Продолжу тему занимательных историй про "Переделкино". Благо пересказывать их можно бесконечно, потому что в каждом доме жил статусный первоисточник! А домов у "Литфонда" было 58 ( если не ошибаюсь), плюс частный сектор с родственным контингентом. Это сегодня, понимаешь, он сильно разбавлен ликсутовами-соловьевыми и прочими чубайсами. Впрочем и Анатолий Борисович уже съехал из Переделкино. Ну да Бог с ними.
Рассказывают, что самый первый список жителей "Переделкино" утверждал лично Иосиф Сталин. Его удивили две вещи.
Первое. Небольшие участки.
Второе. Отсутствие в списках Бориса Пастернака и Корнея Чуковского.
И то и другое, как понимает мой читатель, Вождь народов исправил. Это стоит помнить нелюбителям Советской власти и поклонникам творчества Пастернака-Чуковского. Не было бы того решения Сталина - не было бы дома Пастернака в Переделкино, а затем музея. Аналогично с домом-музеем Чуковского.
Подмечу еще одну странность. Почему-то именно фрондирующим Чуковскому и Пастернаку вольготно жилось в годы репрессий 1937-1939 годов.
Кстати, самый большой надел Сталин отрезал Александру Фадееву. На нем вырос двухэтажный дом, в котором на втором этаже и застрелился экс-Генеральный секретарь союза писателей СССР в 1956 году. После этого Ангелину Степанову, вдову Фадеева, уплотнили. На второй этаж въехал Ярослав Смеляков.
Отсидевший и в финском концлагере, и в советском ( дважды). Но он был известен не только этим, а также стихами:
Если я заболею,
к врачам обращаться не стану,
Обращаюсь я к друзьям
(не сочтите, что это в бреду):
Сегодня понятно, что имел ввиду поэт, а в то время это понимали, только друзья и... соседи. Ярослав Владимирович славился своими скандалами. Пил он почти также как Александр Фадеев. Однако, если Фадеев находил место в Переделкино или в округе, где можно тихо отоспаться - хоть ночь, хоть сутки, а то и двое, то Смеляков.... как-то пригласил к себе начинающую поэтессу Беллу Ахмадулину. Почитать стихи. И до того они понравились поэту, вдохновили его, что Смеляков пошёл в атаку - начал приставать к Белле!
Она отмахнулась, стала сопротивляться, что разозлило старика. И он ей как... хрясь, на отмашь! Кровь, крик, стоны. Сбежался народ. ( Дело происходило еще не на фадеевской даче, а в Доме творчества, где писатель арендовал номер с умывальником и тонкими стенами).
Смелякову вообще не везло на женщин. Дочь писательницы Галины Серебряковой чуть не довел до самоубийства. И не делом, а словом. Вопрос рассматривался на правлении СП.
Зато в доме Фадеева произошло историческое знакомство Ярослава Смелякова с Арсением Тарковским. Ярослав давно мечтал познакомиться с Тарковским-старшим, отдавая должное и его героической биографии и поэтическому таланту. Последний увиливал по причине все той же грубости Смелякова. Посредником выступил кинокритик Ростислав Юренев. Он, поздним зимним вечером, привел чету Тарковских к Смеляковым. Увы, Ярослав Владимирович был уже "подшофе" - в гостях сидели артисты театра им. Ермоловой. На дне графина еще плескалась, настоенная на апельсиновых корочках, домашняя настойка.
Суя руку Юреневу, хозяин спросил его тихо:
- Водку принес?
- Вы же не просили.
- Самому надо было сообразить!
- А не надо было раньше гостей за стол садиться, - парировал Юренев.
Допили остатки наливки. Ярослав Владимирович , как мог, галантно разлил ее по стопкам Тарковских.
Но что было дальше Ростислав не узнал. Он ушел. Аккуратно, через комнату приемного сынишки Смелякова, по-английски, но ушел. Обиделся. Спустя десятилетия Юренев о той глупой обиде, конечно, жалел. Встреча-то была эпохальной. Две такие Личности встретились, тем более незадолго до кончины Ярослава Смелякова. Впрочем этот факт могут по-настоящему оценить только знатоки русской поэзии.... или не только они? Есть у меня такие читатели?
Все статьи про Переделкино: