Я уже понимала, что мы не будем вместе, но не хотела в это верить и даже допускать эту назойливую мысль в своей голове. Наше общение сошло на нет, но в тоже время и не было озвучено, что мы расстаёмся.
Мне назначили врачебную комиссию на 14 марта. Я приехала, доктор мне сказал, что в моём состоянии всё очень даже хорошо. Опухоль обнаружена своевременно, 1 стадия, безметастазная, удалять грудь не нужно, а всего лишь сделают резекцию, удалят само образование и "заберут" 3 подмышечных лимфоузла на гистологию. Никакой химиотерапии мне не нужно, а всего лишь гормонотерапия на протяжении 5 лет. Операцию назначили на 20 марта. С комиссии я вышла окрылённой! Я была очень рада, что меня не будут "химичить", т.к. очень этого боялась.
Приехав домой, я хотела всё это рассказать Вове. Сказать, что всё хорошо (если это можно так назвать), что МЫ справимся, что впереди нас ждёт прекрасное будущее, главное быть рядом и поддерживать друг друга. Я знала, что на личную встречу мне его не вызвать, он не пойдёт на это, поэтому я разговаривала с ним голосовыми сообщениями. В самом начале общения чувствовалось, что он не хочет не слушать, ни слышать меня..... Я всё ему рассказала про комиссию, но получилось, что в никуда. Он для себя уже всё решил. Тогда я спросила: "Ты видишь нас вместе?". Он ответил: "Скорее нет, чем да". Я спросила: "Можно узнать причину?!" Он: "Это обязательно?" Я сказала: "Да". Он написал: "Я боюсь твоего заболевания, изменений".
Я не верила ни своим глазам, ни своим ушам..... Я помню его отношение ко мне за все эти два года, это была сказка! И?! Как мне понимать сейчас вот это всё, что происходит?! Это никак не вязалось с моим "рыцарем"!
Я написала ему последнее сообщение. Сейчас уже и не вспомню весь текст, но чётко помню, что впервые за два года я призналась ему в любви и пожелала никогда не оказаться на моём месте. Не оказаться не в плане заболевания такой страшной болезнью, а в том плане, чтобы когда он будет надеяться и рассчитывать на поддержку со стороны любимого человека, его просто "выкинут", как мусорный мешок.
Следующее сообщение я ему написала 15 марта, буквально за несколько дней до операции. Я попросила о помощи, чтобы он пожил у меня дома, с сыном, потому что у ребёнка школа и мне некуда его "пристроить". Он задал вопрос, как долго надо жить. Я сказала, что от 3-ёх дней до 2-ух недель максимум. Он стал говорить, что, типа, надо подумать, короче, нёс всякую чушь, кроме правды, что ОН НЕ ХОЧЕТ!
В итоге, я сняла ребёнка со школы и 18 марта мы с ним поехали в Питер. Остановились у моей двоюродной сестры, она со своей семьёй приняла нас вообще без проблем.
19 марта я поступила в Кузьмолово, а 20 марта меня прооперировали. Операция прошла успешно. Выписали меня 22 марта, сказав, что нужно явиться 1 апреля уже на онкокомиссию, на которой озвучат моё дальнейшее лечение.
Конечно мне было больно, и физически и морально. Предательство, которое я пережила от своего любимого человека, я ощущала на физическом уровне! Но я ждала, подспудно я ждала его сообщения каждый день. Я не верила, что так можно поступить с близким человеком. Я НЕ ВЕРИЛА!!! У меня была колоссальная поддержка со стороны моих родственников и друзей! Просто колоссальная! Но больше всего я нуждалась в нём. Но, чуда не произошло.
Я поняла, что надо брать себя в руки и продолжать жить. Ради себя, ради сына...
Мы вернулись домой. Я потихоньку восстанавливалась. По началу мне требовалась помощь в элементарных вещах. Например, помыться. У меня не поднималась рука, из-за удалённых лимфоузлов, мыться мне помогал сын. Т.е., любые движения, где нужно было задействовать правую руку, мне давались с большим трудом.
И в этот послеоперационный период, во мне проснулась лютая ненависть к этому человеку. Я ненавидела его всем сердцем, но ни разу не пожелала ему смерти или болезни. Но я и не желала ему счастья. Просто искренне его ненавидела. Напомню, что мы живём в одном доме. Я научилась не смотреть в окно, после 18 часов, чтобы не видеть его машину. Иногда я забывалась и видела, что машины нет вечером и нет утром, я естественно нервничала, зная, что он не ночевал дома. Я понимала, что от этого мне становится ещё хуже и приложила максимум усилий, чтобы не мониторить этого человека. И я смогла!
После операции я пробыла дома неделю и 1 апреля поехала на онкокомиссию. Была прекрасная погода. Я самостоятельно добралась до Кузьмолово, благо сёстры мне заранее построили маршрут, чтобы я не заблудилась. ))))
И тут очередной удар!