19 апреля 1943 года, когда обширные советские территории всё ещё находились под оккупацией, появился Указ Президиума Верховного Совета СССР за номером 39 с пространным, но при этом более чем ясным названием: «О мерах наказания для немецко-фашистских злодеев, виновных в убийствах и истязаниях советского гражданского населения и пленных красноармейцев, для шпионов, изменников родины из числа советских граждан и для их пособников».
Что интересно, несмотря на то, что этот документ нигде и никогда официально не публиковался, он остаётся действующим до сих пор. И если допустить, что необходимость в его применении на практике снова возникнет, то так, скорее всего, и будет.
Два крайне важных пункта
Теперь поговорим о том, что же содержалось в этом документе, а если точнее, то в двух его главных пунктах.
В п. 1 предусматривалась ответственность далеко не только одних немецких военнослужащих, успевших «отметиться» на территории СССР в немыслимых злодеяниях, будь то массовые казни или издевательства над пленными красноармейцами и мирным населением.
Нет, под действие данного Указа подпадали также итальянские, румынские, венгерские, а также финские солдаты и офицеры иностранных дивизий вермахта. Кроме того, та же участь ждала «шпионов и изменников Родины из числа советских граждан».
Ну, а в пункте 2 к выше перечисленным категориям «злодеев» добавлялись ещё и пособники из местного населения, которые помогали немецко-фашистским захватчикам в расправах над мирными гражданами и пленными солдатами РККА.
Что эти два пункта, по сути, давали? Ни много, ни мало - обещание советских властей, что ни один фашистский нелюдь не уйдет от своего более чем заслуженного наказания. Конечно, при условии, если он будет схвачен и предстанет перед судом.
И, действительно, с 1943 по 1952 годы в соответствии с Указом № 39 было осуждено свыше 81 000 человек, из них около 24 000 - иностранцев.
Какое их ждало наказание? Для осуждённых по п. 1 - исключительная мера в виде смертной казни через повешение. Для всех остальных - каторжные работы сроком от 15 до 20 лет.
К слову, оба эти вида наказания были уникальны для советского права. Ни до, ни после Указа № 39 они не устанавливались и не применялись. Так, что только «немецко-фашистские злодеи» и их пособники были удостоены такой вот сомнительной «чести»: отправиться на виселицу или на каторжные работы.
Как проходило следствие
Точно так же, как сам Указ № 39 ни разу не был опубликован, большинство судебных следствий над осуждёнными по нему лицами проходило за закрытыми дверями.
В годы Великой Отечественной войны это вообще было обязанностью военно-полевых судов, специально созданных при дивизиях. В этом случае приговоры утверждались комдивами и незамедлительно приводились в исполнение.
Позднее такие же полномочия были переданы военно-полевым судам, создаваемым при кавалерийских, танковых и механизированных корпусах, а также военным трибуналам. В последнем случае, к слову, допускалась замена казни через повешение расстрелом.
А 5 декабря 1944 года по инициативе Л. П. Берии права военно-полевых судов были переданы выездным коллегиям Военной коллегии Верховного Суда СССР. Как правило, те занимались рассмотрением дел участников националистических организаций, созданных гитлеровцами и их пособниками в Белоруссии, на западных территориях УССР и в Прибалтике.
Однако, вне зависимости от того, где и кем проводилось судебное заседание, в годы войны защитники на него, как правило, не приглашались.
Если же представители защиты присутствовали на суде, это крайне мало влияло на исход дела. Так, например, во время Харьковского судебного процесса все четверо обвиняемых, несмотря на участие защиты, были приговорены к высшей мере и отправлены на виселицу.
И только на открытых судебных процессах над иностранными военнослужащими, которые проходили в 1945-1949 годах, участие советских адвокатов в качестве защитников стало совершенно обязательным условием их проведения.
Как исполнялись приговоры
Непосредственно в Указе № 39 особо подчеркивалось, что казни «немецко-фашистских злодеев», а также их пособников, шпионов и изменников Родины должны производиться публично, при большом стечении народа.
Это было необходимо не только чтобы советские граждане видели, что те, кто убивал и мучил их родных и близких получил заслуженное наказание. Но ещё и с целью предостережения: «смотрите, мол, что бывает с теми, кто издевается и совершает расправы над мирным населением или предаёт Родину».
Что же касается лиц, осужденных по 2 пункту Указа, то для их содержания в стране было построено 11 лагерей особого режима.
Для «каторжан» устанавливался усиленный режим охраны, 10-часовой рабочий день и допускалось использование таких осужденных на самых тяжёлых работах. А ещё в первый год заключения они не имели право вести переписку и совершенно не получали заработную плату.
Что было дальше
После того, как 26 мая 1947 года в СССР отменили смертную казнь, эту меру наказания для осуждённых по Указу № 39 больше уже не использовали. С тех пор максимально, к чему их могли приговорить - это к 25 годам заключения в исправительно-трудовых лагерях.
Интересно и то, что если первоначально Указ не допускал обжалования приговора, то позднее осуждённым разрешили подавать кассационные жалобы.
Кроме того, несмотря на то, что в Указе чётко обозначалось, к иностранным гражданам каких стран он может быть применён, впоследствии его действие было распространено также на австрийцев, бельгийцев, датчан, поляков, японцев и даже на лиц без гражданства.
К числу последних, кстати, принадлежали атаманы Краснов, Семенов и Шкуро, получившие по решению суда высшую меру наказания, предусмотренную Указом № 39.
В 1955-1956 годах большинство «каторжан» было освобождено по амнистии. При этом иностранцев попросту выдворяли за территорию СССР: кого просто возвращали на родину, а кого-то и переправляли за границу для дальнейшего отбытия наказания.
В 1990-е многие иностранные граждане, осуждённые по Указу № 39 были реабилитированы во внесудебном порядке.
Однако, ни один из немецко-фашистских преступников или их пособников, приговорённых к казни, не только в советское время, но даже и в «лихие 90-е», когда, к сожалению многое прощалось и забывалось, так и не был реабилитирован.
Тем самым косвенно была подтверждена законность и правомерность всех смертных приговоров, вынесенных в соответствии с Указом № 39 от 19 апреля 1943 года.
