Мертворожденная. Пробуждение. Глава 24 (часть 3)
Мы ещё немного побродили около дома, в поисках каких-либо неопознанных следов. Но ничего интересного больше не обнаружили и принялись за работу.
— Как ты думаешь, — спросила я лешего, — почему нападения прекратились?
— А чёрт его знает. — махнул рукой леший. — Сам голову ломаю. Главное, уже и сам себя переубедить пытаюсь, что всё это были лишь какие-то совпадения. Но смерть семьи леших… Я ни разу не слышал о случаях, чтобы вампиры у леших кровь пили, тогда почему они выпиты оказались?
— Как сказал дорогой Лёвочка, ничего криминального в истории нет. И вообще, сами виноваты. Решили просто так себе ртуть вколоть. Я одно понять не могу, если ты говоришь, что это упырь, почему нигде нет следов от укусов на леших, а? А те животные, что мы находили, там же места живого не было, сложно даже разобрать, есть укус, или нет. Как так вышло-то?
— Сам ничего не понимаю. — вздохнул леший. — Я уже который месяц как на пороховой бочке, всё жду, где же взорвётся, но пока тишина. Так и сам поверишь, что напридумывал… Что животных и того туриста просто зверь подрал, ну а Тихон и правда сам…
— Чушь. — вскинулась я. — Не знаю, что насчет упыря, но чую что-то неладное творится. Ещё и скрежет этот и приходил же ко мне кто-то ночью?
— Самое чудное, что всё и правда можно объяснить совпадениями. Сумасшествие Тихона и его жены, по крыше тоже зверь какой-то побродил, а в дверь тебе шутники стучат.
— Поздно ночью в лесу?
— Да я и сам в это не верю. Просто другие меня уже за идиота принимают! Мол, нафантазировал, старый дурак, и ходит запугивает.
— Никто так не думает. — успокоила я Алексея Иваныча. — Просто боятся. Ну или ленятся что-то делать. — вспомнила я про Лёву. — Давай так, — предложила я лешему. — Если никаких инцидентов больше не будет, то убедим себя, что это лишь плоды нашего воображения и череда совпадений.
— А если будут?
— А если будут, то возьмемся за дело капитально, и до УЛН доберёмся, а то сидят бездельники и пальцем шевелить не хотят, ладно?
На том и порешили. Вечером я набрала Машу, чтобы узнать как дела у Сени и поболтать с подругой.
— Представляешь, — сказала Маша, — Сенечке лучше стало! Собаки с ней прям чудеса творят! Она поесть встала, мультики посмотрела, это хоть что-то!
— Вот видишь. — улыбнулась я. — Не зря приезжали.
— Это точно. — засмеялась Маша. — Завтра будете?
— Если леший отпустит — обязательно.
— Отпустит, куда он денется. Я уже уехала от них домой, но завтра позвоню и попрошу за тебя.
— Что б я без тебя делала. — хмыкнула я.
Какое-то время мы пообщались, но я порядком замерзла и решила идти в дом. Я ожидала провести спокойный вечер за чашечкой чая, но кое-что меня смутило: Кусака лежал поникший, а миска с его едой была нетронута. Я подошла к псу и потрепала его по загривку, но он не отреагировал. Неужели опять заболел?
Я присела рядом с ним, потрогала нос, тот был холодный и сухой, а дыхание Кусаки было редким и неглубоким. Едва сдерживая слезы от обиды, я легла рядом, вцепилась в пса и заревела. Ну как же так? Только мы прошли через эти муки и опять? Пока я рыдала, обнимая Кусаку, рукой я нащупала что-то странное на шее собаки. Я попыталась раздвинуть шерсть и рассмотреть, что это, но шерсть была очень густой и длинной, и разглядеть можно было только куски запекшейся крови на ране. Откуда у него рана? В последние дни они даже из дома толком не выходили! Может, конечно, его кто-то из братьев куснул, но, во-первых, собаки между собой никогда не ссорились, а во-вторых я ни разу не видела, чтобы Трус и Балбес кого-то кусали. Несмотря на свои огромные размеры, они были до комичности мирными собаками, неспособными обидеть даже муху. Наконец, я решилась и принесла бритву из своей комнаты:
— Уж прости, но очень мне не нравится твоя рана, поэтому придётся немного потерпеть и лишиться части красоты.
Промучившись несколько минут, я выбрила на шее собаки небольшой квадрат сантиметров пять шириной и похолодела. На шее Кусаки красовался небольшой, но очень характерный укус, никак не похожий на собачий.