Сухогруз в пяти метрах. Вдвоем на вахте. Ходолрыга. Паук Николас. Минные поля. Обгон. Ворота Кронштадта.
После разговора с пограничниками, который прошел по всем правилам военного боевика, но при этом вполне доброжелательно, мы немного выдохнули и расслабились, и чуть не поплатились за это.
Прямо на нас надвигались огни, маленькие такие и непонятные... В последний момент разглядели, где зеленый, где красный, и отвернули. Темнота стала текстурироваться и оформилась в железную махину грузового судна, которое инфернально проползло мимо. Это потом на реке я с ними чуть не обнимался. А тут на море, когда уже успел привыкнуть к просторам, было нервно. Да и усталость сказывалась. Почему-то вспомнился поезд Сургут-Москва.
Хотел пойти отдохнуть, но Олег предложил провести ночь на вахте вместе. Болтанка была приличная, а он впервые на яхте, если что пойдет не так, может растеряться. А еще мы шли прямо на темный берег, на южный мыс Гогланда, моргали, выпрыгивая из волны, маяки, земли было не видно, точнее, казалось, будто мы идем прямо на нее, и это его тревожило. Я же по себе знаю, когда отключаюсь из-за усталости – меня пушкой не разбудишь.
Был случай, еще в студенческие годы, пошёл я на ночную шабашку в цех по изготовлению различных пожарных приспособ, в основном – конических ведер. Так вот, под утро умотался, прислонился к несгораемому шкафу и заснул под грохот цеха. Весельчаки-работники потом рассказывали, что они смеха ради пытались меня разбудить киданием молотка в этот самый железный шкаф. Безрезультатно.
Сейчас, конечно, был иной случай, да и я уже давно не студент. Спал мало, нервно и чутко. Если посчитать, сколько времени потратил на сон за эти четыре дня, то и десять часов едва ли наберется. Сначала хотелось проверить себя – смог ли бы идти в одиночку, а потом просто так получалось. Как и сейчас, в этой болтанке… куда деваться, остался на вахте, допивать второй килограмм кофе!
Резко стало холодать. Я надел на себя практически все, что было: штаны и непромоканец-комбинезон поверх, тонкую кофту, на неё телогрейку, на неё толстую кофту, на неё бушлат... и спасжилет поверх! Как нагрудник на доспехи. В таком облачении можно было даже не облокачиваться – сама одежда держала тело в ровном положении.
Сложно представить такой холод в летнее время. До минуса, конечно, дело не дошло, но из-за сильного ветра тепло уходило не успев зародиться. Иногда по очереди спускались пощупать двигатель, не перегрелся ли… Щупали очень вдумчиво, пока руки не начинали чувствовать.
Под утро стало затихать. Отправил Олега внутрь (чего мерзнуть двоим в кокпите?!), и он выбыл, растянувшись на диване. Я же остался встречать рассвет. Но не один, а в компании Николаса - паука, который днем прятался в укромных закутках, а ночью выползал плести свои паутины, хорошо заметные в луче фонарика.
Ветром разорвало и раскидало тучи. Гогланд раскинулся во всей своей значительности позади, совсем не страшный в свете дня. По левой руке тянулось минное поле, то ли остатки старого, то ли новое. По правой – раскидались островки. Между ними тоже был обозначен какой-то дополнительный фарватер, но я разумно придерживался главного. И не напрасно, потом мне кто-то рассказывал, что тот фарватер не очень-то судоходный.
Вообще, в этой части залива много закрытых квадратов: где-то старые и новые мины, где-то испытательные полигоны, где-то просто скалы… Так что, как нам указали пограничники – строго по фарватеру.
Хожалые, бывает, срезают где-то углы, но все равно не отдаляются сильно от проторенной дорожки, ибо чревато угодьями.
Ветер успокоился, и хоть и оставался достаточно свежим, но стал ровным и очень выгодным. Я разминал побелевшие-посиневшие костяшки и смахивал негнущимися пальцами выцарапанную им слезу, оттого, что не могу поставить паруса. На это у меня просто уже не было сил.
За кормой плескались 250 миль балтийской малосольной водицы и трое суток нашей жизни.
И только теперь нас нагнали те самые яхты, что показались вдали еще под Таллином. Это были мои знакомые. Красиво, на полных парусах, они обходили нас, а я ничего не мог поделать. Внутренний гонщик ворочался внутри как злой голодный медведь в берлоге по весне.
Как только проснулся Олег, мы сразу же поставили парусину, но было поздно для соревнований: наши несостоявшиеся спутники уже порхали где-то вдали.
Попадались различные суда в одну и другую сторону. Виднелись острова. На одном из них, ближе к Кронштадту, мы разглядели просто сказочный маяк и уютный домик, словно ожившая картинка из детского мультфильма.
Берега все приближались и сужались. Появилась связь. На всякий случай я позвонил на пограничный пост и предупредил, что мы подходим. Девушка в трубке спросила, когда точно мы прибудем. На что я прямо ответил, что такого прогноза дать не могу, как ветер будет. Договорились созвониться еще раз ближе к делу, чтобы было кому нас встречать на посту.
Паруса мы несли до самых ворот, к которым подошли уже в темноте.
Это одно из самых сложных и опасных мест. Финский залив перегорожен дамбой, в которой сделаны проходы. Иногда, если идет много воды с моря, чтобы избежать наводнения, эти проходы закрывают огромными воротами.
Кто-то советовал мне идти через малый южный проход, чтобы избежать давки на фарватере, но я не последовал этим наставлениям и правильно сделал. Неизвестно, во-первых, был ли он открыт, а во-вторых, нам пришлось бы делать большой крюк и в итоге все равно выходить на основной фарватер.
Мало приятного в лавировке между сухогрузами в узостях. Вдвойне нервно делать это ночью, когда видно лишь ходовые огни, а расстояния съедает мрак. Очень легко угодить под какой-нибудь танкер, которых тут было предостаточно.
Олег, обрадовавшись подсветке ворот, жался к стенке, а я отгонял его подальше, так как волны были приличные, в проход задувало как в трубу.
Мы вошли по правому краю, пропустили пару кораблей и быстро, под прямым углом, пересекли судовой ход на траверзе таможенного причала.
Вход в бухточку у таможни закрывала баржа. Из подсветки – несколько фонарных столбов, которых явно недостаточно. Хорошо, нас уже ждали земляки, которые моргали фонарями.
Я зашел в бухту, но все места оказались заняты. Свободным остался только самый конец – между баржей и бетонным причалом. Пришлось выйти обратно на фарватер и сунуться туда, рискуя зацепиться за тросы.
Швартоваться на волне, после почти четырех суток свободного плавания было, так сказать, непривычно. Будто впервые. Но все прошло гладко.
Так, ровно в 11 вечера мы причалили у форта Константин в Кронштадте. Наш безостановочный переход составил 316 миль и занял ровно 90 часов (3 суток 18 часов), из них 35 на моторе, 55 – под парусом.
Все, кто хочет присоединиться к моим приключениям – «Добро на борт!» в ВК. Здесь видео моих походов и планы новых, общение в чате. Также смотрите сайт dobronabort.ru
Подписывайтесь на канал! Добро на борт!
