На фоне волны народного гнева, вызванного террористической атакой на «Крокус Сити Холл», предметом обсуждения в СМИ в очередной раз стал вопрос об отмене моратория на смертную казнь. Свои скромные «пять копеек» в этот процесс внесла и либеральная газета «Метро», впрочем, в последнее время делающая неловкие попытки замаскировать свою либеральную сущность.
В дискуссии на страницах этой газеты за 27 марта под рубрикой «За и против» мое внимание привлекло мнение Евы Меркачёвой, члена Совета по правам человека при Президенте РФ. Членство в Совете позволяет ей входить в «ближний круг» Президента, что довольно тревожно, учитывая ее весьма либеральные взгляды. Так вот эта дама приводит целых семь (!) аргументов против возвращения смертной казни.
Читать эти аргументы, прямо скажем смешно и грустно одновременно, а потому не могу отказать себе в удовольствии прокомментировать сии «измышлизмы».
1. «Смертная казнь не эффективна с точки зрения предотвращения преступления».
С чего бы? Вероятно, мадам имела в виду превентивную (предупредительную) функцию. Для непосвященных поясню, доступно и кратко. Любое наказание имеет следующие функции: карательную, воспитательную и превентивную. Последняя, иными словами, «чтоб другим неповадно было». Для данного вида наказания она как раз-таки максимальная! Что еще может вызвать больший страх у человека, собирающегося совершить преступление, штраф что ли?!
Если же госпожа Меркачёва имела в виду временные рамки, то есть, что данное наказание неэффективно к уже совершенному преступлению, то вообще-то любое наказание следует после, а не до совершения преступления, а соответственно и предотвращать его не может. Согласно этой логике, любое наказание неэффективно.
2. «Наказание в виде пожизненного заключения порой страшнее смерти».
Неправда! Еще где-то в начале 2000-х в одной информационной программе Центрального телевидения промелькнула сумма, во сколько обходится государству содержание одного пожизненно заключенного в день – 500 рублей. Напомню, что в те годы на эти деньги можно было провести week end на даче семье из трех человек. Разумеется, речь идет об обычной трудовой семье. Не знаю сколько на сегодняшний день тратится на содержание заключенного в колонии особого режима, желающие могут подсчитать с учетом инфляции. Понятно одно – изверги там отнюдь не голодают и вряд ли хотят променять эту свою жизнь на смерть, чтобы они не говорили на камеру. Получается, что это мы должны кормить этих нелюдей?! Я не хочу этого, но меня никто не спрашивает. Как не спрашивают у миллионов честных работяг, пенсионеров, а также детей, у которых фактически отбирают средства, чтобы содержать убийц, насильников и предателей! А подумайте о чувствах потерпевших. Получается, что они тоже участвуют в содержании тех, кто лишил их родных!
Надо еще отметить, что осужденные пожизненно практически не работают. Нельзя же назвать работой пошив рукавиц и поклейку конвертов, к которым привлекают только незначительную часть пожизненно осужденных, не ранее, чем спустя 10 лет после начала отбывания наказания. В царской России, жизнь в которой так паточно описывают некоторые наши соотечественники, рабочие на заводах и фабриках работали по 16 часов в день. Восьмичасовой рабочий день установили после Великой Октябрьской социалистической революции. Про условия труда в те годы я промолчу. Вот бы «пожизненникам» так поработать!
Но нет! Нельзя-с! До недавнего времени соблюдение режима отбывания наказания постоянно проверялось разного рода еврокомиссиями, в том числе ОБСЕ. В отличие от пенитенциарных заведений в самом «демократическом» государстве – США, которое вообще никому не подконтрольно. Кстати, напомню, что в «благословенной» Америке пять (5) видов смертной казни! И никто в мире не возмущается.
Только благодаря специальной военной операции, к нам перестали наведываться непрошенные западные контролеры. К сожалению, у нас остались еще свои, доморощенные, в лице адвокатов, омбудсменов и прочих правострадателей.
3. «Невозможно избавиться от одного убийцы, не обретя другого, поскольку приговор исполняет человек».
Вот уж аргумент, достойный стать просто образцом либеральной логики! Получается, что для этой дамы все люди, причиняющие смерть – убийцы. Я боюсь даже подумать, кого в этом случае можно зачислить в эту категорию. Она хоть поняла сама, что написала?! Здесь явно просматривается подход этакого теоретизирующего «чистенького юриста», рассуждающего на самом деле категориями обывателя: «…если человек мне лично ничего не сделал, то я не могу иметь к нему претензий» или «убивать можно только врага с оружием, а если он безоружный, то это убийство» и т.п.
Следуя в русле подобных рассуждений, наши кинодеятели частенько создают сценарии и снимают по ним фильмы, в которых наши доблестные разведчики, бойцы спецназа, представители других силовых структур при потере противником оружия тоже свое оружие отбрасывают и идут на врага голыми руками. Если такое и было когда-то, то такого бойца надо не только гнать из органов, но и судить. И по меньшей мере глупо считать, что причинять смерть можно только по дуэльным правилам XVIII-XIX веков, в ином же случае это уже будет убийство. Мадам явно начиталась рыцарских романов.
Я считаю, что любой преступник является врагом государства, потому что любое преступление направлено против государства. Кстати, это один из постулатов теории государства и права, изучаемой во всех юридических вузах. А если преступление совершено против моего государства, то и преступник, его совершивший, является и моим личным врагом. Даже, если я не знаю его лично, и преступление он совершил за тысячи километров от моего дома.
Если я прокурор, судья или другой представитель правоохранительных органов, я не должен мстить преступнику, а должен строго соблюдать требования закона. Это бесспорно. Но при этом нельзя требовать от меня отсутствия у меня эмоций в виде презрения и отвращения к нему как к врагу государства. Согласен, что эмоциями надо управлять, но они априори должны присутствовать всегда, иначе на место судьи можно будет посадить говорящего робота вроде тех, которые записывают к врачу по телефону.
И далее. Человек, исполняющий смертный приговор не убийца. Это достойный гражданин нашей страны, выполняющий свой долг, и по моему глубокому убеждению ставить его на одну доску с преступниками преступно.
4. «Принцип «око за око» возвращает нас во времена Средневековья».
Это правильно. Но вот ведь в чем дело: смертная казнь в нашей стране отнюдь не является воплощением этого принципа. Именно отсутствие смертной казни порождает самосуд. А он-то как раз и является выразителем принципа «око за око». Применение наказания в виде смертной казни происходит не от имени частного лица, а от имени государства и по существу является мерой социальной защиты. В первые годы Советской власти она так и называлась «высшая мера социальной защиты». Этой мерой государство защищает своих граждан от преступных посягательств на их жизни и применяется, когда другими средствами эту задачу решить невозможно.
Возвращаясь к вопросу о функциях наказания, можно сказать, что если воспитательная в данном случае отсутствует (понятно, что воспитывать уже будет некого), то две другие, а именно карательная и превентивная работают максимально. Именно это обстоятельство определяет в уголовном кодексе смертную казнь как исключительную меру наказания.
Наоборот, если государство не может или не хочет защитить своего гражданина, то он берет в руки оружие и защищает себя сам. Это недопустимо, поскольку это и есть самосуд, который наказывается государством как убийство. Госпожа Меркачёва хотя бы отдаленно представляет себе, сколько жизней загублено из-за этого?! Я имею в виду не жизни маньяков, насильников, а жизнь добропорядочного человека – гражданина, который в полном отчаянии и обоснованном порыве уничтожил кого-то из вышеназванных и после этого должен провести жизнь или лучшие годы в заключении. Достаточно вспомнить несчастных женщин, пострадавших от так называемого «домашнего насилия», или их сыновей, защищавших родную мать от отца-изверга. По-видимому, для правозащитницы они такие же убийцы как остальные и должны понести суровое наказание.
Я более чем уверен, что подавляющее большинство нашего общества испытывает к таким людям не только жалость, но и симпатию. Правильно говорят в народе – есть такие преступления, за которые надо орден давать. Жаль, что только в народе, а не в законе.
По поводу Средневековья дискутировать не буду – этой темы хватит не то, что на статью, а даже на книгу. Скажу кратко: есть большая разница в руках какого государства находится карающий меч: клерикально-террористического или самого передового, каким я считаю сегодняшнюю Россию.
5. «Судебные ошибки все еще случаются».
Да, это так. А держать в пожизненном заключении невиновного можно? Кто сказал, что назначенное наказание в виде смертной казни необходимо сразу же приводить в исполнение? И раньше это делалось как правило лишь в очевидно бесспорных случаях, особенно в послевоенные годы. Были случаи, когда приговоренные к смертной казни ждали исполнения наказания много лет. Так надо поступать и сейчас с одной оговоркой – ожидать приговора они должны не в колонии особого режима, а в камере смертников. Это уже другой статус. А в это время дело должно досконально проверяться. Наказание должно исполняться только когда отпадут последние сомнения в виновности. Процесс ожидания, безусловно не должен быть бесконечным. Если в течение, скажем десяти лет, приговор не был исполнен, смертная казнь заменяется другим наказанием. Надеюсь, что таких случаев будет немного.
6. «Террористов можно и нужно изучать, чтобы понять, что движет такими преступниками».
Вот и изучайте, пока он сидит в камере смертников. Некоторые экземпляры действительно следует изучать. Но к таким обычно применяют принудительное лечение, а не уголовное наказание. Среди вменяемых таковых мало. Посмотрите внимательно на рожи тех, кто действовал в Крокусе. Что там изучать?! Кому что еще неясно? Абсолютный примитив, купленный за бесценок и использованный в качестве дешевого мяса бандеровцами и их покровителями. Для изучения их мотивов вполне хватит срока, отведенного на предварительное следствие.
7. Ни Госдума, ни Совфед не может повлиять на решение Конституционного Суда.
Зачем на кого-то влиять? Конституционный Суд в свое время принял ошибочное решение, исходя из реалий того времени. А реалии эти базировались на наивной вере в дружбу и честное партнерство с Западом, на силу и мощь так называемого «правового государства», англо-саксонская модель которого оказалась абсолютно непригодной для российской действительности. На эту тему я писал неоднократно, на протяжении многих лет, повторяться не буду. А сейчас надо исправить эту ошибку, исходя из реалий уже сегодняшнего дня.
Ничто не может быть вечным и непоколебимым, особенно в юриспруденции. Просто не надо ставить честь мундира превыше всего. Решение любого суда – не абсолют. Приравнять его к закону – означает ввести прецедентное право. Как в Великобритании. Вся континентальная Европа отвергла такой подход, а уж Великой России англо-саксонский менталитет и вовсе подходит меньше всего.
В том, что применению смертной казни сопротивлялись либералы и прочие правострадатели, нет ничего удивительного. Гораздо хуже, когда подобные мысли озвучивает Дмитрий Киселев, являющийся, помимо официально занятых им должностей, еще и одним из главных проводников патриотических убеждений в современной России.
Я уже почти поверил ему, когда он публично раскаялся в своих «демократических» заблуждениях начала 90-х и демонстративно отказался от полученной в те годы литовской награды. Но однажды сорвавшиеся с его губ слова «Не трогайте Горбачева» в программе «Вести недели», разрушили мое положительное мнение о нем. Как это не трогать иуду вех времен и народов, подобного которому не рожала еще Земля?! Не трогать убийцу нашей Великой Родины – Союза советских Социалистических Республик?!
Какие бы правильные слова не произносил Дмитрий Киселев в отношении специальной военной операции, как бы резко не оценивал он бандеровцев и их западных покровителей, я не могу не осознавать, что это говорит человек, в душе оставшийся либералом, а в сегодняшней России это слово звучит как проклятие.
Аргументы против смертной казни, озвученные Дмитрием Киселевым 31 марта в его программе «Вести недели» также несостоятельны, как и у г-жи Меркачёвой. Анализировать их не буду. Все и так ясно. Коснусь лишь одной его фразы, в которой он ссылается на Конституцию Российской Федерации, где закреплено право на жизнь, а также на статус России как правового государства, который также закреплен в Конституции.
В этой связи, хочу напомнить, что любые права подразумевают и обязанности. Без обязанностей права мертвы. И не может быть так, что права закреплены для одних, а обязанности для других. А значит право на жизнь – это для тех, кто признает и уважает право других людей на жизнь. Не может мясник, стрелявший в толпу невинных безоружных людей, а тем более человек, обладающий политической или военной властью и отдавший приказ бомбить мирные города или взрывать места скопления мирных жителей (например Крокус-Сити-Холл, новогодние гуляния в Белгороде и т.п.) требовать соблюдения этого священного права по отношению к себе. Это незаконно. И несправедливо. Особенно сейчас, когда наша Родина вновь поднялась на священную войну против коричневой чумы.
В такое время выбросить на помойку мощное оружие, которое может стать одним из устрашающих средств недопустимо. Это сродни предательству.