Осман Хамди Бей, без сомнений, самый известный турецкий художник. Он учился в Европе у знаменитого художника-ориенталиста Жана Леона Жерома (его картину «Бассейн в гареме» когда-то украли из Эрмитажа, но потом вернули)* . При этом Осман Хамди Бей был турком (его отец даже занимал пост Великого визиря), потому не был падким на экзотику в виде не вполне одетых дам и подглядывающих за ними евнухов.
*Хотя эта информация встречается в некоторых биографиях художника, документально она не подтверждена: это я прочитала в стамбульском музее Пера в зале Османа Хамди Бея уже после того, как написала статью
Но при этом его картины были куда более скандальны для соотечественников, потому и не предназначались для показа на родине.
Сегодня работы Османа Хамди Бея считаются жемчужиной турецких музеев, но при жизни ни одну из значимых работ художник в своей стране не представил, переправляя их в Европу.
Возможно, вы даже знаете историю и смысл одного из таких полотен — «Дрессировщик черепах». По общему мнению, это такая аллюзия на провалившиеся или с черепашьей скоростью продвигающиеся реформы султана Абдулхамида.
Но вот другая картина, о которой пойдёт речь сегодня, не имеет какого-то толкования, а одно только её описание тянет на оскорбление некоторых религиозных групп.
Простоволосая женщина в жёлтом платье с глубоким декольте сидит спиной к ниже михраба (указывает направление на Мекку, направление на молитву) на подставке, предназначенной для Священного Корана. В её ногах разбросана груда религиозных книг. На переднем плане стоит курильница.
Даже сегодня абсолютно всё здесь кажется провокационным и неестественным, особенно, если учесть, что художником был турок, и даже больше: отец Османа Хамди Бея был когда-то Главным Визирем Османской Империи.
Почему женщина не покрыта, в таком неуместном для мечети европеизированном платье?
Почему она спиной к Мекке?
Почему уселась на подставку, а все книги небрежно разбросаны в её ногах?
А ещё похоже на то, что женщина в положении.
Ответов на все эти вопросы нет.
Художник не оставил записей о картине, а его родственник сумел вспомнить лишь то, что для картины позировала дочь армянской горничной. Но даже это вызывает сомнение, потому что в женщине видят или Наиле Ханым, супругу Османа Хамди Бея, или же его дочь: художнику было 59 лет, когда он завершил эту работу, его жене – 45, а дочь Лейла в 1902 году родила дочь, потому на момент написания картины могла быть беременна .
Возможно, само название картины могло бы всё объяснить. Но и здесь всё запутанно. Название «Михраб» выбрали искусствоведы только в 1970-х. А на первой выставке в Лондоне картина называлась La Genèse (творение). При этом нет уверенности, что это название выбрал Осман Хамди бей, а не организаторы выставки.
Кстати, картина в Лондоне не привлекла к себе тогда никакого скандального внимания. Вполне вероятно, что дело в незнании «материала» и «контекста»: чтобы понять, почему эта картина может быть оскорбительной, нужно иметь представление об исламской культуре, тогда как в самом описании картины подставка для Корана названа Х-образным стулом, а разбросанные книги просто «арабскими» (на самом деле одна из книг — Священный Коран, священная книга ислама, другая — Авеста, собрание священных текстов зороастрийцев, и третья — Будда Сакья-Муни, книга буддизма).
Если бы её увидели соотечественники, до, без сомнений, сочли бы богохульной, феминистской и антиисламской, поскольку женщина топчет религиозные книги и сидит там, где должен быть Коран.
Доктор наук Эдхем Элдем, профессор истории писал:
«вероятно, труднее представить себе более агрессивный способ атаковать сами основы исламской традиции во имя продвижения женской независимости и автономии»
Ну а для европейских наблюдателей картина была не более, чем любопытной (и не очень понятной) «восточной сценой».
В Османской империи Осман Хамди-бей был известен прежде всего как археолог и инициатор создания знаменитого археологического музея в Стамбуле. Эта картина, как и другие работы Османа Хамди-бея, отражает музейную культуру своего времени: все предметы, которые мы видим вокруг женщины, были частью коллекций Османского императорского музея. Осман Хамди-бей и его единомышленники собирали религиозные предметы, но также стремились секуляризовать их, то есть превратить в предметы, которые ценятся за их эстетические, а не религиозные качества.
Осман Хамди-бей провел восемь лет в Париже, был дважды женат на француженках и говорил и писал по-французски охотнее, чем по-турецки. Возможно, для него ориентализм и западные ценности стали образом жизни, который позволял ему ограждать себя и свое близкое окружение от среды, с которой у них было очень мало общего.
И это не единственная картина художника, на которой происходит что-то странное: вот две непокрытые девушки играют на музыкальных инструментах в мечети (угадывается Зеленая мечеть в Бурсе). Или знаменитый "дрессировщик черепах" занимается в другой части этой же мечети чем-то неподобающим. Или две девушки в платьях, похожих на те, что у героини "Михраба", посещают усыпальницу.
И последний загадочный факт о загадочной картине. Она исчезла. После лондонской выставки «Михраб» больше никогда не выставлялся и в конечном итоге хранился в турецком банке, который уже не существует. Далее следы теряются. Некоторые считают, что картину спрятали, чтобы защитить ее от уничтожения, другие думают, что она уже была уничтожена.
