О походах и сражениях знаменитого карфагенского полководца Ганнибала написано множество работ, однако его личность часто остаётся в тени и не получает должного внимания. Тем временем, до нас дошло значительное количество высказываний, приписываемых Ганнибалу, которые могут раскрыть черты его характера. Давайте разбираться, какие высказывания он делал, и при каких обстоятельствах.
Возможно, удивительно, но в античных исторических источниках можно найти множество цитат, принадлежащих Ганнибалу. Даже все другие карфагенские государственные деятели и полководцы вместе взятые не оставили столько изречений в исторических анналах, сколько сделал Ганнибал. В чем же заключается причина такого явления?
Вечный враг Рима
Ганнибал, один из наиболее опасных противников Рима, за всю его историю существования, нанес римским легионам несколько существенных поражений, включая знаменитую Битву при Каннах. Продолжительные 16 лет он вел войну против Рима на территории Италии, и за все это время не потерпел ни одного крупного поражения. Римские матери внушали ужас своим детям, громко крича: «Ганнибал у ворот!», заставляя их быстро спешить домой.
Нет сомнений в том, что образ Ганнибала, с его феноменальными военными талантами и необычным характером, привлекал особое внимание античных историков – как римских, так и греческих. В среде карфагенян он был поистине неповторимым, и поэтому множество историков стремились собрать как можно больше сведений о его жизни и деяниях. Однако следует отметить, что многие из этих источников содержат искажения и даже вымыслы. Тем не менее, даже все эти перекрученные свидетельства позволяют нам почувствовать дух времени и лучше понять характер и мысли этого знаменитого полководца из Карфагена.
Не только историки, но и поэты отдавали должное Ганнибалу. Например, в своей речи в защиту Луция Корнелия Бальба, Марк Туллий Цицерон использовал стихотворную строку из "Анналов" Квинта Энния - калабрийского воина, служившего во второй Пунической войне в союзных римлянам войсках на Сардинии. Вот, что пишет Цицерон:
«Ведь наш величайший поэт вовсе не хотел, чтобы знаменитое обращение Ганнибала к солдатам характеризовало этого полководца больше, чем любого другого: «Тот, кто врага поразит, для меня карфагенянин будет, кто бы он ни был, откуда бы род свой ни вёл»».
Еще один выдающийся римский поэт, по имени Силий Италик, пользовавшийся широкой известностью в I веке нашей эры, решился воплотить свое мастерство и создал грандиозную поэму – "Пуника". Это произведение охватывает события, происходившие во время Второй Пунической войны, центральной фигурой в которых являлся Ганнибал.
Ганнибал, безусловно, вызывал большой интерес у античных историков. И хотя в поэтических произведениях о нем мало упоминаний, зато античные историки, такие как Квинт Фабий Пиктор и Луций Цинций Алимент, оставили описания событий, в которых они принимали прямое участие во время Второй Пунической войны. Луций Цинций Алимент даже оказался в плену у пунийцев и лично общался с Ганнибалом. Его воспоминания о Второй Пунической войне, а также Марка Порция Катона Старшего, известного фразой "Карфаген должен быть разрушен!", до сих пор хранятся в виде фрагментов. Труды этих авторов широко использовались другими известными античными историками, такими как Тит Ливий и Полибий, при работе над своими исследованиями о Второй Пунической войне.
Однако Тит Ливий живший в I веке до н.э., полагался только на имевшиеся у него материалы. Полибий же был намного удачливее в этом отношении, поскольку он мог беседовать с непосредственными участниками Второй Пунической войны, включая не только тех, кто сражался на стороне Рима. Например, он общался с нумидийским царем Массиниссой, который на начальном этапе войны служил в армии Ганнибала. Впрочем, даже Полибия трудно назвать непредвзятым историком, так как его симпатии в итоге склонились на сторону римлян при описании Пунических войн. Однако не только Полибий цитирует Ганнибала - речи последнего можно встретить в работах многих других античных историков. Корнелий Непот в своем описании деяний Ганнибала указывает:
«Многие историки описывали его войны, но среди них есть два автора, Силен и Сосил Лакедемонянин, которые сопровождали его в походах и жили вместе с ним, пока это угодно было судьбе. Тот же Сосил служил Ганнибалу и как учитель греческой словесности».
К сожалению, оригинальные труды Силена и Сосила до наших дней не дошли. Однако нет сомнений в том, что римские и греческие античные историки использовали их как первоисточники. Несмотря на свою предвзятость к Карфагену, эти историки не могли не прибегнуть к свидетельствам хронистов, которые были рядом с карфагенским полководцем.
Корнелий Непот, например, упоминает о своем знакомстве с работами Сосила и Филина, еще одного прокарфагенского историка. В работах также упоминается Полибий. Несомненно, они были знакомы Ливием, Диодором Сицилийским и даже Цицероном, который использовал информацию из трудов Силена в своих речах. Интересные цитаты из выступлений Ганнибала можно найти в «Сравнительных жизнеописаниях» и произведениях Плутарха.
Таким образом, помимо вполне естественного интереса, который испытывали античные историки к личности Ганнибала, становятся ясны и источники его высказываний. Самые интересные из них приведены ниже.
При этом автор статьи расположил эти цитаты в хронологическом порядке, а также составить описание ситуаций, при которых была произнесена та или иная крылатая фраза.
Начало войны и переход через Альпы
В 219 году до н.э. Ганнибал осаждает Сагунт, испанский город, что становится причиной Второй Пунической войны. Однако, жители города сопротивляются с беспрецедентной яростью и даже проводят вылазки перед прибытием римского посольства, вынуждая отступить карфагенян от городских стен к их лагерю.
В это время карфагенский полководец получает известие о прибытии римских посланников. Ганнибал приказывает передать послам: «Доступ ко мне среди мечей и копий стольких необузданных племён небезопасен, а сам же я в столь опасном положении не считаю возможным вас принять».
Молодой, но хитроумный полководец не только избегает встречи с римскими послами, так как это не входит в его планы, но и предупреждает лидеров своей политической партии о предстоящем визите послов и необходимости подготовиться.
После переправы через Родан армии Ганнибала открылся путь к Альпам. Однако его войско боялось трудностей предстоящего похода и главным образом Альп: о последних карфагеняне знали только понаслышке. Видя это, Ганнибал постарался воздействовать на умы воинов:
«… Да что же такое Альпы, по-вашему, как не высокие горы? Допустим, что они выше Пиренейского хребта; но нет, конечно, такой земли, которая бы упиралась в небо и была бы непроходимой для человеческого рода. Альпы же населены людьми, возделываются ими, рождают животных и доставляют им корм; вот эти самые послы, которых вы видите, — не на крыльях же они поднялись в воздух, чтобы перелететь через Альпы. Доступны они небольшому числу людей — будут доступны и войскам… Неужели же для воина, у которого ничего с собою нет, кроме оружия, могут быть непроходимые и непреодолимые места? Сколько опасностей, сколько труда перенесли вы в продолжение восьми месяцев, чтобы взять Сагунт! Возможно ли, чтобы теперь, когда цель вашего похода — Рим, столица мира, какая бы то ни было местность казалась вам слишком дикой и слишком крутой и заставила вас остановиться? А некогда ведь галлы завладели тем городом, к которому вы, пунийцы, не считаете возможным даже дойти.Выбирайте поэтому одно из двух: или сознайтесь, что вы уступаете отвагой и доблестью тому племени, которое вы столько раз в это последнее время побеждали, или же вдохновитесь решимостью признать поход конченным не раньше, чем когда вы будете стоять на той равнине, что между Тибром и стенами Рима!»
Убедившись, что воины воодушевлены этим обращением, Ганнибал велел им отдохнуть некоторое время, а затем приказал готовиться в путь.
Во время труднейшего перехода через Альпы осенью 218 года до н.э. войско Ганнибала подошло к настолько узкому месту, что по нему не могли пройти ни слоны, ни даже вьючные животные: обрыв в и без того узком месте стал ещё круче после схода лавины. Сначала Ганнибал искал обходной путь, но после того, как выпал снег, отказался от этого. Войско всё более падало духом, и, чтобы приободрить армию, полководец воскликнул:
«Мы найдём дорогу, но если нам это не удастся, мы построим её сами!»
Ганнибал выбрал место для лагеря у самого гребня горы. Он немедленно отдал приказ разгрести снег, который лежал на вершине. На следующий день он велел своим воинам проложить тропу через скалы в единственном месте, где можно было пройти. В течение четырех дней бесстрашные солдаты доблестно прокладывали себе путь вдоль обрыва. Это позволило армии продолжить своё движение в Италию.
От Тицина до Канн
Преодолевая Альпы, главнокомандующий Ганнибал внезапно столкнулся с римским войском на своем пути. Не желая сразу переходить к боевым действиям, перед схваткой при Тицине, он организовал захватывающий поединок между пленными галльскими воинами, где победителю доставались доспехи, оружие и боевой конь а поверженному сопернику - смерть, которая считалась более предпочтительной для отважного воина, нежели попадание в рабство. В конце такого впечатляющего зрелища полководец произнес пламенную речь, заканчивающуюся следующими волнующими словами:
«У кого есть пристанище, кто в случае бегства может по безопасным и мирным дорогам добраться до родных полей, тому позволяется быть робким и малодушным. Вы же должны быть храбры; в вашем отчаянном положении всякий иной исход, кроме победы или смерти, для вас отрезан. Поэтому старайтесь победить; если даже счастье станет колебаться, то предпочтите смерть воинов смерти беглецов. Если вы твёрдо запечатлели в своих сердцах эти мои слова, если вы исполнены решимости следовать им, то повторяю — победа ваша: бессмертные боги не дали человеку более сильного и победоносного оружия, чем презрение к смерти».
Ганнибал, опытный и искусный военачальник, вступил в первое серьезное сражение с римлянами и одержал победу. Это позволило ему убедиться в превосходстве своей кавалерии над римскими войсками. Ганнибал осознал важность этого достижения и умело использовал это преимущество в дальнейшем.
Позднее, летом 217 года до н.э., в битве у Тразименского озера, Ганнибал снова нанес поражение римлянам. После этого сражения он принял решение отпустить всех пленных римских союзников без всякого выкупа, позволив им вернуться домой.
«Я пришёл воевать не с италийцами, но с римлянами за освобождение италийцев».
Эти слова произнесенные им, оказались очень важными, так как позволили перетянуть на сторону карфагенян несколько италийских городов и областей. Но, к сожалению, этого было недостаточно для окончательной победы в войне.
В это время, римские легионы, противостоящие Ганнибалу, были разделены между Фабием Максимом, также известным своей осторожностью и неторопливостью в принятии решений, и Марком Минуцием, бывшим начальником конницы Фабия. Конница и вспомогательные отряды союзников и латинов были поровну разделены между ними. Кстати, Минуций предпочел стать отдельным лагерем, от Фабия. что свидетельствует о прохладных отношениях между военачальниками
Узнав о разногласиях между римскими полководцами, Ганнибал искусно заманил легионы Минуция в засаду и внезапно атаковал его тыла. Видя это, Фабий Максим моментально бросился на помощь, решительно прорываясь со своими свежими силами к Минуцию, тем самым спасая его и всю армию. Ганнибал, заметив, как Фабий отважно прорывается к Минуцию, дал сигнал своим солдатам отступить в лагерь. Возвращаясь на базу, он с изумлением отметил примечательные качества Фабия Максима, оказавшегося гораздо более быстрым и решительным, чем ожидалось.
«Ну вот вам, пожалуйста! Ведь я не раз предсказывал, что эта туча, обложившая вершины, в один прекрасный день разразится грозою с ливнем и градом!»
Перед началом сражения при Каннах, в августе 216 года до н.э., Ганнибал собрал своих командиров и привлек их внимание к тому факту, что местность предоставляет большие возможности для действий карфагенской кавалерии, которая уже доказала свое превосходство над римской. При этом он сказал:
«Поэтому, прежде всего, возблагодарите богов; ибо уготовляя нам победу, они завели неприятеля в такие места. Потом благодарите и нас за то, что мы довели неприятеля до необходимости принять битву, ибо он не может более уклониться от неё и вынужден принять сражение в условиях, бесспорно выгодных для нас. Но, мне кажется, не подобает теперь обращаться к вам с пространною речью, ибо вы бодры духом и горите желанием боя. Пока в борьбе с римлянами вы были не опытны, я должен был это делать; тогда я держал к вам пространные речи, изобилующие примерами. Теперь, когда в трёх столь важных сражениях, следовавших одно за другим, вы одержали решительные победы над римлянами, неужели какая-либо речь способна поднять дух ваш сильнее, чем сами подвиги ваши?»
Воодушевив своих воинов таким образом, Ганнибал приказал соорудить защитные сооружения и расположить свой лагерь на том же берегу реки, где располагался лагерь римлян, готовясь к решительному сражению.
В самый день сражения, в сопровождении своих военачальников, Ганнибал поднялся на невысокий холм и осмотрел построение римлян, которые уж стали боевой порядок. Одним из командиров, Гисконом, был изумлен, как и все остальные, численностью римского войска, он тихо сказано своим товарищам, что количество римлян представляется ему просто запредельным. На что Ганнибал, услышавший эти слова, спокойно ответил:
— Но есть вещь ещё более поразительная, Гискон, и ты её проглядел!
— Что же это?
— А то, что среди такого множества людей нет ни одного, которого бы звали Гисконом!
Шутка была неожиданной, и все начали смеяться. Спустившись с холма, они рассказывали ее всем встречным, и веселье распространялось все дальше. Даже сам Ганнибал не мог сдержать улыбку, видя такую реакцию.
Простые карфагенские воины, увидев это, оживились. Они считали, что только положительное отношение к своему врагу позволяет их полководцу спокойно шутить и смеяться перед опасностью. Уверенность Ганнибала оказалась оправданной, и в этот день он одержал одну из самых великих побед в истории античности.
В ходе битвы римский консул Луций Эмилий Павел упал с раненого коня. Ближайшие всадники к нему моментально спешивались и бросались на помощь. Увидев это, остальные римские кавалеристы решили, что дана общая команда, и присоединились к бою с карфагенянами в пехотном строю.
Ганнибалу на все 100% использовал возникший хаос. Это был один из ключевых моментов, благодаря которому была одержана одна из величайших побед в античной истории.
«На мой вкус, это ещё лучше, чем если бы они сами сдались в плен».
Череда поражений и измен
Захваченный Ганнибалом при помощи измены в 209 году до н.э. город Тарент Риму вернул не кто иной, как всё тот же Фабий Максим — и также при помощи измены. Узнав об этой опасности, Ганнибал поспешил с войском к стенам города, однако, когда он находился всего в 40 стадиях (около 7,5 км) от Тарента, ему сообщили, что город уже пал. Огорчённый потерей важнейшего для него города, Ганнибал сказал:
«И у римлян есть свой Ганнибал: хитростью мы взяли Тарент, и такою же хитростью его у нас отобрали».
После битвы при Метавре в 207 году до н.э., в которой римлянами был разбит Гасдрубал Барка, шедший к Ганнибалу на помощь с войском, римский Консул Гай Клавдий приказал бросить перед вражескими постами голову Гасдрубала. Он также освободил двоих пленных карфагенян и отправил к Ганнибалу рассказать о том, что произошло. Ганнибал, увидев голову брата, произнёс:
«Узнаю несчастье Карфагена».
Известие о гибели брата и всего его войска ясно дали понять Ганнибалу, что шансов на победу в Италии у него больше нет. Угроза поражения Карфагена в войне становилась неминуемой. Осенью 203 года до н.э. Сципион высадился в Африке и в нескольких битвах последовательно нанёс карфагенянам поражения. Совет старейшин Карфагена послал гонцов к Ганнибалу с призывом немедленно вернуться для защиты города. Не сдерживая эмоций, Ганнибал воскликнул:
«Уже без хитростей, уже открыто отзывают меня те, кто давно уже силился меня отсюда убрать, отказывая в деньгах и солдатах. Победил Ганнибала не римский народ, столько раз мною битый и обращённый в бегство, а карфагенский сенат своей злобной завистью. Сципион не так будет превозносить себя и радоваться моему бесславному уходу, как Ганнон, который не смог ничего со мной сделать, кроме как погубив Карфаген, только бы погрести под его развалинами мой дом».
После окончания Второй Пунической войны Ганнибал, попавший в опалу в Карфагене, нашёл приют у царя государства Селевкидов Антиоха III, став его военным советником. В 193 году до н.э. в Эфес прибыло римское посольство, которое должно было ещё раз попытаться решить с Антиохом III спорные вопросы и прежде всего добиться его невмешательства в греческие дела.
В этом посольстве участвовал и Сципион, который при встрече с Ганнибалом поинтересовался, кого из полководцев тот считает лучшим. Ганнибал ответил, что лучшим из полководцев считает Александра Македонского, вторым Пирра, а третьим — себя. На вопрос Сципиона, что бы Ганнибал сказал, если бы не был побеждён Сципионом, Ганнибал ответил:
«Тогда бы не третьим, а первым считал я себя среди полководцев».
Такой неожиданный ответ Ганнибала можно трактовать как достойную оценку побед великого римского полководца, однако при этом он не умаляет и собственных заслуг.
Готовясь к войне с Римом, Антиох III устроил в присутствии Ганнибала смотр своей огромной армии во всей роскоши: с золотыми и серебряными значками, дорогим оружием и всякого рода украшениями.
«Не считаешь ли ты, — спросил он Ганнибала, — что всего этого достаточно для римлян?»
Ганнибал немедленно ответил:
«Достаточно, вполне достаточно для римлян всего этого, хотя они и очень жадны».
Смысл иронии Ганнибала вполне понятен: он видел, что войско Антиоха III не готово сражаться с римлянами, что сам царь не прислушивается к его советам, и был уверен, что Антиоха III в этой схватке ждёт поражение. И в этом он не ошибался.
После долгих странствий около 186 года до н.э. Ганнибал нашёл убежище на берегу Мраморного моря, у царя Вифинии Прусия. Как прежде Антиох, царь Вифинии был доволен тем, что заполучил себе в советники выдающегося военного и государственного деятеля. Однажды Ганнибал посоветовал Прусию вступить в некое сражение, однако тот ответил, что гадание на внутренностях жертвенных животных было неблагоприятным. Не утерявший чувства юмора и к старости, Ганнибал язвительно спросил у Прусия:
«И что же, ты больше доверяешь куску телячьего мяса, чем старому полководцу?»
Так в наши дни выглядит одна из альпийских троп, по которым прошло войско Ганнибала
Однако вскоре римлянам стало известно местопребывание Ганнибала. В 183 году до н.э. римский сенат отправил к Прусию своего посланника Тита Фламинина, который потребовал у вифинского царя выдачи Ганнибала. Безвольный Прусий согласился и указал римлянам путь к убежищу карфагенского полководца. Тот, узнав о требовании Тита, решил покончить с собой, выпив яд. Взяв чашу, Ганнибал произнёс свои последние слова:
«Снимем наконец тяжёлую заботу с плеч римлян, которые считают слишком долгим и трудным дождаться смерти ненавистного им старика».
С этими словами великий полководец расстался с жизнью, которую всю без остатка посвятил борьбе против Рима.
Официальная группа сайта Альтернативная История ВКонтакте
Телеграмм канал Альтернативная История
Читайте также:
Источник: https://alternathistory.ru/opytnye-istrebiteli-kondor-d-2-d-i-i-d-ii-germaniya/
👉 Подписывайтесь на канал Альтернативная история ! Каждый день — много интересного из истории реальной и той которой не было! 😉