В больнице я плохо спала. В первую ночь, еще не оперированная, я разнервничалась и у меня случилось расстройство желудка, в результате чего я спала от силы часа 4. Думала, отосплюсь на следующий день после того, как меня привезут в палату. Наивная! У меня так болела спина после наркоза, что я не могла ни спать, ни даже просто лежать на жесткой больничной палате.
Об этом я подробно писала здесь:
Эта же боль не дала мне нормально спать и во вторую ночь. Я ворочалась с боку на бок, садилась на кровать, пыталась лечь на бок, но плечи болели так, словно по ним проехал каток (некоторые места болят до сих пор, просто не так интенсивно). Недаром моя соседка по палате, которая поступила на день позже меня, потом рассказывала, что, глядя на меня, ей хотелось сбежать из отделения и никакой операции по удалению желчного пузыря не делать.
А на третью ночь был треш. Больница дежурила по скорой, и примерно в 12 часов ночи к нам в палату привезли женщину с приступом панкреатита. Сами понимаете, с мечтой о спокойном сне пришлось попрощаться.
Проснулись все, кто лежал в палате (4 человека). Новенькая вела себя беспокойно (что, в общем, понять можно - любой приступ это адские боли). Она стонала, держась за живот. Ее положили на кровать у стены, и моя соседка как-то сразу и учуяла алкогольный запах от нее, и увидела грязные ноги, и голое тело под простынкой, и многочисленные синяки на этом теле. Вскочив с кровати, она спросила у меня:
-- Кого к нам привезли?! Бомжиху?!
-- Не знаю, - честно ответила я. Мне, в общем, было всё равно, я слишком хотела спать.
Сквозь сон я слышала, как она вышла за дверь и возмущенно выговаривала что-то медицинскому персоналу.
Я ненадолго провалилась в сон. Проснулась оттого, что в палату зашел дежурный врач и начал спрашивать, у кого здесь претензии.
Возмущавшаяся соседка, уже вернувшаяся к тому времени в палату, скрываться не стала. Она подскочила и на повышенных тонах начала говорить ему ему, что "она вся грязная", "а если она нас заразит чем-то", "по кустам каким-то валялась", "мы тут все "сырые", только после операции, как можно к нам в палату класть ЭТО?"
Врач не внял соседкиным доводам. Лениво пересказывать, что он ответил. Основная мысль - больница это не курорт, российская медицина лечит всех, а если вам не нравится, лечитесь платно, а не по ОМС, чтобы не попадать в такие ситуации.
Сама новенькая, поняв, в чем суть спора, попыталась защититься:
-- Я не бомжиха! У меня дети есть!
(Как будто дети - это какая-то гарантия. А то бомжи детей не рожают, ага.)
К слову сказать, я поддерживала позицию врача, но и доводы, которые высказывала соседка, тоже могла понять. Прибывшая действительно выглядела неважно. Вряд ли она была именно бомжихой, но совершенно точно злоупотребляла алкоголем. В общем, была "асоциальной личностью". Однако, считаю, это не повод лишать ее медицинской помощи. Конечно, к только что только что прооперированным класть ее это не дело - любая инфекция для них может быть губительна. Но что делать, если больше некуда? В общей хирургии практически во всех палатах лежат или те, кого уже прооперировали, или те, кто готовится к операции. Да, стояла в коридоре еще одна "запасная" свободная койка, но, видимо, это на совсем уже крайний случай, когда и мест в палате не останется.
Дождавшись утра, женщину увезли в реанимацию. Как сказала медсестра, "там будет всё тоже самое (препараты и капельницы), но в реанимации более современное оборудование и там ее быстрее восстановят". Но в палате эту ситуацию еще долго вспоминали.
Соседка, которая препиралась с врачом, считаю, изначально была настроена негативно. Она даже увидела какую-то издевку со стороны "бомжихи" в том, что ночью та ходила по палате, наливала себе воду из крана, пила и - внимание! - дышала с открытым ртом, "как змея" (я тоже сквозь сон это слышала). Якобы она хотела какой-то болезнью заразить находящихся в палате. Хотя, на самом деле, это просто признаки того, что женщину мучала обыкновенная изжога.
В день, когда я выписывалась - 17 апреля - больную с панкреатитом вернули обратно в нашу палату. (Когда переводят в реанимацию, койку оставляют за пациентом, никого другого на нее не положат). Но, к тому времени, из "стареньких" в палате никого не оставалось уже, кроме меня. Да и я ждала выписки.
А Вы что думаете? Правильно ли медработники сделали, что положили "асоциальную" в обычную палату к прооперированным? Или нужно было устроить ее в коридоре?