Все счастливые семьи счастливы одинаково
Л.Н. Толстой
Ага, ага!
Репер Митюха
Москва. Февраль. Утро.
Семья из четырех человек завтракает на кухне. Кухня маленькая, стол придвинут к окну. Справа от него плита и кухонный гарнитур, слева — узкий самодельный диван, который по совместительству — ящик для макулатуры и картошки. На диване сидит муж, он же отец, он же глава семейства — Слава. Остальные на табуретках.
На столе стоит ковшик, в нем вареные яйца, рядом без тарелки лежат тосты и масло в развернутой упаковке. Слава и две дочери сосредоточенно очищают скорлупу. Мать, она же жена, она же Катя, смотрит в окно. За домами медленно пламенеет высунувшееся из облаков солнце.
— Какой сегодня восход красивый, — задумчиво говорит Катя.
— Красный. Значит, мороз, — замечает муж.
— Жаль, кто-то градусник так и не повесил. Знали бы, какая температура за окном.
— Жаль, кто-то старый градусник отломал.
— Чувствовала я тогда, что не нужно мыть окно.
— Мыть-то нужно, но как-то осторожно.
— В следующий раз моешь ты.
— А ты вешаешь градусник. Договорились?
— Окей!
— И чинишь полку.
— Ну это уж слишком.
— Пап, — перебивает их младшая дочь Даша, — а что такое гувырнатка?
— Ээээ… Не понял.
— Что такое гувырнатка?
— Гувырнатка? Хм… Ну это такое животное, типа, касатка. Только она делает: гувыр, гувыр.
— Да он врет! А где ты это взяла? — встревает Вика старшая дочь.
— Вот, тут написано: требуется гувырнатка для ребёнка, — Даша показывает всем телефон, на экране какой-то текст.
— Прочти по слогам, — приказывает Вика.
Даша читает:
— Гу–выр–нат–ка.
— Когда ты уже начнёшь нормально читать! Правильно гу–вер–нёр–ка, — учит Вика.
— А это уже рыба, — сообщает Славик. — Нёрка. И я не шучу, действительно есть такая рыба.
— Короче, просто скажите, кто это.
— А ты что, ищешь работу? — Катя намазывает на хлеб сливочное масло.
— Ну, была такая идея...
— Покажи объявление.
— Вот.
Катя читает вслух:
— Требуется гувырнатка. Хм, здесь так и написано. Думаю, туда лучше не звонить.
— Почему?
— Рано тебе ещё работать. В школе надо учиться. А то будешь потом такие объявления писать.
— А что не так? Они вообще-то сто тыщ обещают.
— Вот это-то и пугает.
Через полчаса дети, одетые и расцелованные, уходят в школу.
— Ключи взяли?— Катя стоит на пороге квартиры. — Я, возможно, уйду.
— Взяли.
— Хорошего дня. И не забудьте пообедать. Даже если там все невкусное, надо что-то съесть.
— Ла-а-а-адно, — скучными голосами отвечают дочери и заходят в разъехавшиеся двери лифта.
— Фуф! Проводили, — говорит Катя, возвращаясь на кухню. Слава, лежа на самодельном диванчике, смотрит в телефон.
— Оттопыриваемся? — не поднимая головы, спрашивает он.
— В смысле, еще поспим?
— Ну, можно и поспать, конечно…
— Не, работы много. Я сегодня НДФЛ сдаю.
Катя наливает из френч-пресса кофе, садится на стул и тоже залипает в телефон. Оба просматривают ленты в телеграмм-каналах: он — новостные, она — культурные.
— Как там в мире? — не поднимая головы спрашивает она.
— Как обычно, бардак.
— Понятно.
Из телефона Славы играет резкая энергичная музыка.
— Что ты там смотришь?
—Тебе не понравится.
— Война?
— Да.
Катя тяжело вздыхает. Несколько минут проходят в тишине.
— Что-то с мисс Россия в этом году какая-то хрень, — говорит Катя, не отрываясь от телефона.
— Уже же все выяснили, — продолжая скролить ленту, отвечает Слава. — Просто жена главного спонсора конкурса.
— А! Фуф! Прям отлегло. Обычная коррупция. А то я уже начала самое худшее думать.
Еще несколько минут проходит в молчании. Слава первый откладывает телефон:
— Катик.
— Мммм?
— А подай шоколадку.
Катя, не вставая, протягивает руку и берет с кухонного стола пластиковую коробку с этикеткой «Шоколад для фондю», отдает мужу.
Слава открывает, заглядывает.
— Вы уже больше половины съели! — голос его даже дрожит, — Когда успели?
Он достает горсть маленьких, круглых, похожих на застывшие расплющенные капли шоколадок и высыпает на стол. Катя берет одну, макает в кофе.
— Боже, какой вкусный шоколад!
— А кто купил? Я купил!
— Молодец!
— Какао-масло хорошее. Сахара не много. Идеальный!
— Да, мне тоже нравится.
— Надо только поэкономней использовать. А то вы за день все полкило сожрете.
— Сначала ты переживал, что надо купить полкило шоколада, потому что так дешевле. Теперь ты его купил и переживаешь, что мы съедим полкило шоколада. В чем смысл?
— У самурая нет цели, только путь.
— Что это за тревожный самурай, который переживает из-за сладостей?
— Есть такие. Самураи невротики. Они когда сепуку делают, переживают, что у них на карте «Пятерочки» баллы сгорят.
— Ты собрался делать сепуку?
— Не дождешься. Мы еще шоколад не съели. И у меня подарок от Госуслуг, целая тыща.
— Да, есть ради чего жить.
Едят шоколад, прихлебывают кофе.
— Ты сегодня заберешь Викин телефон? — вспоминает Катя. — Завтра уже день рождения.
— Да, заберу. А все скинулись?
— Моя мама еще обещала, но я не хочу у нее брать.
— Смотри сама. Это же твоя мама.
— Как думаешь, мы ей не слишком дорогой телефон дарим?
— Тридцать пять тыщ? — он презрительно цокает. —У нее в классе, наверное, с последними айфонами ходят.
— Это да. Но мне все равно кажется, что дороговато для подростка. А с другой стороны, она же хочет видео снимать. Для блога … Ладно. Главное, чтобы ей понравилось.
Катя встает, начинает убирать со стола. Слава лежит и читает телеграмм-каналы.
— Ты на работу идешь? — спрашивает Катя.
— Попозже. У меня встреча до обеда, — Слава снова берет телефон и пролистывает телеграмм-каналы.
— Мммм, понятно, — Катя загружает посудомойку. Вдруг останавливается, оборачивается и пристально смотрит на мужа. Слава чувствует ее взгляд и, выглядывая из-за телефона, удивленно поднимает брови.
— Что?
— Почему ты никогда не говоришь мне, что я красивая?
— Говорю. Я раз в месяц оплачиваю коммуналку, снимаю показания счетчиков и говорю тебе, что ты красивая. У меня все отмечено в ежедневнике.
— А не мог бы ты делать это два раза в месяц?
— Что? Снимать показания счетчиков?
— Не придуривайся.
— Ну не знаю. Придётся менять алгоритмы, пересчитывать ки-пи-ай.
— Ладно, проехали. Так даже легче. В этом месяце я уже варила борщ...
— При чем здесь борщ?
— О, эти разные языки любви.
— Ты же сама тоже ешь борщ. Или тебе не нужно питаться?
— Проехали.
— Нет, ну так нечестно. Условия контракта не были полностью оговорены.
— Это не контракт. Это мотивационный тренинг.
— Ладно, отмечу себе в ежедневнике — два раза в месяц делать жене комплимент.
— С вами приятно иметь дело, коллега. Отмечу в ежедневнике — супружеский долг по предварительной записи за неделю.
— Фу! Какой дешевый шантаж. А тебе самой секс не нужен?
— Подумываю отдать его на аутсорс.
— Даже так? Из-за какой-то фигни ты собираешься изменить мне?
— Нет, что ты. Только послушаю внеплановые комплименты и домой.
— Ладно, коллега. У меня к вам деловое предложение.
— Какое?
— Пока я не ушел на работу, предлагаю лизинг в залог факторинга. Или наоборот.
— А комплиментинг будет?
— Я, вообще, думал про петтинг.
— О, эти разные языки любви.
Взявшись за руки, уходят в комнату. Кот флегматично смотрит вслед и остается сидеть у миски — что он там не видел.
***
День. Узкая комната: двухъярусная кровать, стол вдоль окна, больше похожий на широкий подоконник, два книжных шкафа по сторонам. Зеленый Икеевский ковер на полу напоминает примятую траву. Катя раскладывает постиранные детские вещи. Дома она одна.
— Алиса, включи песню «Всем счастье за мой счет», — говорит Катя.
По колонке пробегает хаотичными огоньками жизнь.
— Я не узнаю ваш голос. Если хотите познакомиться, скажите: "Алиса, запомни мой голос", — вежливо, но с издевкой отвечает колонка.
— Алиса, запомни мой голос.
— А я вас уже знаю.
— И кто я?
— Вы просили называть вас Вика.
— Я не Вика. Я ее мама. У нас просто похожи голоса.
— Чем докажете?
— У меня есть свидетельство о том, что я ее родила.
— Где, когда, при каких обстоятельствах?
— А ты-то откуда можешь знать?
— Интуиция мне подскажет.
— Дура!
— Давайте будем терпеливей друг к другу.
Катя хохочет. Включает музыку со своего телефона. Танцует и не попадая в ноты, поет: «Всем счастья за мой счет. Смеемся, бьем посуду. Эй бармен, кинь лед. Сегодня я танцую. Буууум!» Разбуженный кот с верхнего яруса кровати недовольно смотрит на Вику.
***
Шесть часов вечера.
Катя сидит в комнате за рабочим столом: монитор, подключенный к нему ноутбук, по бокам толстые офисные папки. В центре стола круглое зеркало с подсветкой. Вокруг разбросана косметика. Катя делает макияж. Рядом, на кровати сидят Даша и Вика. Одна играет в телефон, вторая смотрит, как мама наносит тональный крем.
— Мам, у тебя такие большие поры, — разглядывая мамино лицо, говорит Вика.
— Это чтобы кожа лучше дышала, — пытается Катя шутить.
— Ой, а что это у тебя на шее? Бородавка?
— Родинка. Просто почему-то начала расти.
— Мам, а это нормально, что у тебя один глаз накрашен синим, а второй зелёным.
— Блин, перепутала тени. Сильно заметно?
— Да вроде нет. Даш, посмотри.
— Я без очков не вижу, — Даша отрывается от телефона и, щуря глаза, приглядывается к Катиному лицу.
— Кстати, почему ты перестала носить очки? — строго спрашивает Катя.
— Чтобы лучше вас не видеть, — говорит Даша и снова утыкается в телефон.
— Что там у тебя? Тик-токи? Я же запретила смотреть в телефоне видео. Это портит зрение.
— Мам, я удалила «Тик-ток». Это игра «Адоб ми».
— Усынови меня? Ищешь новых родителей?
— Нет! — Даша раздражается, что ее отвлекают. — Тут нужно ухаживать за питомцем.
— Мам, а ты знала, что у тебя один зрачок больше другого? — не отстает от матери Вика. — И еще ты помаду накрасила мимо губ.
— Дочь! Дай матери стареть спокойно!
— Мам, вот зачем ты опять говоришь, что стареешь. Ты у нас вообще не старая. И очень красивая, — Вика подходит и обнимает ее со спины, немного придушивая. Катя, насколько возможно, тоже проявляет нежность, склоняя голову к ее руке, ждет. Тридцать секунд, минута, полторы. Громко вздыхает. Вика не ослабляет объятий.
— Вик, мне пора идти.
— Ты меня так редко обнимаешь, — сюсюкающим голосом говорит Вика.
— Да? А мне кажется часто.
Проходит еще минута. Катя начинает осторожно вырываться.
— Ладно, иди. Тоже мне мать называется. А ты, кстати, куда?
— В банк и на тренировку.
— Мам, — Даша откладывает телефон. — А ты вообще ходишь гулять?
— В каком смысле?
— Просто гулять, бегать по улице, лазить по деревьям.
— Я же взрослая. Я хожу по делам. И не лажу по деревьям.
— Странно, — Даша за заднюю лапу подтягивает к себе кота, который испуганно таращит глаза, но терпит. — Ты любишь яблоки и не любишь лазить по деревьям. Где логика?
— Если бы мне пришлось самой собирать яблоки, я бы наверное лазила, — отвечает Катя, застегивая молнию на юбке.
— А если мы купим яблоки и развесим их на деревьях, ты пойдешь с нами гулять?
— Не говори ерунды. Сейчас февраль. Все, я побежала. Даш, отпусти кота. А то он тебе снова расцарапает щеку.
***
Одиннадцать часов вечера. Вика и Даша ссорятся у себя в комнате.
— Мне жарко!
— А мне холодно!
— А мне жарко!
— А мне холодно!
— И что?
— Пусть будет открытым окно.
— Закрой!
— Не закрою!
— Вика?!
— Нет, я сказала! Отвали.
Из детской комнаты слышны звуки борьбы. Что-то со звоном падает. Обе кряхтят и охают.
— Дети, ну-ка спать! — кричит Катя. — А то сейчас приду и всех накажу.
Шум в детской затихает.
Катя и Слава лежат в постели. Катя читает книгу. Слава пролистывает картинки в телефоне.
— Что смотришь?
— Порнографию.
— Ого! Серьезно? Можно с тобой?
Катя подвигается к Славе и заглядывает в его телефон.
— Красиво! Столько места!
— Да, и освещение хорошее. И ремонт.
— А участок сколько соток?
— Кажется, десять.
— Класс! Далеко от Москвы?
— Километров сто.
— Идеально. Сколько стоит?
— Двадцать лямов.
—Ну ты и извращенец, — целует его в висок. — Думаешь, мы когда-нибудь сможем такое купить?
— Не знаю.
— Лучше квартиру побольше. Чтобы у девчонок были свои комнаты.
— Зачем?
— Одной жарко, другой холодно, одна хочется петь, второй нужно делать уроки. Постоянная борьба. Я устаю. Мне хочется тишины. Чтобы закрыть их по комнатам и отдохнуть от шума.
— Если у нас каким-то чудом появится трехкомнатная квартира, у них все равно не будет своих комнат, — невозмутимо говорит муж. — Это же абсурд. Ладно бы они были разнополыми. А так…
— А зачем нам тогда третья комната?
— Тусить, телик смотреть.
— А нельзя, как сейчас, тусить на нашей кровати?
— Одно дело — тусить на кровати, и совсем другое — большой удобный диван.
— Да ну, брось, на кровати даже удобней.
— Вот поэтому у нас и не будет трехкомнатной квартиры.
— Почему?
— Консенсуса нет.
— Денег у нас нет,— Катя берет книгу, смотрит в нее, потом снова на мужа. — Я все детство мечтала о своей комнате, — голос ее дрожит. — Пусть хотя бы у моих детей будет место, где можно спрятаться от всего мира.
Катя говорит это, глядя в потолок, будто обращает свои пожелания к небу.
— Нет, я сказал, — говорит Слава.
— Они скоро вырастут и уедут от нас! — восклицает Катя.
— Никуда мы от вас не уедем, — кричит из комнаты Вика. — Не мечтайте даже.
Катя и Слава смеются. Оба продолжают читать. Катя вдруг приникает к плечу мужа, нюхает его.
— Сказать тебе что-то нежное? — спрашивает она.
— Не надо, — Слава сдерживает улыбку.
— А если очень хочется?
— Ну ладно, скажи. Я потерплю.
Катя что-то шепчет Славе на ухо. Оба смеются.
— Ой, погоди! А ты забрал телефон?
— Да.
— Проверил?
— Да, все норм.
— Ладно. Тогда я спать. Утром хочу испечь запеканку.
— Может, сырники?
— Вика любит запеканку. И в нее можно свечки воткнуть.
Слава вздыхает.
— Спокойной ночи.
— Споки-ноки.
Целуются, каждый отворачивается в свою сторону, продолжают читать. Кот запрыгивает на кровать, долго смотрит на Славика, потом на Катю.
— Чего пришел? — Катя спихивает кота ногой. — Иди на свое место.
Кот обиженно устраивается на скинутом на пол покрывале.
***
Утро субботы. На часах почти десять. За окном город, который накрыла густая хмарь.
— Кушааааать! — кричит Катя из кухни. — Кушааать!
— Да идем, идем, — приходит сонная Вика.
— С днем рождения! Уиииии!— Катя визжит и целует Вику.
— Спасибо, — обнимаются.
— Поздравляю!
— Я в туалет, — сообщает Вика.
— Ну где там все, — Катя энергично идет в детскую комнату. — Даша, подъем. У Вики же день рождения.
Даша садится в кровати, на ней розовая пижама с сердечками.
— Иду!
Катя топает в спальню, Слава уже встал, надевает штаны.
— Слав, где телефон?
— Несу.
Катя возвращается на кухню. Там уже сидит Вика и с предвкушением улыбается. Рядом на диван плюхается Даша. Слава садится на табурет.
— Готовы.
— Да.
— Снимите кто-нибудь. Слав, — Катя отворачивается и на кухонном столе зажигает свечки, воткнутые в творожную запеканку. Берет блюдо, торжественно несет к столу.
— С днем рожденья тебя, — поет Катя, остальные подтягивают. — С днем рожденья тебя! С днем рождения, наша Вика, с днем рождения тебя!
Слава снимает на телефон.
— Желание! Загадывай желание, — азартно кричит Катя.
Вика секунд пять задумчиво смотрит в потолок, потом сильно задувает свечи. Все хлопают и кричат:
— Ура! Ура!
— А почему только четыре? — разочаровано спрашивает Вика.
— Ты хотела четырнадцать?
— Ну да.
— Давай я сейчас снова воткну. Все, что есть, и еще раз зажгу? — Катя достает из выдвижного ящика жестяную коробку с огарками прошлых именинных свечей.
— Не надо.
— Ну хорошо, — с облегчение Катя ставит коробку на стол и тут же переключается на другое. — Где подарок? Слав, подарок! Давай дарить!
— Дорогая Вика, — Слава прячет от Вики руки за спиной. — Поздравляем тебя с днем рождения. Дарим тебе этот скромный подарок. Носи на здоровье, — протягивает ей белую коробку.
— Аааа! Новый телефон! Аааа! Самсунг Гэлакси. Ого! У моего одноклассника такой же.
— Камера шестьдесят четыре мегапикселя, — хвалит подарок Слава— Широкоугольная съемка. Датчик глубины. Макросъемка.
— Вау! — восхищается Катя.
— Будешь свой влог снимать, — Даша заглядывает Вике через плечо и следит, как та открывает коробку, вытаскивает упаковку с инструкцией, достает телефон, разворачивает пленку и…
— Что это? — говорит Вика помертвевшим голосом. — Мам, он грязный! — подбородок ее дрожит.
— Дай сюда, — Слава выхватывает телефон из ослабевших рук Вики. — Сейчас вымоем, — он включает воду и сует телефон под кран.
— Что ты делаешь? — взвизгивает Катя. — Она подскакивает и вырывает у Славы телефон, прижимает к себе, садится, панически обтирает его халатом. У Кати дрожат руки. У Вики — подбородок, губы и все лицо.
— Мам, это шутка! — кричит Даша. — Шутка! Сюрприз.
— Что? Какой сюрприз?
— Он водонепроницаемый, — спокойно говорит Слава. — Мы просто хотели подшутить. Да, Дашух?
— Да, мам. Сюрпрайз!
— Что? — Катя как-то обреченно на всех смотрит. — Сюрприз?
— Да.
Катя кладет на стол телефон, его тут же хватает Вика и пробует включить.
— Мам, он не включается? — хнычет она.
— Не включается? — в голосе Кати дрожит истерика.
— А! Фуф! Заработал.
— Хватит панику наводить. Все там работает. Мы вчера проверяли. Я его даже в ванной топил.
— Что?
— Мы ставили эксперименты. Даш, подтверди.
— Подтверждаю.
— Эксперименты?
— Да.
— Да пошел ты!
Катя вскакивает с табуретки и, сильно топая, бежит в спальню, падает в кровать и накрывается с головой одеялом. Слышны всхлипывания. Одеяло дрожит.
На кухне все в растерянности.
— Дети, ваша мама сломалась, — упавшим голосом говорит Слава.
— Иди проси прощения, — говорит ему Даша.
— Почему я?
— Это была твоя идея! — говорит Даша. — К тому же она обиженна на тебя.
— Вика, вон, не обижена, хотя это ее телефон.
— Вообще-то я тоже обижена, — с вызовом говорит Вика, просто не истерю.
— Мама тоже не истерит, — говорит Даша. — Она плачет.
— Блин, а че я-то? — канючит Слава. — Это и твоя идея была.
— Я тебе говорила, что не нужно.
— Ладно, ладно, пойду.
Слава заходит в комнату, садится рядом с кроватью на корточки, гладит одеяло.
— Кать, ну ты чего? — находит сквозь одеяло какую-то Катину часть тела и гладит ее. — Мы же просто хотели пошутить?
— Уммммгр! — пихает его через одеяло Катя.
— Ну ладно тебе. Все ж в порядке.
Катя резко откидывает одеяло и садится. У нее красное демоническое лицо и всклоченные волосы.
— В порядке? В порядке? Да я чуть сознание не потеряла от вашего сюрприза!
— Не кричи, — морщится Слава.
— Я все готовила, собирала деньги. Заказывала. Представляла, как увижу ее счастливое лицо. А вместо этого что? «Мам, он грязный?» «Мам, он не работает?! Да ты хоть понимаешь, что самый кайф — это самому снять с телефона пленку, достать его, абсолютно свеженький, нулевый. Я даже не представляю, какое разочарование, увидеть, что тебе дарят грязный телефон.
— Не преувеличивай. Она вон уже забыла. Симку свою вставила и настраивает.
— А мне как забыть?
— Что?
— Ее лицо.
Они продолжительно смотрят друг на друга.
— Ненавижу тебя!
— А я тебя люблю!
— Чем хоть вы его вымазали?
— Бананом.
— Вот ты придурок.
— Ну прости.
— Не прощу.
— Ладно, понял. Подожду, пока истерика пройдет, — уходит на кухню.
Катя ложится на спину и лежит, накрывшись до подбородка одеялом. На кровать запрыгивает кот. Неторопливо, с сомнением обходит Катю, мнет одеяло лапами то там то тут, мурчит. Наконец, укладывается Кате на грудь и на полную мощность включает свой умиротворяющий моторчик.
— Что, скотина ушастая, пришел за хозяина просить? — Катя вздыхает, вытаскивает из-под одеяла руки и, успокаиваясь, гладит кота.
2024
---------------------------------------------------------------------
Дорогие читатели! Если хотите поддержать меня, можно лайкнуть мой текст или оставить комментарий — это помогает развитию канала.
Также можно купить мои уже опубликованные книги на Ridero:
Сборник коротких и смешных рассказов «Люба, исполняющая желания»
Спасибо, что читаете и поддерживаете меня!