Говоря таким образом, мы вышли на Невский проспект и поравнялись с Домиником.
М. Е. Салтыков-Щедрин, Дневник провинциала в Петербурге
Первое строение на этом участке появилось в 1776-1777 годах, дом был каменным, трехэтажным и заказал его камер-фурьер полковник П. П. Трунов. В 1783-1818 годах здесь жил архитектор Луиджи Руска. Далее участок вместе с недвижимостью перешел к ювелиру Жан-Франсуа Лубье. Это произошло в 1802 году. Ювелир не только жил в доме, но и, что вполне естественно, держал в нем свой магазин и при нем мастерскую.
Так как дома № 26 и № 28 по Невскому проспекту стоят плечом к плечу и имеют одну общую стену, в Петербурге тех лет ходил пикантный анекдот, говорили, будто бы однажды ювелир решил установить в доме сейф, для чего ему пришлось проделать небольшое углубление в общей стене. Но мастера, которым была доверена эта деликатная работа, перестарались и в результате, и ювелир и его каменщики оказались в спальне живущего в соседнем доме аптекаря Измена.
Действительно произошел сей курьезный случай или нет неизвестно, но ювелир и аптекарь действительно спорили в суде за разделявшую их стену. Следующим владельцем дома № 26 стали академик архитектуры Юлий Осипович Дютель и французская подданная Доротея Фёдоровна Барро. Они сдавали помещения разным арендаторам, в частности, занимающий квартиру на втором этаже коллежский советник Константин Антонович Мушинский согласно договора с домовладельцем провел в квартиру газ, который использовался для освещения помещений. Газовое освещение — вот что называется настоящий прогресс и использование новых технологий. Не удивительно, что молодой поэт Некрасов отметил это замечательное явление еще в 1840 году в своем стихотворение «Провинциальный подьячий в Петербурге».
Трубой какой-то внутренней
На Невский из земли
Светящий до заутренней
Газ немцы провели.
Накрыт стеклянной шапкою,
Огонь большой такой
Горит гусиной лапкою!
Ну так... что день-деньской!
В 1869 году дом № 26 по Невскому проспекту перешел к следующему хозяину Доминику Осиповичу Рива и тот получая ссуду в Кредитном обществе заложил его. Благодаря этому факту, сохранилось детальное описание дома, каким знали его в то время: со стороны Невского проспекта дом был трехэтажным, а со стороны Малой Конюшенной — у него имелось всего два этажа. Со стороны Невского на доме наличествовал балкон и навес над входом. Здесь же можно было обнаружить внутренний дубовый тамбур с зеркальными стёклами, дубовой дверью и деревянной лестницей. На Малой Конюшенной улице тоже имелся балкон. В доме есть и парадные и черные лестницы, во дворе располагались двух— и трёхэтажные флигеля только с чёрными лестницами. Здесь же находился фотографический павильон и различные сарайчики.
На Невском бойко шла торговля, поэтому все нижние этажи сдавались магазинам, в доме было всего 20 квартир.
В 1873-1874 годах дом был полностью перестроен архитектором Василием Александровичем Кенелем, так как уже 18 июня 1870 года он перешел в собственность нового хозяина — норвежского предпринимателя Г. И. Гансена. Дом стал пятиэтажным с фасадом в стиле эклектики. Это один из первых домов в Петербурге с витринами на высоту двух этажей. Очень удобное нововведение для желающих расположить на втором этаже магазины и ателье, которым были необходимы витрины.
Вскоре после ремонта за этими окнами-витринами закипела работа, приехали: магазины фирмы «Братья Бут», «шляпного фабриканта Фишера», ювелирной фирмы «Ганн и К». Кроме того там размещался выставочный зал, в котором 20 декабря 1881 года демонстрировалась картина Марцелия Гавриловича Сухоровского «Нана», написанная по мотивам нашумевшего романа Эмиля Золя. Это была выставка одной картины — форма сама по себе непривычная для петербуржцев привыкших посещать большие музеи или ежегодные выставки расположенные в нескольких залах, но чтобы привлечь к картине больше внимания, вокруг нее была создана инсталляция, которая менялась каждый день, так что зрители могли приходить хоть все дни подряд, и ни разу не увидеть картину на прежнем фоне. Дабы усилить производимый на зрителя эффект художник показывал её при ночном и дневном освещении и драпировал её разными способами. Опыт оказался интересным и в 1886 году художник повторил его с другой своей картиной «Мария Магдалина».
Кенель построил не только новый дом, а и новые дворовые флигели, которые так же сдавались жильцам. Что же до офисных помещений, их занимали «Русский для внешней торговли банк», контора акционерного общества «Объединённое шведское электричество», Азовско-Донской, Московский и Финляндский банки, банкирский дом братьев Рябушкиных. Здесь размещались первая в России телефонная станция, оборудованная американской компанией «Белл».
После смерти Г. И. Гансена в 1896 году дом перешел к его наследникам Герману и Оскару Германовичам Гансенам.
В доме в то время работал часовой магазин «Г. Мозер и К», табачный магазин фабрики «Лаферм», «Финляндский мебельный салон», зубная лечебница, ювелирный магазин члена совета шведской церкви Святой Екатерины А. Тилландера.
В 1912 году дом подвергся новому ремонту, на этот раз архитектор Карл Карлович Шмидт по-новому отделал фасад двух нижних этажей, кроме того были сделаны необходимые перепланировки интерьеров.
Революция 1917 года внесла разнообразие в жизнь Гессенского дома, сначала там поселилось консульство Финляндии, с 1930 года консульство Великобритании, а с 1945 года — институт «Ленгипроинжпроект».
Далее в 1993 году банк «Петровский» (ныне банк «Открытие») и «Сити-банк». В настоящее время здесь работает единственный в Петербурге специализированный нотный магазин.
