Чего мы хотим от образования? Могу сказать: повторения того успеха, которого наша страна достигла в 50-60 годы, и благодаря которым стала символом прогресса во всём мире. Я начинал работать в корпорации «Энергия», тогда это было «КБ Королёва». Когда я пришёл туда, меня поразило огромное количество молодых людей 30-40 лет, за каждым из которых стояли авторские внедряемые технологии. Неудивительно, что СССР потратил на порядок меньше ресурсов в освоении космоса, чем наш главный конкурент – США, и всё равно стал первым. Более того, те технологии, которые тогда были разработаны, используются и сейчас во всём мире.
Система образования должна помогать решать прикладные задачи для обеспечения технологического рывка. Но готовы ли мы к этому? На мой взгляд – совершенно не готовы. Например, мы 17 лет реализуем большое количество проектов, связанных с наукой и инновациями в вузах. По отчётам, все они успешно выполнены. Вот только кто из вас может назвать хотя бы одну технологию, которая была бы за это время создана и внедрена?
Мы до сих пор готовим прекрасных выпускников. Но почему наша страна, молодые граждане которой побеждают на всех мировых олимпиадах по научному и инновационному развитию, не находится в лидерах по наукам и технологиям? И почему получается так, что наши лучшие умы, уезжая за рубеж, тут же начинают фонтанировать идеями и изобретениями?
Наверное, потому, что упор делается совсем не на тех вещах. Людей науки оценивают не по реальному вкладу, а по чисто наукометрическим параметрам. И получается, что в лидерах становятся те, кто больше написал статей и на кого больше ссылок, а не те, кто создал что-то реально полезное, работающее. Первая комиссия пришла на Физтех спустя 33 года после его создания. Я присутствовал тогда и слышал, что члены комиссии возмущались – тут всё неправильно, кругом нарушения! В CCCP максимальная учебная нагрузка была 36 часов, на Физтехе – 54! Проверяющие говорили – так же нельзя, вы уродуете людей! Но ведь было очевидно и другое – на выходе у нас получаются кадры, которые дадут сто очков вперёд любому другому выпускнику ведущих вузов мира. Спрашивается, зачем же трогать то, что хорошо работает?
Мы оцениваем вузы по количеству освоенных ресурсов. На примере космического проекта это понятно, что ошибка. А надо оценивать по количеству изобретений, открытий, разработок. У нас одно время работал научный сотрудник, единственный кандидат на Абелевскую премию по математике от всей страны. Он решил уравнение Навье – Стокса для несжимаемой жидкости. В переводе на простой язык – это физическое обоснование гиперзвука. Но от государства он не получил никакой поддержки. Только потому что РосНОУ – частный вуз. И теперь этот перспективный учёный работает в университете Хайфы. Страшно переживает, что его не оценили на родине, но – увы, там его встретили с распростёртыми объятиями.
Во всём мире ведущие вузы имеют доход 60-70% от созданной ими интеллектуальной собственности. А у нас верхний предел по действующему законодательству - 10%. И если мы покажем хотя бы 11%, то лишимся всякой поддержки государства как образовательная организация. И так тяжело, а будет вовсе невозможно.
Поэтому если мы не сможем решить перечисленные проблемы, мы никуда не двинемся.