Культурная и всякая прочая политика
Большего прочего в современных культурных практиках меня раздражают «коучи», занимающиеся просветлением недорослей и неофитов относительно методов социокультурного проектирования.
В этом вопросе деятели управления отечественной культуры максимально сблизились с организаторами отечественной науки. Чем замечательна позиция последних? Тем, что при планировании исследовательской деятельности они ориентируются не на результат, а на сумму балов, выставляемых в грантовых таблицах. Сумма эта минимальным образом зависит от научных результатов, вместо этого этапы работы должны соответствовать представлениям об идеальном, в представлении грантодателей, плане.
Речь касается, разумеется, грантов, обеспечиваемых бюджетом, среди «частников» еще встречаются люди разумные.
Теперь и социокультурные «проекты» начали мерить тем же аршином. На целеполагание – 10 % внимания, остальное – на правильность заполнения формы.
«Коучи» уже накрепко забыли тезис, еще двадцать лет тому бывший основным для проектировщиков: «Один проект – не проект, два проекта – полпроекта и лишь три проекта – полноценный проект». Теперь мало кого волнует построение альтернативных вариантов достижения поставленной цели. Более того – сама цель определяется как совокупность неких действий, и авторы проекта даже не пытаются ответить на вопрос: зачем они эти действия производят.
***
Я регулярно изучаю отчеты заседаний комиссии Государственного совета России по направлению «Культура». Из заседания в заседание собравшиеся отчитываются друг перед другом о достижении «показателей исполнения нацпроекта»: столько всего чудесного построено, реконструировано, капитально отремонтировано, оснащено современным оборудованием. Выросло поголовье зрителей и участников «культурно-просветительских программ» и проекта «Пушкинская карта».
Но ни строчки о том, зачем нужна вся эта титаническая деятельность, я не прочитал. Строят модельные библиотеки – вернее, ремонтируют здания старых, давно работающих библиотек и присваивают им высокое звание «модельной», но при этом списывают сотни тысяч книг, имеющихся в фондах. Такого списания не было уже более полувека.
Почему списывают, потому что под лукавым лозунгом «открытости фондов» не предусматривают наличие фондохранилищ в новых ярко раскрашенных «очагах культуры».
Всякий раз, думаю об этом, вспоминанию пророческую реплику Филиппа Филипповича: «Где-нибудь у Карла Маркса сказано, что второй подъезд калабуховского дома на Пречистенке следует забить досками и ходить кругом через черный двор?»
А ведь все совершают библиотечные прорывы ссылаясь на гаранта Конституции. А разве он сказал где-нибудь, что открытость фондов означает уничтожение фондохранилищ?
Почему так, потому что культурные политики ни бельмеса не понимают в вопросе о цели проекта/программы/политики в целом. Мало настроить, мало добиться посещаемости – главное перенести потребность в чтении, занятии музыкой и изобразительных искусствах, в посещении спектаклей, выставок, концертных залов – поближе к фундаменту «масловской пирамиды» ценностей, да еще и добиться того, чтобы эти потребности были связаны с осмыслением целей своего пребывания в этом мире, а не исключительно с удовлетворением своих чувственных интересов.
Зачем вы увеличиваете число работников учреждений культуры и искусства? Чтобы что они в дельнейшем делали? Как связаны программы их обучения с целями культурной политики? Как обеспечена их дальнейшая деятельность финансовыми и иными ресурсами? Зачем государство вообще тратит ресурсы на осуществление культурной деятельности?
А вдруг есть иные способы достижения искомых государством результатов? Или представители государства по каким-то причинам не решаются их публично озвучить?
В общем, «а воз и ныне там».
* Уильям Шекспир