Как только Кира с Олегом остались наедине, он подхватил ее на руки и закружил.
- Ты поняла?! Ты слышала?! Вот она, золотая жила! На лечение блохастых собирать.
- Так для этого нужны кошки-собаки и лечение. Ты же слышал – отчеты надо предоставлять.
Олег на возражения Киры только пожал плечами.
- У нас никто в подробности вникать не любит. Сделаем какую-нибудь процедурку, чек возьмем, выложим, и дальше будем собирать на лечение. Напишем, что для нас лечение очень дорого. Поэтому нужна помощь. Кто будет каждый рубль складывать и десять чеков считать? В лучшем случае два посмотрят. И вообще, фотошоп нам поможет.
- Если Маша узнает, она общаться перестанет. Она и так из-за наших передержек со мной уже несколько раз ругалась. Говорит, что работать надо. А не на животных наживаться. Тоже мне, мать Тереза. Мы этих шавок кормим-поим-гуляем. И что за «спасибо» это делать?
- Так мы по-умному. Она и не узнает, что мы этим занимаемся.
Олег развернул бурную деятельность. Кира смотрела на него и удивлялась – он с таким энтузиазмом искал знакомых от имени которых можно будет собирать на лечение животным, потом заводил странички в соцсетях, что называть его лентяем язык не поворачивался.
Хотя в глубине души она понимала, что то, чем они планируют заниматься – это не работа. Тут мозгов не надо. И называется это «мошенничество», и, скорее всего, как-то наказывается по закону. Но, быстренько посмотреть в интернете, ничего не нашла. И решила, что они разберутся по обстоятельствам.
Первым «неравнодушным» стал друг детства Олега, с которым они познакомились много лет назад в летнем лагере. Он с энтузиазмом воспринял предложение Олега подзаработать, особенно не утруждаясь.
Он привез в клинику, в которой работала Маша, пойманного у дома котенка. Сочинил историю, что нашел на улице, хочет взять себе, просил осмотреть. После осмотра и рентгена попросил чеки. Которые выложил на своей страничке, где рассказывал о своей помощи бездомышам.
Олег сообразил, что документы из одной клиники могут вызвать подозрения. Тут подсуетились его родители – договорились с ветеринаром рядом с их дачей.
Дело пошло. Кира с Олегом только диву давались, сколько людей готовы перечислять пусть и небольшие деньги на помощь бездомным животным. Олег оказался прав - большинству было достаточно несколько первых чеков, которые предоставляли за обследование животного. А доказательств того, что собираемые деньги действительно идут на более серьезное лечение, и не требовали. Иногда, если было надо, в дело шел и фотошоп.
Киру иногда грыз крохотный червячок сомнения – ведь по-настоящему они мало кому помогали. Только почти здоровым. Хотя некоторые животные на фотографиях привлекали внимание настолько, что становились домашними.
«Они все равно на улице погибнут, - успокаивала себя Кира, когда Олег в очередной раз начинал крупный сбор на какое-нибудь несуществующее лечение. – Естественный отбор. Никто не заставляет никого перечислять деньги. Те, кто шлет, небось, совесть свою успокоить хотят. Наделали дел, а сейчас откупаются».
Мама Киры договорилась с двумя бабульками из соседнего дома – они стали шить лежанки для животных. Якобы для приюта. Сердобольные люди с удовольствием покупали их – ведь деньги шли на лечение бездомышей. Бабулькам то же кое-что переподало. Кира считала, что ничего плохого они не делают.
Так пролетело несколько лет. Кира, да и Олег, даже не ожидали, что «благотворительность» так хорошо будет их кормить. Если поначалу Киру и мучали небольшие угрызения совести, то постепенно, по мере увеличения накоплений на счете, они сошли на нет. Она только хихикала, когда Олег напевал песенку Кота Базилио: "На дурака не нужен нож. Ему с три короба наврешь - и делай с ним, что хошь!"
К «дуракам» он относил и Машу, которая за все это время так и не вычислила, чем они занимаются. Думала, что только передержкой. Хотя помогали им в этом все меньше и меньше. Считала, что им с Олегом надо учиться и работать…