- Лука, сынок, нашла я тебе невесту. Работящая, набожная... а как запоет, вся душа наизнанку выворачивается. А красавица какая... детки будут у вас загляденье!
- Матушка, вы снова за своё? Разве не говорил я вам, что не надо мне другой жены, кроме Александры?
Женщина, стянув с головы платок, рухнула на лавку в избе, запричитав:
- Да что же это такое делается, батюшки мои... какому святому молиться, чтобы образумил сына моего...
- Молитесь матушка, молитесь, материнская молитва со дна моря поднимает. Да не за меня молитесь, а за Александру. Вы ведь её дочерью называли. А как гордились и всем хвалились, что мы с семьёй священника породнимся...
- А ты меня не стыди, сынок. Не надо. С той поры воды уже немало утекло... было у меня трое сыновей, а теперь только ты и остался...
- Не один. Настька есть, сестра моя, она тебя не оставит. А скоро и внук у тебя родится.
- Горе мне, горе...Татары окаянные отца твоего и братьев погубили, меня вдовой оставили... лучше бы я в тот день с вами в церкву пошла, чтобы не мучиться теперь...
Женщина вытерла мокрое от слез лицо платком, как наяву вспоминая самый страшный день в своей судьбе. Утром семья ушла на службу, а ей и младшей дочери пришлось остаться: молодая корова начала первый раз телиться, чем спасла хозяйкам жизнь. Наверное, только состояние тяжелораненного Луки, которого надо было выхаживать, не дало вдове сойти с ума от горя, оплакивая двоих детей и мужа, убитых в тот день татарами. И вот теперь единственный оставшийся в живых сын собрался уезжать из деревни на поиски Александры, оставляя мать.
- Как найти иголку в стоге сена, сынок? Да и жива ли она?
- Жива... я чувствую, что жива.
- И куда же ты подашься?
- В Крым поеду. Говорят, всех красивых девушек к хану во дворец везут.
- Батюшки святы... и что же, к самому хану пойдёшь?
- Пойду. Скажу, что выкуплю Александру, если у него в полоне она. Я скопил денег. А надо будет, ещё заработаю.
- Сынок... но ведь год уж прошёл... ведь не просто так к хану девушек наших привозят, а чтобы он с ними потешился... не чиста она уж наверняка теперь...
- Что ж вы говорите, матушка? Будто она по своей воле... эх... ведь на месте Александры могла наша Настасья быть... ею бы вы тоже побрезговали?
Женщина опустила голову.
- Добра я тебе сынок, желаю. Чует моё сердце, на погибель ты собираешься...
- Не говорите так. Лучше дайте мне свое материнское благословение.
- Благославляю тебя сынок. Иди с Богом и возвращайся скорее.
- Куда это?
На пороге показалась розовощекая молодая женщина. Год назад она вышла замуж, и вот-вот должна была родить, но не смотря на это, часто навещала мать.
- За любимой пойду я, Настя.
- О, так значит, ты согласен? Матушка тебе всё рассказала? Девка загляденье, краше всех в деревне!
- В Крым он, Настя, едет. У хана Александру выкупить хочет.
- Как же это...
Настасья закрыла лицо руками и выбежала из избы. Лука бросился за ней следом и догнал возле сарая.
- Выслушай меня, Настя. Вот, смотри.
- Что это за тетрадь?
- Это дневник. Я пишу в нем, когда сердце рвётся от тоски по Александре. Вспоминаю каждый день, когда она была рядом, и всё записываю сюда. Я хочу прочитать это тебе.
Брат с сестрой сели на лежащее на земле бревно. Молодой мужчина хотел, чтобы семья поняла - его чувство к Александре не простая блажь и, открыв первую страницу тетради, раскрыл перед сестрой свою душу.
---
Эту рыжую девочку сложно было не заметить. Свет, проникающий сквозь окна церкви, огненными всполохами играл в её кудрявых волосах. Всё другие дети в её возрасте жались к своим матерям, но не Александра. С живым интересом она рассматривала все вокруг, широко распахнув глаза.
- Лука, куда ты смотришь, - мать тихонько шикнула на шестилетнего сына, - повторяй: отче наш...
Это было его самое яркое воспоминание из детства: полумрак церкви, запах воска и ладана, голос батюшки, нараспев читающего молитвы, и хор вторящих ему голосов прихожан, среди которых Лука всегда первым делом находил взглядом жену священника, у которой на руках, как царица на троне, восседала маленькая рыжая девочка. Александра была младше Луки на четыре года, и он помнил её совсем крошкой. Она же заметила мальчика только когда ей самой исполнилось шесть.
- Ты почему все время смотришь на меня так? - однажды спросила Луку Александра.
Дети как обычно после утренней воскресной службы высыпали из церкви. К этому дню вся основная работа была уже переделана, и родители позволяли им поиграть неподалеку от храма.
- Мне кажется, что у тебя волосы горят. Вот и смотрю.
Александра захохотала.
- Чудной ты. Если горят, то не смотреть, а тушить надо!
- Вот и потушу!
Лука, осмелев, наклонился к макушке девочки и прижался к ней губами, вдыхая сладкий аромат.
- Тили-тили тесто, жених и невеста! - тоненько закричал стоявший рядом пацаненок, и все ребята друг за другом подхватили кричалку, от которой другая бы, на месте Александры, стыдливо убежала прочь, обливаясь слезами. Она же вместо этого только громче засмеялась и, хлопнув Луку по рукаву, крикнула:
- Догоняй, жених!
С тех пор дети так их и называли, женихом и невестой, а потом и взрослые шутя стали спрашивать Луку: "Как там невеста твоя, подросла, чтоб на ней жениться?", а у Александры интересовались, не нашла ли себе другого жениха. Через 10 лет детская дружба переросла во влюблённость, они оба уже не представляли себе будущего друг без друга, не допускали и мысли, что может быть как-то иначе.
- Смотри, что я тебе принесла, - Александра разжала ладонь. Маленькая ягода малины, ещё розовая, показалась в её руке.
- Где ты ее взяла?
- В лесу. Это самая первая.
- И ты ее не съела, сладкоежка, а мне принесла?
- Да. Потому что люблю тебя. Очень-очень! Возьми.
Александра протянула юноше ягоду, но он покачал головой.
- Нет, не так.
- А как?
Вместо ответа Лука открыл рот.
Александра растерянно повела плечами и нечаянно выронила малинку из ладони.
- Ну вот, - дочь священника подняла угощение и растроенно посмотрела на Луку. Парень наклонился, прямо губами взял ягодку с ладони девушки и тут же проглотил.
- Я съел бы из твоих рук всё, что угодно, даже яд.
Спустя несколько недель Лука подкараулил Александру возле колодца.
- Смотри, что я тебе принес.
- Малину что ли? - засмеялась девушка, - я уж ее наелась, не полезет.
- Нет, не малину.
на ладони парня лежал прозрачно матовый кубик светло желтого цвета.
- Что это?
- Это лукум. На рынок из Крыма привозят.
- Лу... кум?
- Да. Ешь скорее. Отдал за этот кубик трех куриц. Говорят, что сам султан ест его у себя во дворце.
- Сам султан? Тогда и я попробую. Может, стану султаншей?
Девушка осторожко укусила упругую сладость.
- Как сладко! Попробуй!
- Нет, это тебе. Я больше люблю незрелую малину.
Александра засмеялась и сунула в рот весь кубик целиком, прикрыв глаза от удовольствия.
---
Настя выслушала брата.
- Едь. О матери не беспокойся, я заберу её жить к себе. Мы будем вас ждать. Обоих.
- Жаль, что я не вернусь до твоих родов... если родится дочь... назови её Александрой.
Они обнялись, ещё не зная, что видятся в последний раз.
На канале есть и другие рассказы по сериалу Великолепный век обо всех персонажах.
Приятного чтения!