В этом поселке среди непроходимых болот и топей раньше добывали торф для крупнейшей электростанции Советского Союза. Здесь проходила железная дорога, была вся необходимая инфраструктура для работы и жизни. Сейчас же железная дорога разобрана, добыча остановлена, а техника оказалась просто брошена. Сегодня я выясню, что осталось от этого места. А также расскажу про одного из последних жителей, который выживает во всеми забытой деревне. Как же так получилось, что всего в 100 км от Москвы, некогда крупный центр просто-напросто исчезает с карт нашей страны?
Путь
От Москвы до Северной Гривы ехать всего 130 км, но как только въезжаешь туда, сразу возникают типичные панорамы глухого севера. Брошенные сельские дома, которые не отличишь от живых, старые деревянные бараки, и повсюду разбросана старая, никому не нужная техника.
Заброшенная деревня
Раньше эта деревня была поселком городского типа, где проживало множество людей. Сейчас же из цивилизации здесь только остался действующий магазин, на крыше которого уже давно выросли деревья. Когда я приехал сюда в 2019 году и увидел такую картину, я подумал, что магазин давно закрыт, но нет, это был последний оплот из инфраструктуры забытой деревни.
А повсюду, с обеих сторон улицы, стояли заброшенные дома. Мне стало не по себе, потому что в первый раз когда я сюда приехал 5 лет назад, в деревне еще теплилась жизнь, сейчас же здесь было абсолютно пусто.
Бывший торфяной поселок
В этом и соседних поселках занимались добычей торфа. В то время это была по-настоящему крупная и масштабная отрасль. Но резкий толчок она получила после того, как Ленин утвердил грандиозный план по электрификации всей страны. Но где же найти дешевое топливо для огромных электростанций? Выбор пал, конечно же, на торф.
Торф внешне похож на обычную землю. Но месторождения торфа располагались на болотах, каких у нас в стране было достаточно. Но, самое главное, торфа было полно в Московской области.
И на торфяных болотах началось строительство настоящего города, где было все для жизни. Но построить его было задачей непростой, нужно было сделать и проложить автомобильные и железную дорогу, создать с нуля всю инфраструктуру, а главное, выстроить целую сеть городков для обслуживающего персонала и их семей.
Первая в стране ГРЭС была именно в Шатуре, работала она на торфе, который добывал в том числе сегодняшний поселок.
Местный старожитель
В этой деревне грань действующего и заброшенного очень тонкая. С виду полностью заброшенный дом, с обваленной крышей, но в его части живет местный старожитель Михаил, с которым я общался в 2019 году. Спустя 5 лет я решил его проведать.
Михаил - бывший лесничий, который сейчас на пенсии. Он очень творческий человек, пишет разнообразные картины, сочиняет стихи. Михаил яркий лучик в темной царстве этой заброшенной деревни. Когда-то он построил целую детскую площадку с качелями и горками.
Еще в 2019 году на самодельной площадке играли и веселились дети. Но со временем качели разломались, горка прогнила, а дети исчезли. Мне пришла в голову плохая мысль, что вдруг Михаил скончался, потому что вокруг было полное запустение.
Но подойдя к его дому, я обнаружил его там живого и улыбающегося.
- Здравствуйте! Мы из Москвы 5 часов сюда добирался к вам.
- Здравствуйте, чтобы на эту разруху посмотреть? - говорит Михаил.
- Ну так это же история. А у вас еще осталось хозяйство?
- Осталось, 2 поросенка. - говорит Михаил и заводит на свой участок, и показывает двух огромных свиней:)
Затем я обращаю внимание на его дом, где были нарисованы портреты самых известных правителей России.
- Ничего себе, это все вы нарисовали? А почему Ельцина нет? - спрашиваю я.
- Ну потому что, кто чего заслужил. Это все портреты от того, что заняться нечем. Факт в том, что внимания к этому поселку уже нет. Вот был клуб, здесь жила и веселилась молодежь, на футбольном поле бегала. Все было, своя команда была, а сейчас уже ничего нет.
- А в этом поселке торфом занимались? А вы кем работали? - спрашиваю я.
- Да, я работал начальником участка здесь. Вот там в 3-4 километрах отсюда был поселок Максимовский, оттуда началась первая добыча торфа в 1936 году. Потом оттуда переселили людей в эту деревню.
- А здесь на этом месте проходила узкоколейная железнодорожная линия. - продолжает Михаил.
- Ничего себе!
- Да, а уходила она потом направо, а там был пеньевой склад, куда возили пни и топили баню с котельной.
- А за теми березками был лесозавод, там тоже люди работали, пиломатериал делали. Сейчас там торфа осталось немерено. А раньше торф возили на своих вагонах в свое тепловозное депо. Люди все работали, одних токарей только сотни было.
Всё заброшено и никому не нужно
Раньше в этих краях проживали тысячи людей, сейчас в этом поселке не больше 50 человек. При СССР здесь была работа и перспектива, поэтому люди создавали семьи, и с радостью строили планы на будущее.
Сейчас, когда я шел по деревне, у меня возникло полное ощущение, что я находился где-то далеко на севере, повсюду стояли довоенные бараки, в которых все еще продолжали жить люди, но некоторые были полностью уже брошены. Еще раз напомню, я находился в Московской области всего в 130 км от Москвы.
Местные говорят, что скоро всех будут отсюда выселять, но никто не знает, когда. Люди уже своими силами начали вставлять стеклопакеты.
Следующий барак мне показался абсолютно заброшенным. Я подошел чуть ближе и услышал, как из окна играет музыка, пригляделся, а там горел свет. Я был просто в шоке, потому что внешне здание было полностью убитое.
Я обошел дом и увидел живой подъезд. Рядом с разукрашенной дверью стояли чьи-то личные вещи, а на двери висел свежий замок. Значит, здесь точно кто-то живет.
В эти дома я заходил в 2019 году, но после пожаров от торфяников, некоторые люди решили отсюда уехать навсегда. Я прошел чуть дальше и увидел тот самый дом, в котором я был 5 лет назад. Выглядел он жутко, но я зашел внутрь.
Жизнь в этом доме остановилась навсегда. Такие квартиры больше всего вселяют страх. Везде были разобранные печки, скрученные счетчики. В одной комнате я даже нашел заготовки на зиму.
В некоторых квартирах вообще создалось впечатление, что оттуда уехали только недавно, шкафы, личные вещи были на своих местах. Даже сохранилась детская кроватка.
В 2019 году я стучался в квартиры и все они были закрыты. Сейчас же их все вскрыли, разломали и вынесли всё, что только можно.
Осмотрев весь дом, я встретил на улице женщину:
- Здравствуйте, вы тут живете?
- На данный момент нет, я в магазине работаю. - говорит она.
- Как вообще поселок?
- Никак, видите, выживает поселок, никого нет. К худшему только все идет. В этом доме одна семья живет, там тоже.
- А вот здесь кто-то живет? Я, когда проходил мимо, то музыку услышал. - показываю я.
- Здесь да, семья живет, там трое детей.
- Просто раньше говорили, что здесь тысячи людей жило.
- Конечно, тут торфоразработки были, А сейчас человек 50 от силы здесь живет. А то может и меньше.
Что было раньше в этой деревне
Я подошел к заброшенной школе, которая закрылась 5 лет назад. Видно было, что здание забыто и никому не нужно, с каждым годом оно только все больше и больше разрушается.
Мне стало интересно, что в этой деревне было раньше и спросил про это у Михаила:
- Что было? Семьи были большие от 6 до 12 человек. Школа была на 550 человек. - рассказывает он.
- Сколько же тут людей жило, если тут только 500 детей было? Получается несколько тысяч в этой деревне проживало.
- Вот столько детей было. И все, кто тут жил, у всех была скотина, коровы и козы. Каждое утро мы просыпались от шума выбегающих коров, так пастух давал всем знать, что вставать надо. И вот шло стадо коров 300 голов, пылище стояло ужас. Затем коров загоняли и выгоняли следующих — коз, вот как люди жили на всем своем.
- А какие ребята были — во какие! - продолжает Михаил - Как Илья Муромцы были! Клуб был, народ там битком стоял, а сейчас все развалено — никому не надо. Общественная баня была, раньше наши отцы, деды приезжают с торфа, все черные, только зубы белые, все скорее бежать мыться. А как без этого? А сейчас как будто людям это не надо. Где люди моются, куда ходят?
- А мои родители приехали совсем молодые сюда на торфяники. Может, раньше распределение было, поэтому их отправили в этот поселок. Поэтому я родился в бараке напротив.
Кладбище техники
Мы прошли немного вперед и я увидел настоящее кладбище техники от бывшего колхоза. Сейчас техника никому не нужна, колхоз закрыт, всё закрыто, а техника просто гниет.
Здесь было огромное количество тракторов. Я заглянул в один из них: внутри все поросло мхом, и даже выросла малина. Двигатель выглядел живым и его при хороших руках можно было бы восстановить. Но всё так стоит уже десятки лет.
Рядом стояла буханка из-под лесной охраны. Машина давно не использовалась, поэтому из нее решили сделать склад.
А это Запорожец, полностью сгнивший, без номеров. Тоже никому не нужный.
Также здесь стоял еще один трактор на гусеничной тяге. Он специально разрабатывался для торфоразработок, чтобы ездить по торфяным болотам.
- Почему же так все развалилось? Техники тут столько стоит брошенной. - спросил я у Михаила.
- Ну вот, представь, ГРЭС перешло на газ, торф вообще перестал быть нужным. А это трудоемкий процесс, осушение, и техники сколько надо. Газ проще. Сколько вот таких поселков угасло? Были поселки Грива, Черная Грива, Максимовский, все они угасли и заросли уже давным-давно, и забылись. Их даже уже на карте нет.
Горящие торфяники
В 1990-х годах торфоразработки были попросту брошены, из-за чего началась настоящая проблема торфяных пожаров. Тушить их очень тяжело, потому что нужно огромное количество воды. И по-хорошему все торфяники нужно обводнять. Помните, как в 2010 году Москву накрыл плотный и удушающий смог, который сопровождался запахом гари? Так вот, это из-за тех самых торфяников.
И что удивительно, в Северной Гриве стоит стратегическая пожарная часть, так как торфяники приходится заливать чуть ли не каждое лето.
Старинные машины
Я подходил обратно к дому Михаила, как увидел возле его гаража черную Волгу. Это было настоящее ретро.
- А Волга ваша? - спрашиваю я у Михаила.
- Деда Мороза — смеется он. — моя, конечно. Всё, что здесь есть, всё мое.
Я увидел рядом очень старое "Рено" - А про Рено расскажите? - спрашиваю я.
- А чего рассказывать? Трофейная машина, скоро ей будет 100 лет, она 1931 года выпуска.
- Получается, ваш дед привез с фронта?
- Ну да, я ее немножко переделал, в молодости я любил поковыряться в машинах.
- А какой двигатель у машины стоит?
- Двигатель от Волги.
Я не мог поверить своим глазам, настоящее трофейное Рено, привезенное прямо из Берлина. Все детали были оригинальные, машине было почти 100 лет, а она все еще на ходу. Я как будто побывал в музее.
Около дома Михаила я увидел еще одну раритетную Волгу. Внутри сохранилась деревянная панель и оригинальный руль. Зрелище просто захватывало!
В гостях у местного жителя
Осмотрев машину, Михаил нас спросил:
- Вы хоть обедали? Давайте рассольнику налью?
И он нас пригласил к себе домой. Поев, я осмотрел его комнаты, внутри висело очень много его собственных картин, среди которых были даже иконы, которые он недавно нарисовал.
- А сколько вообще на одну картину уходит времени? - спросил я.
- Как настроение, дня три иногда.
- Вы очень творческий человек, одновременно пишите стихи и картины, это внутри вас сидит? - спрашиваю я.
- Да, это сидит внутри, потому что, если ты начнешь тоже в заброшенной деревне жить, то возникнет чувство, что надо про это рассказать. Тем более, я тут родился, для меня это всё родное.
Затем он нам показал деревенскую баню. Внутри было как в сказке, повсюду было расписное, резное дерево, цветы и картины. Не верится, что Михаил всё это сделал собственными руками!
Я обошел дом Михала, а там была пробитая крыша. Мне не верилось, что можно так жить.
- А как вы тут живете? Я посмотрел с другой стороны вообще дом обвален.
- Вот так и живем...
- Дом разваливается, так не опасно жить? Я думал, что этот дом вообще заброшен.
- У нас как говорил сосед, утром проснулся и Слаба Богу.
- Вы отсюда уезжать не планируете? - спрашиваю я.
- Куда уезжать, это уже наша могила здесь.
- Мало ли скажут, что расселяют всех в город.
- Город это не наше. Здесь я, может, 5 лет проживу, а в городе максимум 1 год, потому что проснулся - в окошко выглянул и весь день смотришь на машины. Мне говорят, что в городе я найду чем заняться. Может и найду, но не по душе! Вот мы последние аборигены.
- Через 5 лет что будет с деревней?
- Не будем загадывать, что Бог даст. Будем молиться, чтобы еще пожить. Хорошо сейчас интернет есть, и это всё останется. А не было бы, так всё бы исчезло без следа.
Эпилог
В конце, когда мы уже собирали вещи и заводили машину, к нам подошел Михаил и спросил:
- Картошку возьмете? Пойдем, я накопал много, а вы на машине как раз. Мне все равно ее выкидывать, так как очень много её, а так хоть вы будете есть деревенскую картошку и вспоминать про меня. - говорит он.
Он нам дал по большому пакету, завел в темную комнату, и включил свет, где все было заставлено мешками картошки:
- Сколько же тут мешков? - спрашиваю я.
- 8 мешков, а мне только 2 надо на зиму.
Набрав картошки, мы поблагодарили Михаила, попрощались и поехали обратно домой. Всю дорогу у меня на душе было невероятно тепло, что до сих пор в деревнях, хоть и заброшенных, продолжают жить такие добрейшие, думающие люди, как Михаил. И пока живы такие как он, у деревни еще остаются шансы на выживание.
Об этом месте я снял ролик, ознакомьтесь, если не смотрели:
Спасибо, что прочитали мой пост, не забудьте поставить лайк и ПОДПИСАТЬСЯ НА КАНАЛ