На кафедре гистологии работали колоритные личности. Ассистент Прикладов, прославился тем, что во время очередного загула, укатил на поезде из Иркутска в Хабаровск.
«Ирония судьбы» еще не была снята, а путешествия из города в город под «наркозом» имели место быть.
Когда он вернулся на кафедру, то сидел, не отрывая глаз от микроскопа несколько недель.
Другой ассистент, фамилия его не запомнилась, поскольку нашу группу он не вел, а иногда подменял постоянного преподавателя. Но все звали его, за глаза конечно, «тетя Витя».
Голос имел писклявый, бабий. Проживал в одной общаге со студентами, семьи у него не было. Поговаривали о его якобы, нетрадиционной ориентации.
На студенток он не клевал, но в нашей группе всегда привязывался к видному парню, спортсмену – самбисту, Пете Скаченко. Раздав на занятии стеклышки со срезами тканей, он интересовался, неподражаемым голоском: «Петя, что вы видите под микроскопом?». Петя нервничал и отвечал какую-то чепуху, что вроде бы, это почечная лоханка.
«Ну, что вы, Петя! Это ведь просто, у вас уникальный препарат, сперматозоид в глазу человека» - сообщал «тетя Витя. И все ржали довольные разрядившейся атмосферой.
Срезы почки были самые сложные, для описания, поэтому перед зачетами и особенно перед экзаменом, эти «стеклышки» загадочным образом исчезали из лаборантской.
Заведующий совершенно другой кафедры, профессор Маркович, тоже вносил в учебу, развлекательные моменты. Он никогда не сдерживал себя, когда ему в голову приходила оригинальная мысль.
Ведя себя большей частью вразумительно, но иногда на него накатывало, и он выдавал: «Я вот смотрю на вас и думаю, наверно надо разделить группу на две. На мужскую и женскую, это снизит риск преждевременной беременности».
Или, например: «Почему зимой не надо без шапки выходить? Микробы будут за волосы цепляться. Вот я специально, поэтому бороду сбрил».
Один раз он с нами поделился: «Надо построить коммерческую клинику и заниматься проблемами толстой кишки. Геморрой, это заболевание века. Особенно касается предпринимателей и чиновников. Вот где можно сделать деньги. Ну, кто со мной? Только мне нужен начальный капитал!».
Маркович, был хорошим врачом, но шебутным. После конфликта с заведующим отделения вылетел из практической медицины и пошел в преподавательство. Но одно время, говорят, что криминальные аборты практиковал, будучи абдоминальным хирургом.
Многие из хирургов проработав много лет, считают себя полубожествами. Их высокомерие и пренебрежение к другим медицинским специальностям, основано на уверенности, что они-то, видят человека насквозь.
Они отчаянные бабники и в разговоре медсестры всегда упоминают их сильные руки.
В среде психологов сложилось мнение, что в хирурги и стоматологи идут скрытые садисты. Резать по живому, та еще работенка. И взгляд у них оценивающий, кровожадный.
Когда в разговоре с хирургом пожалуешься на что-то, он скажет: «Разрежем, посмотрим что там».
Маркович, окидывая человека одним взглядом, говорил с точностью, что тот пил вчера, и в каком количестве, называя даже марку. Студенты старались «не принимать» перед его семинарами, чтобы он не объяснял всей группе, в результате чего на лице возникают такие «погрешности».
Любимчиком Марковича был почему-то Ваня Мирошнико. Обычно преподаватели относились к Ване с юмором, а Маркович с него просто «тащился».
Чтобы Ваня не спросил, Маркович на все реагировал спокойно. Когда тот опаздывал и, запыхавшись, вваливался в аудиторию, объясняя, что не догнал троллейбус, Маркович говорил: «А вот и мой любимый ученик».
Ваня мог несколько раз проверять педагога на «вшивость». «У вас очень белые руки, возможно анемия?». Маркович объяснял, что руки у хирургов белеют от частого мытья.
«А вы еще не болеете рассеянным склерозом? Все-таки возраст…». И Маркович начинал рассказывать о своих возрастных проблемах.
Но когда над преподавателем начинали ржать, Ваня всех затыкал, проявляя тактичность.
Ваня был очень доверчивым. Этим все пользовались, разыгрывая его при случае. Однажды ему в портфель засунули микроскоп, и он проходил с ним до конца занятий, не замечая лишний груз.
В группе у нас была одна девица, которая выдавала себя за завзятую наркоманку. Она вела себя странно и иногда делала «стеклянные» глаза сообщая, что приняла много ноксирона.
У нее в кармане всегда был прозрачный пакетик с солью, типа оберег и об этом знали немногие. Однажды она его достала, подкинула на ладони и спрятала обратно. «Это героин?» - заинтересовался Ваня.
«Нет, это гораздо лучше. Хочешь попробовать?». Ваня заинтересовано ответил: «Хочу, давай».
Ему посоветовали натереть порошком верхнюю десну и не проглатывать, чтобы не видеть мультики всю жизнь. После того, как он это сделал, все вокруг него «поплыло». До конца лекций он таращился по сторонам, застывал неподвижно, вздрагивал от резких звуков.
Потом он рассказывал, что вместо окна видел телевизор и смотрел его. А когда ходил в туалет, там летали бабочки. Только вкус во рту был непривычно соленый. Такова сила самовнушения.
После этого, Ваня все начал объяснять с кармической точки зрения. Девице, угостившей его солью, он предрек арест за торговлю наркотиками. Из атеиста он превратился в отъявленного мистика.
У преподавателей интересовался, сколько должна весить душа. Ведь после смерти тело человека теряет сколько – то граммов?
Марковичу он подарил странный амулет и сказал, что хочет обезопасить его душу, только его нельзя снимать даже в ванной.
Прошло время, во время одной из лекций Марковичу стало плохо. Мы подскочили к нему, усадили на стул. Кто-то побежал за валидолом. Но профессор уже и сидеть не мог, положили на несколько стульев. Через минут двадцать только аспиранты подоспели с носилками. В скорую помощь загрузили и в кардиологию отвезли.
Хуже нет, когда врач пациентом становится. И он терзается, и те, кто лечит, ответственность понимают. Не любят медики своих пользовать, особенно знакомых.
Маркович уже ничего не хотел, не лечиться, ни анализы сдавать. Вокруг суета, все помочь профессору хотят, аспиранты у койки дежурят. А он от капельниц отказывается до последнего.
Тяжело ему было в таком виде перед учениками и родственниками представать. В сознании находился и все понимал. Оперировать поздно было. Нотаций никому он не читал, только разъярился от беспомощности.
Когда вокруг него несколько хирургов, на консилиум собрались, Маркович задал вопрос: «А вы знаете, что сказала Мата Хари перед расстрелом? Не знаете, идиоты, а она сказала «Мальчики, я готова». Через несколько часов он умер.
Когда мы узнали, Ваня высказался: «Зря он амулет снял. Надо было хоть крестик надеть».
Иллюстрации из открытых источников
Спасибо, что подписываетесь!