Олег Шабинский
Наследник из Бердичева
Фамилию Рубинштейн Исаак Лейбович унаследовал вместе с выдающимся носом. Была ещё бакалейная лавка с лежалой халвой эпохи шляхтичей и просроченными долгами; кошка Мицца и жилые апартаменты второго чердачного этажа из разъединой комнатки широкого назначения с видом на загадочно-щелястые двери муниципального клозета имени головы Скороходского. Одним словом, на картаво-ломанном идише – Европа! Восточная Европа. Какие же вы упёртые – пусть будет по-вашему – западные территории, прилежащие к варварской Тартарии и давно забытые хозяйствующим феодалом от инфантилии маркизом Ницше-Наливайко.
Дни, позёвывая на нетерпеливо мнущие газету руки очереди, без интереса смотрели, как возможная грошовая копеечка, минуя двери в лавку Рубинштейна, кунается в смрадную яму клозета. Голова Скороходского не зря три года варилась в самом соку духовной семинарии. Дорогу к эдемскому раю он потерял вместе с девственностью соблазнившей его замужней паночки, но зато приобрёл несгибаемую веру в призрак капитализма и примат стула над остальными позывами организма вверенных под его опеку горожан. Казна треста индивидуального предпринимателя Скороходского трещала по швам, едва справляясь с нескончаемым потоком естества земляков. Пожалуй, лишь в таком золотом ракурсе интересовали люди оборотистого голову Бердичева.
Мицца негодовала, глядя на разинутую ненасытную пасть чужого кассового аппарата, от голода вылизывая лапку. Исаак намедни попробовал сделать тоже самое со шляхетской халвой, но, чувствуя, как шипящая речь посполитая внедряется в его родной язык и нёбо, оставил попытки утолить печали желудка. Мицца, будучи кошкой двора и фрейлиной бакалейной торговли, была воспитана и образована, не в укор хозяину будет сказано, только и умеющему что смычком издеваться над чудной скрипкой из наследственного реестра. Со стены образованный Мендельсон, опрометчиво сфотографированный для портрета без рук, не мог заткнуть уши и лишь закатывал очи долу, поминая покойного батюшку Рубинштейна младшего и кляня себя за скрипичный концерт. С улицы хоть бы кто помидором запустил в окно горе музыканта, но и в этом судьба придерживалась строгой диеты, указанной в упомянутом выше реестре. Наследство, как лотерея – кому-то выигрыш родиться Ротшильдом заокеанским, кому-то рабом бакалейным с недвижимостью в парковой зоне тихого центра Бердичева со всеми удобствами во дворе.
Значит кое-какие начальные землевладения имеются, размышляла Мицца, подключившись к незадействованному в этот день мозгу сына человеческого. Но для получения сертификата дворянства и титула маркиза маловат капиталец. Маркиз благозвучным «мур-киз» давно покорил её девичье сердце на выданье и по этой веской причине графья и бароны были вычеркнуты из стратегического списка. Нужно приватизировать ещё пару-тройку социально значимых объектов недвижимости и один движимый для комфортно-показательного проезда по набережной.
Вот и пришла череда инфантильного феодала маркиза Ницше-Наливайко и его замка в водоохранной зоне Донецкого угольного бассейна. Кошкина мысль, усиленная работой нейронов Исеньки Лейбовича, чертовски скучавших от безделья, фонтанировала радужными перспективами и победными реляциями на подпись к Провидению. Сложноподчинённая судьба через кошачье плечо с интересом поглядывала на карту предстоящих боевых действий. Лишь фамильный отпрыск, усмиряя голодный обморок и ничего не подозревая, считал двух мух, с интересом гадящих ему на голову с потолка. Сил и желания увернуться у Исеньки не было.
продолжение следует...