Ее считали самой опасной женщиной в Америке. Ее ловили с полицией, запретили работать и по итогу вынужденно изолировали в одиночную палату сроком на более чем два десятка лет. Она не была шпионкой или связана с миром криминала, нет, она была всего - то простой кухаркой, которая едва не сгубила целый город являясь носителем опасного заболевания.
Мэри Маллон родилась в Северной Ирландии. Предположительно ее мать была больна брюшным тифом во время беременности, но каким образом и главное когда именно Мэри стала носителем инфекционной палочки до сих пор неизвестно. В возрасте 15 лет Мэри переезжает в США, где ее принимают в своем доме дядя и тетя. Дабы не стать обузой, девушка устраивается кухаркой в дома богатых американцев. Первые тридцать лет жизни были тихими и спокойными. У девушки был явный талант в кулинарии, да и платили поварам тогда куда больше, чем простой прислуге. Устроиться на какую-либо другую работу у иммигрантки без образования возможностей конечно не было.
С 1900 по 1907 гг. Мэри работает в Нью-Йорке успев при этом сменить семь семей. Едой ее хозяева были довольны, но вот странное совпадение: все семьи в которых она работала начинали сильно болеть. За две недели ее работы в городе Мамаронек вдруг стремительно разразилась тифозная лихорадка, которая давно уже не тревожила эти места. До этого Мэри работала на Манхэттене, где у семьи, в которой она работала, началась диарея и лихорадка, а прачка так и вовсе умерла. Тогда повариха устраивается в дом местного юриста, но вскоре семь или восемь членов его семьи заболевают подобным образом. Мэри вновь увольняется и переселяется на Лонг-Айленд, тем самым заразив еще десять человек.
Местные доктора в недоумении и разводят руками. Брюшной тиф очень необычен для этих мест, ну а Мэри продолжала менять работодателей. Теперь она готовила в доме процветающего банкира Чарльза Уоренна. С 27 августа по 3 сентября шестеро членов его семьи слегли с тифом.
Для Джорджа Томпсона, у которого семья снимала дом, вспышка тифоза стала ударом. Он понимал, что дом с такой репутацией больше никто арендовать не станет, если жильцы решат, что проблема могла таиться, к примеру в питьевой воде. Томпосон решил действовать незамедлительно и инициировал расследование наняв для этого специального человека.
Джордж Сопер не был детективом. По образованию инженер-строитель, он слыл в округе неким экспертом в санитарии. И именно его помощью заручился Томпсон, тем самым подписав приговор для Мэри, которая к слову, все это время и не подозревала, что причиной эпидемии является она. Сопер до просьбы Томпсона был занят в Нью-Йорке, как раз выясняя причину вспышки тифа в городе.
«Меня называли борцом с эпидемиями, — писал он позже, — я полагал, что брюшной тиф может распространяться одним человеком, выступающим в качестве носителя».
Прибыв на Лог-Айленд, Сопер в первую очередь проверил Уореннов, но ничего подозрительного не нашел. Однако заметил, что незадолго до заболевания хозяева наняли новую кухарку, которая уволилась три недели спустя. Сопер пришел к выводу, что причина могла быть именной в ней. Он проследил за ходом болезни за последние несколько лет, казалось связи нет, если бы не составленный им список богатых семей Нью-Йорка, которые как раз таки нанимали Мэри в качестве кухарки и 22 зараженных после ее готовки.
Брюшной тиф — бактериальная инфекция, обычно передающаяся через пищу и воду, зараженную сальмонеллой. Пациенты страдают от высокой температуры, диареи, бреда и, до того как были разработаны антибиотики, все их мучения часто заканчивались смертью.
На момент расследования Сопера, в Нью-Йорке умерло от тифа 639 человек. Но никто и не думал связать вспышку с одним носителем - тем более без каких либо признаков заболевания!
Соперу удалось узнать, что по воскресеньям Мэри подавала к столу всем полюбившееся мороженое со свежими персиками. Сравнивая десерт с приготовленными ею горячими блюдами, он пришел к выводу, что «нет лучшего способа для повара очистить руки от микробов и заразить семью», чем приготовить мороженое.
Дело оставалось за малым, найти Мэри и узнать больна ли она. По воспоминаниям Сопера, он постарался деликатно обратиться к Мисс Маллон с просьбой предоставить ему для анализа образцы мочи,крови и кала. Но возмущенная его подозрениями Мэри кинулась на него с вилкой для нарезания мяса и выдворила с кухни. Бытовал стереотип, что ирландцы были нечистоплотными, и реакция Мэри была вполне себе оправдана. Но Сопер не сдался. В следующий раз он прибыл с ассистенткой - доктором Сарой Джозефин Бейкер, подающей надежды в области гигиены и санитарии. Отец Сары умер от брюшного тифа и ее целью было продвижение профилактики заболеваний в медицине. Но увы, встреча была безрезультатна, как и Сопер, Сара была изгнана. «Настоящей трагедией Мэри стало то, что она не могла нам доверять», — писала позже Бейкер.
По итогу Бейкер и Сопер пришли к Мэри с пятью полицейскими. Мэри вновь замахнулась на них вилкой и исчезла, никто не успел даже понять как и куда. Искали ее пять часов. Увидев следы, ведущие к изгороди, полицейские начали обыск в соседнем доме. Едва заметная царапинка на стене под большой парадной лестницей выдала ее местонахождение – там оказалась очень плотно прилегающая дверь, ведущая в чулан, где и скрывалась кухарка. Упирающуюся и ругающуюся, ее посадили в карету скорой помощи и отправили в больницу.
После проведенного анализа диагноз был подтвержден. Кухарку отправили на карантин, поместив в небольшой дом на территории больницы Риверсайд. У самой Мэри никогда не проявлялись симптомы брюшного тифа, а потому она не верила, что может его распространять. Да и скорее всего она даже не понимала, что значит быть бессимптомным носителем. Врачи объявили ей, что единственным лекарством будет удаление желчного пузыря, так как в нем наибольшее скопление тифозной палочки, но она наотрез отказалась.
В своем письме адвокату Мэри жаловалась: «Я фактически объект всеобщего шоу. Даже стажеры приходят ко мне и спрашивают об уже известных всему миру фактах. Вот она, участь похищенной женщины… Меня навестил доктор Уильям Х. Парк из Чикаго. Интересно, доктор хотел бы, чтобы его публично оскорбляли, писали о нем в газетах и называли его Тифозным Уильямом Парком?».
В 1909 г. Мэри подала судебный иск в Департамент здравоохранения Нью-Йорка, указав причиной ее беспочвенное содержание в изоляции, так как она совершенно здорова. Дело было рассмотрено в Верховном суде. В суде адвокат утверждал, что Мэри была заключена в тюрьму без надлежащей правовой процедуры. Суд отказал ей, но через год она все же была освобождена по решению нового главы Департамента. Правда с одним условием: Мэри никогда больше не будет работать кухаркой.
Обретя свободу, Мэри устроилась прачкой. Но платили ей теперь гораздо меньше. После нескольких лет прозябания в полу нищем положении, Мэри меняет фамилию на Браун и вновь возвращается к прежней работе. И снова там, где она появилась резкая вспышка тифа. Правда, теперь Мэри успевала сменить работу прежде, чем ее могли раскрыть. Ее след был оставлен в Нью-Йорке и Нью-Джерси. Она готовила еду для отеля, бродвейского ресторана, салона и пансионата. В 1915 г. вспышка тифа была зарегистрирована в роддоме Слоун, заболело более 25 женщин, две умерли. К делу вновь привлекли Сопера, который и раскрыл Мэри Браун.
Ее отправили на остров Норт-Брат - на этот раз навсегда. Все 23 года она прожила в изоляции. За шесть лет до смерти ее парализовало от инсульта, а умерла она не от тифа, а от пневмонии в 1938 году. Она так и не поверила, что является носителем болезни.
Ее случай стал первым в истории примером «здорового носителя» заболевания, и только недавно, в 2013 году, ученые начали понимать, как сальмонелла брюшного тифа может заражать человека, но внешне оставлять его здоровым. Выяснилось, что бактерия может прятаться в одном из типов клеток иммунной системы, макрофагах, влияя там на работу белка PPAR-дельта. С помощью этого белка сальмонелла повышает для себя доступность глюкозы, чтобы размножаться, но не выходить из «укрытия». Этот механизм, пока открытый только у мышей, мог быть причиной всех злоключений несчастной ирландки и ее жертв.