В прошлом году, повинуясь своему внутреннему компасу предложил себя в качестве одноразового таксиста, чтобы рано утром с другого конца города отвезти хорошего человека на железнодорожный вокзал.
Внутренний компас у меня раньше спал или когда он включался и работал, я не понимал его принципов, получая блага от пространства в виде приятных совпадений, считал, что это лишь случайность.
Ранее летнее утро ощущается свежестью, бодрящий прохладный воздух поднимает волосы на коже и пускает волны мурашек, ногам хорошо, а торс без куртки каждым ребром чувствует неуютную воздушную прослойку.
Вечером заранее договорился о встрече, спал мало и заснул поздно, потому что солнечный день и горячий вечер пекли городскую застройку, в которой я проживал без кондиционера, довольствуясь работой вентилятора.
Ровно по графику встречаю человека у подъезда, идём до машины, большой чемодан в багажник, сумку туда же, сели и спокойно поехали, утром дороги свободные, по пути кратко настраиваю диалог, рассказываю о Магнитогорске, говорим сухо, похоже мы оба мало спали.
Доехали легко, идём к зданию вокзала, помогаю довезти чемодан, потом поднимаемся в вагон, вещи на места, смотрим в глаза, благодарим и прощаемся, далее каждый по своему пути, я в ближайшее время наверное прилягу отдохнуть.
Вышел из здания, закурил сигарету, сел в машину и взялся написать короткий текст о вчерашнем дне, к нему пару фотографий и сразу залил в сети, а может пост был с отложенной публикацией, не помню, поезд к этому времени начал движение.
За вокзалом садовые товарищества, один из товарищей садоводов мой отец, а раз я утром приехал в этот район, то ещё с вчера договорился, что заеду в сад, зачем не помню, но точно буду рано утром.
Дорога в сад одна и та же много лет, по асфальту через "Химчистку", потом по разбитой грунтовке от главных ворот до седьмого квартала, и по нему пересекая асфальтированную центральную улицу до кармана парковки соседей.
Еду спокойно, ибо по узкой дороге квартала не разогнаться, под колёсами земляная колея, по центру травяной ирокез, с обеих сторон заборы из профнастила и торчащие кусты сирени, вишни, боярышника, кучки камней, золы, трубы ливнёвки, сады в общем.
Впереди вижу собаку, хромает, двигается по улице, оглядывается на меня и путь у неё только в одну сторону, вокруг заборы, я не спешу, дам ей дойти до асфальтированной центральной пешеходки, там есть куда свернуть и пропустить меня.
Подъезжаю ближе и невидимая в груди моей глотка схлопывается как при икоте, только сбивает дыхание, собака ковыляя оборачивается на меня, это хаски, один глаз небесно голубой, а из другого течёт кровь.
Торможу, глушу машину, выхожу, всматриваюсь, хромает потому что на лапе капкан, язык наружу, густая розовая слюна на морде, она от меня, но медленно, тяжело, зову её, останавливается, дышит.
Не знаю собачьего языка, в детстве мне с собаками не везло, но годом ранее я прошел страх к ним и всем своим тоном начинаю говорить с ней как с близким, другом, пациентом, человеческим ребенком, чтобы остановить и помочь.
Всё моё чудесное летнее утро глухим ударом, как с высотки об асфальт, на куски и всмятку, без ожиданий и подготовки, разбивается от этого зрелища, а мгновение переходит в вечность.
Он садится у края дороги, это пёс, дышит с хрипотой, лапы и грудь в слюне с частичками крови, сел на три лапы, говорю с ним, подхожу ближе, глажу по голове, он лег на бок, я вызываю доверие, у меня внутри боль от зрелища.
У него на шее затянут шнур, точнее телевизионный кабель, что же ты такого сделал, чтобы с тобой сделали такое люди, кабель это бывший ошейник или удавка, глажу его, говорю, успокоился немного.
За неделю до, отец вручил мне новые советские пассатижи, мол, вози в машине, пригодится, вот где они помогут, подожди, полежи, я сниму с тебя кабель, дышать будет проще, бегу до машины, вынимаю всё из багажника, в подполе лежат пассатижи.
Говорю с ним, "аккуратно сниму с твоей шеи, потерпи", два переплетённых кабеля очень плотно завязаны на могучей шее, почему в русской речи так много фраз и поговорок об одинокой, карающей собачьей смерти, кабель снял, уже лучше.
Капкан, ржавый, но из крепкого металла, самодельный, цепь сорвана, на лапе сидит плотно, как минимум двумя зубьями внутри, кровь чуть сочится, но не бежит, снимать его самому опасно, псу точно будет больно и он может укусить.
Открыл справочник организаций для животных, звоню, ранее утро, люди спят, нервячка внутри, я вижу пса с пробитой лапой и ничего не могу сделать, в полицию дозвонился, не знаю зачем, пусть будут сопричастными, вдруг чем-то помогут.
Часть организаций в ВК не работают, номера телефонов несуществующие, найти на скорую руку что-то сложно, на один звонок женщина взяла трубку, переговорили, объяснила, что не их профиль, пса только везти в город, не ясно, будет ли он обороняться и может ли укусить.
Мимо проходят первые утренние садоводы, преимущественно пенсионеры, подходят, смотрят, женщины в эмоции от увиденного, пёс нервничает, но от усталости лежит, говорю с ним, контакт есть.
Второй десяток звонков ни к чему не приводит, как дико проживать эти минуты, когда мы люди есть, а помочь нечем, делаю фото, выкладываю в ЧБ, выложат, кто-то увидит, может найдётся тот, кто знает как и у кого есть опыт.
Пёс встаёт и хочет куда-то идти, говорю с ним, идёт к центральной улице, у асфальта уговариваю его, ложится в траву, приношу воду в бутылке, видно пить хочет, лью на ладони, понюхал, лизнул, отказался пить, лежит и дышит.
Глядя на него, испытываю ощущение, будто он тот самый раненый лётчик, добрался до аэродрома, посадил ценную боевую машину и отключился в руках у своих, странно, что свои такие разные, одни бьют, другие нет.
Подходит пенсионер садовод, который проходил мимо, он вернулся, принёс с собой железную миску, бутылку с водой и инструмент, налил воды, поставил у пса и тот жадно стал лакать воду, у меня ком в горле, но чуть легче стало, аж слезы накатывают.
Воду он принёс, чтобы дать псу отдохнуть перед операцией, инструмент такой же ржавый как капкан, обсуждаем план действий, ждём когда пёс утолит жажду и привыкнет к новому человеку рядом.
Действовать нужно быстро, слаженно, хладнокровно и без суеты, я держу пса, глажу по голове, садовод накидывает на морду удавку из кожаного ремня, чтобы животное никого не укусило, пёс не сопротивляется, будто знает в чём дело.
Валю его на бок, беру ремень в руку и фиксирую лапы, первое касание капкана и он взвыл таким плачем, что всё моё нутро ноет вместе с ним, говорю с ним, успокаиваю, глажу и держу одновременно.
Из слов садовода понимаю, что у него есть или была собака, что он сталкивался с капканами, начинает грубо, растягивает капкан в стороны, движение зубьев в плоти лапы вызывает боль, пёс воет через закрытую пасть, капкан не поддается.
Боль от его воя через уши и мои руки превращается в образы, какие-то флешбеки в глазах, я вижу как он попался, как выл и бился от боли, в меня входит поток боли и безысходности, животное в каком-то углу, сражается с человеческой инженерной мыслью.
Попытка за попыткой, стоп, говорю, мы не то делаем, говорю аккуратно, чтобы садовода не задеть словом и не бросить начатое, раскрыть его не смог пёс, цепь порвал, мы тоже не растянем в стороны, капкан имеет замок, давайте изучим.
Пока держал пса, все эти видения наполнили меня болью, он поранил глаз когда вырывался из капкана, возможно рядом был человек, который наносил удары, этот же человек завязал ему кабель на шее, зачем всё это, зачем.
Рассмотрев устройство капкана, находим как работает замок, снять его тоже боль для пса, но сейчас это единственный путь, говорю ему, потерпи скоро закончим и тут щелчок, капкан открывается.
Спаситель садовод растягивает его в стороны, я вижу этот момент, три зуба выходят из лапы, как зубья старой горгульи, кривые и не острые, рыжие от коррозии как и весь капкан, выбраться из этой штуки самостоятельно он точно не мог.
Кровь, темнее, чем алая, венозная, мелкой струйкой брызнула из лапы, горячая, лужей на асфальт, дальше знаю как действовать, говорю, чтобы садовод прижал кровотечение и держал пса, я за аптечкой в машину, бегом.
Рву зубами упаковку бинтов, два целых на раны, третьим фиксирую, пёс подвывает, но с нотой облегчения, от всей операции он сильно настрадался, понимаю его, бинтую быстро, и говорю с ним как с пациентом, самое тяжёлое уже позади.
Все слова, что есть, братик, друг, дружок, красавчик, мужик, пёска, держись, ты сильный, ты молодец, ты умный, ты настоящий, сейчас мы снимем с тебя ремень и ты свободен, руки трясутся, руки по локоть в крови.
Отпускаем на счёт и отходим в сторону, пёс хромая срывается, но не может двигаться быстро, спрыгивает в канаву, пробивается через кусты на ближайший участок и уходит за домик.
Я же жду полицию, нам бы его до ветеринаров, там помогут, отвезти бы его, а он в порыве и настрадавшись, движется куда-то на своём собачьем компасе, подальше от пережитого, зову его, ничего.
Меня чуть накрывает, сам насмотрелся, натерпелся, уже думал взять себе этого пса, помог, но не до конца, собака эта дурная убежала, смысл то бежать, ведь у тебя кровотечение, ты и языка не знаешь, всем звонил без толку, футболку выкидывать, не отстирается, капкан остался только и лужа крови.
Тут пёс вышел на дорогу, метрах в тридцати от нас, зубами рвёт бинты, зову его чуть слышно, без крика, бинты растянулись на метры грунтовки, лижет лапу, делает пару шагов в сторону и снова лижет лапу, не обращает на нас внимания.
Во всей своей интонации посылаю ему, останься, тебе нужно с нами, поможем, он ковыляет в сторону, не пойду за ним, теперь без капкана это его воля, его выбор, ему больно и возможно он уже не ищет у людей помощи, но зову.
Тут он останавливается, поворачивается полубоком, смотрит на нас, а я ему в глаза, один глаз так же окровавленный, другой ярко голубой как небо над нами и в его взгляде всё сразу читается.
Он собачий Самурай, четырёхлапый могучий мужчина, сталь крепче капкана, вселенский мохнатый скиталец, дальше он сам, фотонами улавливаемыми моими глазами говорит "спасибо" и что-то на бесконечном "увидимся", продолжил шаг в сторону.
Дальше всё как в американском боевике, приехала полиция, пожал руку садоводу спасателю, собрал бинты бывшие повязкой, аптечку, вытер кровь с рук, удалил пост в ЧБ с фотографией пса, даже рад, что все спали и не опубликовали, это шок контент для горожан.
Доехал до участка родителей, закурил, дрожь от пережитой реальности несправедливости Жизни пошла по телу, дышу, в груди схватывается комок нервов, психологи говорят, что курение это копирование глубокого дыхания, снятия стресса, согласен с ними.
Поток мыслей в цепочке причинно-следственных связей, отец вручил мне пассатижи неделю назад, ими снял кабель с шеи пса, за пару дней до этого дня, я вызвался отвезти человека на вокзал, ранним утром.
После погрузки и прощания с гостем, некоторое время сидел в машине у вокзала, а пёс откуда-то шёл на квартал, куда я свернул в тот самый момент, несколько минут раньше или позже, и наша встреча бы не состоялась.
Я разбился в глухих рыданиях в машине, от флешбеков страданий пса, от его взгляда, от всего увиденного и прожитого,
не знаю как это работает, но непоколебимо уверен, всё не случайно, всё не случайно.
Работник Света