В течение последних двадцати лет кинематограф и сериалы из Южной Кореи завоевали мировое признание благодаря захватывающим сюжетам.
Однако история корейского кино в период японской оккупации далеко не такая. В период с 1910 по 1945 годы Корея находилась под властью Японии, и кинематограф в этот период прошел через трудности и испытания.
В начале 1910-х годов север страны ориентировал фильмы на японское население, в то время как кинотеатры в южных районах привлекали корейскую аудиторию.
Но строгая цензура, введенная японским правительством, ограничивала творчество корейских режиссеров. Они вынуждены были сосредоточиться на производстве романтических и исторических фильмов, соответствующих политической повестке Японии.
Это привело к тому, что многие корейские фильмы не были прибыльными, а их кассовые сборы уходили в Японию. Жесткая цензура вынудила корейских режиссеров создавать уникальные постановки и хоть как-то противостоять оккупантам.
Одним из таких фильмов был — 임자없는 나룻배 «Паром, у которого нет владельца» режиссера Ли Кю Хвана.
«Паром, у которого нет владельца»
Этот постер фильма является старейшим из существующих постеров корейских фильмов.
Премьера состоялась в Дансонсе 18 сентября 1932 года.
Фильм чем-то похож на фильм режиссера На Унгю «Ариран» (1926).
Это и схожесть тем, и молодой возраст режиссеров.
Отличаются они тем, что производство (Chosun Kinema Production) и съемки (Kyohei Kato) фильма «Arirang» полностью зависели от японцев. А вот «Паром, у которого нет владельца» состоял только из корейских актеров и имел прокатное удостоверение и даже сохранил его после того как подвергся цензуре.
Режиссер для получения прокатного удостоверения пошел на хитрость и принес картину под конец рабочего дня.
Большинство цензоров уже ушли и в итоге на просмотре фильма остался только один сотрудник, который, вероятно, не хотел смотреть фильм в одиночестве, поэтому выдал удостоверение.
Но, если верен мой перевод, сослался на то, чтобы автор сам подверг цензуре фильм без указаний.
В итоге фильм попал в прокат с оригинальным финалом.
Через какое-то время в газете вышла рецензия на фильм Ли Гю Хвана со словами: «Душа народа Чосон не умирает, а живет».
Фильм отправили на повторную цензуру, а вся суть заключалась в финальной сцене фильма:
В оригинальной финальной сцене Су Сэм, главный герой картины, поднимала топор на мост!
Именно это, по мнению цензуры, олицетворяло национальное самосознание и дух сопротивления.
срубить мост означало описать гнев корейского народа против японской оккупации.
В итоге сцена была вырезана правительственными цензорами.
Прецедент в газетах и вокруг фильма, все равно привлек интерес корейских зрителей и имел успех в прокате. Ему не помешал даже запрет на дневной показ, прокат фильма был только на поздних сеансах.
Больше интересных статей на моем Телеграм канале «На Посте Поправим» присоединяйтесь!