Первая мангруппа в/ч 2099, входившая в структуру подразделений ПВ КГБ СССР находилась недалеко от хлебокомбината, стоявшего на окраине второй столицы Афганистана – города Мазари-Шариф. Это город известен тем, что там находится голубая мечеть – один символов Афганистана.
Третья застава располагалась в блиндаже. Блиндаж — это, по сути, та же землянка, но больших размеров. Жизнь под землёй была вполне комфортная. У нас был телевизор и магнитофон. Двуярусные кровати. Кондиционера не было. Но при достаточно толстом потолке, покрытом с внешней стороны слоем земли, температура летом внутри блиндажа была достаточно сносной. Жизнь протекала по графику – ночная служба на АПМке, сон, плановые работы, занятия, подготовка к наряду, ночная служба. В это расписание вклинивались дневные наряды на блокпосту у АПМки, засады и боевые операции в зоне ответственности мангруппы.
Эпизодически, пара бойцов на БТРе направлялась для сопровождения офицеров-разведчиков в Мазари-Шариф в местный ХАД (служба безопасности Афганистана) или в городок советских специалистов.
Помню летнюю поездку в ХАД, когда наш разведчик взял меня с собой и поставил задачу никого не пропускать за дверь, где он проводил встречу с хадовцем. И я такой гордый, наделенный «огромными» полномочиями, с заправленной в галифе курткой х/б и завернутыми до локтя рукавами отгонял от охраняемой двери офицеров местного ХАДа.
Как потом сказал наш разведчик, у него была встреча «с единственным человеком в ХАДе на которого можно было положиться».
Эти выезды были возможностью поглазеть на местную жизнь. Именно «поглазеть», поскольку нам категорически запрещалось вступать в контакты с местными жителями. Кроме этого, в 1983 году начали происходить случаи, когда вездесущие «бочата» - местные пацаны дошкольно-школьного возраста могли подвесить на стоящую технику советских войск управляемые мины. Поэтому когда техника делала остановки в городе, сопровождающие её бойцы занимались тем, что зорко наблюдали за прилегающей территорией и отгоняли всех любопытных от стоящего БТРа или БМП.
Выезды в город, будоражили воображение советских пограничников дуканами с разными товарами, которых в СССР просто так было не достать – магнитофоны, солнцезащитные очки, картинки с индийскими и пакистанскими красавицами, ручки “BIC”, «ногтегрызки» и прочий «дифцит», как сказал бы советский юморист Аркадий Райкин. Но всё это было недоступно для нас. Денег нам не выдавали. Всё копилось на лицевых счетах в Союзе. Все поездки в город осуществлялись группами, исключительно для выполнения каких-либо заданий в сопровождении офицеров.
Прием пищи
В ненастную погоду, пища принималась в блиндаже. В летнее время завтракали, обедали и ужинали в стоящей рядом палатке, покрытой маскировочной сеткой. В палатке нужно было следить за тем, чтобы все термосы с едой были закрыты. Как только термосы оказывались открыты, даже на короткий срок, там каким-то неведомым образом оказывалась куча мух, которых приходилось выгребать ложками. Еда была сносная, тем более никто не был избалован на гражданской жизни какими-то изысками.
Тубзик
Общемангрупповский туалет был метрах в ста пятидесяти от нашей заставы. Возможно, именно это стало первопричиной «эпидемии» желтухи, которая охватила мангруппу с осени 1983 и продолжавшейся до конца года несмотря на то, что начальник медсанчасти постоянно свирепствовал, добавляя в привозную воду обеззараживающие средства, отчего вода «отдавала» хлоркой. Спасала кухня, в режиме нон-стоп, кипятившая не обеззараженную воду и добавляя туда верблюжью колючку, от которой многие обзаводились россыпью мелких прыщиков, которые вечно чесались. Хотя была и конспирологическая версия о возникновении болезни «Васьки Боткина» как её у нас именовали. Говорили о том, что привозная вода была заражена «душманами». Вода привозилась в мангруппу с водокачки, располагавшейся рядом с хлебокомбинатом, построенного советскими специалистами для Афганистана. Во время строительства группа специалистов была похищена душманами и впоследствии часть из них погибла во время спецоперации по их освобождению.