Воспоминания
Да, полевой сезон не задался с самого начала. С мужем, который был у меня рабочим несколько сезонов, рассталась. Он прекрасный человек, но так бывает.
Я осталась без сопровождающего, без помощника и друга одновременно. И эти мои проблемы легли на плечи начальника нашей лесопатологической партии Николая Алексеевича Сироткина. Где и как он берет для нас рабочих мы толком не знали. Знали только, что рабочие будут и нам придется работать с этими "бичами", как в наше время их называли. Для тех, кто не знает- "БИЧ" это бывший интеллигентный человек. Почему бывший-а просто потому, что сейчас это упавший на дно, перебивающийся случайными заработками и очень часто сильно пьющий человек.
За пару дней до высадки в лес Сироткин привёл здоровенного, лет тридцати семи, блондина. "Вот тебе рабочий-Кулебякин"-сказал Николай Алексеевич и мы уставились с Кулебякиным друг на друга. Ну и хорошо, нужно идти покупать продукты, вещи собирать, готовиться к высадке в тайгу.
Через пару дней нас группами высаживали на лесопатологическое обследование. У меня с собой калька с картой лесных кварталов, которые я должна обследовать. Дальше этих кварталов у меня никакой карты нет. На подлете к месту высадки сверху я видела реку, вырубки и никаких посёлков вблизи не было в помине.
Быстро выкинули наши рюкзаки, палатку, мешки с продуктами, посудой, даже раскладушки и прочее имущество из вертолета и я осталась один на один с этим самым Кулебякиным. Палатку в этот раз я взяла 4-местную просторную, чтоб было не тесно жить с новым рабочим.
Все делали быстро-поставили палатку, перетащили раскладушки и разложили спальники, установили антенну от рации, через несколько часов должна была быть связь с начальником партии. Было часа 4, солнечный свет падал на гору поросшую березняком. Вот в таком березнячке под горой мы и устроили свой табор. Можно сказать, что шум вертолета еще не окончательно затих, а мы уже были под крышей палатки.
Дальнейшие события развивались совсем не по плану. Кулебякин встал в проеме палатки и сказал:-"Ну, давай, раздевайся". Я посмотрела в его глаза, но он их даже не отводил. Огромная фигура из налитой плоти вот что такое был Кулебякин в этот момент. Как только он сделал шаг ко мне, я протянула руку к ружью, лежащему на моей раскладушке. Он молча сел на свою, продолжая неотрывно на меня смотреть. В моей голове был просто взрыв. Я внезапно поняла, что я практически попала в капкан. Рядом никого, большой карты местности у меня нет, оставаться с этим питекантропом не вариант, но и работу я не сделать не могу. Единственно, что пришло в голову немедленно сообщить по рации, что я если в 9 вечера меня не будет на связи, то я ушла с точки высадки и иду вниз по течению реки. Кулебякин не знал времени моей связи с начальником, но он слышал весь мой разговор, который не слышал никто из наших, потому, что мы связывались только в определённое время.
Отключив рацию и взяв ружьё с патронами, я вышла из палатки и пошла в лес, под горку, видимо там где-то и была река. Отойдя от палатки, я продолжала быть в шоке от происходящего, меня трясло и я думала, что если бы Кулебякин не отошел от проема палатки, если бы сделал еще шаг ко мне, если бы вцепился в меня смогла бы я выстрелить или до последней секунды думала, что еще не время для этого.
Проходив в окрестностях до темноты и пытаясь успокоиться, ближе к 9 часам я вернулась к палатке. На таборе горел костер, над ним висел котелок с чаем. Я зашла в палатку, Кулебякин сидел на своей раскладушке. Я опять включила рацию и прежде чем начала говорить услышала-"Ладно, всё, не бойся, не трону".
Через минуту услышала голос Сироткина:-"Вешка-6, Вешка-6, как слышишь меня? Приём". "Слышу хорошо, Николай Алексеевич, у нас все в порядке".
А на следующий день мы начали работать и всё было в порядке
Подпишитесь на мой канал и я продолжу вылавливать из омута памяти свои истории