Когда я находилась в счастливом ожидании первого ребёнка, моей собаке было два года. Я мечтала о рождении малыша и представляла, как они с собакой станут лучшими друзьями. Конечно, это было очень волнительно: а вдруг собака не захочет принять в стаю нового её члена? И как вообще она отреагирует на появление в семье малыша? Будет ли она ревновать? Но то, что сделала собака, когда у меня родился ребёнок, никто не ожидал.
Наверняка вы смотрели видеоролики, в которых собаки и дети вместе играют и вытворяют что-то ужасно милое. Примерно так я представляла себе жизнь с собакой и ребёнком. Но этого, увы, не произошло. Точнее, это произошло, но намного позже, чем я предполагала. А начиналось все не так радужно.
Говорят, животные все чувстуют и понимают. Джесси, моя собака, стала первым живым существом, которому я рассказала о своей беременности. Я разговаривала с ней, как с человеком: "Джесс, я беременна. Если все будет хорошо, у тебя появится человеческий братик". Ни муж, ни мои родители на тот момент еще не знали эту прекрасную новость. В первые дни я могла доверить эту тайну только ей - моей Джессечки. Мне было страшно (а основания бояться за беременность у меня были), и я делилась своими переживаниями с собакой. Мы подолгу лежали в обнимку, и я все-все ей рассказывала.
Я не чувствовала себя сумасшедшей. Я знала, что она все понимает.
Но время шло, у меня рос живот, малыш внутри активно толкался, и мои страхи начали отступать.
Однажды, когда сыночек так разбушевался в животе, что это было заметно снаружи, я показала это Джеське. "Смотри, он живой, он толкается!". Но, к моему удивлению, Джесс никак на это не отреагировала. Конечно, странно было ожидать какой-то реакции от собаки, которая вряд ли что-то понимала, но ведь рассказывают же люди о том, как собаки (да и кошки тоже) укладываются рядом с животом, кладут на него голову или делают другие необычные вещи, демонстрирующие их понимание ситуации и любовь к ещё не родившемуся ребёнку.
Джесси вела себя совершенно как обычно, будто не замечала никаких изменений.
"Это ведь сложно для собачьего мозга", - думала я. Я признавала, что слишком сильно её очеловечивала.
В роддом я уехала посреди ночи и очень волновалась о том, как Джесси перенесёт ночную разлуку, ведь до этого момента она ещё никогда не оставалась дома одна ночью. К примеру, о соседей мы узнали, что наша прошлая собака громко и жалобно вышла в те редкие дни, когда поздно вечером никого не было дома.
Муж был со мной. Когда стало понятно, что ко времени прогулки он к собаке не приедет, я позвонила папе и попросила его зайти к нам и вывести Джеську на улицу - мы живём совсем рядом. Позже папа рассказывал, что, когда он зашёл в квартиру, там было абсолютно тихо. Джесси не выбежала, как обычно, его встречать: она сладко спала в кровати на спине, раскидав лапки в разные стороны. Напрасно я переживала!
Папа забрал собаку к себе, и несколько дней Джесси жила у моих родителей. Для неё это не было стрессом, потому что для неё родители - члены нашей стаи. Мы всегда часто виделись и она уже несколько раз оставалась с ними, когда я куда-то уезжала. Так что Джесс с радостью побежала в свой второй дом.
Через несколько дней после того, как нас с Димкой выписали из роддома, родители пришли к нам вместе с Джеськой.
Я представляла себе момент встречи собаки с малышом нежным и трогательным, но все вышло наоборот.
Джесс начала громко гавкать, бегать по комнате и даже попыталась схватить новорождённого, чем сильно нас напугала. Она была очень возбуждена и требовала дать ей малыша, как обычно требует игрушку или лакомтство: лаяла, подпрыгивала и делала полоборота вокруг себя в воздухе. Когда малыш был у меня на руках, она истошно лаяла и высоко подпрыгивала, пытаясь его схватить зубами.
Такой реакции на малыша от неё никто не ожидал. Родители даже предложили забрать её ещё на время.
Конечно, Джесс осталась дома - как-то же нужно было её приучать к тому, что теперь у нас появился ещё один член семьи.
Но все мои мечты о том, как она будет любить братика, как будет ложится рядом, лизать его пяточки, приносить игрушки и ластиться, рухнули в один миг.
Я осознала то, о чем раньше и подумать не могла: я не могу ей доверять. Собаку и ребёнка нельзя оставлять вместе. Неизвестно, что у неё на уме и что она может с ним сделать.
Новорожденные детки много спят. Димка в первое время был из тех, кого можно укачать, положить в кроватку и отойти. Кроватка у него была самая обычная, прямоугольная, с бортиками из реек. Собака между реек бы не пролезла, но морду сунуть могла. А малыш мог во сне положить ручку или ножку ближе к краю. Я очень боялась, что Джесси дотянется до малыша.
Что она с ним сделает, если меня не будет рядом? Я не знала. Никто не знал. Она - животное, и её действия могут быть непредсказуемыми. Несмотря на свою огромную любовь к своей собаке, я это понимала.
Поэтому я никогда не оставляла Джеську с Димкой в одной комнате, если выходила из неё. Уложив малыша спать, я брала собаку и несла на кухню, если шла туда сама. У нас была видеоняня, и я постоянно наблюдала за малышом через небольшой экранчик. Но даже это меня не успокаивало.
Как бы мне ни не хотелось этого признавать, но в глубине души я боялась, что собака укусит ребёнка или причинит ему ещё какой-нибудь вред.
Нет, она не проявляла ревности и не выражала каких-либо других негативных чувств по отношению к малышу, но её странная и очень бурная реакция на него долго не выходила у меня из головы. Димка, к слову, совершенно не пугался джеськиного лая: он даже не вздрагивал. Было очевидно, что эти звуки были для него уже знакомыми и привычными.
Шли дни и недели, малыш рос, собака привыкла к новому члену семьи. Она не лезла в кровать, как раньше, если в ней со мной лежал ребёнок. Димка спал в своей кроватке, но я часто вытаскивала его и брала к себе, чтобы покормить. В такие моменты Джесс никогда не запрыгивала в кровать и не приближалась к ребёнку.
Каждый день мы вместе гуляли - я катала коляску, а Джесс бегала по парку. Дома я много ласкала её и брала на ручки, как и прежде, чтобы она не чувствовала себя забытой и менее любимой, чем раньше. Да и появление ребёнка вовсе не затмило мою любовь к собаке.
Но меня по-прежнему терзало чувство неопределенности: я не понимала, как Джесси относится к малышу, приняла ли она его в семью и что можно от неё ожидать.
Ближе к трём месяцам ребёнка я начала расслабляться. Джесс к этому времени уже давно перестала гавкать и проявлять возбуждение, когда я брала Димку на руки, и вела себя по большей части так, будто её это все совершено не касается.
Иногда я стала оставлять собаку в одной комнате со спящим сыночком, но в такие моменты мой взгляд не отрывался от экрана видеоняни: я была готова в любой момент прибежать обратно.
Мне очень хотелось доверять любимой собаке, но я не могла. Мысли о том, что я не понимаю, что творится у неё на уме, мне не давали покоя.
И вот, когда малышу исполнилось три месяца, произошло удивительное событие, поставившее точку в моих сомнениях.
Об этом здесь:
Расскажите, а как ваши собаки отреагировали на появление ребёнка? И как сложились их отношения потом?
