234,5 тыс подписчиков

Привет, Свет! 58

14 апреля 202414 апр 2024

1210

9 мин

Читать с 1 части

Не успел я открыть глаза, как услышал радостный возглас Вовы:

- Ну, наконец-то, Санёк! Сколько можно дрыхнуть-то? Вставай давай! Должен же я всё-таки Новый год отметить.

Ещё дремлющими глазами я посмотрел на стол. Среди недоеденной закуски и пустых стаканов одиноко стояла недопитая бутылка «Шампанского». Её порожняя подружка вместе с двумя пустыми бутылками из-под водки стояла под столом. Получается, что мы как встретили Новый год, так больше за стол и не садились?

- Давай, давай, Санёк, шевелись, - поторопил меня Вова, извлекая из холодильника бутылку «Русской», - а то водка сейчас согреется.

Это, конечно, допустить было нельзя. Тёплая водка противна на вкус, плохо пьётся и сразу бьёт по мозгам.

Одевшись и захватив мыло с полотенцем, я поспешил в душевую. Пока приводил себя в порядок, подошли Серёга с Эдиком. И началось продолжение празднования Нового года.

И на этот раз, похоже, я перестарался, так как проснулся на следующий день в ужасном состоянии. Болело всё, что могло только болеть в человеческом теле. И особенно голова. Словно я вчера весь день не стакан с водкой поднимал, а махал кувалдой где-нибудь в каменоломне. Причём, сначала разбивал огромные валуны на глыбы, затем тащил их чёрт знает куда, а уже потом дробил их головой на более мелкие куски. Такое сравнение взбрело в голову, когда я с трудом сел на кровати и смог осознать своё плачевное состояние. Так паршиво я себя ещё никогда не чувствовал. И как алкаши неделями лакают её, проклятую, не просыхая? Тут один день перепил и уже полуживой. Если и сегодня такой же кипишь будет, то я точно крякну. И твёрдо решил завязать с «этим грязным делом». Ну, хотя бы дня на два, чтобы дать передышку организму.

В комнату вошёл Анатолий, в трико и в белой майке, держа в руках сковородку, от которой несло жареной картошкой с салом. За ним ввалились одетые Вова с брателой.

- Ну, ты как? – поинтересовался Анатолий на ходу.

- Ужас, - признался я.

- Не волнуйся, Санёк, сейчас всё исправим, - бодро заверил Вова.

Не раздеваясь, он прошёл к столу и, открыв портфель, торжественно выставил на стол бутылку водки. Опять… Я обречённо вздохнул, как Шурик в «Кавказской пленнице», но потом собрался и решительно заявил:

- Я её больше пить не буду!

- А это и не для тебя, - успокоил он меня, извлекая из портфеля колбасу.

- Для тебя - вот! – Серёга поставил рядом со столом пятилитровую канистру с пивом. – Пойдёт?

- Ещё как! – обрадовался я, воспрянув духом. – Если можно, налейте сразу. Башка болит, срочно нужно обезболивающее.

- Бедолага, - сочувственно вздохнул Вова.

Братела молча налил пиво в кружку и протянул мне:

- Пей на здоровье!

- Именно для здоровья и пью, - откликнулся я и с жадностью осушил кружку.

Я буквально почувствовал, как живительная влага просочилась в капилляры, взбаламутила застоявшуюся в них кровь и заставила её циркулировать по телу. Получив допинг, организм встрепенулся и начал оживать,

- Ну и? – полюбопытствовал Вова. – Полегчало?

- Есть малёхо! – бодро отозвался я.

- Тогда иди умывайся, а мы на стол пока соберём.

Я схватил полотенце с мылом и поспешил на выход. В дверях столкнулся с Эдиком, вернувшегося из душевой. Похоже, ему было ещё хуже, чем мне, так как душ ему нисколько не помог. Лицо у него было таким помятым, словно по нему всю ночь топтались.

- О! – радостно воскликнул он, увидев друзей. – Пришли благодетели! Наконец-то! Наливай скорее…

- Не торопись! – услышал я голос Вовы, закрывая за собой дверь. – Сейчас все сядем и посидим по-людски.

В душевой я с удовольствием смыл с себя прошлогоднюю грязь, а затем несколько раз сделал контрастный душ. Это помогло. Стало значительно легче, и теперь, возвращаясь в комнату, я уже смотрел на жизнь гораздо оптимистичнее.

Только расселись, Вова ещё не успел бутылку распечатать, как объявилась наша пропажа – Юрик. Он не появлялся с Нового года, но я не заметил, чтобы по нему кто-нибудь скучал всё это время. Взяв из смежной комнаты стул, он подсел к столу между Эдиком и Вовой, потеснив их при этом и скомандовал:

– Наливай! Я готов.

Как говорится в народе: похмелье – вторая пьянка. Когда водка кончилась, Юрик посмотрел на нас.

- Что, сбегать к Наташке? – в надежде, что мы не откажемся, спросил он. – У них ещё осталось

Эдик только было радостно открыл рот, как вмешался Анатолий. Потом от брателы я узнал, что он был старшим по комнате, и следил в ней за порядком. К тому же, он был ещё старостой их группы и членом комитета комсомола института. В общем, Анатолий был очень серьёзный и ответственный товарищ. Я это понял сразу, ещё по тому, как он представился при знакомстве. Не Толян, не Толька, не Толик и не просто Толя, а вот именно Анатолий. Он не учился с ними в техникуме, а поступил в институт после службы в армии, откуда пришёл старшиной. Без сомнения, этот Анатолий после окончания института быстро станет большим начальником.

- Всё, парни, завязываем, - сказал он, как отрезал. – Завтра в школу, и мы должны быть в форме.

- Так мы же только для поправки здоровья, - запротестовал Эдик.

- Завтра Фильмоскоп будет тебе здоровье поправлять, - заявил на это Анатолий. – Не сдашь, останешься без стипендии. Тебе это надо? Кстати, ты когда последний раз конспект в руках держал?

У Эдика от этого вопроса глаза забегали из стороны в сторону, как испуганные зайцы. То ли он растерялся, то ли в самом деле решил вспомнить, когда это было.

- Всё, водяру больше не употребляем! – поддержал Анатолия Вова. – Но не пропадать же пиву. Сейчас… - он посмотрел на наручные часы, - всего одиннадцать часов. Предлагаю допить эту канистру, затем купить ещё одну для закрепления и после садимся за конспекты. Как вы, парни, за такой расклад?

- Почитать не мешало бы, - высказался первым Серёга.

- Согласен, - кивнул головой Юрик. – Пьём пиво и читаем.

- Я тоже – «за», - поддержал его Эдик.

- Хорошо, - согласился Анатолий, – по пивку и завязываем.

Пиво выпили быстро. Опустошили канистру буквально за два приёма. Кроме меня и Анатолия, пойти за пивом изъявили желание все. Все и ушли. Наверное, для того, чтобы пропустить кружку-другую «жигулёвского» в каком-нибудь баре. Добавить к тому, что предстоит ещё выпить. Ведь пять литров на шестерых – это же капля в море!

Как только за посыльными захлопнулась дверь, Анатолий предложил сыграть в шахматы. Естественно, я сразу согласился. В них я был готов играть в любом состоянии и сутки напролёт.

По жеребьёвке мне выпало играть белыми, и я не раздумывая двинул пешку D2-D4. Конечно, с моей стороны было глупо и самоуверенно, не зная потенциал противника, начинать сразу так дерзко. За что и поплатился, получив мат где-то на двадцатом ходу. Словно в первый раз сел за шахматы.

Довольный Анатолий перевернул доску на сто восемьдесят градусов, и мы снова расставили фигуры. Теперь он нападал, а я защищался. Нападал он осторожно, делая вылазки то конями, то слонами. Собравшись и сосредоточившись, я ловко отбивал его наскоки, постепенно развивая свои фигуры. Игра получилась затяжной, оппозиционной и скучной. Такая игра всегда меня раздражала, потому что в ней соперники полагались не на свои умственные способности, а на мою выдержку. Выжидали, когда я, устав от этой тягомотины, попытаюсь разнообразить игру и, сделав какой-нибудь непродуманный выпад, попаду в ловушку. Именно так Алёхин проиграл Эйве, не выдержав такую манеру игры. Но я себя сдерживал, как мог, глупостей не делал, тщательно продумывал ходы и всё старался разменять фигуры. В результате мы, наконец-то перешли в пешечный эндшпиль. Причём у меня на одну пешку было больше и, следовательно, шансов на победу тоже.

Анатолий был серьёзен и задумчив. А я, балбес, расслабился. И даже не заметил – как. И как следствие этого, сделал грубую ошибку - сходил не той пешкой. Двинул её на два хода раньше, чем планировал. Противник сразу воспользовался этим, и в результате я снова проиграл.

Анатолий, не скрывая радости, стал укладывать фигуры в доску. А меня взяла досада. Опростоволоситься в последний момент! А ведь я же выигрывал…

- Может, сыграем ещё? – предложил я, надеясь отыграться. – Бог ведь троицу любит.

Анатолий подумал немного и согласился. Он перевернул доску и высыпал фигуры на кровать. Я снова играл белыми. Но теперь уже не торопился шагать D2-D4, а выбрал королевский гамбит. И просто, и надёжно. Выбор оказался правильным. С первого же хода я захватил инициативу и прессинговал всю игру, разбив пух и прах его защиту, которую до этого считал не преступной. Но когда до победы оставалось всего несколько ходов, я опять сделал непростительную промашку. Анатолий немедленно воспользовался этим, и игра закончилась патом.

Вообще-то, я никогда бурно не реагировал на исход игры, каким бы он ни был. Не которые, проиграв, с досады раскидывают фигуры, другие от злости швыряют шахматную доску в угол. Я же относился к этому более спокойно. Победил – молодец. Ничья – ну что ж, бывает. Проиграл – не беда, отыграюсь потом. Но сейчас я так разозлился, что готов был поколотить самого себя. Надо же опять профукал!

Анатолий, привыкший всегда побеждать и быть везде первым, не скрывая радости, снова стал собирать фигуры.

- А ты неплохо играешь, Александр, - сказал он, закрывая доску на крючок.

- Как умею, - отозвался я, стараясь скрыть злость.

- А какой у тебя разряд?

Такой вопрос мне задавали часто, и я ответил как всегда:

- Любительский.

- Не может быть! – искренне не поверил Анатолий. – Правда, что ли?

- Просто люблю играть в шахматы, - пожал я плечами, мол, что тут такого?

- Для любителя ты слишком хорошо играешь, - он с сомнением покачал головой и, почивая на лаврах победителя, пошёл в другую комнату.

Не успел мой соперник спрятать шахматы в тумбочку, как объявились гонцы, раскрасневшиеся от мороза. В комнате сразу стало шумно и оживлённо. Мы быстро уселись за стол, но не успели войти во вкус, как пиво кончилось. Все недоуменно переглянулись.

- Вы что, половину по дороге выпили? – спросил я у Серёги.

- Ничего мы не пили, - ответил за него Эдик. – Даже не открывали ни разу.

- Да что эти пять литров на шесть рыл, - махнул рукой Юрий. - Придётся опять идти…

- Хватит, - прервал его Анатолий. – Уговор, есть уговор. Берёмся за конспекты.

Все нехотя разбрелись по кроватям и уткнулись в тетради. Так как Вовину кровать занимал я, он забрал конспекты и ушёл в другую комнату. Я же взял с полки книгу Ильфа и Петрова «Золотой телёнок» и тоже погрузился в чтение.

Ровно в двенадцать часов Анатолий выключил свет.

Я закрыл глаза и, как ни странно, уснул. Не вырубился, не отключился, как это со мной бывало в последнее время, а именно уснул. Обычно я некоторое время ворочаюсь, вспоминая прошедший день или какое-нибудь произошедшее событие, или думая о Светке, а тут взял и заснул без всяких проволочек. Видно, организм, устав от беспробудного пьянства, решил, что настало время, как следует отдохнуть и нечего его тратить на всякие раздумья.

Продолжение следует...