П. Кузнечик
Вал строительства в столице давно переплюнул 1930-е. Москва год за годом всё стремительнее растёт вверх, вширь и вглубь. Стоит год-два не побывать в каком-то месте, и его уже трудно узнать. На месте мечты о городе-саде растёт город монстр из скоплений домов-человейников и охватывающих их многоярусных развязок. Ясная и логичная схема метро превращается в некий спутанный клубок линий. Что вы хотите – скажет чиновник мэрии – все хотят жить в столице! Но в берлинах-парижах тоже капитализм, но так не строят. В Нью-Йорке небоскребы теснятся вокруг Центрального парка и на юге Манхэттена, а в остальном городе преобладает средне- и малоэтажная застройка. Может быть, так в Шанхае и Дубаях, не был.
В 1930-е СССР строил столицу победившего мирового пролетариата, а в нём – небоскрёб около 400м с гигантской скульптурой Ленина наверху. В наши же дни победившего капитала Галс-Девелопмент нацелился на строительство жилого дома в «Москва-Сити» также в 400 метров. Проектировщик - ведущее в Москве архитектурное бюро SPEECH, возглавляемое Сергеем Чобаном, живущим в Германии. Наверное, из Европы виднее, что стоит строить в Москве. Особенно, когда соучредитель СПИЧа сам Главный архитектор Москвы Сергей Кузнецов. А Чобан входит в Архсовет Москвы, через который проходит утверждение строительных проектов и архитектурной политики. Понятно, что при такой близости к московской власти Чобану и СПИЧу легче других продвигать свою продукцию. Пошло ли это на пользу архитектуре столицы?
Их "Башни Федерации" в Москва-Сити еще можно было счесть изящными, даже несмотря на убранный из проекта оригинальный шпиль. «ВТБ Ледовый Дворец» («ЦСКА Арена») – уже убогая коробка, выросшая на месте снесенного ансамбля корпусов ЗИЛа, бывших настоящим архитектурным шедевром периода индустриализации. ЖК «Пресня Сити» – три плотно торчащие башни – могут вызывать некий интерес с очень большого расстояния. А вблизи подавляют и внушают страх. Их отделка под кирпич усиливает ощущение хрупкости. В своих многочисленных проектах московских ЖК СПИЧ, по сути, занимается тем, что придает некий лоск безумной уплотнительной застройке. В Германии Чобан человейники не проектирует.
При всех различиях между нашим временем и 1930-ми есть и общие черты: гигантомания, отстранение граждан от обсуждения главных проектов и намеренный разрыв с архитектурной традицией. Известно, что важнейшие и наиболее высокие здания в исторической Москве увенчивались шатром или шпилем. Это повелось с 17 века и было снова подхвачено в поздне-сталинский период строительством семи высоток. Исходный проект МДЦ на Пресне от Бориса Тхора (нынешний «Москва-Сити» – чтобы как у англо-саксов!) также предусматривал центральное здание с заострённым верхом. Оно так и не было построено.
Позже, уже в 2000-е, проект островерхой башни предлагался Норманом Фостером. Её похоронил кризис 2008 года.
Вместо ансамбля, группирующегося вокруг высотной оси, возникло живописное нагромождение разнообразных высотных разноцветных фигурин. Переуплотнено, но занятно. Но главный архитектор Москвы Кузнецов не может терпеть даже такую, стихийно возникшую гармонию.
И вот утверждается нечто гигантское, слепленное как бы из брусочков. Визуальный анализ со стороны Кремля обществу не предлагается. Главный архитектор разве не знает, что высотные здания должны не только быть, но и выглядеть устойчивыми? Если это нечто второстепенное, тогда может вносить некое оживление в ансамбль. Но, если это главное здание, жди беды. Особенно в наше время – иногда залетающих беспилотников. Не буди лихо, пока оно тихо!