книга Стига Ларссона "Девушка с татуировкой дракона" стала еще одной прочитанной мною книг про аутичную героиню.
«интроверт», «социальная заторможенность», «отсутствие эмпатии», «эгоцентризм», «психопатическое и асоциальное поведение», «неконтактность» и «неспособность усваивать учебный материал». Тот, кто прочитал бы ее эпикриз, мог легко прийти к выводу, что она серьезно отстает в умственном развитии.
Заметила, что аутичные героини в книгах встречаются чаще, чем герои, хотя по официальной статистике РАС все же больше распространен среди представителей мужского пола.
с юридической точки зрения ее причислили к… шизикам. Фрикам. Правда, Лисбет Саландер и без всяких справок знала, что она не такая, как все остальные.
Честно говоря, долго откладывала эту книгу, потому что татуировки для меня плохо ассоциируются с аутизмом, как и шпильки (это я про "Аутизм на шпильках", если что)
Лисбет старалась заниматься своими делами и не вмешивалась в чужие. Тем не менее всегда находился кто-нибудь, кто ни за что не хотел оставлять ее в покое.
Синдром Аспергера как официальный диагноз в книге нигде не звучит, только один герой его предполагает, но для меня его предположение абсолютно справедливо.
Во-первых, трудности с коммуникацией и социальным взаимодействием у Лисбет Саландер с раннего детства.
За те без малого двенадцать лет, в течение которых Лисбет являлась объектом социальной и психиатрической опеки, включая два года, проведенные в детской клинике, ей никогда – ни разу – не задали самый простой вопрос: «Как ты себя сегодня чувствуешь?»
Любые попытки со стороны врачей, властей или представителей общественности побеседовать о ее чувствах, внутреннем мире или состоянии здоровья Лисбет воспринимала в штыки: упорно молчала, разглядывая пол, потолок и стены, скрещивала руки на груди и отказывалась участвовать в психологических тестах. Она откровенно сопротивлялась любым попыткам ее измерять, взвешивать, исследовать, анализировать и воспитывать. Точно так же Саландер относилась и к учебе в школе – ее могли отвести в класс и приковать цепью к парте, но никто не смог бы уговорить ее не затыкать уши или взять авторучку, чтобы писать на уроках.
Так что само по себе тестирование ее интеллектуальных способностей было сопряжено с большими трудностями. Общаться с закрытой Лисбет Саландер было чрезвычайно тяжело.
Во-вторых неконтактность как с ровесниками, так и со взрослыми, проблемы в школе.
Одноклассники обращались с ней как с неполноценной. Никакой симпатии к ней не питали и учителя; временами они даже воспринимали ее как наказание. Саландер не отличалась словоохотливостью, никогда не тянула руку и часто попросту не отвечала на вопросы учителей.
Однажды новый учитель, не знавший особенностей ее поведения, вынудил ее ответить на вопрос по математике. У Лисбет начался приступ истерики, и она набросилась на учителя.
В третьих, трудности в коллективе уже повзрослевшей Лисбет. И то, что ее считали умственно отсталой те, кто ее не знал хорошо (а знающих ее хорошо были единицы). При том, что у нее отличный интеллект, который особенно хорошо проявляется в том, что ей интересно.
Она просто бесила своих коллег. Ее прозвали девицей с двумя извилинами: одна – для того чтобы дышать, а другая – чтобы стоять прямо. Она никогда ничего не рассказывала о себе. Сослуживцы, которые пытались заговорить с ней, редко удостаивались ответа. Так что вскоре люди перестали к ней обращаться. Они пытались шутить – и тоже безуспешно. Саландер бросала на шутников равнодушные взгляды или же реагировала на них с откровенным раздражением. У нее резко менялось настроение, если ей казалось, что кто-то над ней подшучивает. А случалось это довольно часто.
В-четвертых, затыкание ушей в цитате чуть выше – это ведь указание на сенсорную непереносимость каких-то звуков. Хотя в целом героиня мне не показалась сильно страдающей от сенсорной гиперчувствительности, а любовь к татуировкам скорее указывает даже на возможную сниженную тактильную чувствительность.
В-пятых, даже алкоголь и наркотики в юношеском возрасте вписываются в общую картину РАС. Часть аутичных молодых людей проходят через это, так как алкоголь и дурь способствует раскрепощению, вот они и надеются, что это поможет им наладить коммуникацию и общение.
В целом, героиня получилась вполне достоверной аутисткой, обладающей при необходимости хорошим "маскингом".
Общаться с закрытой Лисбет Саландер было чрезвычайно тяжело.
Еще мне понравилось, как в книге описана система опеки над ограниченно дееспособными. Система опекунов мне уже попадалась и ранее, но здесь она описана очень емко. Мне нравится сама идея такой помощи, правда, в книге хорошо показаны и ее перегибы? Если не повезет с опекунами.
Наставник выступает в качестве добровольного помощника – он помогает тем, кто по разным причинам не может справляться с повседневными проблемами, с оплатой счетов или личной гигиеной. Таким наставником часто назначают кого-нибудь из родственников или близких друзей. Если таковых не имеется, наставника могут выделить органы социальной опеки. Наставничество является умеренной формой попечительства, при которой тот, кого объявили недееспособным, по-прежнему сам распоряжается своими доходами, а решения принимаются ими вместе.
Опекунство – гораздо более жесткая форма контроля, при которой подопечный лишен права самостоятельно распоряжаться своими средствами и принимать решения по каким бы то ни было вопросам. Точная формулировка гласит, что опекун берет на себя ответственность за все «правовые действия» опекаемого.
В общем, я довольна книгой и планирую продолжить чтение цикла. Ведь "Девушка с татуировкой дракона" только первая книга "Миллениума". возможно, и фильм посмотрю, но не уверена. все же книги я люблю значительно больше, чем фильмы.
