С Людмилой Марковной Гурченко я познакомился в 1989 году. Сотрудничал с ней, в общей сложности, года три с лишним, при производстве фильма, а затем на её музыкальном проекте, мюзикле «Бюро счастья».
Но сначала был фильм по мотивам повести В.Набокова «Чёт-нечет».
Режиссер Елена Николаева позже дала своеобразное название фильму «СекСказка».
С Леной Николаевой мы были поверхностно знакомы еще со ВГИКовских времен, но начали сотрудничество по фильму «Абориген» (с Владом Галкиным в главной роли), когда меня «сплавили» с должности начальника участка по спецсъемкам в фотоотдел киностудии им.М.Горького. Наступали времена пресловутой «перестройки». Сотрудники операторского цеха решили выбрать себе другого начальника. Наш строгий «Дядя Гриша» Рималис, замдиректора киностудии вызвал меня «на ковер», уволить – не уволил, но разрешил отсидеться в каком-нибудь любом другом цеху, пока начальство думает, как поступить с «вольнодумцами» операторского цеха и их избранником.
В конце 1988 года меня-таки назначили начальником операторского цеха, но после киноэкспедиции на Алтай по пути экспедиции Николая Рериха с Натальей Бондарчук, где я выступил в качестве кинооператора, мне уже не хотелось возвращаться в бюрократическое кресло начальника, хотелось заниматься творчеством.
И вот тут ко мне в кабинет заходит Лена Николаева и говорит, что в Одессе ей предложили снять фильм по рассказу А.Толстого «Упырь», и неожиданно попросила меня помочь в начальной организации кинопроизводства фильма. Одесса – один из двух моих любимых городов. Одесса и Ленинград- Санкт-Петербург. Почему не согласиться?! Согласился с удовольствием... с заявлением об отставке с должности начальника. Сотрудники цеха поняли мое стремление к кинотворчеству и не обиделись.
Мы смотались на несколько дней в Одессу, познакомились, переговорили с возможными генеральными продюсерами. Но, выяснилось, что шустрый актер и режиссер И.Шавлак уже начинает производство фильма «Семья вурдалаков».
Чтобы не оказаться вторичными в этой теме, режиссер Е.Николаева и сценарист А.Рудаков, по совместительству ее супруг, решили начать работать над темой по Набокову. На сколько мне известно, эту идею им подсказал Саша Пудалов, кто сотрудничал в то время с Леной Николаевой.
Пока шел процесс «снятия меня с должности» и выбора другого начальника цеха, в помещении проката съемочной техники при киностудии режиссер и провела первые собеседования с кандидатами на главные роли в фильме «СекСказка».
Сергей Жигунов был утвержден Леной, по-моему, сразу. А вот на предмет исполнения роли главной героини режиссер встречалась с Анастасией Вертинской и Маргаритой Тереховой. Вертинской сценарий понравился, но, к сожалению, у актрисы намечались зарубежные гастроли театра, насколько мне помнится, именно в то время, когда мы задумали проводить съемки на базе Литовской киностудии в Вильнюсе, где наши генпродюсеры до этого сняли фильм «Попугай, говорящий на идиш» (по произведению Эфраима Севелы).
Лично мне, было очень жаль, что Анастасия Вертинская не смогла сняться в нашем фильме. Актриса была очаровательна, мила, таинственна, в тоже время, могла «включить» коварство и обольщение. Но… не судьба была мне посотрудничать с наследницами великого певца. С Марианной Вертинской тоже, в свое время, не совпали сроки съемок другого фильма.
Через полгода Анастасия Вертинская снялась в фильме «Жажда страсти» А. Харитонова по рассказам Валерия Брюсова.
Днем позже, на киностудию, на встречу с режиссером пришла, великолепная и раскрепощенная, актриса Маргарита Терехова в компании с кучерявым юношей, с виду, лет шестнадцати, с ходу заявила, что готова сниматься бесплатно, если на главную мужскую роль возьмут этого юношу. Режиссер Николаева довольно деликатно выкрутилась из этой ситуации, на другой день поехала на встречу с Людмилой Марковной Гурченко.
Вскоре я уже отвозил сценарий на квартиру в Трехпрудном переулке.
Людмила Марковна приняла меня очень радушно, напоила чаем с лимоном и печеньками, показала свою квартиру, свой замечательный будуар с огромным зеркалом. Мы заглянули в странную, узкую кладовку, по стенам, до самого высоченного потолка, оклеенную афишами с изображением Гурченко, где на пионерской тумбочке стоял музыкальный синтезатор и сидел на табуреточке невзрачный мужчина в домашних тапочках и махровом халате, которого актриса представила, как своего мужа. Я подумал, что, возможно, кладовка – своеобразная студия звукозаписи. В некотором смысле, это было так.
Через месяц, на правах исполнительного продюсера, я отбыл в Вильнюс на подготовку съемок и встречи всей интернациональной, съемочной группы. Продюсеры были одесситами, гример из Армении, позже к нам присоединилась девушка-стилист из Таллинна, пара девушек тоже прибыла из Одессы. Остальная группа – литовцы.
Надо сказать заранее, что работал над фильмом наш коллектив дружно и слаженно, несмотря на политические катаклизмы и ввод российских, войсковых подразделений в Вильнюс, что прервало наши съемки на неделю-другую.
Приехали мы на съемки в Литовскую ССР, уезжали из государства Литва.
Но это отдельная тема для уникального и необычного рассказа, где без мистики и трагикомедий не обошлось.
Отстроены были шикарные декорации в павильоне киностудии в районе Антакальнис. Намечены были съемки в великолепных интерьерах старинных домов Вильнюса. Но, в связи с обострением ситуации в городе, только начальный эпизод, с участием Гурченко, удалось отснять в необычном здании. Остальные пришлось снимать в павильоне, не высовываясь на улицу, где бродили не только воинственные литовцы, но и постреливали, даже из пулемета, с крыши здания МВД в районе Антакальнис близ нового комплекса Литовской киностудии. Хотя сами литовцы называли это район Антакальне.
Пока же мне надо было встречать в аэропорту Вильнюса с ночного рейса Людмилу Марковну. Прилетала она часа в два ночи. Забронировал актрисе, по ее же просьбе, номер-люкс в старинной гостинице «Астория». При всей напряжённой обстановке в городе, где ты мог получить вечером от хулиганских подростков по морде только за то, что не ответил им по-литовски, мне лично, нравился нарядный Вильнюс, с пивбаром на улице Стиклю, с бержайским пивом и сырными закусками, с его уютными ресторанчиками в подвальных помещениях со сводчатыми потолками старинных зданий и проч. У меня в запасе уже был вполне приличный набор фраз, типа, «кур вожжои?», что означало «куда едем?» и, конечно же, приветствия, типа, «лабас ритас» и т.п.
С нами работал проверенный предыдущими киносъемками литовец по прописке, добрющий мужчина на личной «волге» ГАЗ-24. Сам он был родом из Украины, но прилично говорил по-литовски. Он и привез нас ночью с Гурченко к гостинице «Астория». Фасад старинного дома был тёмен и мрачен. С чёрными, смоляными стеклами огромных окон. Заметив несколько настороженный взгляд недоумения Людмилы Марковны, я уже было вознамерился отвезти знаменитую актрису в более демократичную гостиницу-интурист «Литува», как фасад «Астории» высветился невероятно, будто на празднике города. Подсвечены оказались колонны знания и чуть ли не каждый выступ необычных, каменных элементов декора. В довершение, огромные дубовые створки парадных дверей входа распахнули двое служащих гостиницы в темно-изумрудных парадных мундирах с золочеными позументами на груди, будто придворная свита его Императорского Величества.
Взгляд актрисы потеплел. Она устало пробормотала:
- Помнят. Ещё любят.
В огромном номере-люкс было всё под стать усталой актрисе и ее строгому, темному платью с белым кружевным воротником. Тяжеловесная, полированная, старинная мебель, зеркала в дубовых оправах. Номер актрисе понравился. Она предложила испить чаю, что у нее был припасен в термосе.
В ответ я предложил заказать ужин из ресторана гостиницы, где как раз ожидали этот заказ. Но Гурченко отказалась, добавив, что в запасе у нее есть ватрушки, которые она, на всякий случай, припасла для угощения интересным собеседникам. И выложила ватрушки в пакетике на столик из карельской березы.
Понятно, что интересным собеседников в третьем часу ночи предстояло стать мне. Думаю, я не подвел. Беседовали с Людмилой Марковной часов до пяти утра. Предварительно мне пришлось отправить домой нашего водителя, отменить заказ в ресторане, приплатив за «беспокойство». Все служащие гостиницы отнеслись с пониманием, но принесли мне бланки счетов на скрепке с просьбой об автографе Гурченко. На двенадцати бланках. Я пообещал этому содействовать, но не сразу, через день, через два. Мне поверили. И я не подвел. Актриса очень устала и беспокоить ее ночью рисованием автографов я не стал. Позже Гурченко это оценила.
Эти коричневые бланки со счетами из ресторанов и кафе для автографов прямо-таки преследовали меня при работе с известными актрисами и актерами: Гурченко, Жигунов, Окуневская, Баталов, Белявский, Кулагин и др. Многие администраторы желали получить автографы известных людей на бланках с принадлежностью к их работе.
Под утро Людмила Марковна предложила мне вздремнуть в гостиной номера на ажурном диванчике с выгнутой спинкой, потому что ей было страшно оставаться одной в этом жутком городе, который находится, практически, на военном положении.
Успокоил актрису, что приставим к ней бодигарда из литовцев, и никто даже не дыхнет перегаром в ее сторону.
- Перед этой поездкой, я попыталась себе сказать: «Люся, стоп!». Зачем тебе нужна эта эротика?! – устало пошутила Гурченко своей известной фразой. – Но сценарий мне понравился. Фильм может получиться интересным. Правда, на счет эротики в своем исполнении я не уверена.
По сценарию, Людмиле Марковне предстояло лечь в постель с обнаженной актрисой, по совместительству супругой оператора-постановщика.
- Вы прекрасно выглядите! – попытался я разостлать перед Гурченко неловкие комплименты. – К тому же вам не придется раздеваться донага!
- Каков наглец?! – оживилась Людмила Марковна в четыре тридцать утра. – Даже упомянуть об этом в присутствии Народной артистки!
- Виноват! – попытался было откланяться я. – Остапа, что называется, понесло.
- Но мне это нравится, - призналась Гурченко. – Надоело фальшивое подобострастие, угодливое словоблудие. Диванчик ваш.
Гурченко занавесила тяжелую, темно-бордовую шторину из парчи, что отделяла спальное отделение номера с отдельным санузлом и ванной.
На антикварном диванчике я помешался на две трети. Кресло, обитое бордовым бархатом, подставленное под ноги, вполне сносно подошло под завершение спального места. Я выключился мгновенно и проспал часа четыре. В сдержанном, утреннем макияже, в невероятном, светло-сиреневом платье расшитом кружевами Гурченко тронула меня рукой за плечо и возмутилась шутливо:
- Тоже мне – бодигард! Проспите всё, что угодно, даже Народную артистку СССР!
- Виноват! – прохрипел я, помятый настолько, что походил не на бодигарда, а на бомжа, впрочем, вполне прилично одетого, но ночевавшего под забором.
- Закажите завтрак в номер на двоих! И – на киностудию! – скомандовала Людмила Марковна.
Смогла ли Гурченко выспаться за четыре часа, не уверен. Но актриса уже абсолютно была готова к съемкам, как военноначальник к сражению.
Надо сказать заранее, отношения с исполнителем главной мужской роли, актером Сергеем Жигуновым у Гурченко не сложились.
Но на работе это не отразилось. Почти не отразилось…
(продолжение следует)
#гурченко #сексказка #рассказыокино #съемкифильма #историикино #литовскаякиностудия #люся #жигунов