Старушка

Рано утром, выйдя из дома, я встретила пожилую женщину, которая в растерянности смотрела по сторонам.

— Простите, вы не подскажете, как мне пройти на улицу Тружеников? — остановив меня, спросила старушка.

— Ох. Это очень неблизко отсюда. Примерно в четырех кварталах. Лучше бы вам поехать на автобусе. Остановка как раз за тем магазином.

Задав свой вопрос, женщина как будто уже забыла, о чем спросила, и, даже не дослушав меня, пошла совершенно в другую сторону.

«Странная какая», — подумала я и отправилась на работу. Я всегда добираюсь до своего офиса пешком. Так намного быстрее, чем стоять в утренних пробках. Погода сегодня была прекрасной. Солнце уже вовсю заигрывало со спешащими по своим делам жителями города, озаряя своими лучами их не слишком радостные лица. Все же была еще только среда, а не пятница. В конце недели народ начинает активнее радоваться утреннему солнцу.

— Люся, забеги на минутку, — позвала меня коллега Вика, выглянув в коридор. Я нехотя вошла в ее кабинет. Вика любила поболтать, и иногда, вступив с ней в разговор, можно было потерять на этом как минимум полчаса. А у меня у самой с утра дел по горло.

— Что-то срочное? А то мне нужно...

— Вот, посмотри. Главный просил размножить и показать всем нашим. У него теща пропала. Полиция ее уже ищет.

Я взяла в руки листок и увидела на фото ту самую старушку, что встретилась мне утром.

— Это теща Виктора Алексеевича?

— Фото неудачное. Я тоже ему об этом сказала.

— Не в этом дело. Я просто полчаса назад ее видела возле своего дома.

Вика снисходительно посмотрела на меня.

— Это вряд ли. Старушка проживает за городом вместе с дочерью и зятем. Там и потерялась.

— Не знаю, но только утром она находилась возле моего подъезда и спросила меня, в какой стороне улица Тружеников.

— Все старушки на одно лицо, — махнула рукой Вика. — К тому же фото на самом деле неудачное.

Я не стала продолжать спор. Однако посчитала своим долгом пойти к руководителю нашей фирмы и рассказать ему о данном факте. Виктор Алексеевич отнесся к моим словам более серьезно. А услышав название улицы, о которой спрашивала пожилая женщина, так и вовсе поменялся в лице.

— Спасибо, Людмила, — сказал он, — вы мне очень помогли.

Весь день я думала обо всем этом. Особенно когда прочитала текст под фотографией тещи нашего шефа. Там было написано о том, что потерявшаяся женщина дезориентирована и страдает провалами в памяти. Это как раз объясняло ее странное поведение утром. А вот одежда на женщине была другая, не та, что описывалась в объявлении о ее пропаже. Я бы не обратила на это внимания, но просто разница была слишком очевидна. В тексте значилось, будто пропавшая женщина была одета в плащ темно-синего цвета и бежевый берет. А на встреченной мною старушке были черные брюки и какая-то бесформенная куртка темных тонов. Головной убор тоже отличался. Вместо берета на голове у женщины была смешная вязаная шапка с двумя огромными помпонами.

Я подумала, что надо бы сообщить шефу о том, что женщина одета иначе, но, окунувшись в рабочие дела, позабыла об этом. Тещу шефа звали Анна Федоровна, и вечером, возвращаясь домой, я снова столкнулась с ней. Женщина стояла возле гаражей. Она держала в руках какую-то булку и, отламывая от нее небольшие кусочки, складывала их в рот. Вокруг нее уже собралась стайка наглых голубей, и старушка периодически делилась с ними своим ужином.

Я замедлила шаг, пытаясь принять решение, как именно мне поступить. Я боялась напугать ее, но и пройти мимо тоже не могла. Первым делом я подумала позвонить шефу и сообщить, что нашла его пропажу. Но что, если за то время, пока Виктор Алексеевич добирается сюда, женщина уже уйдет?

Как-то само собой я подошла к ней и решилась заговорить:

— Здравствуйте! Нашли вы улицу Тружеников? Мы утром с вами встречались.

— Да, да. Спасибо! Все в порядке.

Все же я спугнула ее. Женщина спешно направилась в сторону от меня, и мне ничего не оставалось делать, как пойти за ней.

— Постойте, пожалуйста! — окликнула я ее. — Я хотела спросить, не нужна ли вам помощь?

Старушка не останавливалась и не отвечала. Тогда я забежала вперед и осторожно прикоснулась к ее руке.

— Погодите, не бойтесь меня. Просто не так давно у меня умерла мама. Вы с ней чем-то похожи, и мне хочется вам помочь. Давайте выпьем чая вон в том кафе. Мне кажется, вы замерзли.

Женщина действительно немного дрожала. Вероятно, она нервничала, потому что на улице было по-весеннему тепло. Я сказала ей почти правду. Моя мама на самом деле умерла. Правда, с того времени прошло уже четыре года, но эта потеря не переставала причинять мне душевную боль. Анна Федоровна не была похожа на мою маму. Мама была более крупного телосложения, и черты лица их тоже отличались. Но что-то неуловимое в облике этой старушки все же действительно напоминало мне маму.

— Я не знаю, — пробормотала потерявшаяся женщина, — разве что ненадолго.

— Конечно. Мы только выпьем по чашке чая.

Анна Федоровна послушно пошла рядом со мной. Мы расположились за одним из столиков небольшого кафе. Я сделала заказ и через несколько минут наблюдала, как раскраснелись щеки пожилой женщины после нескольких глотков горячего напитка.

— А вы всех встречных старушек водите в кафе? — спросила Анна Федоровна, немало удивив меня. Взгляд ее был вполне осознанным, и в глазах плясали искорки смеха. Дама шутить изволит? Вот это да! Сейчас старушка вовсе не выглядела потерянной или дезориентированной.

— Вы первая, — невольно улыбнувшись, ответила я.

Она кивнула, как бы принимая эту информацию.

— А как звали вашу маму?

— Маму звали Нина. И умерла она не совсем недавно. Уже четыре года прошло.

Мне захотелось сказать ей правду. Однако рассказать о том, что я знаю, кто она, я все равно не решалась. Нутром чувствовала, что-то не так, и, скажи я ей, она тут же постарается избавиться от моего общества.

— Видимо, вы ее очень любили, поэтому и четыре года для вас не тот срок, чтобы забыть о своих чувствах к маме.

— Вы правы. Очень любила. Да и разве может быть по-другому?

— Еще как может.

Анна Федоровна тяжело вздохнула. Глаза ее снова потускнели, и я испугалась, что она сейчас уйдет.

— А расскажите мне о себе, — поспешила спросить я, — если это не слишком для вас.

Женщина посмотрела мне в глаза:

— Боюсь, моя история не слишком оптимистична и может испортить вам настроение. Прощайте. И спасибо вам за чай.

— Постойте. Куда же все время спешите? Мы даже не успели представиться друг другу. Меня Люда зовут, а вас?

Она ответила не сразу. Скорее всего, придумывала себе имя.

— Мария Степановна. Спасибо за чай.

С этими словами старушка спешно вышла из кафе и зашагала вдоль проспекта. Я немного замешкалась. Внутри меня возникли некоторые сомнения. А вдруг я ошиблась и эта женщина вовсе не пропавшая теща моего шефа? Одежда на ней другая. И она выглядит абсолютно нормальной. И имя она назвала другое. Я вытащила из кармана листок и еще раз посмотрела на фото разыскиваемой женщины. Сомнений быть не могло. Это точно один и тот же человек!

Схватив пальто, я выскочила на проспект и огляделась по сторонам. Старушки нигде не было видно. Отругав себя, я побежала в сторону остановки и еще издали увидела, как знакомая фигура садиться в отъезжающий автобус с номером семнадцать. Хоть это успела заметить!

На следующее утро я пошла в кабинет шефа. Каяться в том, как упустила его тещу.

— Людмила, вы, судя по всему, обознались. Мать моей жены, как бы это помягче выразиться, последнее время не в себе. Мы как раз планировали класть ее в клинику на обследование. А то, что вы рассказываете о той старушке, совершенно не похоже на поведение Анны Федоровны в последнее время. К тому же, вы сами сказали, на ней была другая одежда.

— Поверьте, это была она. Я вам точно говорю. Никакой ошибки быть не может. Разве что у вашей тещи есть сестра близнец.

— Я ценю ваши старания. И так же передам всю эту информацию сотрудникам, что занимаются поисками моей тещи. А вас попрошу на всякий случай особо об этом не распространяться. Хочется избежать лишних пересудов.

Шеф сделал вид, что разговор окончен.

— Хорошо, Виктор Алексеевич, я вас поняла.

После рабочего дня, приближаясь к своему дому, я вполне естественно постоянно глазела по сторонам в надежде снова встретить Анну Федоровну. Я отказывалась называть ее тем, другим именем, хотя и осознавала, что это несколько странно. Весь день я думала об этом и пришла к выводу, что в семье Виктора Алексеевича все же что-то не в порядке. Не в том смысле, что его теща пропала, а в том, что она пропала не случайно.

Вечером я поделилась своими догадками с мужем, но Андрей, как и Виктор Алексеевич, предположил, будто я обозналась, и посоветовал мне выкинуть все это из головы. Сказал еще, что лучше бы я с такой же внимательностью относилась к приготовлению ужина, а то у нас уже второй день макароны с котлетами, а он бы хотел некоторого разнообразия. Гурман нашелся! Специально завтра приготовлю те же котлеты!

В общем-то, наверняка я все же и последовала бы совету мужа и постаралась забыть обо всем. Но только уже на следующее утро Анна Федоровна снова стояла возле моего подъезда. На этот раз она дожидалась именно меня и, едва завидев, сразу направилась в мою сторону.

— Люда, прости. Я вела себя не по-человечески в прошлый раз. И ты права, мне на самом деле нужна помощь. Если ты не сердишься на меня и все еще готова помочь в память о твоей маме, то мы могли бы встретиться сегодня вечером и поговорить.

— Да, конечно, Мария Степановна, — с трудом припомнила я имя, которым она изволила себя называть.

— Хорошо. Куда мне подойти?

— Приходите сюда же. Мы сможем поговорить у меня дома. Муж сегодня допоздна будет на работе, а сын наш недавно переехал. Снимает жилье вместе со своей девушкой.

Старушка слабо улыбнулась и кивнула.

— Я вернусь с работы в шесть. Вы не ждите возле подъезда, поднимайтесь сразу ко мне, квартира 68.

Возможно, я поступала нехорошо по отношению к своему шефу. Но мне отчего-то не хотелось ни о чем ему говорить. Сам же сказал, что я обозналась и моя старушка не имеет никакого отношения к его теще.

Во время обеда я сбегала в магазин и купила продуктов для моего фирменного жаркого. Так и быть, котлеты на сегодня отменяются. Потом, подумав, я прихватила еще торт. Вкусная еда располагает к общению, к тому же моей гостье калории явно не помешают. Сегодня утром Анна Федоровна выглядела несколько изможденной.

— У тебя что, праздник какой-то? — спросила, увидев торт у меня в руках, вездесущая Вика.

— Племянница в гости обещала заехать, — соврала я, чтобы отвязаться от нее.

— А я уж было подумала, что ты скоро станешь бабушкой, — хихикнула Вика, намекая то ли на мой возраст, то ли на то, что Ваня, мой сын, начал жить взрослой жизнью.

— Может быть, скоро и стану, — загадочно ответила я, прошествовав мимо.

Я сбежала с работы немного пораньше, чтобы к приходу Анны Федоровны поставить готовиться жаркое и подобрать раскиданные мужем вещи. Собираясь на работу, Андрей умудряется устроить настоящий бардак. И исправить его невозможно. Пробовала. Проще просто убрать все самой, чем объяснять мужу, что посуда должна находиться на кухне, а не возле унитаза, а чистые носки лучше надеть на себя прямо в спальне. А не приносить их на кухню, затем потерять и бежать за следующей парой. Беда в том, что Андрей уходит на работу позже меня, и проконтролировать этот процесс я не имею возможности.

На этот раз одна пара носков валялась на кухне на полу, а вторая пребывала возле того же унитаза. Рядом с носками в ванной комнате еще почему-то лежала чайная ложка. И я даже не желала думать, что именно при помощи этого столового прибора пытался сотворить мой муж.

До прихода Анны Федоровны я как раз успела убрать раскиданные Андреем вещи и поставить в духовку жаркое. Ровно в шесть часов раздался звонок домофона, и робкий голос спросил:

— Можно мне Людмилу?

— Это я. Мария Степановна, поднимайтесь на шестой этаж.

В первую очередь, когда моя гостья, раздевшись, присела на краешек стула на нашей кухне, она развеяла все мои сомнения относительно того, кто она.

— Люда, я должна признаться тебе, меня зовут иначе, чем я тебе представилась. Прости, что пришлось сделать это. Но поверь, у меня были причины скрывать свое настоящее имя.

— И как же вас зовут на самом деле? — я не смогла сдержать торжествующей улыбки.

— Мое имя Анна. Анна Федоровна, если так тебе будет удобнее.

— Ну и славно. Анна Федоровна, так Анна Федоровна, — усмехнулась я. — давайте с вами пока будем пробовать салат. Он, правда, из магазина, но проверенно вкусный.

— Так почему вам пришлось скрывать свое имя? — спросила я, когда тарелка Анны Федоровны наполовину опустела.

— Ты только не думай, Люда, что все это бред старухи. Ты так отзывалась о своей маме, что тебе наверняка будет не просто поверить в то, что бывают и другие отношения между матерью и дочерью. Все началось, когда год назад умер мой муж. Георгий долгое время занимался бизнесом, у него было свое мебельное производство и сеть магазинов, где продавалась его мебель. Некоторое время назад наша дочь во второй раз вышла замуж. Первое время мы с мужем были очень довольны зятем. В отличие от первого мужа Марины, Виктор был обходительным и целеустремленным. Он почти сразу проявил интерес к делу Георгия, и муж с радостью принял его под свое крыло. Новый зять много работал, мужу нравилось, как он справляется со всем, и вскоре Георгий передал зятю управление своим производством. Возраст давал о себе знать, и мы оба с мужем были довольны тем, что нашелся достойный приемник, которому можно доверить бизнес. Но только радость наша была недолгой. Виктор оказался крайне жадным человеком. Урезал зарплату сотрудникам и так потерял половину тех людей, что десятилетиями работали на предприятии мужа. Зять завышал стоимость мебели и растерял многих клиентов. В том числе оптовиков, которые работали на другие города и дальние поселки, снабжая нашей недорогой, но качественной продукцией. Вскоре выяснилось и то, что Виктор, пытаясь уйти от налогов, искал различные пути выходы, создавал левые счета, и так далее. Муж решил, что пока не поздно, пора отстранять от дел подобного руководителя. Но только Георгий занялся этим вопросом, как с ним случился сердечный приступ. Его нашли мертвым за рулем своей машины, припаркованной на стоянке возле его предприятия. Его детища.

Я знала эту историю, потому что работала на том самом предприятии, о котором сейчас говорила Анна Федоровна. Я пришла туда работать как раз после похорон старого директора предприятия. Тогда весь офис говорил только об этом. Сама я с Георгием Сергеевичем не была знакома, но, те кто работал давно, отзывались о нем с огромной теплотой. И рассуждения о том, что ранее производство было намного более перспективным, чем сейчас, я тоже слышала от многих. Я работала в отделе маркетинга. Занималась контролем продаж корпусной мебели, изготавливаемой по индивидуальным эскизам. Это направление для предприятия была новым и, как мне казалось, довольно перспективным. О том, что у фирмы, где я сейчас работала, есть какие-либо проблемы, я, если честно, и не подозревала. Если это действительно было так, то, значит, Виктор Алексеевич умело скрывал это.

Между тем жаркое было готово, и прежде чем Анна Федоровна продолжила свой рассказ, я заставила ее попробовать мое творение.

— Очень вкусно! — улыбнулась старушка, отправив в рот кусочек мяса. — Не поверишь, Люда, я не ела горячего уже более десяти дней!

— Как же так? — воскликнула я. — Почему? Что произошло?

— Еще до того, как умер мой муж, он переписал свой бизнес на меня. Я ругала его за это, не хотела становиться единственной владелицей. В моем возрасте это просто нелепо. Но Георгий как в воду глядел. Он не желал, чтобы его предприятие перешло Виктору. К тому времени муж уже понял, что он за птица. Я прекрасно понимаю, что в результате предприятие все равно перейдет дочери, а, значит, и Виктору, но не могу, пока жива, переступить через себя и пойти против желания мужа. Едва мои зять и дочь узнали о том, что по документам им ничего не досталось, они словно сошли с ума. Сначала просто уговаривали меня переписать все на них. Затем, когда я отказалась, начали угрожать. При этом Марина, наша дочь, стала словно неродная мне. Она разговаривала словами Виктора и делала все по его указке. Один раз даже сказала мне, что муж для нее намного дороже, чем я. Потому что я рано или поздно умру, а с Виктором их ждет долгая жизнь, и она должна быть обеспеченной. Однажды мне приснился мой муж Георгий. Он умолял меня не сдаваться и пойти до конца. Найти достойных людей, тех, кто смог бы позволить его детищу снова процветать, и продать им предприятие. Пусть деньги от продажи после моей смерти все равно достанутся нашей дочери, и Виктор распорядиться этими средствами по своему усмотрению, но только чтобы он не уничтожил то, что муж создавал годами. Возможно, это был только сон, но я все равно занялась поисками тех, кто мог бы купить наше предприятие. Когда я озвучила свои планы, рассказав об этом зятю, он буквально вышел из себя. Не понимаю, чего он боялся? Разве того, что я успею при жизни употребить куда-то часть денег и не все достанется ему. Хотя одно то, что я до сих пор его не уволила и он продолжал всем заправлять на предприятии, могло бы вселить в него уверенность, что я никогда не поступлю так со своей дочерью.

— Анна Федоровна, вы кушайте, пожалуйста, — попросила я. Мне было жаль ее, рассказывая обо всем этом, Анна Федоровна очень волновалась, пальцы ее, сжимавшие вилку, подрагивали, и в глазах стояли слезы.

— Да, спасибо, Люда. Я сейчас закончу свою исповедь, мне осталось только рассказать о том, как мои родные придумали решить вопрос с наследством по-своему. Живем мы все вместе в одном доме за городом, который давным-давно построил мой муж. Я даже не сразу поняла, что происходит. Думала, на самом деле схожу с ума. Я стала слышать какие-то странные звуки, как будто громкие хлопки, а когда спрашивала об этом у дочери и зятя, они утверждали, что ничего не слышали. Потом иногда мои вещи, даже нижнее белье, находили развешенными по кухне. Или кастрюля с супом вдруг оказывалась в ванной. Дочь смотрела на меня с ужасом и просила показаться врачу. Я не помнила, чтобы делала все это, и уже была согласна сделать так, как говорит Марина. А потом я случайно застала дочь за таким занятием, Марина укладывала мои сапоги в кастрюлю с водой и собиралась поставить все это на плиту. До этого я как раз ушла в душ, но вернулась оттуда, забыв банное полотенце. Конечно же, я набросилась на дочь, пытаясь понять, зачем она все это делает? Марина молчала, а уже вечером я получила достаточные объяснения. Они оба, и зять, и дочь, вошли в мою комнату. Виктор набросился на меня и связал руки. Затем принес с кухни нож и стал резать мои запястья.

Анна Федоровна машинально загнула рукав и показала свои порезы.

— Но зачем ваш зять сделал это? — с ужасом глядя на уже немного зажившие раны на руках моей гости, спросила я.

— Я сначала тоже не понимала. Но потом услышала, как Виктор говорит, обращаясь к Марине: «Скажем, что обнаружили ее изрезанные руки только утром и сразу повезем ее к врачу». Тогда-то я все и поняла. Они хотят признать меня недееспособной, тогда Марина автоматически станет хозяйкой всего.

— И тогда вы сбежали от них?

— Да. Ночью, дождавшись, когда они уснут, я потихоньку ушла из дома. Телефон с собой не взяла, для того, чтобы они не смогли отыскать меня. Также оставила дома банковскую карту, чтобы не возникало соблазна воспользоваться ею. У меня было немного наличных денег, но сумма была очень небольшой. Я не придумала ничего лучше, как поехать к одной своей старинной знакомой. Лариса все еще жила там же, на улице Тружеников. Мы давно не общались, знакомая неудачно вышла замуж. Муж ее выпивал, и позже Лара тоже пристрастилась к спиртному. Лариса пустила меня к ним, но в первую же ночь я поняла, что находиться в одной квартире с пьяными людьми порой не так просто. Всю ночь Лариса и ее муж скандалили между собой. Мне не удалось даже сомкнуть глаз. В пять утра я не выдержала и пошла на улицу прогуляться. Район этот я плохо знала и в конце концов заблудилась. Тогда я и встретила тебя в первый раз. Одежду, что сейчас на мне, я одолжила у Ларисы, предложила поменять ее на свои вещи. А вчера муж Ларисы вернулся вот с этим.

Анна Федоровна вытащила из кармана смятый листок, где было напечатано объявление о ее пропаже.

— Лариса и ее муж решили, что таким образом смогут заработать на мне, выдав меня моему зятю. Теперь я не знаю, что мне делать и куда идти. Глупо было уходить из дома, нужно было лучше обратиться в полицию. Но я испугалась того, что мне не поверят. Скажут, что я все это выдумала, раз я невменяемая. А теперь я понимаю, что мой уход из дома родственникам только на руку. Так им будет легче признать меня недееспособной.

— Анна Федоровна, чтобы признать человека недееспособным, мало одного того, что он ушел из дома. И россказни ваших родных тоже не помогут в этом. Разве что они каким-то образом найдут недобросовестного врача. Любой специалист после беседы с вами поймет, что вы вполне адекватно себя ведете и даже на редкость рассудительны.

— Вы думаете? Но наверняка Виктор уже отыскал способ сделать это, раз приступил к подобным действиям.

Анна Федоровна указала на свою руку.

Мы и не заметили, как за разговорами прошло столько времени. Послышался звук открываемой двери и голос мужа из прихожей.

— Чем так вкусно пахнет? Неужели меня решили сегодня побаловать?

— Решили, Андрюша, — выкрикнула я и, улыбнувшись, добавила, — в последнее время ты ведешь себя неадекватно, то кружку возле унитаза забудешь, то чайную ложку. Носки постоянно теряешь. Может быть, это от недостатка внимания с моей стороны, а может быть и что-то серьезное, — я решила перевести все в шутку, чтобы поднять настроение Анны Федоровны. Женщина немного напряглась, услышав голос моего мужа. — Что ты делал с чайной ложкой в ванной, горе мое?

— Ничего не делал, — Андрей вошел в кухню и с изумлением посмотрел на мою гостью, — я вообще не понимаю, о чем ты говоришь.

Я развела руками.

— Вот так и живем, Анна Федоровна.

***

Мы с мужем только немного помогли Анне Федоровне, предоставив ей убежище и временный приют. Она сама вскоре взяла себя в руки и начала действовать. Сделала все так, как задумала и как просил ее муж в том ее сне. Продала предприятие конкурентам, тем, которые показались ей надежными. Компания была молодой, но ребята вроде бы и правда заинтересованные в том, чтобы предприятие Георгия Сергеевича, мужа Анны Федоровны, и дальше процветало. Я до конца не была уверена в ее действиях. Все же, чем лучше было передавать дело своего мужа в чужие руки? Мне казалось, Виктор Алексеевич, хотя и оказался плохим человеком, все же нормально со всем управлялся. Но вот когда вскрылись все его махинации, моя уверенность пошатнулась. Оказалось, что он проворачивал какие-то незаконные сделки, прикрываясь нашей компанией. Я до конца в этом не разбираюсь, но, как говорит Анна Федоровна, еще немного, и фирму пришлось бы закрыть, а сама она, вполне может быть, отправилась бы в тюрьму, так как за всеми делишками ее зятя стояла ее компания.

Я до сих пор тружусь на том предприятии, что когда-то организовал Георгий Сергеевич, муж Анны Федоровны. Фирма процветает, и ее новые хозяева делают все, чтобы так продолжалось долгие годы. С Анной Федоровной мы иногда встречаемся. Она в добром здравии, а это значит, что ее родственники еще некоторое время не получат доступ к счетам старушки. Так им и надо, я считаю. Я очень любила свою маму. И я не понимаю, как можно ради чего бы то ни было так поступать с собственной матерью, как это делала Марина?!

Автор Светлана Юферева