Дисклеймер. Мне нравится Гороховец. Если где-то будут задеты чувства жителей города, то сделано это не умышлено.
Что мы знаем о Гороховце? В сети нет ни одного приличного описания и отзыва. Все они — прекрасная возможность собрать безликие клише и штампы в одном месте (красивый, древний, поразил воображение). Но на деле — это хороший город.
Города и книги
Первые строки — самые важные. Первые строки читаешь внимательно, а потом всё сливается в один сплошной текст. Помогает искусство быть посторонним: заходить на центральную улицу через дворы. Здесь сушится бельё, летают первые бабочки, похмельный мужик ищет верную тропу через подворотню.
Выхожу на улицу Ленина, бывшую Благовещенскую, как свой и не совсем. Вот он я: приехал ни зимой, ни летом, ни утром, ни вечером, ни сытым, ни голодным, не турист для местных, не местный для туристов.
Город находится между двух рек — Оки и Волги, но стоит на ещё одной реке — Клязьме. Получается классический торговый уездный город в кубе.
Пойдём, расскажу и покажу.
Про историю
Гороховцу больше восьми с половиной столетий. За это время его грабили, сжигали, восстанавливали, устраивали торговые пути, развивали, снова грабили и так много раз. Святой Русской православной церкви — Андрей Боголюбский основал город, как пограничный форпост на востоке Владимиро-Суздальского княжества.
Гороховец — не романтичный город. В России не может быть романтичным город, который начинается на букву «Г» и продолжается словом «Горох». Есть две версии происхождения названия: скучная славянская и красивая финно-угорская. Согласно второй имя города «Хорроховесь» можно перевести — «Дремлющая в снегах деревня» с элементами хоррора.
Зачем такой исторический экскурс? Он здорово поясняет структуру города: по центру на холме крепость (детинец), много церквей, а все улицы идут вдоль, вверх или вниз холма. Старинные названия улиц говорят сами за себя: Благовещенская, Набережная, Верхне-, Средне- и Нижне-Никольская. Собор, который появился на месте детинца — как раз Троице-Никольский. Добавляем Лысую и Пужалову горы — получаем полноценный туристический маршрут.
Ногами ходим
Вернёмся на улицу Ленина (Благовещенская), по которой въезжают в город. Прямая, понятная, с десятком точек интереса. Идём, смотрим по сторонам, слушаем и смотрим людей вокруг. Сними свои долбаные наушники, ты с городом знакомишься.
Обрывки разговоров — достопримечательность, которую нельзя сфотографировать или показать другу. Тем они и ценны.
— Очень давно.
— При царях, да, Вань?
— Да нет, ещё при обезьянах.
***
— Миленькая.
— Миленькая маленькая.
— Миленькая маленькая миленькая.
— Миленькая.
***
— Ксюша, ты в тюрьме!
— Но я выбежала!
— Так нельзя!
— Почему? Ну ладно...
Про дома
Вдоль улицы, как принято, стоят дома. И тут, как с книгой: понимаешь, что здесь будут картинки. Да, Гороховец — хорошая историческая книга с картинками, легендами, авторским пониманием и атмосферой.
Встречают нас дома деревянного модерна. Увидите и сразу поймёте. Особняки, которые строились в конце девятнадцатого века, иногда строились долго, вплоть до начала двадцатого века. Отличает: сложная кровля и резьба, много декоративных элементов. Один «русалочий дом» чего стоит.
Стиль и красоту домов подчеркнём так: Даль включил строителей в Толковый словарь, можете проверить — «якуши».
Чуть дальше по маршруту появятся каменные купеческие палаты. Они родом из семнадцатого века. Всего в России сохранилось два десятка таких палат, семь из них — в Гороховце. Они стоят в конце Ленина, на набережной и по пути на гору.
В городе много исторических домов, они обозначены фамилиями владельцев. Их имена нереально запомнить. Попробуйте: Ершов, Сапожников, Ширяевы, Опарин, он же — Селин, Канонников, Пришлецов, Морозов, Краснощёков, Носков, Шорин, Кучин... Можно зайти в Туристический центр, взять карту, узнать детали про конкретный дом.
О Пужаловой горе
Слева от дороги стоит Пужалова гора. Сейчас на ней оборудован горно-лыжный курорт и парк. Есть легенда: казанские татары как-то решили набежать на Гороховец, но в лучах закатного солнца над горой проступил образ огромного воина, татары оценили свои силы и убежали, испугались, отсюда и название горы.
Внутри, под землёй, кстати, больше сотни курганов (захоронений) двенадцатого века. Да, горно-лыжный курорт и детская горка на месте захоронений.
Заходят как-то в бар Santa Muerte, японский праздник Бон и Пужалова гора. И первые двое отходят в сторонку, где нервно курят.
Сретенский монастырь
Идём дальше, справа видим Сретенский монастырь. Белые стены, колокольня и узкий проход внутрь. Внутрь — идти. Вести себя прилично и заходить.
Патриарх Никон, кроме своих реформ и раскола церкви, в середине семнадцатого века дал указ построить здесь деревянный собор. Позже он стал каменным, а ещё позже оттуда хотели забрать колокола. На что местные жители ответили чётко и прямо: «что означенный монастырь построен не из казённого иждивения, а того града купцом из собственного капиталу» и ничего они не отдадут. Ещё сильно позже здесь хотели сделать тюрьму, но не срослось. И хорошо.
Если обойти монастырь, то можно найти рынок. У него самое лучшее название из возможных: «Городской рынок по пятницам и в среду». Если хочется проникнуться атмосферой уездных ярмарок, расписание вы теперь знаете.
Мне этот монастырь нравится. Не из-за того, что он женский. Внутри тихо, всегда растут цветы и кто-то постоянно затапливает внутренний двор состоянием покоя.
Площадь и набережная
Далее по маршруту — площадь с сердечком и памятником, а потом — набережная. Здесь мне особо рассказать нечего. В обоих местах хорошо присесть, почитать (не забываем, что город — в первую очередь книга, а только потом дома), перекусить, отдохнуть. На площади шумно и есть стоянка, а на набережной — пара старинных домов, понтонный мост и Клязьма. Здесь нужно почистить место на телефоне для новых фотографий, заглянуть в сувенирную лавку, взять с собой воды. Дальше мы пойдём в гору.
С той стороны Клязьмы находится Знаменский Красногривский монастырь. Я в нём ни разу не был, поэтому сказать нечего. И такая же история с исторической частью города около трассы М7: я там не был, я не знаю. Но обе точки заранее советую посетить.
Никольский монастырь
Вы его не пропустите. Он стоит на вершине горы, именно здесь был детинец будущего города. Если честно, добрую часть историй о монастыре пропускаешь мимо ушей. Причина: с территории открывается вид на реку, город и всю округу. Ходишь, дышишь, смотришь, впитываешь красоту всем, чем можно. А потом и тем, чем нельзя.
Во время подъёма к монастырю, можно заметить на дереве табличку. Здесь остатки городища, ему много лет, здесь запрещено копать и брать грунт, штраф в двести тысяч рублей. Я посетил много десятков городов в России, но нигде не встречал такой таблички. Да, там нельзя копать, запомните. Если вдруг после подъёма на гору вам захотелось ещё развлечься с лопатой.
Монастырь заложили в первой половине семнадцатого века. Он классический с классической историей: его сжигали, восстанавливали, закрывали, открывали, обустраивали, перестраивали, добавляли постройки... Личный совет: на территории недалеко от входа внутрь центрального здания, есть остатки кладбища, посмотрите туда.
Лысая гора
Какой древний город без своей Лысой горы? Верно. Здесь есть важный момент: случайно на неё не набрести. Она находится на дальнем краю города, вдали от исторического центра. От Никольского монастыря по улице Горького до указателя, но лучше заранее посмотреть по карте. Да, на остальном маршруте можно смело ходить без карты: исторический центр компактный и понятный.
Лысая гора: место шабаша ведьм, зимняя горка, памятник археологии, курган татарского хана, мистическое место. На самой горе, как понятно из названия, почти ничего не растёт. Но это даёт возможность хорошенько осмотреться: река, леса, дали, выси, красота. Сюда приходят по двум причинам: медитировать и фотографировать. Можно совмещать.
Я пока помедитирую тут, а вы спокойно идите обратно по улице Горького, но поверните не к Никольскому монастырю, а вправо к парку.
Медитация. Есть сфера, где нет ни земли, ни воды, ни огня, ни ветра; ни сферы безграничного пространства, ни сферы безграничного сознания, ни сферы отсутствия чего бы то ни было, ни сферы ни восприятия, ни не-восприятия; ни этого мира, ни следующего мира, ни солнца, ни луны. И там я делаю вдох и понимаю: этой мой вдох. И там я делаю выдох и понимаю: этой мой выдох. И так десять минут в комфортном положении. А затем встать, отряхнуться и пойти вслед тем, кто пошёл к парку.
Парк
Чем дальше в текст, тем чаще: тут ходить надо, а не рассказывать. Деревянные совы, которые не те, кем кажутся, детская площадка с качелями, тропинки и дорожки, подход к горно-лыжному склону, мостки на склоне, прекрасные плакаты с инструкцией, не забудьте покормить белочек, а то у них огнестрел.
Меня в парке радуют беседки. Чем дальше от центральных дорожек, тем больше и больше эти беседки становятся расписными. Какие времена, такие и росписи. Подростки рассказывают там о том, о чём рассказывают подростки во все времена. Рассказывают и показывают.
В тринадцатом веке Гороховцу дали статус — града Пресвятой Богородицы. Единственный в своём роде. Богоматерь сравнивают с цветком, что вечно цветёт и не знает увядания. К чему это здесь? К финальному монологу о вишнёвых садах.
Если представить (ага, конечно, представить), что город говорит, то получается такая схема. Первые поселения свои голоса оставили на Лысой горе, это древний голос, хриплый, но сильный. Следующие слова звучат вокруг Никольского монастыря, где был детинец, они стойкие, смелые, распевные, молитвенные. Шумные купеческие голоса звучат на набережной и вдоль улиц под горой. Прошлый век кричит на торговой площади, в магазинах и музеях. А вот молодой голос, завтрашний, он здесь — в парке, в беседках, на спортивной площадке рядом. Прямой импульс и оголённый нерв эпохи, как есть и будет.
Вишнёвый сад
Гороховец был известен своими вишнёвыми садами. Кому и когда был известен — оставим краеведам. На спуске из парка есть табличка: здесь когда-то были те самые вишнёвые сады. На прошлый юбилей города даже открыли отдельный парк в честь этих самых садов (мы проходили мимо).
К чему это я? Текст начался в духе «Постороннего» Камю, но наш Артур Мерсо настолько пропитался городом, что сам стал его частью. Мы оставим его здесь, на скамейке в парке, пусть смотрит на закат и отдыхает.
Мы же откроем другую книгу, ведь город — люди, истории, а значит — книга. Откроем мы «Вишнёвый сад» Чехова. Со школы мы знаем: пьеса о сложностях адаптации к новым временам, уходу эпохи русского дворянства, конфликте поколений, о судьбе огромной страны. Да, судьба огромной страны — история маленьких городов, здесь виднее, здесь не теория газет и кабинетов, а практика набережных, рынков и улиц.
Гороховец — это чеховский «Вишнёвый сад», только финал открытый. С одной стороны неувядающий цветок Богородицы, с другой — время, которое не остановить, но можно приспособиться. Город — место, где можно прожить историю страны за несколько часов. Пройти её своими ногами. И только уже после, когда ноги будут отдыхать в машине или электричке, задаться главным вопросом: где я в этой истории? Кто здесь посторонний, кто турист, а кто — история в книге?
Вы же не думали, что я вам буду про купцов здесь рассказывать? Купцы уже умерли, оставили свои дома и рубашки.