Говорят, эта история произошла в Серенгети близ гор Банаги, там, где традиционный саванный ландшафт разнообразят рощицы акаций и обнаженные участки горных пород, возвышающиеся над редколесьем серой стеной с плоскими каменными макушками.
Соседствовали тут непримиримые враги: павианы, леопарды и гиены. Прайд львов предпочитал более открытые участки, поодаль, где паслись потенциальные жертвы львиного семейства.
***
Вверх! Влево! Вниз! Вправо! Снова вверх! Ветви развесистой акации, четырехметровым зонтом раскрывшейся над бушем, то гнулись, то распрямлялись в такт раскачивающиеся на них телам.
Замысловатый танец на ветвях в исполнении маленького павиана и молодого леопарда мог оборваться в любую секунду, но всё-таки он продолжался благодаря ловкости и упорству маленькой обезьяны. Её сердце казалось выскакивало из груди, крик отчаяния рвал барабанные перепонки, но цепкие глаза расширенными от ужаса зрачками следили за каждым движением пятнистой кошки.
Волосатый акробат постоянно ускользал от когтей охотника, делая немыслимые прыжки с ветки на ветку. Порой, казалось, павиану, загнанному на самую верхушку уже нет спасения от острых когтей, но он, качнувшись на упругой ветке, гнул ее, подобно луку, ветка распрямлялась и перебрасывала тело на другой полюс зелёной кроны. Челюсти дикой кошки щёлкали впустую, когти рассекали жаркий воздух пустого пространства, не причиняя павиану никакого вреда.
—Как же догнать этот прыгающий комок с хвостом?! —пятнистый хищник уже не чувствовал себя охотником и убийцей.
Глаза его азартно блестели. Он считал себя участником игры в догонялки с самой интересной игрушкой на свете –живым маленьким павианом.
Разве можно его сожрать ?
—Так это просто игра? —сообразительные обезьяньи глазки на мгновение заглянули в глубину круглых зрачков молодой пятнистой пантеры.
— Да! Теперь я убегаю, ты догоняй!— живая карусель закрутилась в обратном порядке.
Молодой леопард и малыш павиан гонялись друг за другом, пока уставшая от них акация не сбросила обоих на землю.
Надо отметить, что за игрой, следила ещё одна пара внимательных глаз существа, готовящегося вступить в эту игру, чтобы играть в неё по своим правилам.
Пятнистая гиена терпеливо ждала момента своего кровавого выступления.
В чем нельзя отказать этой твари, так это в уме и сообразительности. Можно не охотиться самой, предоставив это дело другому охотнику, а потом просто отобрать добычу.
Гиены частенько отбирают у леопардов туши антилоп, если кошки не успевают затаскивать их на деревья.
Вот и сейчас – одно неловкое движение, одна надломленная ветка– и маленькое тельце упадет в самые мощные челюсти саванны– челюсти гиены!
И это случилось!!!
Павиан падал прямо на гиену.
Гиена моментально раскрыла пасть с огромными зубами, готовая схватить лакомый кусок, но тут же передумала.
Опережая обезьянку, к земле летел, выставив вперёд лапы с острыми кинжалами-когтями, пятнистый оранжевый леопард. Остаться без глаз , а именно туда целился молодой хищник, в саванне равносильно смерти.
Леопард злобно зарычал: его лишили не добычи, а самой интересной игрушки…
Будь он постарше, он бы сто раз подумал, прежде, чем броситься на гиену, но леопард был молод, а оттого безрассуден, чем и напугал пятнистую падальшицу. Объявилась и мамаша павиана.
Схватив его в охапку, она
умчалась к своей стае, от которой она так опрометчиво отбилась.
Убежавшая гиена нашла кусок падали, леопард слился с веткой дерева, а маленький павиан получил взбучку от взволнованной матери.
—Это мой друг! Мы так здорово играли!—пискнул малыш и тут же получил подзатыльник.
***
Прошло 5 лет.
Леопард, на пятнистой шкуре которого стали появляться седые волоски, вернулся в старые края. Он сменил несколько подруг, множество его детёнышей бегали по Серенгети. На его теле было полно шрамов, полученных в схватках с таким же леопардами. Один раз его чуть было не убили львы, и он чудом остался жив. Стычкам с гиенами он потерял счёт.
Его жертвами становились антилопы, бородавочники, птицы, грызуны, змеи. От встреч с павианами судьба его уберегла.
Он уже был не так быстр и силён как раньше. Охотиться становилось труднее. Он чаще всего охотился на больных и ослабленных травоядных и грызунов.
Сегодня он поймал козлёнка и рассчитывал полакомиться им на ветвях акации, но не успел.
Гиены почувствовали запах крови, когда жертва ещё трепыхалась в смертельных объятиях пятнистого хищника. Втроём они атаковали леопарда. Леопард отчаянно дрался, но одна из так тяпнула его за крестец, что задание лапы перестали слушаться.
В этот момент раздались звуки похожие на лай и топот от десятков лап.
Это стая собакоголовых обезьян- павианов спустилась в ближайшей скалы и бежала к акации, под которой лежал раненый леопард. Впереди бежал вожак бурого цвета.
Грива его развивалась, хвост, напоминавший надломленную скрепку, задавал направление стремительному галопу бегущего. Умные глаза точно определяли расстояние до объекта атаки, ноздри на вытянутой, как у собак, морде хищно раздувались. Оскал пасти обнажал белые клыки, немногим меньшие, чем у леопарда. Их обладатель был мускулист, проворен и крепок. Сзади него бежала великолепная семёрка таких же обезьян, только чуть поменьше.
В арьергарде толпилась кодла хулиганов-подростков. На плоской верхушке скалы мелькали красные задницы созревших самок, усаживающихся на прогретые плоские камни чтобы вживую посмотреть сцену срежиссированную самой природой для их любимых реальных героев.
Стая напоминала хорошо организованную банду гангстеров, только без огнестрельного оружия.
Трусоватые гиены растворились в буше. Леопард шипел, готовясь к смерти...
Но бандитская свора по приказу своего вожака остановилась в нескольких метрах от поверженного хищника. Внимательные глаза вождя с хулиганским огоньком смотрели на кошку:
— Ну что, доигрался! Не узнаёшь меня. Я теперь вожак стаи.
Последующие дни павианы приносили леопарду ящериц жуков, червей, лягушек и жаб Леопард глотал их, как горькие таблетки. Наконец его лапы зажили, движения в них восстановились.
—Прощай, мой любимый враг! не попадайся на глаза моей стае,— вожак-павиан поковырял черным ногтем между зубами.
— И ты постарайся, мой ужасный друг!—леопард пружинисто запрыгнул на ветку, разминая и проверяя силу в лапах, и слился с рисунком желтеющей листвы.
***
Может я что и добавил от себя, но служащий парка Серенгети божился всеми богами и духами экваториальной Африки, что собственными глазами видел, как павиан приносил раненому леопарду птичьи яйца и ящериц.
А что думаете Вы, мой читатель–могло ли
такое случиться?
©10.04.24. Александр Ярлыков.