События на моей малой Родине снова всколыхнули пласт воспоминаний. Тридцать лет назад нашей семье тоже довелось узнать, что же это такое- «большая вода».
Что такое паводок, я, конечно, знала, а, вот, наводнение в ту весну пришло в мою жизнь первый и, надеюсь, в последний раз.
Помню, что я долго не верила предупреждениям, которые слышала от разных людей и сопротивлялась отъезду в безопасное место. Ехать с двумя маленькими детьми за более, чем сотню километров, так как привычный путь через Увал был уже залит водой, мне оооочень не хотелось. Ну не может такого быть, чтобы по нашей улице плавали лодки! Она, вообще-то, считается главной по низу Кетово.
Но народ вспоминал 1947 год и обещал именно лодки.
Что ж, я довыделывалась. Пришлось уезжать почти наспех. Из Кургана приехал свёкор на грузовой машине и отвёз нас в Юргамышский район к родственникам, а потом помчался обратно. Ему самому в Вороновке угрожало половодье.
Пока я жила в детском доме, то ни разу не побывала в деревне, находящейся не так далеко от Кипели и в которую мы спешно с детьми приехали. Теперь же я была недалеко от детского дома , но выбраться туда в гости с маленькими детьми было сложно. Просто сидели дома до лучших времен.
Две недели мы ждали, пока вода придет, а потом уйдет. Всё это время муж охранял наш подтопленный дом. Тогда я и узнала про мародёров. Слово симпатичное, а суть гадкая. Сотовых телефонов, как и интернета тогда не было, поэтому радио и телевизор являлись самыми доступными средствами информации о текущей обстановке. Помню, как каждое утро мы ждали сообщение о том, сколько же воды прибавилось. Какой уровень в Тоболе у Звериноголовского, какой у Кургана. Сейчас, как и тридцать лет назад, люди с тревогой смотрят сводки и молят стихию -«остановись, хватит» .
Мне кажется, пик половодья пришёлся тогда на тридцатое апреля. Стояла солнечная, теплая погода, но она , увы, не радовала. Наконец, в начале мая, начался долгожданный, постепенный спад. Самым трудным среди тех дней для меня оказался понедельник - двадцать пятое апреля. Прожив два дня у родственников, вполне обустроившись, я вдруг начала сильно нервничать, не могла найти себе место, металась по дому и готова была разрыдаться. Серега всё время хныкал, поносил, у него лезли зубы, у дочери была похожая ситуация, потому что она резко среагировала на смену воды, а я, помимо всего, мучилась необъяснимой тревогой. Что-то не так. Что же не так?
Конечно, волновалась за мужа, который находился там, среди воды, в неизвестности. Мы, как сумели, попытались с ним спасти имущество - подняли мебель, затащили на табуретки холодильник, но, сколько будет воды, поможет ли всё это, никто не знал. Меня же мучило что –то еще, не только это. Что-то необъяснимое.
Оказалось, что в этот день умирал папа. Я узнала это лишь через месяц. Уже дома. Вот так оно всё совпало. Наводнение и папина смерть...
Вернулись мы тогда в холодный, сырой дом. Наше крыльцо уплыло и причалило в огороде, везде валялся мусор, принесенный водой, ноги при ходьбе разъезжались в повсеместной грязи. Но нашей семье повезло. Нахлынувшая вода неделю плескалась у самого пола, но так и не зашла в комнаты. У соседей с краёв ситуация была гораздо хуже, как и у многих других жителей нашей улицы. Несколько лет в их помещениях чувствовался запах сырости и плесени, штукатурка и обои плохо держались даже после ремонта.
Наводнение того далекого года оставило сильный след в моей памяти. Это была тяжелая весна. Я очень надеюсь, что нынешняя стихия всё же пощадит моих земляков.