Ставя вопрос в таком заявленном виде, я по умолчанию разделяю среды государства и социальности. С одной стороны, это две стороны одной медали, с другой – есть разница в определении одной и другой области, а также в их функциях. Государство предполагает некий над-статус, а социальная среда – это прежде всего обозначение окружающего мира, в контексте планеты Земля населённого людьми, а если обнаружатся другие разумные организмы, способные к переводу языков, то и другими разумными организмами. Государство, так или иначе, означает энергию управления, а социум (окружающий мир искусственного происхождения) – среду живых разумных организмов. Возникает вполне резонный вопрос: можно ли обойтись без государства? Такое течение мысли, как анархизм, заявляет, что можно. Однако, для такой реализации нужна внутренняя свобода индивидов – следовательно, отказ от управления.
В противовес теории анархизма, часть людей, во-первых, склонны управлять и навязывать управление, а, во-вторых, - сами поклоняются высшему порядку, обычно связывая его с религией или природными стихиями. Они поклоняются балансу таких сил, считающихся своими адептами высшими – за умение сохранить планету. Альтернативой сохранения является или физическая смерть на ней, или уничтожение окружающего мира – с последующей невозможностью жизни в нём; то есть, - отложенная физическая смерть. Наивысшим признанием управления является идея монархии – божественной власти в окружающем мире.
В ходе истории, стали появляться и смежные модели правления, обычно связанные с демократией – то есть, способами управления, исходящими от самих индивидов. С греческого языка термин демократии стал переводиться как власть народа. В древности было часто принято собираться на советы, чтобы на них решать насущные вопросы – на уровне племени, или страны. Говоря современным языком, можно собрать и совет на социальной основе. Если он не будет государством, были ли признаки государства у древних племенных собраний?
Вопрос частично остаётся открытым, так как в древности люди были более религиозны – значит, поклонялись высшим силам и зависели от них. Можно предположить, что при формальном равенстве на совете разные члены племени имели разный вес, к кому-то прислушивались больше, к кому-то меньше. При верховенстве богов более высокий статус имелся у жрецов и вождей. Затем учитывались физическая сила и выносливость, а также сообразительность – все три качества были необходимы для выживания в древнем мире, полном опасностей. Постепенно у племён стали проявляться признаки государственности – некоей упорядоченности действий, становящихся наиболее приемлемыми в критические периоды (например, во время войн и стихийных бедствий). При религиозных влияниях все катаклизмы оказалось возможно объяснять волей богов, или природы, а управление превращалось в профессию. Наряду с ним статус военных предполагал то, что возникшие новые среды – управленцев и воинов – нужно было кормить (значит, понадобилось и население, чтобы оно занималось мирным трудом – например, земледелием). Недостача ресурсов компенсировалась во время войн – через дань завоёванного противника, а в мирное время были изобретены подати (затем они стали называться налогами, пошлинами, итд). Со временем развились государства – как таковые, и в разных форматах – на разных исторических отрезках времени: от племенных и империй – до наших дней.
Перейдём к вопросу: что такое государство в нынешних условиях. а) Это зависит от конкретной страны и её порядков; b) Это зависит от точки наблюдения.
Если в качестве наблюдения взять нынешнюю Россию, то в ней представление государства неоднозначно. В ряде мест оно чуть ли не божественное образование (хоть и не монархия), в других – отделено от повседневной жизни индивидов, а также от деятельности социальных групп. Сам социальный конструкт напоминает телевизор или интернет, со множеством каналов – то есть, социальных групп. В разных группах – разное оформление, участники, стиль общения, руководство и модерация, образы мыслей, уровень интеллекта, уровень доходов, возрастные рамки, итд. Как уже говорилось, государство не управляет социумом (точнее, социальными группами), - однако, находясь над ним (или считая себя в таком праве нахождения), во время кризисов может игнорировать социальные проявления и навязывать свою волю (например, через систему оповещения о стихийных бедствиях, эпидемиях, или о войне. В мирное время эти информационные каналы не используются). Следовательно, регламентированы случаи навязывания социуму государственной воли – группы лиц, называющей себя государством. Если государство навязывает свои действия социуму, оно, по идее, имеет перед ним определённые обязательства: в критические периоды должно эвакуировать, обеспечивать первый уровень потребностей (питание, одежду, медицинские услуги, жильё), - но взамен требует отработки, или отдачи затрат. Формально, это уже регламентировано слабее, даже если прописано в неких документах – индивидов не спрашивают, как они хотят отдать затраты приютившему их государству, и желают ли это делать так, как им навязано через некие пакеты бесплатных услуг.
Сейчас также достаточно объёмным считается вещание через медийные агрегаторы, которые обычно придерживаются фактора чрезвычайности – и во время кризисов реагируют на действия государства, в одночасье становящегося актором событий. В принципе, основные СМИ, таким образом, политичны. Одновременно есть и широкий спектр аполитичных площадок (в том же интернете видео о детях, котиках или музыке собирают большее число просмотров, чем политические новости текущего дня). Однако, электронный мир зависит от сетевых подключений, регулируемых на государственной или частной основе. Здесь возникает своё противоречие, равнозначны ли в такой системе два компонента управления: а) политическая власть; b) управление технологическими ресурсами – например, виртуальными. При первенстве сетевых технологий виртуальная среда может оказаться сильнее политической (государственной), если на неё не существует противовеса.
При том, что из наблюдения видна опосредованная функция представления государства в отношении социальной среды, услуги от госсреды непрозрачны для индивидов социума. Государство оказывает влияние на ряд социальных пространств, включая жилищно-коммунальную сферу, однако, не включает социум во взаимные отношения, и мало согласно учитывать интересы его индивидов, трактуя их по-своему. Формально это называется волей большинства, но большинство как раз аполитично в своей повседневности, так как повседневность больше требует социальных решений, а не политических. С другой стороны, если социальные группы не видят заинтересованности государства в существовании и развитии самих себя, то они имеют право декларировать аполитичность, и игнорировать политику как формат и чуждую себе сферу. Вопрос в другом: на каких условиях приверженцы государства (люди с политическими взглядами) могут соприкасаться с приверженцами аполитичности, или находящимися во вторичной аполитичности). Ответ: при нахождении общих задач, если такие находятся – от разговоров о погоде – до совместного труда, знакомств, путешествий, культурной или социальной программы, создания семей, итд. В этом плане, социум деполитизирован, но подчиняется порядку нейтралитета. Государство может с ним не соприкасаться, но оставляет за собой право на вмешательство в критические моменты (о них уже упоминалось). При этом, если оно не хочет прямого столкновения с индивидами социума, который готов заявить об ответных интересах, чтобы ситуация не напоминала сбор всех яиц в одну корзину, закономерно появляется прослойка – между управлением государства и социальными группами.
Само государство делится на 2 уровня: а) высшего управления; b) технического управления. К высшему относится высшая государственная власть. К техническому – правительство с министерствами и другими профильными структурами, представительства в регионах. Техническое управление не претендует на политическое – это 2 разных уровня и состояния; формально оно относится к политической сфере, но больше призвано курировать социальные вопросы.
Соответственно, и в социальной среде есть сходная двухступенчатость: а) устойчивое пространство социальных отношений; b) частные или маргинальные социальные группы.
Рассматривая 4 (см. рисунок в начале статьи – в авторской трактовке Матрицы Эйзенхауэра – мироздании из четырёх частей) из данных сегментов (по 2 от каждой из сторон), видно, что в основном теоретически стремятся пересечься государственники из области технического управления (с гарантиями от министерств и профильных структур) и авторы пространства социальных отношений. Связь высшего руководства государства с частными и маргинальными группами эфемерна, так как, в принципе, не обладает статусом большинства от общего количества граждан. В социологии существует понятие среднего класса, но оно здесь невыполнимо – из-за разницы финансовых и других возможностей. Более оптимально наличие двух активных слоёв в двух средах – государственной и социальной.
Одна из проблем социальной среды – это отсутствие декларации собственных концептуальных взглядов на мироустройство, позволяющее закрепить определённый статус. Не из-за многочисленности социальных групп по интересам, а из-за несформированности слоя устойчивых социальных отношений между ними, чтобы на возникающим таким образом базисе достигать определённого баланса с техническим госуправлением. Входят ли в слой технического госуправления структуры интернета? По-разному. В российской специфике, есть профильные организации (Министерство по связям и коммуникациям, Роскомнадзор, итд), но сами крупные интернет-платформы государству не принадлежат, хоть и контролируются крупными бизнесом, аффилированным с российским политруководством.
Запрещённые социальные сети (*с соответствующей маркировкой*) – по своему названию не являются именно политическими акторами, хоть к ним и причислены в нынешних условиях РФ, но охватывали среду социальных отношений россиян (и сейчас, если посредством использования VPN, но формально он не считается государственным продуктом). Тут же нужно заметить, что пространство социальных отношений включает в себя людей с разными доходами – это скорее зависит от организаторов внутри этого пространства, как они представляют способы группировки аудитории. Чаще это происходит по роду занятий, но вскоре обнаруживается, что более обеспеченные люди не станут много общаться с менее обеспеченными, а начнут искать близких себе по статусу. В свою очередь, менее обеспеченные начнут избегать общения с более богатыми. Излишне говорить, что интернет не выравнивает социальное расслоение. Впрочем, не выравнивает и государство, а вот как его техническое управление и сегмент устойчивых социальных отношений способны заниматься подобным распределением, затыканием бюджетных дыр, улучшением психологического климата, здоровья, итд. Способны, но не всегда достаточно реализовывают.
Таким образом, взаимно помочь друг другу способны не государство и социум, а два наиболее активных пространства внутри каждого из них. При этом, до оформления устойчивой социальности пока далеко, но теоретически обусловлено движение в таком направлении.
Ещё добавление к структуре СМИ – её относительность в представлении ситуации. Что имеется в виду? Есть блоки репортажей и сюжетов (новости), а также определённая доля объяснений (через приглашаемых на эфиры спикеров, экспертов) – это внешняя сторона айсберга. В подводной части – открытые комментарии (если есть), но частично они состоят из неживых единиц (программ-ботов), и способны корректировать картину и оценки в ключе, нужном заинтересованной стороне. Формально, боты безобидны и не обладают физическими параметрами, поэтому их мнениями можно пренебречь (по крайне мере, пока они не причислены к живым организмам). В случае ботожизней, их интересы вполне могут тоже делиться: на государственные или социальные. Сейчас заметно, что под государственные инфоповестки различных стран, включая и Россию, привлекается больше ботопрограмм, чем под социальные тренды. Это частично меняет конфигурацию взаимоотношений государственной и социальной сред, а также поневоле ставит вопрос о пересмотре уровня определения и взаимодействия каждого из таких пространств в современных условиях: с опорой на традиции, или с разрывом с ней. Впрочем, традиция и современность – это уже дискурс для другого материала)
#Кэн #Мнение #Кэнсайд #Пещерный_труд и #Дискурс в социально-психологической беседе #Неладная, #Социум #Социальная_сфера #Политика и #Безполитики #Тенденции #Философия и #Digital #Апрель2024 #Весна2024