Теракт в «Крокус Сити Холле» вызвал новую волну призывов вернуть в России смертную казнь. Например, идею подвергнуть террористов высшей мере наказания поддержала певица Лариса Долина. А зампредседателя комитета Госдумы по экономической политике Михаил Делягин в интервью ведущей «360» Аксинье Гурьяновой заявил, что смертную казнь можно применять и сейчас, но российские суды не идут на это.
Если ничего не изменится, можно сказать, что будущее непосредственных исполнителей теракта в «Крокус Сити Холле» предопределено — наверняка их ждет пожизненное заключение. Но в каких условиях преступникам предстоит отбывать наказание? Вероятно, оно станет для них более страшным, чем высшая мера.
В камере с маньяком
В 2016 году в России предлагали создать отдельные колонии для террористов, чтобы они не могли вербовать осужденных по другим статьям. Инициативу пока так и не реализовали. Правда, в действующих колониях ответственные за теракты содержатся в таких условиях, что им не до вербовок. Даже в местах, где отбывают наказание за тяжкие преступления, террористы становятся изгоями. Зачастую их сажают в одну камеру с педофилами или маньяками.
Сейчас в России семь колоний для осужденных на пожизненное лишение свободы. Больше всего террористов содержится в крае вечной мерзлоты — в «Полярной сове», которая расположена в поселке Харп Ямало-Ненецкого автономного округа. Корпуса с отбывающими пожизненное здесь — это своего рода тюрьма в тюрьме. Остальные заключенные готовят еду для тех, кого лишили свободы навсегда, но сами к ним не приближаются.
Осужденных на пожизненное в «Полярной сове» около 300 человек. Они сидят в камерах с железными кроватями, столом и тумбочкой по двое-четверо. Личные вещи иметь нельзя, продукты и предметы гигиены, полученные в посылках или передачах, хранятся в специальном помещении и выдаются по необходимости.
Именно в эту колонию попал Нурпаши Кулаев — единственный оставшийся в живых террорист после захвата школы в Беслане.
«Я сожалею, что принес столько горя и слез матерям. Я сожалею, что оказался в Беслане. Я выбрал не ту дорогу, это точно. И я виноват в этом», — признавался преступник.
«Надо было молиться, а не взрывать»
Юрий Сандрыкин, который долгие годы был главным оперативником «Полярной совы», рассказал, какой прием может ждать террористов из «Крокус Сити Холла», если они попадут в эту колонию. Первым делом с преступниками проведут долгую беседу, чтобы исключить конфликты, объяснят все правила.
А конфликты, по словам Сандрыкина, были. Например, заключенные, причисляющие себя к мусульманам, возмущались, что им не дают совершать намаз во время проверки или после отбоя.
«И знаете, что я им тогда говорил на это? "А вы когда свои злодейства творили, прерывались на молитву?!" "Надо было молиться, а не взрывать ни в чем не повинных людей". У них сразу пропадала охота спорить», — вспомнил бывший сотрудник колонии в беседе с правозащитницей и обозревателем «МК» Евой Меркачевой.
Сандрыкин добавил, что каяться террористов никто не заставлял. Была другая задача — получать информацию. В неофициальных беседах они раскрывали имена, факты и схемы. Все это передавалось в соответствующие органы и в некоторых случаях помогало разоблачить спящие ячейки. Именно поэтому экс-сотрудник колонии не поддерживает смертную казнь для террористов.
«Мертвый ничего не скажет. А тут сидит террорист год, два, пять… И мы работаем с ним. И если подход правильный найти, он рано или поздно начинает говорить. И сказанное им можно использовать и теракты предотвращать, спасая тем самым жизни», — объяснил Сандрыкин.
«Тела никто не забирал»
Самой страшной тюрьмой многие террористы считают «Черный дельфин», который находится в Оренбургской области. Суровый быт преступников здесь похож на условия в «Полярной сове».
Невыносимой мукой для многих осужденных становятся доносящиеся со свободы радостные возгласы отдыхающих и запахи шашлыка. Дело в том, что колония расположена в курортной зоне Соль-Илецка. Некоторые отбывающие пожизненное страдают, ощущая нормальную жизнь так близко и не имея возможности к ней вернуться.
В «Черном дельфине» наказывают за малейшие проступки, штрафной изолятор никогда не пустует. Осужденный круглосуточно находится под жестким контролем, а любое его неосторожное движение могут воспринять как попытку нарушения.
Еще отбывающих пожизненное содержать в двух колониях в Мордовии. По словам одного из недавно освободившихся арестантов, отношение к террористам там стабильно негативное, причем как со стороны сотрудников, так и со стороны других осужденных. Однако правила внутреннего распорядка едины для всех.
«Может, бьют чаще. Но они сами нарываются иногда. А в целом все так же. Понимаете, там все в одинаковых условиях. Но у кого вера в Бога, тому легче», — объяснил бывший арестант.
«Тела умерших террористов никто не забирал. Их хоронили одетыми в тюремную робу. В гробу, сколоченном из досок», — рассказывал работник одной из мордовских колоний.
В Соликамске Пермского края расположена колония для пожизненно осужденных «Белый лебедь». Террористов также хватает в колонии «Снежинка» в поселке Эльбан Хабаровского края. Например, здесь отбывают наказание братья Яндиевы, организовавшие взрыв в Домодедово 24 января 2011 года.
Что говорят террористы?
По словам Евы Меркачевой, осужденные за теракты, с которыми она общалась, говорят, что в заключении много думали — времени на это хватало. Преступники, с их слов, наконец пришли к единственно верному выводу, что у терактов нет оправдания, в них не было и не могло быть никакой пользы, особенно для веры. А еще террористы жалели своих жертв, близких и себя.
«Только обратно ничего уже не вернуть. И вот с этой мыслью им придется жить дальше. Это хуже, чем смертная казнь», — заключила обозреватель «МК».