Термин «Транснистрия» по отношению к Приднестровью мы слышим слишком часто, особенно из уст иностранцев и наших соседей. Запад навязал нам это название: в иностранных СМИ и интернет ресурсах мы видим именно данный топоним. Давайте разберемся, почему по отношению к нашей земле он не приемлем. Ни при каких условиях.
Годы румынской оккупации оставили много шрамов на приднестровской земле. Одним из самых страшных и болезненных стало генерал-губернаторство, образованное в августе 1941 года в результате Тигинского соглашения в междуречье Днестра и Южного Буга – Транснистрия. Территория губернаторства включала 13 префектур: Ананьев, Балту, Березовку, Дубоссары, Голту, Ямполь, Могилев-Подольский, Очаков, Одессу, Овидиополь, Рыбницу, Тирасполь и Тульчин. До сентября столицей был Тирасполь, затем – Одесса. Префектуры подразделялись на 64 района, управляемыми преторами, назначенными префектами. Должности префектов и преторов в Транснистрии были доверены только румынам.
В букварях того времени Транснистрию трактовали как «румынскую землю» между Днестром и Бугом: «Все Румыны, родившиеся в Транснистрии называются транснистрианами. Они сами себя называют молдаванами, потому что составляют часть народа Молдавского. Красоты и богатства этой земли были заманчивы для Русских. Их цари напали на нее и заняли не по праву. Теперь Транснистрия свободна».
Таким образом, несмотря на то, что в губернаторстве действовало германское право, управляли им по сути румыны, выстроившие целую систему гетто и концлагерей.
Следует признать, немцы не ошиблись с выбором земель: румынам не было равных в жестокости. Американский историк Рауль Хильберг в книге «Уничтожение евреев Европы» писал, что даже немцы были в ужасе от того, насколько безжалостно румыны расправлялись с евреями, и вынуждены были иногда их останавливать, чтобы те не перешли некую черту.
Юлиус Фишер, в свою очередь, в книге «Транснистрия: забытое кладбище» очень ярко характеризует те годы: «Ужасы непродолжительной истории Транснистрии не поддаются описанию: варварские, омерзительные акты зверства, бессердечие, грабеж, пытки, каннибализм, хладнокровное уничтожение беззащитных жертв».
Российский историк Илья Смирнов отмечал, что «от рационального немецкого румынский фашизм отличался какой-то первобытной дикостью».
Антонеску объявил евреев «вражеским населением», и 31 августа 1941 года, в Бендерах, Германия и Румыния подписали соглашение о депортации евреев в концентрационные лагеря Транснистрии. Заместитель председателя Совета министров Румынии заявил на заседании правительства: «Я за принудительное переселение евреев из Бессарабии и Буковины, их нужно выбросить за границу… Мне всё равно, если история назовет нас варварами… Прошу вас быть неумолимыми… Если нужно – стреляйте из автоматов».
Изгнано было по подсчётам историков 150 тысяч евреев. Многие из них погибли в пути: от холода, голода, жажды, побоев. Некоторых просто расстреливали…
Выживших разместили в гетто. В Рыбницком уезде их было 6, в Тираспольском – 3, несколько лагерей было организовано в Дубоссарах и других местах.
11 ноября 1941 года Алексяну был издан декрет о еврейских трудовых колониях, согласно которому они должны трудиться, получать зарплату и продукты питания. Но это на бумаге. По факту ни зарплаты, ни продуктов не было. У депортированных отобрали всё: имущество, достоинство, жизни. По разным оценкам в Приднестровье в годы оккупации их было уничтожено до 90 тысяч человек. С первых дней оккупации румыны установили режим террора. В Тирасполе оккупанты превратили в гетто территорию городской больницы. Тысячи евреев были казнены в карьере «Колкотовая Балка».
Те, что остались в трудовых лагерях, жили в нечеловеческих условиях. Жуткую картину можно воссоздать по некоторым воспоминаниям: «Нас поместили в бывшую конюшню без крыши. Дождь лил беспрерывно, согреться негде, достать продукты невозможно. За попытку обменять вещи убивали. Опухшие от голода, мы ожидали конца…» – «Людей живьем съедали вши. Утром вставали, выходили во двор и стряхивали насекомых. Зимой снег был устлан ими…» – «Ночами, когда полицаи пьянствовали, узники пробирались в село к крестьянам выпрашивать еду… Весной на территории лагеря не было ни травинки, все кусты обглоданы…».
Некоторые из современных историков пытаются исказить факты, рассказывая, что румынские гетто были не так ужасны, ссылаясь на количество выживших евреев. Что ж… это как раз можно объяснить. Во-первых, румынские фашисты были более склонны к коррупции, а во-вторых, количество выживших в эти страшные годы депортированных – это заслуга великолепно спланированной освободительной операции. Если бы линия фронта остановилась на Южном Буге, то несомненно, нацисты уничтожили бы все еврейское население кровавой губернии.
В завершение, хотелось бы еще раз подчеркнуть, что каждый раз, когда нашу республику называют Транснистрией, для нас, приднестровцев, - это оскорбление. Транснистрия – это символ нацизма…. И это совершенно не про нас.
У нас нет ненависти и вражды на основании национальной принадлежности. В общественном транспорте, магазинах, на улочках города вы услышите русскую, молдавскую, украинскую, гагаузскую или, к примеру, болгарскую речь. Мы многонациональны. Мы – приднестровцы.