Здравствуйте, товарищи!
События в Орске не отпускают, безумство стихии, и не знаешь, как помочь. Мы можем помолиться, отправить денег, спокойно слушать новости с той стороны моей Родины я не могу, потому что там есть тоже кусочек именно моей, малой родины. В Оренбургской области, которая потом называлась Чкаловской, родился мой дедушка, папа мамы, Михаил Данилович Самойлов. Родился он еще в Российской Империи в 1908 году, но сейчас данные его рождения можно узнать из источника "Память народа", где он состоит в картотеке героев Великой Отечественной войны. Так и написано о месте рождения: Чкаловская обл., Курманаевский р-н, Кандауровка. В тех местах в 1986 году посчастливилось побывать и мне.
В нашей семье, когда мы с братом еще сами ничего не решали, была устоявшаяся традиция планировать летний отпуск вместе с родителями. В СССР обычно в отпуск люди ходили летом и на весь месяц сразу, а то и больше. Например, у моего папы за выслугу лет каждый год добавлялись дни к отпуску, поэтому к концу 80-х набиралось до 45 дней, плюс, если планировалась поездка на поезде, эти дни в отпуск не входили, более того, офицеру ВС СССР и его супруге все затраты на проезд компенсировали, брат был еще маленьким, проходил по детскому тарифу, а самым дорогим пассажиром в семье была я.
В 1986 году с морем как-то не получилось, папа был не большим любителем участвовать в баталиях за лакомые путевки на морское побережье, хотя был начальником отделения, но он не хотел влезать в коррупционные схемы, потому что всего этого не любил, и все, и по своему был прав, и я его за это уважаю, потому что твердая позиция - это круто и жизнеутверждающе. Зато он ни разу не был замечен в бурлящей толпе граждан обоих полов, с визгом вытягивающих из цигейковой военной шапки, свернутые листочки, на которых были написаны либо французские духи, либо пара австрийских сапог, либо путевка в "Чемитку", либо дырка от бублика. Зная принципиальность бати и его неподкупность, тетки из отделения иногда просто приносили ему талоны на одежду или книги. Про книги расскажу отдельно.
Моя мама в молодости была энерджайзером и держала связь со многими ветвями родни от Калининграда до Оренбурга точно. В какой-то момент она возьми и скажи, а что, на море поедем еще, никуда оно не денется, а на родине деда мы так и не побывали, дед, кстати, в то время был еще жив и был очень рад тому, что мы решили всей семьей двинуть в его родные места.
Дед родился в Кандауровке, на правом берегу реки Бузулук, потом в 1927 году уехал в Харьков и, как многие уже знают, после войны осел в Московской области. Его брат, Иван Данилович, после войны вернулся в Оренбуржье и жил до самой смерти в городе Бузулук, а младший брат, Николай Данилович, переехал в Новоорск. С семьей сына дяди Коли, Юры, дружила моя мама. Они переписывались и перезванивались. И в какой-то момент договорились до того, что в июле 1986 года мы едем в город Гай к ним в гости на целый месяц. Программу пребывания они уже накидали, планировались ознакомительные поездки по области, купание в речках, озерах и горячем Ириклинском море, рыбалка, ну, и просто прекрасное время для общения родни. Автомобилями там были оснащены все, поэтому проблемы с передвижением напрочь отсутствовали. Это вселило в нас с братом уверенность и жажду новых впечатлений, мы начали готовиться, читать про эту местность, изучать знаковые события, дабы не ударить в грязь лицом перед местными. А когда узнали, что полетим на самолете, то радости нашей не был предела, потому что до этого на самолетах мы не летали ни разу.
Когда мы приехали в аэропорт "Быково", я решила, что это какая-то шутка, понятие аэропорт в моей голове существовало немного в другом виде. Само здание аэропорта напоминало длинную "стекляшку", как мы называли здания, состоящие из одного остекления, будь то магазин, цех или просто какое-то учреждение. На летном поле стояли пять каких-то маленьких самолетов, папа сказал, что это АН-24, КБ Антонова. Слова мне были известны, теперь предстояло на этом "ане" лететь на восток. Путешествие предстояло с посадкой на дозаправку в городе Куйбышев, ныне Самаре. Мы зарегистрировались на рейс, все это делала мама, у нас забрали багаж, выдали какие-то квитанции. Когда пришло время подняться по трапу, в последний момент мы поняли, что на талонах не было написано мест, поэтому все быстро ринулись в рассыпную, занимая места получше. Папа удачно пихнул нас с братом, чтобы мы уселись ближе к носу воздушного судна и к окошку. А то в хвосте болтает, а меня укачивало везде. Родители устроились строго за нами. Дальше пойдет непереводимая игра слов, потому что с момента запуска движков и двух взлетов и двух посадок, у вашей покорной слуги напрочь отказал слух. Мой недолеченный насморк в самый разгар лета сослужил мне такую медвежью услугу и отключил мои слуховые функции в аккурат до посадки в машину дяди Юры, который приехал встречать нас уже в городе Орске. У меня было ощущение, что мои барабанные перепонки просто полопаются, но каким-то чудесным образом мне повезло.
Я с ужасом думала, что обратно придется лететь так же, но до этого момента был еще месяц, поэтому я решила, что обдумывать дорогу обратно я буду чуть ближе к дате отъезда.
Ан-24 - пассажирский турбовинтовой самолет для линий малой и средней дальности, созданный в ОКБ им. О.К.Антонова в 1959 году для использования в условиях высокогорья и широкого диапазона температур и сажать на небольших неподготовленных аэродромах.
Сначала мы заехали в город Новоорск к брату деда, Николаю Даниловичу, а затем выдвинулись в Гай. Переезд между этими двумя городами для нас, подмосквичей, был сопряжен с неким таинством: мы катались из Европы в Азию, мимо красивейших гор на Земле, Уральских, которые поражали разноцветьем своих красок, от ярко красного, до сине-бирюзового. К тому моменту я точно знала, что здесь землетрясение настолько маловероятно, что об этом можно даже не задумываться, потому что это одна из древнейших и устойчивых горных систем, в которой горообразовательный процесс закончился в незапамятные времена.
В те годы я была очень интересующимся человеком, на днях мне должно было исполниться 14 лет, и, самое главное, что я ждала от этого возраста - это был прием в ряды ВЛКСМ. Незадолго до поездки в Оренбуржье за 5 копеек в книжном магазине мною был приобретен Устав ВЛКСМ, который немым укором выглядывал своей кумачовой обложкой из моей модной сумочки. По-моему, все что надо было знать, я уже выучила, но все же носила эту важную книжицу с собой.
Город Гай, в котором нам предстояло жить ближайший месяц у прекрасных и гостеприимных людей по фамилии Самойловы, был основан в 1959 году как рабочий поселок строителей местного горно-обогатительного комбината. Спустя 20 лет поселку был присвоен статус города областного подчинения. В 86-м ничего примечательного в этом городке я не заметила, но там была хорошая "Галантерея", в которую я периодически наведывалась за всякими девчачьими мелочами, а еще там продавали сухие духи.
Не буду утомлять вас пространными описаниями. Хочу сказать, что недаром говорят, что есть места силы, есть места, где хочется находиться. Так вот, казалось бы, в то время достаточно затрапезный городишко запал мне в душу. Там было все, как дома. Взрослые занимались своими делами, по вечерам все припадали к телевизорам, потому что показывали "Комиссара Катани", а дети в это время вершили свои делишки. Я оказалась в компании трех пацанов, одного родного брата девяти лет и двух троюродных, Славки и Коляна. Слава - мой ровесник, Коля только собирался в первый класс. Имело место и некоторое "месилово", однажды они все втроем даже решили довести меня до слез, ха! Но я что-то, как всегда, придумала, я уже не помню что, с тех пор Коля называл меня только Аленкой, носил вкусняшки и выполнял все мои приказания. Я помню, он даже согласился писать какие-то прописи под моим руководством, чтобы получше подготовиться к учебе в школе, его мама, тетя Тамара просто "выпала в осадок".
Эх, где вы все, мы очень давно не общались! Дядя Юра, к сожалению, погиб в автокатастрофе в 1992 году на ночной дороге. Его два раза заваливало в шахте, а тут так не повезло.
Оренбуржье, а именно окрестности города Гая поразили своими просторами, степи, степи и степи. Видели сусликов, которые стояли столбиками, мимикрируя под окружающую среду. Ириклинское водохранилище, запруженная река Урал в поселке "Энергетик", реально горячее море, не меньше 30 градусов, в то время для меня это был кайфовый кайф, потому что я вообще не могла купаться в прохладной воде, а здесь было просто блаженство. Помню невероятных размеров свежепойманную рыбу, сазаны, сиги, лещи. Вкус просто волшебный, меня все пытались откормить, я, в те годы весившая не более 45 кг, со шмыгающим носом, на фоне загорелых и упитанных местных ребят выглядела, мягко говоря, не очень. Надо сказать, к концу моего пребывания, на довольного жизнью человека я стала походить более уверенно. Там я впервые увидела, как доят корову, и сметану, в которой с трудом поворачивалась ложка.
Брательник мой наоборот любил холодную воду и кислые лимоны прямо с кожурой, поэтому он, не раздумывая разбежался, и переплыл речку Кумак в не самом широком месте, но с довольно уверенным течением, за что был награжден хвалебными речами, газировкой, чем-то еще и дюжиной орских пирожков с ливером.
Орский пирожок - это отдельная глава этого великодушного места на земле. Как там говорили в ту пору, мясо то у нас есть, только оно не про твою честь, мясо - по праздникам или отправляется в центр "слугам народа", а нам остается - ухо, горло, нос, сиськи, письки, хвост. Как бэ все остальное. Так вот, из этого богатого набора ингредиентов, в Орске, Новоорске, Гае, собственно, во всех близлежащих населенных пунктах, продавали обалденные одноукусочные пирожки, "Орские пирожки". Они действительно были очень маленькими, удобными и потрясающе вкусными. Начинкой им служили субпродукты, лук, перец, соль. Один, кажется, стоил 7 копеек. Помню, дядя Юра, подойдя к палатке, весело сказал: "Сто!" Я сначала не поняла, а потом до меня дошло, что сто - это количество. На нашу ораву это было только-только. Орские пирожки ели все, и худеющие, и язвенники, и противники общепита и жаренного в масле, мимо этих пирожков пройти мимо было просто не возможно. До сих пор помню этот, покрывшийся испариной огромный пакет, который вскоре опустел.
А еще дядя Юра возил нас на место гибели Владимира Михайловича Комарова. Для нас с братом это было символично и очень важно, ведь мы учились в школе, которая была названа именем В.М. Комарова.
Поселок Карабутак расположен в Адамовском районе, примерно в 50 километрах от Новоорска. В переводе означает «черная ветка». Вокруг поселка с таким мрачным названием простираются бескрайние степи. Поэтому это место было выбрано для посадки летательных аппаратов. Однако известность он получил после первой гибели человека в истории пилотируемой космонавтики. У папы даже хранится значок, посвященный этому трагическому событию.
Когда нас провожали домой, я думала, что мы возьмем вяленой рыбки, ну, и гостинчик деду. Но когда я увидела две или три трехлитровые банки сиговой икры, и еще чего-то в тройном размере, для коего просто выдали новую сумку, так как наши емкости были забиты под завязку, то тут я поняла, что этот народ не победить никому и никогда. В дополнение, дядя Юра сказал, что вяленую рыбу они еще пришлют посылкой, ну, чтоб она не провоняла вещи. И мы еще какое-то время по возвращении домой получали посылки с рыбой.
Дорогие мои оренбуржцы, держитесь, молюсь о вас, пусть стихия поскорее успокоится, и ваша жизнь потечет в фигуральном смысле так, как было прежде.
Это великолепный край России, там живут настоящие люди, там мои корни, Господь дает нам испытания, но мы обязательно их выдержим. России очень повезло, с нами Бог!