Однажды я задремал.
Мне стало сниться, будто я сижу на каком-то совещании за большим длинным столом. За столом кроме меня сидело много разных людей. По ковру, лежащему на полу, ходил очень знакомый мне человек, покуривая трубку.
— Так это же Сталин, - догадался я, - Значит, я на заседании Политбюро!
Судя по тому, что вождь народов был в сером френче, а не в маршальском мундире, то снилось мне довоенное время.
Кстати, никакой ответственности за историческую достоверность я не несу, - мало ли что может присниться. Да и моё личное мнение может не совпадать с мнением того, кто мне этот сон навевал…
— Я пригласил вас, товарищи, – сказал Сталин, вынув трубку изо рта, - чтобы сообщить вам приятнейшее известие, - близится двадцатилетний юбилей нашей революции!
— Ага, - подумал я, - значит на дворе 37-ой год.
— Товарищ Сталин, - сказал один из присутствующих на совещании, - не сомневайтесь, отпразднуем юбилей как полагается:
Ожиданье, нетерпенье…
Веселится и ликует весь народ!
— Вы считаете, товарищ Андреев, Кукольника хорошим поэтом? – спросил с иронией вождь народов.
— Почему, Кукольника? Какого Кукольника? – занервничал Андреев, - Я думал, это Глинка …
— Глинка, Михаил Иванович – был композитором, товарищ Андреев, он стихов не писал, он ноты писал. А вот брат его троюродный, Фёдор, вот тот таки был поэт:
Вот мчится тройка удалая …
— Кстати, Лаврентий, - спросил хозяин кабинета, - как там наши «тройки»?
— Трудятся не покладая рук, товарищ Сталин, - блеснул стеклами пенсне Берия.
— Подождите, - изумился я, - Берия в 37-ом году не был членом Политбюро! Ах, да… Это же сон! Может, пригласили?...
— Народ «стучит», доносят друг на друга, из-за квартир, барахла, убирают конкурентов, любовников. А «тройки» им лишь помогают избавляться друг от друга. Мы здесь не при чём! Это они сами!
— Хорошо, Лаврентий, - утвердительно махнул рукой вождь народов, - Только вы с товарищем Ежовым не переусердствуйте, - если там ученый или инженер или артист какой-нибудь попадется, то этих в «шарашку» - пусть трудятся на благо Советского народа.
— Кстати, - Сталин задумчиво пыхнул трубкой, - Нестор Кукольник, сочинивший «Попутную песню», был сыном русина из Подкарпатской Руси.
— Надо же, - подумал я, - сейчас это незалежная Украина. Припомнили бы ему, что он радовался российскому пароходу…
— Товарищ Сталин, а почему «тройки» – это хорошо? – спросил всероссийский староста.
— Товарищ Калинин, - Сталин расхаживал по кабинету, - наша задача, - построение нового советского общества, лишенного в своем сознании пережитков проклятого царского прошлого. Это Моисей мог позволить себе водить израильский народ по пустыне сорок лет, пока не умрут все те, кто оставался в душе египетским рабом. У нас нет этих сорока лет. Уже выросло новое поколение, родившееся в советское время. Им строить коммунизм. А мы должны избавиться от всех тех, кто еще думает как при царском режиме.
— Товарищ Сталин, я согласен, что место им всем под землей. Но, может, пусть они тогда метро роют? – спросил всероссийский метростроевец.
— Интересная мысль, товарищ Каганович, - произнес хозяин кабинета, - мы подумаем.
— Товарищ Сталин, а как мы можем построить новое общество? – задал вопрос лысоватый мужчина, в котором я легко узнал Хрущева.
— Никита, - Сталин в задумчивости продолжал ходить взад-вперед, - чтобы построить какое-нибудь общество, будь то общество филателистов, или советское общество, надо выполнить два условия: объединить чем-то людей, и разделить их на базу и элиту.
— Вот, например, США, - продолжал отец народов, - там людей объединяет доллар, а разделяет людей количество этих долларов. В этом смысле – это самое примитивное общество. Поэтому и самое устойчивое. Но только до тех пор, пока есть доллары. Кончатся доллары, кончатся и Соединенные Штаты Америки.
— А Европа? – спросил Молотов.
— Объединить Европу невозможно. Народы Европы всегда враждовали друг с другом, - Сталин назидательно поднял палец вверх, - Временно объединить Европу может только нацизм, когда им укажут, против кого надо объединяться. А вот разделяет людей в Европе их маниакальное преклонение перед титулами, родословной и прочей бесполезной атрибутикой, даже несмотря на то, что многие страны в Европе объявили себя республиками.
— Интересно, - подумал я, - а современная Объединенная Европа? Надо будет спросить об этом Карла Марла.
— Уже Пётр Первый – наш великий реформатор – понимал в начале восемнадцатого века то, что титулярная элита бесполезна для развития России. Поэтому и учредил в 1722 году «Табель о рангах». Этим мы уже триста лет отличаемся от Европы. Наша элита должна прежде всего служить России.
— Интересно, - снова подумал я, - получается, что наша элита для европейцев, это совсем не элита, - они же не служат интересам Европы. А вот наши князья да графья – эти-то для европейцев свои, эти-то для них точно элита.
— Товарищ Сталин, - заявил Хрущев, - я предлагаю объединить советских людей коммунистической идеологией, а элитой объявить коммунистов.
— Нет, Никита, - покачал головой великий вождь и учитель, - это было бы ошибкой. Относительно коммунистической идеологии ты прав. Но делать коммунистов элитой – это было бы неправильно. Мы будем добиваться того, чтобы элита сама, добровольно стремилась вступить в партию. Исключить человека из элиты нельзя, а из партии можно. Партия – это в определенном смысле масонская ложа. Недаром мы в нашей символике многое взяли от масонов. Например, Серп и Молот, Красную звезду.
— Я предлагаю сделать советской элитой командиров Красной армии, - поднял голос нарком обороны.
— И это было бы ошибкой, товарищ Ворошилов, - возразил хозяин кабинета, - но это отдельный разговор.
— И правда, - подумал я, - почему Сталин до марта 43-го года не носил военной формы? А звание генералиссимуса вообще получил лишь через полтора месяца после победы?
— Я предлагаю сделать элитой советского общества деятелей науки и культуры, - продолжал рассуждать великий вождь и учитель, расхаживая по кабинету, - В этом есть наш практический интерес и насущная потребность. Стремление подняться по социальной лестнице будет требовать от молодёжи получения образования, в том числе, и военного, товарищ Ворошилов. Образование должно стать высшей личностной ценностью. А внедрить эту идею в сознание людей должны советские деятели культуры. Советские инженеры и ученые, в свою очередь, обеспечат нам оборонную мощь и технический прогресс.
— Слава великому Сталину! – выкрикнул кто-то справа.
— Слава Коммунистической партии! – подхватили голоса слева.
Послышались бурные аплодисменты.
- Да развалят они всё в девяностые! – невольно вырвалось у меня.
- Почему посторонние в зале? – послышался грозный окрик.
Я в страхе проснулся.
