На пенсии Сэмюэль Хор выпустил книгу "Четвёртая печать: конец русской главы". В ней мистер Хор и расскажет, что английская резидентура в Санкт-Петербурге докладывала в Лондон о том, что Распутин мешает планам Лондона втравить Россию в войну с Германией.
Вот строки из рукописей бывшего резидента британской разведки, которые эту информацию подтверждают: "Я осознал, что этот сибирский крестьянин негативно влияет не только на саму Российскую империю, но также на весь ход войны". Но самое главное то, что в своих записях он подтверждает и тот факт, что решение об убийстве Распутина принимали на самом верху.
Англичане, желая ослабить Россию, не гнушаются ничем, известно давно, но чтобы решение о политическом убийстве подтверждал сам премьер-министр Великобритании - даже для Великобритании это слишком. Чего же испугались британцы?
Начнём с того, когда была основана британская разведка МИ-6. Она была создана в 1909 году с целью подготовить одну из самых масштабных спецопераций против Российской империи. Отдел по России был номером первым в Секретной разведывательной службе. В этом же году в Великобританию приезжает Николай II для встречи со своим двоюродным братом, принцем Георгом, с которым они были похожи как две капли воды.
Великобритания решила использовать эту встречу для проникновения в ближайшее окружение российского императора. Первым успешным заданием английской спецслужбы была вербовка личного шифровальщика Николая II Эрнста Феттерлейна - немца, родившегося в Петербурге. Он доложил Лондону, кто в окружении царя выступал против того, чтобы Россия воевала с Германией по указке Лондона. Самый влиятельный противник оказался Григорий Распутин - деревенский мужик, то ли юродивый, то ли проходимец, но при этом имеющий колоссальное влияние на Николая II.
Именно Распутин уговорил Николая II от вступления в войну на Балканах и отговаривал от войны с Германией. Британцев пугало потенциальное сближение России и Германии, так как такой союз мог бы нанести угрозу господству Великобритании на море. Намерения Берлина и Петербурга договориться о собственных сферах влияния а Атлантике и на Тихом океане в начале XX века в Лондоне сочли неприемлемыми. И британцы решили не останавливаться ни перед чем, забыв о благородстве.