Будьте здравы бояре и боярыни. Мир вашим домам.
Есть такая фраза: «Армия – это хорошая школа жизни, но лучше пройти ее заочно». Я не жалею, что два года отслужил в Советской армии, потому что там очень многому научился. Меня призвали 13 ноября 1981 года. До этого в моей жизни произошли очень значимые для меня события.
Летом 1980 года я работал пастухом колхозного стада. В это время меня в июне приняли кандидатом в члены КПСС. Ровно через год, когда работал трактористом на тракторе МТЗ-50, стал членом партии. Я не стремился в её ряды. Меня просто туда подтолкнул парторг хозяйства. По плану он должен был принимать в партию только рабочих и крестьян. Я полностью соответствовал этим параметрам. Дело было в том, что в то время КПСС считалась рабоче-крестьянской партией. В будущем знакомые студенты мне по этому поводу завидовали. Они считали, что мне очень повезло, так как партия открывает всем блестящую дорогу в служебной карьере. Людям с высшим образованием из-за партийных принципов было в неё попасть очень сложно. Вступление в ряды КПСС очень сильно повысило мою ответственность перед людьми.
В сентябре 1981 года благодаря тому, что работал на тракторе с погрузчиком, я закончил заготовку и скирдование достаточного количества сена и соломы на зимний период для нашего личного подсобного хозяйства. После этого сдал трактор и ушёл перед службой в армии в отпуск. Весь этот корм для домашних животных сожгли. Так отомстили моей маме двое моих односельчан за то, что она отвезла на мотоцикле Урале изнасилованную и избитую девушку в районный отдел милиции для подачи туда заявления. Мы разгородили огород. Навезли в него много соломы. Сено добыть уже было нельзя. Петров Фёдор Кузьмич нам эту солому трактором стогомётом заскирдовал. При этом он, сдавая на зад, сломал два моих столба с перекладиной. Этот турник я так и не восстановил, а надо было бы это сделать, чтобы постоянно проверять мой уровень армейской подготовки. По нему я мог бы судить о состоянии моего здоровья.
В октябре этого же года в городе Оренбурге я сдал экзамены за первую сессию второго курса института. Вернувшись в конце месяца домой, узнал о повестке в военкомат. Во время учёбы меня хотели отправить служить связистом в Чехословакию. Жаль, что мне не удалось побывать в этой стране. Мне вручили повестку на 13 ноября. В оставшееся до службы время решил напилить маме дров. Заводная рукоятка мотора Зит сорвалась и попала мне по зубам. Она отколола краешки передних верхних зубов. От удара очень сильно распухли губы. После этого питался с трудом. Боясь, что меня не возьмут на службу в Советскую армию, и мы понесём напрасные затраты по организации проводов, я прибыл в районный военкомат. Военком майор Шафеев посмотрел на мой внешний вид и сделал вывод, что мне очень сильно хочется откосить от армии. Он мне сказал следующее: «Ты сначала прятался от нас в институте, а теперь нанёс специально эти раны, чтобы откосить. Да я тебя за это к белым медведям отправлю. Езжай домой и готовься. 13 ноября ты будешь отправлен мной служить несмотря ни на что».
- 0
Я курсант первой учебной танковой роты.
Тринадцатого ноября состоялись мои проводы в Советскую армию. Погода в это время стояла дождливая. Автобусом, который по грязи сопровождал трактор, меня после обеда отвезли в районный военкомат. Мне в дорогу троюродный брат Булгаков Сергей Николаевич дал такое напутствие: «Прощайся со всеми родными только в своём доме. Когда же выйдешь из него, то больше не оборачивайся назад, что бы тебе не кричали в след. Если так сделаешь, то обязательно, несмотря ни на что, вернёшься в родное село». Действительно он оказался прав. Меня всю службу неодолимая сила тянула домой. Хотя могло оказаться так, что моя судьба на чужбине сложилась бы гораздо лучше.
Земляки на проводах меня обильно накачали водкой и пивом. Так как я из-за разбитых губ не мог нормально закусывать, то меня от спиртного очень сильно развезло. Тёте Любови Васильевне пришлось уговаривать военкома майора Шафеева, чтобы меня забрали служить в таком состоянии. Мне велели партийный билет сдать прапорщику Саввинову. Он должен был сопроводить призывников нашего района в Оренбург и там сдать их в областной военкомат. Что в последствии им и было сделано. Там же прапорщик мне вернул партбилет.
Вечером нас отвезли из райцентра автобусом на Бузулукский железнодорожный вокзал. Там я в пьяном полубреду просидел два-три часа в ожидании поезда «Самара - Оренбург». Все призывники, в отличии от меня, были трезвы как стёклышки. В поезде залез на вторую полку и всю ночь провёл в полусне. В вагоне люди шумели до утра. Это призванные вместе со мной в армию отмечали обильно водкой начало своей службы. К утру я почти протрезвел, а все мои попутчики оказались пьяными. Меня очень сильно мучила жажда, но автомат в Оренбургском железнодорожном вокзале, проглотив мои три копейки, мне не налил ни капли газировки. После похмелья ещё очень долго в моём горле стоял полный мучительный сушняк.
Полупьяной толпой мы ввалились в областной военкомат. Там нас приняли, обследовали и сильно пьяным велели возвращаться домой. Один такой товарищ возмутился: «Меня уже третий раз провожают. Что я своим землякам теперь скажу?» Ему ответили, что, прежде чем так напиваться, надо было головой подумать. Так ему дали вместо службы дополнительное время для осмысления своего проступка дома.
Мне повезло. В этом заведении я ночевал всего две ночи. Другим же призывникам приходилось там полуголодными жить по две-три недели. Первую ночь ночевал в душном бараке с трёхярусными деревянными нарами, попав на самый верх. В нём стояла неимоверная духота несмотря на то, что была уже середина ноября и в некоторых оконных рамах отсутствовали стёкла. Два дня, чтобы нам не приходили в голову дурные мысли, с нами отрабатывали строевые приёмы на плацу. Один раз в день нас водили утром кормить в столовую, расположенную за территорией военкомата. В остальное время за его пределы никого не выпускали. В магазинчике облвоенкомата можно было купить только томатный сок и беляши из рыбьих костей. Для меня это было такой несъедобной и неприятной гадостью. Такие продукты чаще всего продавали в кафе, расположенном на территории гарнизона, в котором мне в последствии пришлось служить.
Мне пообещали, что я буду два года служить на курорте в Феодосии. Мой двоюродный брат Булгаков Александр Александрович звал меня сбежать через стену областного военкомата и переночевать у него в городе в человеческих условиях. Боясь отстать от своей команды, я отказался от его приглашения. На вторую ночь нас завели на второй этаж в просторное очень длинное помещение и дали команду: «Отбой». Спать пришлось на полу, положив голову на ногу соседнего товарища. Нас подняли в пять часов утра. Затем долго и нудно грузили в автобусы, которыми доставили в Оренбургский аэропорт. Там нам пришлось несколько часов ожидать посадки в самолёт. Взлетели мы где-то после трёх часов дня. После первой посадки в городе Уфе для заправки нашего авиалайнера у меня ещё не было сомнения в том, что мы летим туда, куда нам обещали.
Это был мой первый в жизни полёт на самолёте. Вторая дозаправка моего Ту-154 была в городе Иркутске. В нём мы поняли, что с Феодосией нас явно обманули. Под действием сильнейшей и мучительной жажды мы легко отдали деньги военным аферистам, обещавшим нам купить воду. Получилось так, что ни денег, ни воды. После Иркутска самолёт взял курс на Воздвиженку. Не зная где она расположена, некоторые с тоской подумали, что нам придётся служить в Монголии. Весь полёт нас мучило непреодолимое желание побыстрее напиться какой-либо охлаждающей наши организмы жидкости. В туалете из бачка для помывки рук была высосана вся вода. Подсаженному к нам в Иркутске генералу стюардесса между нашими рядами пронесла на подносе бутылку лимонада. Глядя на это, у меня было такое ощущение, что я нахожусь в самой жаркой пустыне мира, умирая от жажды.
Самое интересное то, что с самолёта можно хорошо наблюдать за его перемещением из светлого дня в тёмную ночь. Мы летели на восток. Посмотришь в иллюминатор назад и видишь день. Если смотришь вперёд, то там лицезреешь тёмную ночь. Воздвиженка оказалась военным аэродромом рядом с городом Уссурийском в Приморском крае. Нас долго держали в палатках, отапливаемых буржуйками. Продолжала мучить жажда, но питьевая вода в специальных бочках была покрыта прочным слоем льда.
Затем нас привезли в клуб Барановского гарнизона, расположенного в двух-трёх километрах от города Уссурийска. Выяснилось, что всех нас везли в полк для подготовки водителей и командиров танка. Поставили ростомер с указанием предельной высоты в 175 сантиметров. Мой рост тогда был 178. Всех, кто не соответствовал нужным параметрам, направили служить в отдельный батальон по ремонту танков. Нас таких высоких набралось человек десять-пятнадцать. Я подумал: «Блин. Придётся все два года в мазуте ходить».
- 0
По центру командир батальона подполковник Глинский. По левую его руку замполит батальона майор Вайнер.
Далее был штаб войсковой части 45871. Нас там встретил замполит батальона майор Вайнер. Сказав нам напутственную речь, он у меня забрал партийный билет на время моей адаптации к службе. Потом нас переодели в военную форму, которая большинству не подходила по размеру, так как была великовата. Затем холодной водой помыли в бане, накормили остатками в воинской столовой и отвели в первую учебно-танковую роту, пообещав через сутки поставить в ней на полное пищевое довольствие. Оказалось, что в этой роте готовят командиров отделений по ремонту танков. В этом подразделении прослужил все два года, пройдя путь от курсанта до заместителя командира взвода. Командир роты майор Свершков предлагал мне остаться на сверхсрочную службу в качестве старшины его подразделения, но я отказался.
- 0
Это плакат висел у нас в части в первое полугодие моей службы. Затем его убрали.
Рассказывали, что раньше в моём батальоне был полный бардак. Когда в эту воинскую часть пришёл замполитом майор Вайнер, то он в ней навёл полный порядок. Его все побаивались, так как им был установлен твёрдый и постоянный контроль за всем, что происходило в батальоне. Что бы нам в головы не приходили плохие мысли, этот майор создал очень жёсткий и трудный режим службы. Если везло не попасть в бесконечные наряды или на ночные работы, то иногда ночью удавалось 8 часов поспать. Сон был очень крепким. Казалось, что вот только лёг, а тебе уже дневальный выкрикивает: «Рота подъём!»
- 0
Замполит нашей роты капитан Кот.
Во время войны мы должны были стать отдельной разведывательной воинской частью. В связи с этим, нас усиленно натаскивали физически. До завтрака пробежка по сопкам на десять километров в полной форме воинской одежды, так как мне пришлось быть курсантом в зимний период. Затем изнуряющие всё тело физические упражнения: метров на 300 гусиный шаг, бесконечные коллективные отжимания от асфальта, поднятие тяжестей, качание пресса и т.п. По ремонту танков, из-за систематических недосыпаний, я мало что усвоил. Зато из меня подготовили хорошего пехотинца. Научили правильно и быстро наступать цепью, соблюдая между военнослужащими дистанцию 7-10 метров. Обучили ползать по-пластунски, окапываться и вести в обороне огонь по противнику, меняя систематически место стрельбы.
Питание в армейской столовой не соответствовало нашим физическим нагрузкам, так как нас кормили по самому последнему рациону ремонтников танков. Нормальное питание обещали в том случае, если мы в период войны станем разведывательным батальоном. Комдив, бывший фронтовик, на жалобы курсантов дал такой ответ: «Солдат должен быть постоянно голодным и невыспавшимся. Тогда он будет злым и легко выполнит любую боевую задачу». Действительно в такой служебной обстановке я был готов морально принять участие в реальном бою. Несмотря на такое состояние моей души, я не подавал заявлений командиру части, чтобы меня отправили на войну в Афганистан. Не выдержав трудностей службы, некоторые курсанты писали их систематически вышестоящему начальству, наивно веря, что там им будет легче.
Первые три месяца службы мне казалось, что я попал в дурдом. К таким нагрузкам было очень трудно привыкнуть. Время летело в каком-то полусонном бреду. Ощущение в теле было такое, как будто мне порвали все мышцы. Вопреки этому, я мужественно преодолевал все трудности и не роптал на судьбу. На четвёртом месяце мной полностью была освоена армейская служба и мне стало казаться, что я родился в сапогах.
За годы службы было много чего хорошего. Выделю некоторые моменты. Наша рота после многочасовых тренировок на смотре отлично спела песню «День победы». Наш комдив даже прослезился и наградил нас ящиком печенья. Смотреть и слушать песню, когда сто двадцать человек поют её под строевой шаг в унисон, было для меня уникальным, потрясающим зрелищем. К концу службы мне хотелось командовать полком, или дивизией, потому что только в армии воля одного человека может стать единой для большого количества людей. При таких событиях создаётся просто громадный заряд положительной энергии, которым могут воспользоваться все их участники.
- 0
Я младший сержант после учебки.
Первое время у нас в роте было много больных с простудными заболеваниями. Командир роты майор Свершков приказал проводить десятикилометровые кроссы три раза в день: перед завтраком, перед обедом и перед ужином. При таких пробежках из наших лёгких выплёвывалась вся инфекция вместе с сукровицей. Это действительно резко снизило заболеваемость курсантов в роте.
- 3
Я держу уголок на перекладине.
Были на службе в армии и неприятные моменты. К некоторым привык. Другие же исправил. Сложно было бегать по крутым сопкам. При беге вверх было ощущение, что ты бежишь на месте и этому подъёму никогда не будет конца. При спуске вниз сапоги отлетали чуть ли не до затылка и был страх упасть лицом в щебёнку. У нас среди курсантов двое постоянно мочились ночью в кровать. Тогда служба в Советской армии была престижна. Из-за этого они скрыли на комиссии свой недуг. Попав в казарму нашей роты, такие товарищи никому не жаловались. Один раз мне пришлось их постоянное в зимний период состояние испытать на себе. Частые наряды и ночные работы так меня вымотали, что я, чувствуя во сне, что мочусь в кровати под себя, не смог пробудиться. Утром вскочил в мокрых подштанниках из кровати, быстро, чтобы никто не заметил, оделся и заправил кровать. Весь день в таком состоянии мне пришлось пробегать по служебным делам. Ночью тайно постирав своё бельё, утром его мокрое надел на себя и высушил потом своим телом. На мою жалобу по этому вопросу мой хороший армейский товарищ из города Красноярска Варочкин Володя сказал: «Серёг, успокойся. Всё пройдёт. Я вот тоже уже два раза уссался и из-за этого не переживаю. На войне людям было гораздо хуже и труднее. Представь себе, что у большинства солдат в первом бою желудки автоматически опорожнялись в галифе».
- 0
Мой командир роты майор Свершков.
У офицеров роты я позаимствовал много поучительных наставлений. Вот некоторые из них. Мой первый командир взвода старший лейтенант Дуванский учил меня так: «Булгаков. Наш взвод должен быть постоянно в золотой середине, потому что первых и последних очень сильно бьют. Я не стремлюсь, чтобы меня хвалили. Лучше пусть меня не ругают». У командира роты майора Свершкова были такие запоминающиеся выражения: «Невыполнимых приказов нет. Есть люди, которые не могут их исполнить. Не боги горшки обжигают, а простые люди. Ездить на мотоцикле можно научить даже медведя. И т.п.» Они мне врезались в память и всегда всплывают в голове в нужные моменты моей жизни.
- 0
Я сержант.
Меня научили командовать отделением, взводом и ротой. Мне иногда приходилось замещать старшину роты. Мне стало нравиться служить в Советской армии. Командир роты хотел меня оставить на сверхсрочную службу в качестве старшины. В воинской части я получил такие знания, что стал себя считать способным командовать полком и дивизией. Мне неоднократно предлагали там пойти учиться в военное училище. Наставление троюродного брата заставило меня вернуться домой.
- 0
Я в конце службы.
К концу службы я стал отличным физически развитым человеком с хорошо укреплённой иммунной системой. Мог легко на перекладине в сапогах сделать 150 раз подъём переворотом. Любил после десятикилометровых пробежек лить из шланга на себя ледяную воду. В такие минуты ощущал в моём теле полное блаженство.
- 0
Я в конце службы.
13 ноября 1983 года меня уволили в запас и самолётом отправили в сторону моей малой родины. Правда был высажен в аэропорту города Душанбе, откуда потом очень долго добирался до дома. О службе в Советской армии я мог бы ещё рассказать очень много интересного. Это скорее всего будет когда-нибудь в другой раз. На этом заканчиваю мою статью. В следующей расскажу об утрате моих родителей.
Мной открыт блог «ОГНИ И ВОДЫ» на двух сайтах: на сайте «Одноклассники» - «Сергей-блог Булгаков-ОГНИ И ВОДЫ» и на сайте «Яндекс Дзен» - канал Сергея Булгакова «ОГНИ И ВОДЫ». А пока до свидания бояре и боярыни. Мир вашим домам.
Вы можете при желании стать моим подписчиком на сайте Яндекс Дзен. Там я не вижу, кто мои подписчики. Моя ссылка на канал Сергея Булгакова «ОГНИ И ВОДЫ» на Яндекс Дзен - https://dzen.ru/immunitett