"Заметка" Тадеуша Костюшко о русской армии, поданная генералу Жану-Батисту Журдану, главнокомандующему майнской армией (1799 г.)
"Уведомить о получении и добавить, что я сделаю всё от меня зависящее, дабы русские при первом же деле научились ценить доблесть французов, и чтобы уничтожить тот проблеск энтузиазма, который их приход произвел между венскими зеваками и дураками австрийской армии" (написано рукой Журдана).
Прежде чем представить вашему вниманию несколько идей о способе действий против русских, и борьбы с ними, необходимо отметить вам отличительный характер каждого из родов оружия, составляющих часть их армии.
Русская пехота в общем составлена из рослых, сильных и красивых людей: они хорошо дисциплинированы и слепо послушны своим начальникам; иногда, исполняя их приказания, они жертвуют собою, как истинные фанатики; они угрюмы и молчаливы; их сделала такими чрезмерность того жестокого обращения, которое учиняют против них; поэтому, когда они в походе, им приказывают петь, дабы рассеять их мрачное расположение духа.
Когда их двигают на неприятеля, им раздают много водки, чтобы воодушевить их к битве; только тогда они ведут свою атаку с храбростью и как бы с бешенством, скорее позволив себя убить, чем позволить себе отступить. Их заставляют уступить место не иначе, как убив значительное число их офицеров. Тогда боязнь быть перебитыми по одиночке охватывает их и заставляет их искать свое спасение в бегстве.
Русские солдаты, неустрашимо выдерживая огонь неприятеля, сами совсем не умеют пользоваться этим огнем; они не возбуждают взаимно друг в друге храбрости; это машины, который двигаются лишь по приказу своих офицеров.
Русские офицеры большею частью храбры. Число образованных или таких, которые приобрели хоть немного воинских познаний весьма незначительно. Много трусов, фатов, и в своем роде петиметров (здесь подражателей французскому). Все вообще жестоки и дики. Их наиболее употребительные маневры сводятся к составлению совершенно прямой линии, к движению батальоном или дивизией, к перемене фронта или составлению каре, что они никогда не упускают делать, если теснимы неприятелем.
Их принцип на войне всегда атаковать первыми, и они производят это нередко, даже несколькими колоннами. Они идут с уверенностью, но если в свою очередь атакованы, то иначе не умеют отступать, как составляя каре; в таком положении они упорствуют и не сдаются.
Корпус русской артиллерии обыкновенно многочисленен. Атаке армейского корпуса предшествуют беспрерывные залпы этой артиллерии. Артиллеристы стреляют довольно быстро, но их огнем плохо управляют, а из орудий они плохо прицеливаются.
Корпус кавалерии по наружному виду внушителен, но в сущности посредственный. Прежде он не имел хороших лошадей, но теперь, он их без сомнения имеет, так как русские получили возможность доставать отличных лошадей из той части Польши, которую они занимают.
Русские кавалеристы сильны, прекрасного вида, но нелегки. Они, как и все остальные русские, слепо послушны. Они знают все упражнения очень несовершенно и плохо исполняют те, которые им указаны. Их атака производится чаще всего сомкнутой колонной; их офицеры для них всё, без офицера солдаты ни к чему неспособны и легко допускают, чтобы их рассеяли.
Корпус конных егерей плохо дисциплинирован, но их пешие егеря хороши. У них есть ловкость, они умеют хорошо прятаться, ползают в совершенстве и таким образом проходят большие расстояния, не позволяя противнику себя заметить. Они производят свои передвижения c быстротой и ловкостью, но зато они, эти егеря, немногочисленны.
Затем, следует корпус казаков. Он особенно заслуживает того, чтобы остановить на нём внимание французских генералов, тем более что теперь этот корпус значительно увеличен.
Казаки сметливы, хитры и лукавы. Они ездят на татарских, или донских лошадях. Лошади худы и некрасивы, но бегают очень скоро. Так как казакам весьма плохо платят, то они промышляют о себе сами, грабя, сжигая и опустошая неприятельскую страну. Их употребляют обыкновенно в авангарде, иногда в небольшом числе, они опережают армию миль на пятнадцать.
Леса, горы, реки, болото, ничто не останавливает их. Они преодолевают все трудные препятствия. Подойдя на небольшое расстояние к противнику, они прячутся в лесах. Они держатся там в продолжение нескольких дней, взбираясь на деревья и на самые недоступные скалы, лишь бы лучше видеть неприятеля, и проделывают всё это с величайшею осмотрительностью, себя не обнаруживая.
Они нередко выходят из этих убежищ по дорогам, наименее подозрительным, выходят по одному или по двое, или же, подобно волкам разделённые на банды. Посредством этих упражнений и постоянной практики в военном ремесле, они приобрели много рассудительности и выработали в себе верный взгляд.
Они-то первыми и узнают положение неприятельской страны. Малейшая тропинка им уже известна. Они-то первыми и доносят главнокомандующему своей армии о районе, который занимает неприятель, о состоянии последнего и о его численности. Если казаки становятся нарочно в виду неприятеля, то можно быть уверенным, что главные силы от них недалеко, так как в большей части случаев, они рисковать не любят.
Они часто идут в беспорядке и врассыпную, но никогда не теряют друг друга из виду, и если один или несколько из них бывают атакованы, то другие тотчас же слетаются, дабы им помочь. Если неприятельский отряд атакует их, то они рассыпаются еще больше, но затем быстро собираются, чтобы окружить тот же отряд, всегда заботясь иметь над противником известный перевес. Они часто перемещаются с пешими егерями, которых становят то впереди, то позади себя, то в одной с собою линии.
Если они атакуют, то поднимают страшный шум, пронзительно крича, никогда своих рядов вполне не смыкая. Они рассыпаются и собираются легко, смотря по обстоятельствам. Им, впрочем, невозможно устоять против атаки правильной и поддержанной, быстрой и решительной.
Так как они все сыновья или помещиков, или крепостных, которые за них и отвечают, то они обыкновенно верны; они присматривают за своими войсками и мешают им дезертировать.
Особенные заботы французских военных должны стремиться к тому, чтобы, насколько то будет возможно, истреблять этих казаков, атакуя их c хитростью и осмотрительностью. Если это делать с кавалерийскою частью, то нужно поддерживать оную другой. Самым действительным способом будет тот, когда будут смешивать кавалерию с конными егерями, снабженными версальскими мушкетами и стреляющими на большом расстоянии, или же с легкой артиллерий, снабженной гаубицами.
По всему, что было сейчас сказано, видно, что первая необходимость это приказать егерям всегда целиться в офицеров русской армии, дабы уменьшить их число, - средство самое существенное, чтобы приостановить движение всей машины. Так как русская армия, окруженная многочисленными отрядами своих казаков, может быть только с трудом застигнута врасплох, то будет ли она на марше, или будет ли она в своем лагере, который русские заботливо укрепляют несколькими редутами, во всяком случае, необходимо:
- Беспокоить их, тревожить, надоедать им беспрестанно;
- Всегда предупреждать их атаки;
- Стараться заставить их изменить их боевой порядок и с этой целью атаковать их;
- Атаковать их несколькими колоннами или во фланг.
Так как они не умеют маневрировать с быстротой, знанием и талантом, которые требуются военным искусством, то можно быть почти уверенным в победе над ними. Наконец превосходство познаний у французских генералов и несравненная храбрость республиканца-солдата - самые верные гарантии для той же победы.