Забегайте к нам в телеграм: https://t.me/fogofwarcannel
6 ноября 1985 г. в 11:30 утра два грузовика с переодетыми в полицейскую форму партизанами «Движения 19 апреля» (исп. - Movimiento 19 de Abril) въехали в подземный гараж «Дворца правосудия» в Боготе. Бойцы с криками «Вива Колумбия!» открыли огонь по охране из автоматического оружия и бросились на захват здания. В течение нескольких минут в руки партизан попало около 300 заложников, включая председателя суда Алфонсо Рейеса Эчандию и почти всех из двадцати четырех членов Верховного суда Колумбии. Так началось кровавое 27-часовое противостояние революционных партизан и правительственных сил безопасности, точка в котором не поставлена и по сей день…
Военно-политическая организация «Движение 19 апреля» предположительно ведет своё начало от президентских выборов 19 апреля 1970 г. в ходе которых, в результате сговора высшего руководства Колумбии и лидеров традиционных политических партий, президентом республики был избран консерватор Мисаэль Пастрана Борреро.
Факт электорального мошенничества вызвал бурное недовольство со стороны членов Национального народного альянса (ANAPO) – политической партии социал-демократического толка с местной боливарианской спецификой. В 1974 г. они сформировали политический фронт «Движение 19 апреля», который вскоре радикализировался, приняв статус повстанческой организации. По сути, это была «вооруженная рука» ANAPO, члены которой понимали, что в уничтожении паразита - олигархической верхушки, засевшей в руководстве страны, может помочь только оружие.
С самого начала революционеры стремились обрести популярность и заручиться поддержкой народных масс, отчего акции М-19 во многом носили дерзкий, демонстративный характер, вызывая любопытство у населения в целом. Было ли это похищение, налёт, символическое занятие городов или деревень, захват государственных и дипломатических учреждений, партизаны всегда оставляли после себя массу прокламаций и обращений, объясняя мотивы и цели проведённых операций.
Постепенно, от действий в стиле «бей и беги» М-19 перешли к стратегии захвата и удержания территории. 14 марта 1984 г. партизаны впервые сумели захватить не просто маленький городок, а столицу департамента Флоренсию. В результате внезапного нападения был разгромлен батальон Хуанамбу, укомплектованный сотрудниками антипартизанских отделов армии, к которым прибыло подкрепление около 400 полицейских агентов. В городе оказались захваченными дворец губернатора, мэрия, тюрьма, откуда освобождены 130 заключённых. Было экспроприировано большое количество оружия, а также разгромлены полицейские участки, архивы которых партизаны уничтожили.
Стратегия захвата больших и малых городов приводила в замешательство командование колумбийской армии, привыкшее сражаться с мелкими партизанскими группами труднодоступных районах страны. Тем не менее, даже эти атаки M-19 не оставались без ответа: каждая триумфальная операция влекла за собой очередной виток «грязной войны». Армия и полиция, а также возникшие в ту эпоху парамилитарные формирования ультраправых, беспощадно, и без всякого суда, расправлялись с десятками настоящих и мнимых членов M-19.
В том же 1984 году «Движение 19 апреля» вышло на мирные переговоры с правительством, в ходе которых была достигнута договоренность о прекращении огня. Президент Колумбии Белисарио Бетанкур провел широкую амнистию участников повстанческой группировки и поднял вопрос о полной демобилизации партизан, предложив движению реорганизоваться в легальную политическую партию.
Однако, в отличие от правительства, олигархические и армейские круги не собиралась связывать себя какими-то обязательствами. Многие высшие офицеры вообще усомнились в том, что администрация Бетанкура инициировала мирный процесс. Своими необдуманными действиями политики буквально связывали военным руки в войне против M-19. В период «хрустального перемирия» армейскими командирами был организован ряд военных провокаций, а наёмные убийцы развернули настоящую охоту на партизанских командиров.
В ответ движение М-19 решило провести очередную громкую акцию, целью которой было привлечение общественного внимания к срыву процесса политического урегулирования действующей властью. Партизаны рассчитывали, что правительство под давлением общественности вернётся к переговорам и заставит правящую элиту соблюдать договорённости о прекращении огня. Это была, несомненно, крупнейшая военная и политическая ошибка М-19.
Примерно в это же время из тумана проступила мрачная тень Медельинского картеля, возглавляемого Пабло Эскобаром. В 1982 г. вступило в силу двустороннее соглашение между США и правительством Колумбии о выдаче преступников. Поначалу на него мало кто обратил внимание, но вскоре кокаиновые короли смекнули, что соглашение касается их напрямую. Главная угроза таилась в статье 8: «лица, занимающиеся контрабандой наркотиков, подлежат выдаче в США, даже если они никогда не покидали пределов Колумбии.» Требовалось лишь доказать, что эти лица представляют опасность для США — то есть поставляют туда наркотик.
Соглашение о выдаче крайне усложняло ситуацию для лидеров картеля, и они начали неистовую борьбу за признание документа неконституционным. Одно дело - поладить с родным, сговорчивым колумбийским правосудием, и совсем иное дело - оказаться в стране, где говорят по–английски. Правовая система США априори считалась безжалостной и беспощадной к «простому колумбийцу». К сентябрю 1985 г. американцам выдали шестерых наркодельцов, девять находились под арестом, а еще 105 ордеров на задержание было подписано в Колумбии по искам Соединенных Штатов.
К 1985 году картель твердо знал, что самым слабым звеном в колумбийской системе борьбы с наркотиками является именно суд. Судьи были перегружены работой, им мало платили и плохо охраняли. Поэтому судебные процессы стали принимать форму командной игры, в которой главным и непреклонным правилом было: «Хочешь жить — бери пятьдесят тысяч». В этой системе Верховный суд Колумбии ещё мог проявлять некоторую самостоятельность, поэтому Медельинский картель решил нанести удар по последнему оплоту законности, а заодно и покончить с соглашением об экстрадиции. По словам сына Пабло Эскобара, отец выделил М-19 на подготовку операции миллион долларов. Позже лидеру Медельинского картеля приписывали слова: «Я поддерживал М-19, потому что верил в их идеалы».
Не вызывает сомнений, что руководство М-19 действовало в своих акциях самостоятельно. Однако, у партизан и картеля, несмотря на периодически возникающие трения, имелись общие экономические интересы и точки соприкосновения. Так, будучи националистами, М-19 также публично выступали против договора об экстрадиции заключенного между правительством Колумбии и США. Встречаются упоминания, что низовые ячейки партизан нанимались картелем для выполнения особых поручений. Курировал негласные контакты с наркобаронами один из лидеров повстанцев Иван Марино Оспина (кличка – «Иван Грозный»). Утверждалось, что только он от лица М-19 мог обсуждать дела с Пабло Эскобаром. Примечательно, что и боевая группа, захватившая здание Верховного суда, называла себя «рота Марино Оспины».
Судя по всему, подготовка М-19 к серьёзной акции с какого-то момента перестала быть тайной. В рассекреченных на сегодняшний день докладах Госдепа и военных отчётах США прямо говорится, что колумбийские силы безопасности более чем за неделю получили информацию о планах партизан и вероятной цели удара – Дворце правосудия. В поддержку этого говорит исключительная для колумбийских военных скорость реакции на кризис – захват комплекса начался в 11:30, а спустя полчаса весь район уже был блокирован полицией и двумя сотнями бойцов армейского спецназа. Таким образом, кровавую бойню можно считать результатом действия трёх мощных сил, каждая из которых преследовала свои цели: партизаны – заставить правительство вернуться к переговорам, картель – парализовать на неопределённое время работу неподконтрольного судебного органа, силы безопасности – развязать себе руки в борьбе с повстанческими группировками.
Казалось, партизаны продумали операцию досконально. Около 9 часов утра 6 ноября 1985 г. лидер боевой группы Андрес Альмаралес, одетый в гражданскую одежду и используя удостоверение личности адвоката, вошел в здание суда через главный вход под предлогом ознакомления с материалами дел. Судя по всему, его сопровождали другие партизаны в штатском, которые заняли ключевые позиции на этажах задолго до появления ударной группы.
В 11:30 грузовики с партизанами (25 мужчин и 10 женщин) ворвались в Дворец правосудия. Бойцы быстро подавили сопротивление немногочисленной охраны и рассредоточились по этажам, попутно захватив около 300 заложников, включая судей Верховного суда. Партизаны вытащили на лестничные площадки массивные столы и шкафы и установили на них тяжелые пулеметы. С этих огневых точек простреливалось, все пространство внутри и снаружи комплекса, а шквальный огонь должен был пресекать любую попытку полиции и армии проникнуть внутрь здания.
Однако, уже в первом часу дня выбить партизан из «Дворца правосудия» попытался небольшой отряд солдат под началом младшего лейтенанта Фонсека. В ходе перестрелки офицер был убит, но армейцам удалось вызволить из плена около 200 судейских работников и посетителей суда. Бойцы М-19 с оставшимися заложниками забаррикадировались на двух верхних этажах.
Добравшись до мощной радиостанции комплекса, партизаны выдали в эфир заявление, в котором говорилось, что боевая группа движения М-19 проводит вооружённую акцию «во имя мира и социальной справедливости». Лидеры партизан потребовали прибытия в Верховный суд президента Белисарио Бетанкура, чтобы публично осудить его за нарушение договора о перемирии. В декларации, переданной партизанами Верховному Суду и Государственному Совету было сказано:
«Мы пришли сюда, как выразители воли родины и народа, чтобы осуществить публичное осуждение правительства президента Белисарио Бетанкура. Мы обвиняем его в предательстве национального стремления к миру (…) которое было подтверждено договором о прекращении огня и готовностью к Национальному Диалогу 24 августа 1984 года».
Вряд ли участники операции были идеалистами, считавшими, что президент страны вот так явится в суд по первому требованию, а власти сходу побегут выполнять все их пожелания. Судя по всему, акция должна была проходить по сценарию захвата посольства Доминиканской Республики в Боготе 1980 г.: взятие заложников, максимальное медийное освещение, длительные переговоры, освобождение пленных и добровольный отъезд бойцов боевой группы за пределы страны.
Всё это говорит о том, что М-19 уже утратили связь с реальностью и слабо разбирались во внутриполитических течениях страны. Президент Белисарио Бетанкур справедливо опасался, что выполнение требований партизан сильно ослабит его популярность и, что хуже всего, напрочь испортит отношения с армейскими генералами. Одновременно большинство высших руководителей страны, высказали мнение «что переговоры нанесут неприемлемый ущерб легитимности и общественному уважению правительства». Поэтому Бетанкур отказался иметь дело с боевиками М-19 и выдал колумбийским силам безопасности карт-бланш на силовое наведение порядка.
Командование операцией было поручено генералу Хесусу Армандо Ариасу Кабралесу, командиру Тринадцатой армейской бригады, расквартированной в Боготе. Высшее военное руководство рассчитывало превратить штурм Дворца Правосудия в месть М-19 за все военные поражения последних лет. Пленных было решено не брать. Высокопоставленные судьи – заложники по телефону пытались связаться с президентом, умоляя о спасении жизней, переговорах и прекращении огня. Но их никто не стал слушать.
К рассвету 7 ноября 1985 г. всё было готово к новому штурму: колесные бронетранспортеры выдвинулись на позиции, солдаты, вооруженные автоматическими винтовками G3 и пистолетами-пулеметами MP5 только и ждали команды к атаке.
Со своей стороны, партизаны предприняли очередную попытку договориться. Около 10 часов утра повстанцы освободили государственного советника Рейнальдо Арчиниегаса, с сообщением правительству о желании M-19 провести переговоры. Некоторые из заложников кричали войскам, чтобы те прекратили огонь и прислали эмиссара для начала диалога. Однако в качестве ответа президент Бетанкур выставил ультиматум о безоговорочной сдаче, пообещав боевикам только безопасный выход из здания и справедливый суд. Со своей стороны лидеры боевой группы посчитали требования неприемлемыми.
Последний штурм начался в 13:15 после интенсивной перестрелки с применением тяжёлого оружия и гранатомётов. Броневик Engesa EE-9 Cascavel снес массивный дверной проем комплекса, после чего колумбийские военные атаковали Дворец правосудия через крышу, центральные ворота и все доступные проходы в здание.
В ходе упорного боя, взрывов реактивных гранат и стрельбы пушек вспыхнули обшитые деревянными панелями стены библиотеки, в которой размещались юридические архивы Колумбии. В общей сложности было сожжено более 6000 томов различных документов, уголовных дел и ордеров на арест преступников. Впоследствии в целенаправленном поджоге комплекса обвинили партизан, якобы отрабатывавших заказ Пабло Эскобара. Правда «исчезновение» многих документов было на руку и колумбийской службе безопасности – часть из них проливала свет на деятельность «эскадронов смерти». Но об этом предпочли умолчать.
Дворец был полностью сожжен, превратившись в огромное пепелище. В результате штурма были убиты 33 бойца сопротивления, включая лидера боевой группы Андреса Альмаралеса и четырех других старших командиров М-19. Некоторым партизанкам пользуясь неразберихой удалось смешаться с толпой заложников и впоследствии скрыться. Потери сил безопасности составили 11 солдат.
Среди заложников жертвами бойни стали 13 судей и 58 гражданских лиц. 11 человек до сих пор числятся пропавшими без вести, хотя по видеозаписям удалось установить, что часть из них покинула Дворец правосудия живыми. Считается, что они были обвинены в связях с М-19, насильственно похищены военными и «подвергнуты пыткам и жестокому, унижающему человеческое достоинство обращению», а в дальнейшем казнены во внесудебном порядке.
Впоследствии Пабло Эскобару приписывали слова, что «многие люди с ожогами третьей степени были задержаны и отправлены в военные гарнизоны, где их пытали, стараясь выбить информацию об убежищах других командиров М-19 и деньгах картеля. Затем они были убиты, а их останки исчезли в ёмкостях с негашеной известью и серной кислотой.»
Считается, что в Дворце правосудия погибли лучшие военные кадры партизан. Несмотря на это «Движение 19 апреля» продолжило борьбу, но оказалось неспособным проводить серьёзные военные акции. Впоследствии руководство М-19 признало, что захват Верховного суда был ошибочным решением. В 1990 г. между правительством Колумбии и боевым крылом «Движения 19 апреля» было заключено мирное соглашение, по которому партизанские группы М-19 подлежали полной демобилизации взамен на политическое участие в жизни страны. В настоящее время политическая структура известна как «Демократический альянс M-19».
В 2010-х годах родственникам жертв Дворца правосудия удалось инициировать ряд судебных процессов над офицерами и унтер-офицерами колумбийской армии, причастными к насильственному захвату гражданских лиц и внесудебным расправам, включая командующего операцией генерала Ариаса Кабралеса. Поначалу все получили значительные сроки тюремного заключения.
Так, в 2011 г. суд приговорил генерала Кабралеса к 35 годам тюрьмы за насильственное исчезновение пяти человек. Всё это вызвало серьёзное недовольство среди военных, представителей традиционных партий и примкнувшего к ним истеблишмента. Приговоры были существенно смягчены высшими судебными инстанциями «в интересах мира и общественного спокойствия», а все обвиняемые выпущены на свободу.
Подписывайтесь на канал и оставайтесь на связи, будет ещё много интересного. Телеграм: https://t.me/fogofwarcannel