- Привет! А я тебя ищу! По его глазам было видно, что идентификация еще не завершена и мучительные сомнения распирают его. Надо бодрить ситуацию. А то будет поздно. Я вынул из кармана у него перед носом несколько банкнот с портретом президента Гранта и хрустко протянул ему одну. Уверен, что он не знаком с мистером Грантом, но цифру «50» разглядел отчетливо. Банкнота как у фокусника растворилась в его кулаке.
- Пойдем, покурим! Поговорить надо. Я выразительно пошуршал оставшимися банкнотами. Главное сейчас без проблем вывести его на улицу мимо двух постовых в дверях. Хотелось взять мужичка под ручку, а лучше пойти за его спиной, чтобы он понимал, что «шаг в сторону – расстрел», но это было стратегически неверно. Автоматические двери раздвинулись и выпустили меня на морозный ночной воздух. Я почувствовал, что вспотел не по погоде. В стекле увидел отражение себя и оловянного солдатика, безропотно вышедшего за мной. Не оборачиваясь, я дошел до угла здания и только там повернулся и радостно молвил:
- Давай твои закурим. Он достал из кармана несвежую пачку «LM», а я следующую банкноту. Затянулись глубоко и дружно. Он с наслаждением, я с отвращением.
- Выгони на стоянку машину и еще сотка твоя. Две бумажки застыли перед его носом. Но из глаз брызнул страх. Я бы даже сказал ужас. Голова отрицательно задергалась и из горла, наконец, начали поступать какие-то звуки. Пока что только мычание. Машину стало жалко.
- Что, забрали машинку? Следующую купюру я уже засовывал ему в карман сам. Мой собеседник нервно затянулся, закашлялся и смачно отхаркался. Я тем временем, ненавязчиво приобнял его за локоток и потянул к ларькам, подальше от входа.
- Нет, не забрали. Копались в ней часа три и оставили на месте. Про вас спрашивали! Голос его был такой трескучий и хриплый, словно он не пил с самого утра.
- Ну, а ты им сказал?
- Что вы?! Как можно! То-то они и посадили тебя напротив входа, как на опознании. С мужичком всё понятно. Через три минуты после нашего расставания о нашем свидании будут знать все кому нужно. А может быть и быстрее. А у меня самолет на волю минут через 40… Мозги с шумом, как игральный автомат, запустили поиск достойного варианта. Выхода не было! Точнее, он был, но уж очень не хороший. Я такие не любил. А пока моя рука, как бы случайно, поддерживала мужичка под локоток, а ноги прогулочным шагом удалялись от входа в здание. Мне до зарезу нужны были эти 40 минут! Попросить дяденьку помолчать это время за хорошие бабки? Но, ему наверняка объяснили в красках, что ему будут откручивать и как, если он меня прощелкает. И это чудо (или рефлекс), что он еще не успел позвонить или просемафорить. Да! Нет другого выхода!
- Пойдём, поможешь. Я тебе для этих ребят посылочку передам. И тебе тоже не слабо обломится. Мы уже дошли до конца забора и впереди, метрах в 50 неярко горела лампа над дверью общественного туалета. В кусты он за мной не пойдет, испугается, а тащить его на глазах полусонных таксистов было не правильно. Главное – не дать ему опомниться и энергично стимулировать жадность. Хорошо, что билеты на самолет стали такие дорогие. И рейсов стало гораздо меньше и пассажиров. Туалет оказался пустой. Это моему попутчику не понравилось и он начал вырывать свой локоток. Но было уже немножко поздно. Втолкнув его в кабинку, усадил на грязный унитаз, так как ножки его подгибались, и для верности одной рукой взял под челюсть, а второй нежно прикрыл слюнявый рот. Чтобы не мешал говорить. Мне.
- Где твой напарник?
- В больнице. Отпустите меня! Я никому не… Окончание фразы застряло у него в горле навсегда. Шейные позвонки негромко хрустнули, тело обмякло. Пришлось посадить его боком на унитаз и прислонить в угол, чтобы на первый взгляд показалось, что пьяный заснул на унитазе в надетых штанах. Может быть тот, кто заглянет первым, постеснявшись, закроет дверь. Баксы у него из кармана пришлось вытащить не из скупердяйства, а из осторожности. Чтобы не было вопросов – откуда у старого алкоголика в кармане кучка зелени. Те, кому надо, поймут сразу его случайное богатство. А так, может быть, пока поищут хулиганов-алкашей. Для верности я с наружи двери повесил табличку с соседней кабинки «Не работает».
Наталья стояла с двумя сумками у ног, перед дверью в погранзону. Последней. Перед ней трое, раньше времени изрядно хлебнувшие свободы, спорили с бройлерным ментом на дверях, что они летят уже не первый раз, и порядки знают и т.д. и т.п. Я подхватил сумки, шепнул в обеспокоенные глаза «Всё нормально, дорогая!» и подвинул спорщиков к блюстителю, пропуская даму вперед. Досмотр, декларации, паспорта, «Поторопитесь!». Я как выстрела в спину ждал позади суету, крики под гулким потолком. Коридор на посадку и последний взгляд назад. Вратарь на входе, полуотвернувшись от знатоков порядка, одной рукой прижимает к уху рацию, другой затыкает второе ухо. Нахмурившись и сморщившись, он пытается понять сквозь пьяный гомон, что там ему вещают по прибору.
Самолет, прокрустово кресло, оживленная суета по салону, «Пристегните ремни».
- Я начала беспокоиться.
- Нет. Всё в порядке! Я поцеловал ее в щеку. – Так, приятеля встретил. Пальцы ее нешуточно впились мне ногтями в руку. Самолет качнулся и стал выруливать на взлёт. Сосед на третьем сиденье громко икнул и нежно опустил усталую голову мне на плечо. Наталья посмотрела на него и улыбнулась. Пальцы ее расслабились.
- Хорошая пара! Вы почти любите друг друга. Я смачно поцеловал коротко стриженную соседскую голову и отвалил его в другую сторону. Хохотали мы, я бы не сказал истерично, но громко и долго, пока ускорение не впечатало нас в спинки кресел.
***
Под монотонный гул турбин спалось долго и вкусно. Правда, всё тело ныло, словно тупой лопатой вскопал сотки четыре влажной и тяжелой земли. Ноги затекли вместе с шеей, а спина и задница просто разваливались на части. После такого путешествия и Нижняя Ельцовка покажется всемирным курортом. Через опущенный фильтр на иллюминаторе виднелось ярко-синее небо, далеко внизу застыла загустевшей манной кашей равнина белых облаков. Самолет дружно спал, копя силы для неожиданной утренней жары тропиков и переваривая стандартный аэрофлотовский поздний ужин студента-язвенника. Обняв моё предплечье обеими руками, и уткнувшись носом в плечо, спала, согревшись под моей курткой, Наталья. Впереди нас ждала неизвестность, но она не пугала, только напрягала немного. То, что удалось вырваться практически без потерь, сейчас уже не казалось фантастикой. Один большой вопрос «Как выжить?» перерос в кучу маленьких «Что дальше?», «Куда?», а главное «Зачем?». Чтобы крышу не сорвало окончательно надо решать такие вопросы постепенно. "Step by step” как говорят наши друзья американцы. И кто крадется маленькими шажками, а кто широко марширует, как на параде. Но все идут вперед. И мы пойдем за ними. Только не торопясь. «Поспешность нужна при ловле блох». Так говорил мой отец. Я три года уже не был в отпуске, если не считать недельных марш-бросков в горы на Алтай. Начнём наш маленький отпуск с открытой датой. Или пусть это будет наше свадебное путешествие! Да. Не бегство в никуда, а именно познавательное путешествие. И надо, прежде всего, расслабиться самому. Женщина всегда чувствует напряжение мужчины. Я честно заработал отпуск, и сам уже получил хорошие отпускные. Пока не сооружу пару запасных аэродромов и не пристрою в тихом месте свою женщину, носу в наш кипящий российский котел не суну.
Сейчас отдохнем здесь пару месяцев, потеплеет в Европе и можно будет перебраться туда. Все-таки Азия для азиатов и потом летом здесь жарко. Только не надо расслабляться и считать своих оппонентов дурнее себя. Надо поддержать их хотя бы морально, если нельзя физически. Можно позвонить Мишке и попросить, чтобы через третьи руки, а лучше всего через Шутова, у того всё равно вода в одном месте не держится, запустил слух, что меня видели где-то на Алтае, но только мельком. Пусть и ребятки потешатся красотами и горным бездорожьем. Авось кого-нибудь найдут. Позднее надо придумать, как меня утопить, или чтобы я сгинул, но обязательно дома и при свидетелях. А то ведь не поверят, и всё равно будут искать. А сейчас проблемы попроще. Необходимо очень плавно, без всплеска, выйти из этого Содома. Пусть Наталья объяснит руководителю группы, что мы летим дальше, например, в Малайзию, а возвращаться будем через три недели с другой группой, как договорились и заплатили в туристическом агентстве. Чтобы не поднимали кипиш про наше отсутствие. И надо решить – куда сейчас дальше. Отсюда вытекает вопрос с визами. Хорошо бы махнуть в Калифорнию. Там сейчас хорошо - не жарко и дожди. Но америкосы совсем рехнулись со своей безопасностью, пальчики абсолютно всем откатывают. А мои пальчики у ребятишек обязательно есть и уж наверняка их выставят на сторожок в Штатах. А и не очень-то и хотелось! Чем я не Паганель? Шхуны только нет. И не надо. Это обуза. Порты, регистрация, кажущаяся мобильность. Да и укачивает меня.
Австралия меня манит. Зеленый континент. Но там сейчас лето. Ладно, посмотрим. Пока что надо естественно отпочковаться от группы и недельку пожить в Паттайе. Покупаться, загореть, не казаться белыми воронами. Опять же переодеться в интернациональные китайские шмотки, чтобы выглядеть как все. А то, действительно, экковские ботинки и галстук от Гуччи! За такими раздумьями время летело быстро, почти как наш самолет. Когда и спина затекла как ноги, боль в ней погрузилась в анабиоз и чтобы почувствовать себя снова живым захотелось изменить позу. Жалко было будить девушку, и я постарался постепенно вытащить свою руку из ее плотных объятий. Мне уже почти удалось, как она вздрогнула во сне и плотнее прижалась к руке. Словно боялась ее потерять. Потом заворочалась, хрюкнула и подняла ко мне смешное затекшее лицо. Я поцеловал ее в голову и прошептал «Спи». Наталья хмыкнула, повернулась ко мне почти спиной, я бы даже сказал – попой, и свернулась калачиком. Если это можно сделать в наших самолетных креслах. Я поправил на ней куртку и решил размяться, чтобы избежать реанимации по прилете. Весь самолет поголовно спал. Перешагивая через сумки, ноги и куртки на полу, я хромал в хвост нашего лайнера. Во-первых – моцион, во-вторых – туалет. По ходу дела оказалось еще и в-третьих. Основная публика в самолете была из Новосибирска. С края у прохода, в кресле спал Ваня с запрокинутой головой, храпя полуоткрытым ртом и прикрыв тонкими веками глубоко запавшие глаза. Рядом с ним, тоже прильнув к плечу, спала его жена Верунчик. Хорошие ребята. Но это не дело – встречаться так далеко от дома и отвечать на простые вопросы «А это кто с тобой?» и «Что ж мы тебя раньше не заметили?». Усы снимать еще рано, надо как минимум, пройти паспортный контроль в Таиланде. Да. Не вовремя. Но, не смертельно, что-нибудь придумаем. Уже внимательней просмотрел остальных пассажиров. Никого знакомых больше не было. В туалете на меня со стены из зеркала глядело страшное измятое лицо с черной щетиной над светлыми усами и мешками контрабандиста под глазами. Чтобы привести в порядок эту физиономию, ее надо было просто стереть.
Когда шаришь по карманам легче вспомнить, что в них лежит. Во внутреннем кармане, вместе с бумажником, лежал аптечный пакетик с гомеопатическими шариками. Со звоном «Бинго!» в голове крутанулось, и всё встало на свои места. Крошечные шарики в пакете почему-то были еще упакованы в несколько прозрачных бумажек и отличались друг от друга цветом и размерами. Нашел нужные, отсчитал счастливое число 7, упаковал всё обратно и пошел на свое место. Я шел по проходу рождественским Сантой Клаусом. Почти в каждом ряду кресел, на опущенном столике стояли пластиковый стаканчик или аэрофлотовская чашка с недопитыми водой, чаем, соком. Всем не хватило. Я осчастливил только семерых. В том числе и Ваню. Правда, перед ним на столике лежала только смятая газета и пробка от пивной бутылки. Пришлось мне, как Судьбе, поменять ему с соседом через проход газету на половину чашки с чудодейственным напитком.Только два раза наступив на чужие ноги, я устроился в кресле. За время моего отсутствия оно уменьшилось в своих размерах процентов на 30, а то и на все пятьдесят. В голове арифмометр «Феликс» с хрустом повернул первый раз за сегодня ручку, и начал считать варианты. Как всегда два. Потом нашел и добавил к ним третий. И успокоился, довольный расчетами и проделанной работой.
Первый вариант: Ваня примет микстуру. Понос – это не смертельно. Но очень неудобно. Особенно в полете. А на фоне еще нескольких человек, регулярно проверяющих вакуумную канализацию самолета, и не заметно. Всё проходит после второй, подчеркиваю – второй, таблетки мезима. Или полкилограмма активированного угля. Руководитель группы и старшая стюардесса наверняка попытаются отдельно высадить наших рокеров. И, скорее всего, впереди всех. Опять же основное приключение всех путешественников для него начнется одним из первых и так же внезапно закончится. Впечатлений будет масса!
Второй вариант: Ваня не примет микстуру. Это тоже не смертельно. Придется самому пожаловаться стюардессе на рези в желудке и ретироваться в первых рядах.
Третий и последний вариант: среди просыпающихся туристов поднимется некоторый ажиотаж и волнение, которое наверняка развлечет и позабавит Ваню в обоих первых случаях. Мне же останется только не попасться ему на глаза. Или прикрывшись курткой, продремать до последнего, или сложившись пополам от рези в животе (тогда он меня не увидит с задних рядов), проковылять до трапа, а на досмотре бодро улыбаться. Ваня решил пойти по первому варианту. А с ним еще трое. Остальные или выплеснули напитки на пол или имели шахтерские желудки уже с большим запасом доброго коксующегося угля. Хворых и сопровождающих их, провели в первый салон. Опытные соседи напихали им нужных таблеток, и они затихли в напряженном ожидании, по затухающей частоте срываясь на горшок.
Если у вас будут запоры, смело обращайтесь ко мне. Если найдете. Я знаю чудное гомеопатическое средство!
Продолжение следует...