Думаю, такое библейское изречение, как название подходит к этой истории, которую я наблюдал в своей молодости, когда еще жил в уездном городе Боброве, но уже учился в Нововоронежском энергетическом техникуме. И куда ещё я мог отправиться летом, приезжая на каникулы, как не на всеми любимую речку Битюг.
Взяв пару удочек, накопав червей и прихватив небольшой «тормозок» для перекуса, ведь не мог же я как в детстве, когда накупавшись и изголодавшись так, что живот прилипал к спине залезть в чужой огород, чтобы стырить пару помидоров и подкрепиться. Таким образом, восстановив немного сил, чтобы подняться в гору, дойти до парка в центре города, а там найти пару-тройку пустых бутылок и сдать их в палатку стеклотары. На вырученные копейки купить батон и плавленый сырок и запить газировкой из автомата. Подкрепившись, таким образом, мы, едва переставляя ноги, доходили до дома. В последующие дни, все повторялось в абсолютной точности и последовательности. И никому же из нас в голову не приходило взять с собой хотя бы хлеба. Прямо как в евангелие: «Не берите с собою ни золота, ни серебра, ни меди в поясы свои, ни сумы на дорогу, ни двух одежд, ни обуви, ни посоха, ибо трудящийся достоин пропитания». И ведь наставление это исполнялось по отношению к нам, - пацанам, кроме, конечно, «трудящийся».
Это было в детстве, кода нам было лет по десять. А теперь мне уже шестнадцать и я студент, так что детские шалости остались позади. Ну, вот порыбачить я решил как тогда, с одной из лодок, прикованных хозяевами тех огородов и усадеб, которые подходили прямо к реке, и на которые мы тогда наведывались. Ни тогда, ни теперь они не запрещали ловить рыбу с их лодок, главное чтобы мы не баловались, раскачивая плав. средство и не заливали его водой.
Удивительная наша речка Битюг находилась за городом и чтобы оказаться на ее живописном берегу, надо было пройти через весь город, так как мы жили на противоположной его окраине, а это не много ни мало около четырех километров. Совсем маленькими в летние жаркие выходные дни родители брали нас с собой купаться и загорать на прекрасных пляжах за городом, омываемых чистейшей водой. Транспорта у нас не было. Автобусы ходили не регулярно, а путь туда и обратно был не близкий. Так что к вечеру мы возвращались домой уставшие и отдохнувшие одновременно, но довольные это уж точно. Что уж и говорить о нас, детях… На реке мы целый день барахтались на мелководье в великой радости так, что с синими губами нас родители с трудом могли вытащить из воды.
Выходные заканчивались, и мы вынуждены были целыми днями пропадать в детском садике, ожидая нового похода на любимую речку. Одним словом к реке мы пристрастились с самого раннего детства.
А потом школа. До обеда уроки, а после обеда улица. На окраине, где мы жили, она была больше похожа на деревенскую, - широкую и очень зеленую, покрытою ковром клевера и еще какой-то муравы мелкой и очень мягкой. В пределах квартала от нашего дома как в одну, так и в другую сторону жили мои ровесники и ребята постарше – их было больше. Собираясь в ватагу, они играли в карты, в козла на то, что проигравшие должны будут прыгать с перил первого моста между вторым и третьим быками. Иногда они брали нас с собой на наши слезные просьбы, понимая какую ответственность они берут на себя перед нашими родителями. Когда они играли в «догонцы» между быками мы, мелкие, стояли на мосту и восхищались ловкостью плавания и ныряния наших старших приятелей. А когда напрыгавшись с моста, они шли на небольшой пляж в стороне и затевали новое сражение на «кач» или еще какую-нибудь затею мы плескались в воде рядом и подражая друг другу плавали по собачьи. Они нас поддерживали в этом и день ото дня, у нас получалось все лучше. Недели через три я уже уверенно держался на воде и самостоятельно мог доплыть до первого быка, где глубина подо мной была метра два, а я был совсем один. Примером для меня были не только старшие ребята с нашей улицы, но и мой друг - одноклассник Саша. Он был на год старше меня и во всем был способнее, а я старался от него не отставать. Так потихоньку – помаленьку я научился плавать.
Подъехав к реке на велосипеде, я прошел к намеченному месту под ивой, расположился в одной из трех лодок, разделся и стал ловить. Целю не было поймать крупную рыбу, а вспомнить детство и как тогда половить мелких плотвичек и красноперок, отдохнуть душой после трудной сессии, защиты курсового проекта, и полюбоваться природой.
На том берегу, на нашем излюбленном островке с пляжем, рядом с мостом, я увидел старших ребят с нашей улицы: Семена, его брата Вовея, Виктора Скворцова, Ивана Кочкина, Колотушкина Ивана, которые приехали на велосипедах, а с ними еще троих мальчишек лет девяти, десяти и одиннадцати. Старшие уселись играть в карты, а мелкие плавали по-собачьи на мелководье. Вдруг старшие с гиканьем, криком и смехом бросились к пляжу, свалив одного, двое стали раскачивать его за руки и за ноги и раскачав, бросили в воду. Со вторым произошла та же история. «Играли в козла на кач» - подумал я. Мне хотелось побыть одному, поэтому я не стал обнаруживать себя, чтобы не нарушать мою идиллию. А меня они не видели за густыми ветвями плакучей ивы.
Надурачившись и наигравшись в «догонцы», они разлеглись на островке на травке и затихли, но ненадолго. Я заметил внезапное оживление и жесты, направленные на другой берег в сторону мостика, с которого жившие рядом соседи набирали воду, купались и полоскали бельё. Река в этом месте была шириной метров пятьдесят.
Вижу как вся их ватага, распределившись по группам, вошла в воду и все поплыли. Троих мелких страховали пятеро уже взрослых парней. Они плыли плавно брасом, а дети как собачата.
До середины реки они доплыли благополучно. А вот тут то и началось…
Один из мелких, которого страховал Витя Скворцов, не удержал голову высоко и, хлебнув один раз – закашлялся, а потом еще раз и его охватила паника. Забыв как правильно работать ногами и руками, он стал судорожно барахтаться, то погружаясь под воду, то вновь всплывая на поверхность. Виктор подхватил его под руку и поплыл на боку стараясь удержать его над водой, но он в панике стал хватать его за голову, стараясь опереться на нее, и под водой оказывались оба. Я встал в лодке и приготовился плыть им навстречу. Такое судорожное плавание продолжалось несколько раз пока они не достигли мостика на другом берегу. Там уже собрались все участники заплыва. Отдохнув и отдышавшись, я услышал, как они строго предупредили этого мелкого, чтобы тот через улицу и мост обошел в обход водный простор и пришел на пляж, а сами они все поплыли обратно на ту сторону.
Из своего укрытия я видел, что оставленный всеми мальчуган чуть не плакал, а может и плакал беззвучно. Ему было обидно, что его ровесники смогли поплыть обратно, а он остался здесь один. И ведь какой позор пешком идти в обход!
Они уже выходили из воды на том берегу, а он сидел и горевал. Ребята уже стали одеваться, махать ему руками и жестами показывать, чтобы он шел пешком в обход, но он ничего им не отвечал, а сидел на мостике в глубокой задумчивости.
Вдруг слева от меня, ближе к мостику я услышал кряканье и увидел утиный выводок, который во главе с мамашей уткой и семью утятами стал отплывать от нашего берега.
Мальчик перевел взгляд от пацанов на это утиное семейство, а через минуту соскользнул с мостика вперед и тут же ушел с головой под воду, но медленно всплыл, помогая себе руками и ногами, а затем осторожно поплыл, стараясь высоко держать голову над водой. Что он думал в тот момент, когда решился на столь опасное для жизни плавание. Риск был очень велик, ведь рядом никого, а он один на середине реки. Глубина под ним метров пять, а этот «собачонок» медленно преодолевает метр за метром. Боится ли он? Я видел только его напряженное стремление плыть во что бы то ни стало. Страх, конечно, у него был, и если бы он ему поддался – тогда бы паника и… - страшно представить... Парни на пляже встали как вкопанные, устремив на него удивленные и тревожные взгляды. Я уже приготовился нырнуть и поплыть ему на помощь, но что-то удерживало меня и подсказывало, что этого делать не надо. Одна единственная мысль была у меня в голове: «Только бы ему не хлебнуть воды как накануне» - ведь рядом никого не было. А когда до берега оставалось метров двадцать, Виктор, быстро раздевшись, бросился в воду и остальное расстояние плыл рядом, не сводя с него глаз.
Аплодисментов не было, но похлопывания по плечу и возглас Вовея: «Наш пацан»! -долетел до меня. Вовей был хороший парень, и из его уст это было выше всяческих похвал. Они уехали, посадив меньших на рамки велосипедов.
Я долго думал, над поступком этого мальца. Что заставило его так рисковать своей жизнью? Что это было: безрассудство, отчаяние не испытать позор, смелость, решительность? Наверное, да. Но все вместе – это победа духа в этом маленьком теле, - духа над страхом смерти. Дух его оказался крепок, и в этом вся суть.
Подпишитесь на канал, хотя это дело добровольное и ни к чему не обязывает.