Чирк-чирк-чирк, будильник в телефоне воркованием какой-то диковинной птицы заставил Сашу открыть глаза и посмотреть на часы на стене. Теперь сесть на кровати, засунуть ноги в тапочки и, не открывая глаз, на ощупь в ванну, зубы, душ, халат, теперь на кухню.
Хруст-хруст-хруст, Саша резала французский хлеб для бутербродов, и корочка, крошась, осыпала разделочную доску. Щелк, хлеб отправлен жариться в тостер, чирк, зажглась плита и гейзерная кофеварка принялась варить кофе в своих нержавеющих стальных недрах. Хлоп, дверца холодильника спрятала свое сверкающее белоснежное чрево и Саша подошла к столу с джемом, маслом и арахисовой пастой.
— На меня не делай, — Гавин вошел в кухню, натягивая на ходу футболку на свой сметано-белый рыхлый животик с рыжим пушком ниже пупка, — я встречаюсь с бизнес-тренером по следующей учебной программе, куплю завтрак по дороге.
Хлоп, за ним закрылась входная дверь. Саша, стоя у разделочного стола и смотря британские новости по висящему там же на стене китайскому телевизору, методично жевала свой американский бутерброд на французском хлебе, прихлебывая ароматный бразильский кофе из стандартной, правильной цилиндрической формы чашки неизвестного происхождения.
Шлеп, за спиной сошлись двери вагона метро, и Саша облокотилась спиной на стекло. Черт, кажется забыла оплатить счет за газ за прошлый месяц, опять пришлют молчаливый долговой укор на огненно-красном бланке, как пожарное напоминание — заплати или пожалеешь. И, щелк, привычным движением, не глядя, Саша включила компьютер на своем рабочем столе и загрузила почту.
«У Гавина день рождения ровно через месяц», — выскочила напоминалка в электронном ежедневнике. Тридцать лет, надо придумать что-нибудь запоминающееся. Заканчиваются сертификаты о прохождении обучения, не забыть включить в заказ на канцелярку бланки и еще проверить остались ли сменные картриджи. Римский, похоже, к концу недели выживет с работы нового секретаря, надо будет обновить в русской газете объявление о вакансии.
Мысли привычным ручейком расслабленно текли в Сашиной голове, обычный день из жизни скромной служащей лондонского сити. Снова чириканье телефона, на этот раз сообщение от Гавина: «вечером надо съездить к маме, Фил говорит, она заболела, скорее всего, останусь у нее, целую, до завтра». Саша медленно отложила телефон в сторону. Ну, до завтра так до завтра. Так же медленно Саша достала пудреницу и долго рассматривала себя в маленьком круглом зеркальце.
«Любит — не любит — поцелует — не поцелует — к сердцу прижмет — к черту пошлет» — Саша напевала в полголоса, стоя в туалетной комнате и очень тщательно нанося вечерний макияж на свое уже привычное к пудре и помаде лицо. В последнее время Саша стала носить с собой косметичку и даже духи в сумочке, весна все-таки. Попутно Саша размышляла, подходит ли шелковый серебряный шарф к ее новой лаковой черной сумочке и будет ли эффектнее оставить шарф на шее или стильным узлом завязать вокруг ремешка. Еще Саша тщательно уложила волосы в красивый узел и захватила свежий журнал про путешествия, чтобы не скучать в автобусе. Она по-прежнему ездила к дому Игоря исключительно на автобусе, во-первых, так было значительно дольше, чем на метро, а во-вторых, куда торопиться. Саша решила, что в этот раз она подойдет к дому и позвонит в дверь, а случиться это часом раньше или часом позже значения уже не имело.
Решить-то Саша решила, но вот осуществить свое решение, это уже действие, а не мысль, а действие надо делать. Сначала убрать руку с железного остова остановки, в который Саша вцепилась мертвой хваткой. Сделать шаг, потом еще один шаг, потом перейти дорогу, открыть калитку, подняться на три ступеньки, поднять руку и нажать на дверной звонок. Это даже не одно действие, а целый набор, и на каждое из них надо отдельный запас силы и воли, чтобы преодолеть сопротивление окаменевшего тела и почему-то обмякших ног. Убрать руку от столба, раз…
— Привет.
Саша от испуга подпрыгнула, дернулась и так резко повернулась на каблуках на сто восемьдесят градусов, что чуть не рухнула в объятия Игоря, который очень корректно и уверенно подхватил ее и удержал на ногах. Его лицо оказалось в каких-то сантиметрах от Сашиного, так близко, что она очень остро ощутила запах его кожи, смешанный с едва уловимым пряно-лимонным ароматом лосьона после бритья, который она помнила наверно на клеточном уровне. Ее одновременно бросило и в жар, и в холод, ноги заледенели в новых лаковых туфлях, а лоб и щеки горели каким-то адским огнем, сдавливая горло и не давая произнести ни слова. Да, не так Саша представляла эту встречу, но это были именно те эмоции, по которым Саша так скучала.
А вот Игорь напротив, выглядел вполне спокойным и даже самодовольным.
— А я вот еду, смотрю, ты стоишь. Сначала подумал, показалось, а потом вспомнил, Лина говорила, что вроде видела тебя как-то на остановке. Вот я и решил, что скоро в гости нагрянешь. Что не заходишь? Или не к нам?
— К вам, — Саша еле выдохнула через сдавленное горло, и все еще держась за руку Игоря, перешла с ним через дорогу.
— Ну, так входи, — он открыл дверь и пропустил Сашу вперед.
Знакомый запах ударил в нос и по нервам. Казалось, здесь не изменилось ничего с того дня, когда она в последний раз заперла эту дверь своим ключом. Зонты и ботинки валялись кучей под лестницей. Саша помнила, что расставляется это все парами и в правильном порядке один раз в неделю, когда кто-то по очереди убирается в местах общего пользования, а большую часть времени пребывает в виде бесформенной кучи, откуда каждый утром вытаскивает свои кеды или шлепки, уходя на работу, а вечером возвращает это добро обратно. Знакомая лестница с застеленными ковролином ступеньками, пыльные перила, вторая дверь направо и Саша с бешеным биением сердца переступила порог их с Игорем комнаты.
— Чаю сделать? Ты голодная?
Саша молча помотала головой, вряд ли бы она смогла сейчас проглотить хоть что-то. Она осторожно присела на край кровати и осмотрелась.
В комнате тоже почти ничего не изменилось. Сейчас ей казалось, что не было этих года и нескольких месяцев, что это только вчера она ушла отсюда, чтобы поехать к Люде, а сегодня вернулась домой с работы.
— А где мои вещи?
— В кладовке под лестницей, я все сложил в пакеты и заклеил скотчем, чтобы ничего не пропало. Хочешь сейчас забрать? Я отвезу. Ты где живешь? — последний вопрос Игорь задал с некоторой заминкой и немного севшим голосом, как показалось Саше. Она помотала головой.
— Не надо, я потом как-нибудь заберу.
— А то пойдем, где-нибудь посидим в окрестностях, поужинаем. У меня и угостить тебя нечем. Я еще не обедал сегодня, а в холодильнике, как обычно, мышь повесилась. Я редко дома ем.
— А сестра тебе не готовит?
— Лина? Она уехала, еще в прошлом году, не понравилось ей здесь. Самой зарабатывать надо, убираться в доме по очереди, да еще и за мной присматривать. Попробовала самостоятельной жизни и вернулась к родителям, под крыло.
Игорь говорил спокойно и даже весело, но Саша видела, что он разглядывает ее потихоньку, так, чтобы она не заметила. Внимательно осмотрел туфли, макияж, волосы. Саша мысленно похвалила себя, за боевую готовность.
— Ты теперь рыжая, я смотрю, — это был первый пробный полувопрос, даже не вопрос, а начало разговора от том, что произошло с ними обоими за это время.
— Да, покрасилась, а потом еще отдыхать ездила на море, волосы выгорели, так что вот, совсем порыжела, — Саша пыталась отвечать ему в тон. Она потихоньку осваивалась с обстановкой и приходила в себя от испуга. Увидеть Игоря вот так, без подготовки, совсем не так, как Саша планировала, не удивительно, что она фактически лишилась дара речи.
— Тебе идет, — они продолжали болтать ни о чем по дороге в соседний паб. Игорь заказал себе порцию жареного мяса и пинту темного пива, Саша выбрала свой любимый Пим’c. Никто пока не решался сорвать завесу с того времени, которое они провели в разных частях Лондона. Молчание уже становилось неловким. Игорь заметно нервничал, пока ждали еду, вертел головой, насвистывал или напевал что-то. Каждый вцепился в свой напиток и тянул по глоточку спасительный алкоголь. Саша напротив, почти полностью успокоилась, только глаз неприятно подергивался, и тянуло в животе. Она вспомнила, что тоже не ужинала.
— Можно я у тебя немного мяса отъем, а то я что-то тоже проголодалась.
— Давай, налетай, мне все равно столько не съесть, — Игорь принес еще одну вилку, и они принялись уплетать жареные до коричневой корочки куски говядины из одной тарелки. Это как-то совсем разрядило обстановку, и Саша решилась посмотреть Игорю в лицо. До сих пор она не могла поднять глаза, с того момента, когда он вырос прямо перед ней на остановке.
Игорь изменился, похудел, потемнел, под глазами залегли тени, от носа к углам рта шли две складки. Он определенно выглядел старше, значительно старше, чем в тот беззаботный период, когда они познакомились в Сашино первое лондонское лето. На висках поблескивали седые волосы, но одет Игорь по-прежнему был очень хорошо, дорого и стильно.
— Как сын? — Саша первая решилась нарушить молчание.
— Сейчас гораздо лучше, снова на карате ходит, даже в соревнованиях каких-то там местечковых участвует.
Местечковых — отметила про себя Саша, это было новое слово в лексиконе ее бывшего возлюбленного. Она никак не могла понять, что же так сильно в нем изменилось. Это был он, милый, заботливый и вежливый кавалер, каким она его узнала и в тоже время совершенно другой, не знакомый Саше человек. Хотела ли она познакомится с этим новым человеком? А зачем ты, Саша, тогда сюда приехала с макияжем и при полном параде? Зачем пошла с ним в паб? Спросить, как сын, забрать свои вещи, без которых ты прекрасно обходилась полтора года. Зачем ты снова стоишь на краю обрыва под названием Игорь и уже даже осторожно поглядываешь на дно, предусмотрительно придерживаясь за веточку ближайшего дерева? Что ты надеялась увидеть в этом доме, в вашей комнате? Какова цель твоего визита в этот дальний район, куда и к друзьям в гости не каждый месяц выберешься? Закрыть тему Игоря и поставить точку, или все-таки не исчерпана еще для тебя эта тема. Может пришло время задать те вопросы, которые ты погребла на дне сознания в ту ночь, когда не вернулась домой?
Саша просто чувствовала, что она должна была сегодня здесь быть, что это важная станция на ее жизненной дороге и миновать ее никак нельзя. Просто для того чтобы идти дальше, ей надо было сегодня оказаться здесь, и не потому, что Гавин ночует у мамы или ей вдруг понадобилось что-то из ее вещей. Просто отношения Саши и Игорем не закончились, а чтобы построить что-то новое, надо сначала допеть эту песню. Саша пряталась от этого решения много месяцев. Она не была готова думать и жить в этом направлении, но сейчас настало время развязать и этот узел из прошлого.
Мясо уже было съедено и выпито по несколько дринков, но никто из них так и не задал главных вопросов. Никто не спросил про то, что же все-таки было. Разговоры крутились вокруг настоящего, кто чем занимается и как проводит свободное время. Игорь много расспрашивал про Таиланд, рассказывал, где побывал сам за этот год, но так и не спросил, а Саша не сказала, с кем она ездила отдыхать, и не решилась спросить, есть ли у Игоря кто-то в жизни.
— Слушай уже поздно уезжать, метро закрылось, на автобусе будешь ехать вечность, а я буду волноваться. Оставайся уже у нас, еще поболтаем. Тебя ведь дома никто не ждет? — уже у самого дома спросил Игорь.
— Вообще-то ждут, но не сегодня.
— Это как?
— А вот так, у нас по пятницам свободный вечер, по интересам, так сказать, — отшутилась Саша. Она не хотела пока делиться подробностями своей личной жизни.
— Ну, тогда тем более оставайся, расскажешь о своих пятничных интересах.
«Ну и как это все будет выглядеть, — думала Саша, окрыленная несколькими коктейлями, снова поднимаясь по знакомой лестнице, — будем спать в одной кровати или он уйдет в другую комнату?»
Уходить Игорь не стал, но по-джентлменски постелил себе на полу. Саша возражать не стала, но чувствовала себя неловко, как будто заняла чужое место. Еще более неловко было снова оказаться в той самой кровати, на которой они спали вместе. Игорь заметил Сашино замешательство, но ничего говорить не стал, предоставляя ей самой справиться с нахлынувшими чувствами.
Так, лежа на разных ложах, они проболтали почти до утра. Саша рассказывала про работу, про русский отдел, как долго с ними боролась, а сейчас на новой должности скучает и каждый день заглядывает узнать, как у них дела, как они изводят нового секретаря, про свадьбу Нади и про то, что уехала Люда. Запретной, вернее тщательно избегаемой темой, по-прежнему оставался позапрошлый новый год, и еще Игорь так и не поинтересовался, кто же ждет Сашу дома, а Саша не спросила, бывает ли в этой кровати кто-то кроме Игоря.
Предыдущая история здесь
Следующая история здесь
