Позвольте представиться! Неполиткорректный думер - это скорее сценический образ человека. Обычно молчалив, но или изредка не очень. Его молчание говорит гораздо больше, чем слова. Ведь, если ему когда кто-то рассказывает, что ему плохо, как бы он в деталях все это не расписывал, сколько бы он жалости к себе не вызывал - это нытьё.
Он по-прежнему надеется быть услышанным, надеяться, что ему помогут. Тогда как подлинное отчаяние безмолвно. Еще Достоевский писал, что мы народ страдальцев. Но сам образ уставшего от жизни человека, в конце прошлого столетия, стихийно родила наша страна. Вернее - труп Советского Союза. Я вышел из политической апатии, из нашего авторитарного быта, готовности думать за вас главе СССР и абсолютного безразличия к судьбам людей после его распада.
Десятилетиями учили людей честному труду, а в новообразовавшемся государстве нельзя честным трудом нельзя было получить ничего. Всюду царила несправедливость. И чтобы человек не делал - исход был всегда один. Жизнь может просто сломаться, все чем ты жил может просто рухнуть. По этой причине в головах людей всплывал вопрос: а зачем делать хоть что-то? С такими мыслями нормальные вообщем-то люди в то время просто спивались. И всё же это время как ни одно другое романтизируется у нас в стране.
Особенная красота 90-х:
Красота распада, красота разложения. Исторически, лично для меня, это время становится самым интересным с точки зрения истории. Благодаря тем метаморфозам, что происходили в головах у людей - весь этот выделившийся трупный яд. Его как губка впитала наша культура и в особенности российское кино.
"Русское кино в жопе", - говорит один из персонажей фильма "Изображая Жертву" режиссера Кирилла Серебренникова, 2006 год.
Да ну? Правда что-ли? Раньше вот была школа Советского Союза, Советского кино, его спонсировало государство. И так как не было капиталистической системы, фильмы снимались не для того, чтобы заработать денег. А чтобы люди его смотрели и им нравилось. В этом есть логика, я понимаю почему люди так думают. Они привыкли к доброму кино.
Вокруг советских фильмов у нас вообще сформировался какой-то дух культа, который всячески обороняет его нападок. Как и вообщем случае с ностальгией по СССР - дело здесь в так называемом "синдроме утенка". В Советском Союзе и вправду многим людям было хорошо, также как в детстве. Я помню детство как беззаботную пору, потому что все плохое со временем выветривается из нашей памяти. Ибо нам самим не нравится об этом вспоминать. Но в детстве нам тоже бывало плохо, скучно, одиноко. Мы просто об этом забыли. И из-за этого настоящее нам кажется таким серым.
Однако все то, что хорошее - никуда не делось, не исчезло. Мы просто разучились его замечать. Это касается в том числе и кино. Видите ли, особенности советского кинематографа была в тотальной цензуре, которая не допускала двойных трактовок или хоть чего-то немного аморального. Поэтому кино и вправду было добрым. Однако по большей части всё это добро - фальшивка. Ибо кино которое не может быть злым - может быть и добрым. Потому что доброта искусства прежде всего в его искренности. Оно может быть аморальным, неправильным, но это не делает его плохим. Плохим искусство делает трактовка того, что - хорошо, а что - плохо. Все ноют, что вот, развалили советское кино, а нового не завезли. Но это не так ведь.
Кино как было, так и осталось. Да, кино стало другим. Потому что оно как никто впитывает дух своего времени. И время поменялось. Но в своей сути, что тогда, что сейчас в кино превалируют в основном беззубые комедии для самых низов. Посмотрите сейчас какую-нибудь сейчас "Кавказскую пленницу" с её великолепным юмором, представляющим со своим кривлянием, что не каждого олигофрена рассмешит. А редкие хорошие фильмы были печальными, грустными, тоскливыми.
Единственным кино, в котором хоть как-то прорезалась искренность - кино военное. Через боль, через огонь, через кровь оставленные войной. Вот там никакая цензура не могла скрыть чувств.
Нас было целое поколение сломленное войной людей. И чтобы вы думали, фильмы тех времен 50-х и 60-х - самые слащавые. Замалчивание войны поверх покореженных лиц натянуло улыбку. Они улыбались даже тогда, когда не оставалось сил на слезы. От части из-за инициативы Сталина, отчасти потому, что жить же как то дальше нужно.
В традицию вошло вообще не показывать никакую грязь. Из-а этого кино 90-х и нулевых называют чернухой. Но это просто то, что накопилось в сердцах людей за время улыбчивого молчания. Это настоящие чувства, которых к привыкшему рафинированному кинематографу, советские люди стали бояться. В прочем смерть Советского Союза началась задолго до 91-го...
В середине 80-х:
Именно здесь зарождается мой образ. С перестройкой и новыми свободами - настоящее кино вскрылось. Улыбка оказалась печальной. Это улыбка человека которому ничего не нужно. Ни пальто, ни цели в жизни. Который видит что над своей судьбой не властен, что скоро жизнь его скомкает, пережует и выплюнет. Во время перестройки многие с таким чувством жили. В воздухе все время витала какая то незримая тревога напряжения. Вот так стоит и думает, что он живет в прошлом. Настолько, что он ни на что не влияет.
Однако несмотря на всё это вообщем-то неплохо. Если вы спросите, как дела - ответ была бы фраза, старая как мир: "всё хорошо". И не соврет ведь. Ведь я не нытик депрессией, ни нигилист. Я ничего не отрицаю, а наоборот всё принимаю как есть. Ведь в сущности, настоящий нигилист - это мертвый нигилист. Но все таки я - не гниющий заживо человек, не ходячий труп, которому в принципе все равно - жив он или мертв. Ведь чтобы решиться жить, а не умирать, в этой пустоте в груди когда все остальное ушло, должно кое-что остаться.
В основе моей архитипичности лежит любовь. Любовь необычная: слишком глубокая и страшная для обывателя. Как называл её Ницше "Amor Fati" (дословно - любовь к судьбе). Это полное принятие жизни со всем что в ней есть, полная отдача себя в руки судьбе. В данном случае это даже любовь к смерти. При чем иногда весьма буквально.
Ни для такого не секрет, что по количеству душ среди населения по показателю самоубийств, мы находимся на высших строчках рейтинга. Дальше нас только африканские страны, при чем те, в которых жизнь действительно не сахар. Это страдающая натура русского человека была главной причиной. Но также была и другая - русские мемы.
Наши мемы это буквально величайший вклад в интернет-культуру после англоговорящих. Вы быть может удивитесь, но за вычетом английского, больше всего ресурсов написано именно на русском языке. И это несмотря на большое потребление доли траффика в Индии например или также развитой Японии - это тех людей, которые придумали аниме. А мы обходим их практически в два раза. Обществом контента среди тех, что мы генерируем, в принципе им можно гордиться. Это показывает насколько креативные люди живут среди нас.
Обреченность
Обреченный на что? На - смерть. Конечно все мы обречены на смерть. Жить с постоянным осознанием этого. Несмотря на леденящий страх, все же хватает сил не врать себе - нет смысла прятаться в удовольствиях. И все это искренно, ибо все что бы ты не сделал - тебя ждет один и тот же исход.
Отчаянность рождается из понимания того, что куда бы ты не пошел, чтобы ты не сделал - ничего не изменится. А потому надо научиться довольствоваться тем, что у тебя есть. Необходимо нуждаться в любви к жизни для поддержания конфронтации со смертью.
Здесь то и начинается Amor Fati. Понимаете, есть любовь сознательная, когда ты выбираешь умом - любить тебе или не любить. А есть любовь неизбежная: к твоим родителям, к твоим детям, к месту где ты вырос - черная любовь. Она слепа, глупа и одновременно так сильна. Эта любовь темная и инстинктивная. Из-за нее матери готовы отдавать жизнь за своих детей. Она бессознательная и потому гораздо ближе к смерти, чем к жизни. И поэтому эта безнадежность и рисует краски настоящего. А я смотрю на эту картину за окном. Каждый день.
Комфортное болото
Быть может мы родились в комфортном болоте. Нам просто недостаточно хорошо, чтобы быть счастливыми и недостаточно плохо, чтобы что-то менять.
Иногда я думаю, что мы стали тюремными людьми, привыкшему к этому болоту настолько, что стали получать удовольствие от русской грязи - стали есть её ложками. Конечно, вы может подумаете что где то там за бугром может быть счастье тебя ждет, но нет. Можно выгнать человека из Подольска, а Подольск из Человека - нет.
И пока такой как, бюджетный и возбужденный мечтой поговниться, Варламов идет по улице и хнычет, какая плитка у асфальта, ты просто не замечаешь красоты всего, что тебя окружает. И кому от этого хуже, скажи мне?
То, что человек отрицает это, то это же и истощает его эмоционально. Возможно если полюбить это, появится больше сил к осознанным действиям и изменению наших собственных жизней, а не бухтению на мир вокруг.
НД.