3 апреля боевики белуджского сепаратистского движения «Джайш аль-Адл» («Армия справедливости») провели скоординированные атаки на объекты Корпуса стражей исламской революции (КСИР) в иранской провинции Систан и Белуджистан. В Чабахаре были атакованы штаб морской полиции, 1-е управление окружной полиции, городской центр криминальных расследований, местный штаб КСИР; в Раске и около него – две базы КСИР. Ожесточённый бой продолжался 11 часов. КСИР и полиция признали потерю 13 военнослужащих и полицейских, и заявили об уничтожении 18 боевиков. «Джайш аль-Адл» утверждает, что потери полиции и КСИР убитыми и ранеными достигают 200 человек, во что поверить невозможно.
Боевики заявили, что нападение стало местью КСИР за изнасилование 15-летней белуджки полковником иранской полиции Ибрагимом Кучекзаи, который якобы и был главной целью нападения.
В любом случае нападение 3 апреля – не теракт и не налёт небольшой группы боевиков по принципу «обстрелял - убежал». Это настоящая военная операция, причём по меркам малонаселённого Белуджистана достаточно масштабная. Не говоря уже о том, что Чахбахар – крупный порт, играющий важную роль в китайском транспортно-экономическом проекте «Пояс и путь» и Международном транспортном коридоре «Север – Юг» (INSTC). К этому городу строят железную дорогу, которая должна протянуться в Афганистан и далее, в Центральную Азию. Так что военные акции в этом городе и его окрестностях болезненны не только для Ирана, но и для Китая, а в перспективе – для Афганистана и стран Центральной Азии, которые должны получить через Чахбахар выход к Индийскому океану.
«Террористам не удалось добиться своей цели по захвату штаб-квартиры гвардии в Чабахаре и Раске», - заявил заместитель министра внутренних дел Ирана Маджид Мирахмади.
Но всё зависит от того, каковы были эти цели. Например, активность «Джайш аль-Адл» заставляет усомниться в результативности ракетных ударов Ирана по базам группировки в Пакистане в январе, приведших к обострению отношений двух стран. Но, как видно, не нанёсших серьёзного урона сепаратистам. Так что как минимум одна цель боевиками достигнута: они продемонстрировали, что продолжают и расширяют войну против Ирана.
Трудно сказать, насколько нападение, в котором участвовало большое количество боевиков, связано с местью за девочку. Но невольно приходит на ум, что оно совершено через два дня после уничтожения израильской авиацией иранского генерала Захеди, его заместителя генерала Хаджриахими и ещё нескольких офицеров КСИР в Дамаске. Тегеран пообещал отомстить Израилю, а ЦРУ сообщило израильскому правительству, что Иран готовит массированный комбинированный удар по Израилю в течение двух дней. Но через два дня Ирану стало не до мести Израилю: КСИР занялся поисками боевиков, напавших на Чахбахар и Раск. Которые пока не привели к успехам – во всяком случае, иранские официальные источники ничего о них не сообщают.
Иранские власти со времени появления «Джайш аль-Адл» утверждают, что она была создана при помощи США и Саудовской Аравии, и получает помощь от Израиля. Группировка возникла на руинах другого сепаратистского движения – «Джундалла» (Движение народного сопротивления). Она была серьёзно ослаблена в результате действий иранских спецслужб, и её наследница «Джайш аль-Адл», по-видимому (доказательств этому, разумеется, нет) нашла себе сильных внешних союзников. После того, как Саудовская Аравия взяла курс на примирение с Ираном, «Джайш аль-Адл» установила (или активизировала) контакты с Израилем. Что в условиях войны в Газе и жёсткого конфликта Израиля с Ираном сделало «Джайш аль-Адл» важным военно-политическим игроком. Группировка стала своего рода израильским «горчичником», приставленным к стратегически важному региону Ирана. Обострение конфликта в Белуджистане отвлекает Иран от ближневосточного конфликта. Другие антииранские группировки, действующие в Иранском Курдистане и арабоязычном Хузестане ослаблены действиями иранских спецслужб, но белуджские сепаратисты, наоборот, в последние месяцы наращивают активность.
При этом не надо думать, что «Джайш аль-Адл» - наёмники или «прокси» Израиля или США. Это реальные белуджские сепаратисты, воюющие за независимость Белуджистана, исповедующие суннитский ислам салафистского толка, и не испытывающие ни малейших симпатий ни к Израилю, ни к США. Но они, как и Израиль, действуют по принципу «враг моего врага – мой друг». Поэтому роль «горчичника» их пока вполне устраивает.