Они грустно шли по узеньким улочкам города, которого нет. Катя молчала, погрузившись в свои мысли, она очень сильно впечатлилась тем, что увидела на экране, и теперь тяжело переживала и прокручивала в голове страшные события, показанные неведомым режиссером. Глеб тоже был поражен увиденным и не решался прервать молчание подруги.
Мыли о параллельных реальностях крутились в голове парня, вот только он никак не мог прийти к выводу, какая из этих реальностей настоящая, а какая кем-то выдумана.
Молодые люди шли, не разбирая дороги, погруженные в тяжкие размышления и не замечали, куда ведет их дорога. А дома вокруг уже закончились, пара вышла из Соцгорода и по небольшой асфальтовой дорожке шла вперед, окруженная старыми высокими деревьями.
Наконец дорога привела молодых людей к калитке. Глеб и Катя остановились и только теперь посмотрели по сторонам. Калитка, в которую они уперлись была сделана в металлическом решетчатом заборе, уходящем мимо вековых деревьев далеко в обе стороны, за забором было кладбище.
- Баба Клава, кажется, назвала это место местной достопримечательностью, - грустно усмехнулась Катя.
- Что-то у меня нет никакого желания посещать здешнее кладбище, - покачал головой Глеб.
- Но это явно неспроста, - девушка взяла молодого человека за руку и потянула за собой, - зачем-то нас сюда привели. А я теперь не сомневаюсь, что в этом городе всё делается не просто так. Нам постоянно делают какие-то намеки.
- Знать бы еще, зачем всё это, - вздохнул Глеб, следуя за своей подругой, которая уже толкнула металлическую калитку.
Они вошли за забор и по единственной узкой дорожке пошли мимо вереницы оград, за которыми располагались могилы. Глеб смотрел на кресты и другие надгробья, читая по пути даты смерти похоронных здесь людей. Даты были очень разными, начиная с первых лет двадцатого столетия и заканчивая уже двадцать первым веком.
Дорожка чуть изгибалась, но возможности свернуть с нее фактически не было. Можно, конечно, было протиснуться между оградками и пойти куда-нибудь в сторону, но специально проложенных дорожек, пересекающих ту тропинку, по которой шла пара, не наблюдалось. Людей на кладбище молодые люди не видели, вокруг стояла мертвая тишина.
Так, не сворачивая, пара и вышла к небольшой часовне. Дорожка огибала строение, а к порогу часовни вело небольшое ответвление. Катя подошла к дверям и дернула за ручку, со скрипом деревянная дверь отворилась. Ничего не говоря, девушка переступила порог, Глеб, пожав плечами, последовал за подругой.
Внутри создавалось впечатление, что помещение намного больше, чем казалось снаружи. Довольно большой зал освещался солнечным светом через небольшие окошки под самым куполом, но света было не много, и в зале царил полумрак. И здесь людей тоже не было.
Убранство часовни было не слишком богатым: несколько икон на бревенчатых стенах, подсвечники с потухшими свечами, лавки вдоль одной стены, в центре аналой с иконой.
- Не вижу, что нам здесь поможет разобраться в происходящем, - вздохнул Глеб, идя вдоль стены и рассматривая иконы.
- А не надо разбираться, - Катя остановилась около аналоя и перекрестилась, - надо поверить, что это всё для чего-то нужно.
- Знаешь, я в церкви последний раз был, когда мне было года три, - покачал головой молодой человек.
- Я каждый год бываю, - ответила девушка, - но мне кажется, что стоит в таких местах бывать и почаще.
- А это что, еще одна дверь? - Глеб остановился около небольшой дверцы в боковой стене. - Никаких запрещающих надписей нет, и мне кажется, что ведет она не во внутренние помещения. Судя по размерам этого зала, тут других комнат и быть не может.
- Может, не стоит туда идти? - с сомнением произнесла Катя, видя, что парень собирается открыть дверцу.
- Я не вижу смысла оставаться в часовне, - Глеб взялся за ручку двери. - Здесь нет того, что нам надо.
- Знать бы еще, что нам надо, - проворчала себе под нос девушка и пошла за своим другом, который уже шагнул через порог легко открывшейся двери.
И они снова оказались на кладбище. Только теперь оно было совсем другим. Во-первых, был вечер и вокруг было достаточно темно, хотя входила пара в часовню, когда солнце стояло в зените. Во-вторых, деревьев и могил вокруг стало значительно меньше, а от порога часовни вперед шла широкая, покрытая гравием дорога, а дальше была видна небольшая открытая площадка.
Очень нерешительно пара двинулась по дороге вперед. Небольшая площадь была отгорожена от остального кладбища металлической оградой. Ничего необычного здесь не было, просто в центре находились четыре могилы с надгробиями в виде больших деревянных крестов.
В темноте летних сумерек молодые люди подошли к могилам и вгляделись в надгробия. На трех крестах не было вообще никаких надписей, могилы были безымянными. А вот на крайнем правом кресте были выжжены буквы и цифры.
«Екатерина Бойко», - гласила надпись. Чуть ниже была написана дата рождения, стояла черточка, и после нее был выжжен большой вопросительный знак.
- Моя могила? - Катя вдруг неожиданно громко рассмеялась.
Девушка смеялась и не могла остановиться. Глеб понял, что у подруги настоящая сильная истерика. Парень обнял нервно подрагивающее тело и прижал девушку к груди. Он нежно гладил ее спину, шепча лаковые слова, пытаясь успокоить.
- Дата смерти ведь не стоит, - шептал Глеб, - значит ты жива.
- Я знаю, что я жива, - Катя всхлипнула на его плече, смех затих. Девушка немного успокоилась, обняв молодого человека и спрятав лицо на его груди.
- Нам надо выбираться отсюда, - наконец после долгой паузы сказала Катя, чуть отстраняясь от Глеба и заглядывая в его глаза. - Это уже зашло слишком далеко, так можно и с ума сойти.
- Да, конечно, - согласился парень. - Только я не знаю, где выход с этого кладбища, а в церковь я как-то боюсь теперь заходить, неизвестно куда нас еще может занести.
- Там еще одна тропинка есть, - девушка показала головой за спину молодого человека. - Мы ее почему-то сразу не заметили... а может ее там раньше и не было.
Тропинка шла в обход часовни и в вечерней темноте скрывалась где-то за деревьями.
- Давай попробуем, - кивнул Глеб, разворачиваясь, - куда-то она нас должна вывести.
И тропинка вывела молодых людей к воротам кладбища. И это были те самые ворота, через которые пара на это странное кладбище и зашла. По той же асфальтовой дороге Глеб и Катя вернулись в Соцгород. Была уже ночь, поэтому молодые люди сразу же отправились в гостиницу.
- Ну что, попытаемся завтра уехать в Питер? - спросил Глеб, когда пара подходила к дверям.
- Нет, я не уеду из этого городка, пока не пойму, что на самом деле происходит, - покачала головой Катя. - Я совершенно не хочу утонуть в Неве. Пока будущее не проясниться, я в Питер соваться не буду.
- Добрый вечер, - обратился Глеб к администратору Галине, которая, похоже, никогда не отдыхала, - а наши друзья уже в своем номере?
- Да, они пришли около часа назад, - неисчезающая улыбка как обычно играла на живом лице девушки.
- Они ничего не просили нам передать? - спросила Катя.
- Нет, - ответила Галина. - Они вообще ничего мне не сказали, просто поздоровались и пошли наверх.
- Понятно, - Глеб кивнул. - Спасибо, Галина.
- Ну что, постучимся? - спросил молодой человек подругу, когда они поднялись на второй этаж.
Девушка пожала плечами подошла к номеру сестры и три раза громко стукнула в дверь.
- Оль, это я, открой, - сказала Катя довольно громко.
Ответа из-за двери не последовало. Катя стукнула еще несколько раз, а потом, покачав головой, отошла от дверей.
- Бесполезно, опять эта мистика, - сказала девушка, входя следом за Глебом в свой номер, - если нам не нужно с кем-то встречаться, по замыслу организатора всей этой чертовщины, то мы и не встретимся.
Этой ночью молодые люди спать легли опять на разных кроватях. Впечатления этого странного дня оставили такой тяжелый след в их головах и сердцах, что мыслей о том, чтобы сдвинуть кровати, у них даже не возникло.
Продолжение следует...