Глава 6. Между небом и землёй

Что вершит судьбу человечества в этом мире? Некое незримое существо или закон, подобно Длани Господней парящий над миром? По крайней мере истинно то, что человек не властен даже над своей волей

Из аниме и манги «Берсерк»

Это была самая длинная ночь в году.

В провинции Дайго должна была стоять непроглядная тьма, но небо было усыпано мириадами сверкающих звёзд, а луна приняла свою полную фазу. Те, кто что чтят традиции и народные поверья знают о том, что эта ночь является проклятой. И что нужно быть крайне осторожным, ибо сегодня грань между этим миром и миром духов истончается. Поэтому все жители Дайго в это время не выходили из дома, боясь столкнуться с потусторонней нечестью. Вместе с тем они потушили все огни вплоть до уличных фонарей, ибо именно свет манит к себе злых духов. Но был, и тот, что не боялся их, а напротив, взывал к этим духам как мог. И если бы в эту ночь нашёлся бы смельчак что не прятался бы под одеялом, а вышел бы на улицу, он бы увидел где-то на отшибе поселения яркое свечение и услышал бы доносящиеся оттуда женское пение.

На самом высоком холме вокруг огромного разожжённого костра, плясала молодая девушка. На её лице, чёрно-белой краской, был нарисован контур черепа. От порывистого ветра колыхались орлиные перья, аккуратно вплетённые в её иссиня-черные волосы. Она двигалась в такт потрескивающим поленьям, плавно наступая босыми ногами на горячий песок. Девушка бросала в огонь пучки тёмной травы и с последующими вспышками пламени заунывно напевала и продолжала свой грациозный танец. Если для остальных, эта ночь являлась проклятой, то для неё она была более чем священной.

Когда костёр уже потух она села на колени и произнесла:

— О великие духи, будьте же со мной едины и помогите наладить связь, — она сжала в кулак горсть пепла — я взываю к божественной силе этого мира что вершит судьбы людей. Я прошу явить себя, чтобы указать мой путь, — она разжала руку и глубоко вдохнув дунула на открытую ладонь развеивая пепел в воздухе. В ту же секунду порыв ветра подхватил его.

Серая пыльца вихрем закружилась вокруг девушки. Она безостановочно менял свою форму и цвет. Пепел переливался как журчащая вода, приобретая серебренный отлив и ненадолго развеиваясь походил на сумрачный туман, но сразу за этим он начинал струиться словно песок и чернел, становясь плотным будто дым от пожара.

В центре этого урагана, девушка закрыла глаза услышав некие завывания похожие на шёпот. Возможно, это был ветер, а возможно…

— Божественная сила этого мира, я — твоя покорная Тегуаньини продолжаю взывать к тебе.

Она вознесла руки к небу и прошептала:

— Услышь меня и яви свой перст судьбы. Я должна знать, что мне предначертано. Дай же хотя бы знак.

И сила дала ей знак.

Вихрь вокруг неё резко стих. Открыв глаза, в призрачном свете полной луны Тегуаньини увидела, как серебренный пепел начал стелиться перед ней в причудливые узоры, и лишь когда последняя пылинка опустилась на песок ей открылась необъяснимая картина.

Это был символ чем-то похожий на инь-янь — символ баланса и гармонии. Однако стоило приглядеться, и она заметила в нём нечто иное. Там, где две сущности чёрного и белого должны были плавно переливаться, конторы орнамента были искажены и обретали формы чем-то похожие на морды двух ощетинившихся зверей. Тегуаньини показалось словно у них были клыкастые пасти, которыми каждый зверь пытался пожрать символ своей противоположности — белую луну и чёрное солнце.

— Что это? — В недоумении уставилась Тегуаньини на этот рисунок — что ты хочешь мне этим сказать? Я не понимаю! Объясни, дай понять, что я должна с этим делать?

Но вместо ответа она опять услышала завывания ветра. Он подул с новой силой попутно сметая весь пепел и снизошедший ей знак бесследно растворился в воздухе. Тегуаньини угрюмо склонила голову и тяжело вздохнула, но спустя несколько горестных секунд она посмотрела вверх на звёздное небо и смиренно произнесла:

— Хорошо. Не сейчас, но в скором времени я пойму, что ты хотел мне этим сказать… и что мне предначертано свершить.

***

На утро следующего дня, с первыми лучами зари, Тегуаньини вышла из своего шатра. Она взглянула на обширную поляну, усыпанную распускающимися цветами от первых лучей солнца. И улыбнулась, но не прелестному сие пейзажу. Девушка почувствовала холодное прикосновение к ноге и как что-то оплетает её щиколотку нежно щекоча пальцы голой ступни. Она посмотрела вниз и увидела, как из-за порога шатра выползла чёрная мамба — самая опасная и ядовитая змея во всём мире. Она продолжала оплетать ногу девушки и поднималась к ней выше.

Тегуаньини бережно взяла её в руку и заглянув в чёрные глаза бусинки ласкова погладила по чешуе.

— Ну что ты малыш? Мамочка скоро вернётся, а пока веди себя хорошо и не вылезай из шатра. А то ты сам знаешь какие люди плохие бяки, того и гляди ещё обидят моего любимчика. Хорошо?

В ответ змея издала тихий шёпот и высунув язычок лизнула её нос.

— Вот и славно.

Оставив своего питомца дома, Тегуаньини одела наплечную сумку и отправилась в поле. Под палящем солнцем на протяжение нескольких часов она, не разгибая спину собирала среди цветов корни и листья редких растений. Утомившись, она, вырвав последний пучок травы и присела отдохнуть. Вытерев пот со лба, девушка вытащила из сумки фляжку с водой и отхлебнула.

Ей открывался вид сверху на очертания провинции Дайго. Она поселилась здесь — на вершине холма, ибо всячески избегала так не любимых ей людей. Им было не понять то, чем она занималась, и считалась для них проклятой ведьмой. Однако её всё равно продолжали досаждать. Да, всё же находились и те, что, не смотря на страх перед тёмной магией просили её о помощи, но для каждого из них у неё всегда был единый ответ. «Нет. Корчитесь сами в своих муках и страданиях. Думаете мне на вас не наплевать? Я не та, кто станет спасать ваши жалкие жизни и исправлять грешные ошибки, которые вы сами же совершаете».

Однако в скором времени ей всё же придётся отступить от своих принципов.

Внезапно слепящие лучи солнца ей заслонила чья-то тень. Подняв голову, она увидела в небе ястреба. Витая среди облаков, он резко остановился и принялся пикировать прямо к ней. Она выставила перед собой руку и тот в последний момент расправил крылья и хлопая ими плавно приземлился ей на предплечье. Он сидел на ней втянув когти чтобы не поцарапать свою хозяйку.

— Саи, где ты пропадал весь день? Я уже подумала, что тебя поймали охотники.

Ястреб громко гаркнул на что Тегуаньини недобро нахмурилась и озадаченно спросила:

— Следил? За кем?

Птица снова крикнула и повернула голову куда-то в сторону, девушка проследила за её взглядом.

— Карета значит, и она едет с востока, — птица встрепенулась и непроизвольно обнажила когти, но Тегуаньини успокоила его, нежно проведя пальцем по клюву — не волнуйся Саи, кто бы это не были я с ними разберусь.

Тегуаньини стояла в ожидании своих гостей в вразвалочку прислонившись к стволу могучего ясеня. По привычке она думала, что к ней направляться очередные самураи, которые вновь хотели её прогнать. Услышав вдалеке ржание лошади и стук колёс, девушка вытащила из-за ветвей висевший там кинжал и спрятала его за пояс. Закопанные тела предыдущих ещё не успели разложиться под корнями этого дерева.

Но она быстро разочаровалась, когда перед ней предстало печальное зрелище.

Старая, уже почти развалившаяся карета еле поднималась по склону крутого холма. На ходу из неё вываливались сломанные доски. Рванные края его тента словно флажки развевались по воздуху. А единственный конь что тянул всю эту колымагу хрипел и жалобно ржал от усталости. Подъехав к её шатру, несколько кожаных стремян лопнули, и гнедой жеребец свалился с ног от изнеможения.

— Зараза! Эй, это ты та самая ведьма Тегуаньини? — Кучер вытер пот со лба и смачно сплюнул на траву. Это был рослый, бородатый мужчина, вид у него был ничуть не лучше его транспорта. Вся одежда кучера была сплошь рванная и перепачканная чем-то чёрным. Местами Тегуаньини заметила у него порезы от когтей, а красные и уставшие глаза говорили о том, что он не спал уже несколько ночей.

— Срочно нужна твоя помощь. Там в повозке лежит человек, и он при смерти.

Тегуаньини скрестила руки на груди и холодно произнесла:

— И что дальше?

Кучер ненадолго опешил от такого ответа.

— Спаси его — вот что, — но ведьма всё так же стояла, смотря на него без всякого интереса — о боги! Да как же ты не понимаешь? Нам нужна твоя помощь.

— Нам? — ненадолго оживилась Тегуаньини.

В этот момент из повозки вылезла девушка, а следом за ней маленькая девочка.

— Прошу тебя, помоги нашему другу, — девушка со светло-русыми волосами подошла к ведьме ближе и умоляюще смотрела на неё своими печальными глазами нежно-голубого цвета.

— Езжайте в поселение, пусть там помогают вам, — отрешённо ответила ведьма.

— Мы там были, но приехав ночью никто не вышел наружу. Говори что-то про «проклятую ночь». Лишь только несколько стражников указали нам дорогу сюда и сказали, что ты…

— Что ж, они ошиблись. — Резко перебила Тегуаньини.

— Проклятая ты ведьма! Взгляни хотя бы на него, — с этими слова Кучер спрыгнул с козлов и откинул рваный тент. На дощатом полу повозки Тегуаньини увидела неподвижно лежащее тело воина, его лицо скрывала повязка — чёрная, как и вся его одежда. На доспехи этого воина было страшно смотреть, сплошь покорёженные и измятые как бумага. Местами в них зияли дыры, по неровным краям которых было понятно, что это были следы от чьих-то челюстей. На секунду ей показалось, что он уже мёртв. Однако воин застонал. Сквозь бессознательный бред его терзала невыносимая боль.

— Вы что думаете меня этим разжалобить?

— Я поняла, — девушка вытащила из кармана горсть золотых монет и протянула их ведьме — Вот, столько хватит чтобы оплатить твои услуги?

Но ведьма лишь медленно покачала головой.

— Дело ведь даже не в деньгах милая. Я способна видеть людей насквозь, про тебя могу сказать, что ты добра сердцем и чиста душой. Если бы надо было спасти тебя я бы это сделала, но он. — Она вновь посмотрела на человека в чёрном — я вижу, что его руки по локоть залиты кровью. На своем веку я вдоволь насмотрелась на воинов подобных ему. Такой же беспощадный убийца, как и все остальные. Так что убирайтесь прочь, он не заслуживает чтобы я спасала его от смерти.

Вернувшись в повозку, они приготовились отправиться дальше. У них не оставалось другого выбора как попытаться найти помощь в другом месте. Но все понимали, что ронин уже не дотянет до этого момента. Маленькая девочка, прежде чем последней запрыгнуть в повозку, подошла к нему и бережно взяла за искалеченную руку.

— Всё хорошо дядя Кай, мы вас не бросим и найдём способ вылечить. Мне всё равно что там бормочет эта злая тётка про вас. Я-то уж точно знаю, что вы не убийца. Ну то есть конечно убийца… но не плохой. Вы добрый убийца дядя Кай, и вы выкарабкаетесь. Как всегда.

Пора было ехать и нехотя, она всё же разжала его ладонь. Окровавленная рука воина безвольно свисла за борт повозки и в этом моменте Тегуаньини успела кое-что заметить.

— Стойте, подождите одну минуту!

Они уже хотели тронуться в путь, но удивлённо уставились на Тегуаньини которая резко запрыгнула к ним в повозку. Она приблизилась к ронину и наклонившись к нему вытащила из-за пояса нож.

— Вы что удумали?! — Встревожилась девочка.

— Хочу убедиться кое в чём, — с этими словами она грубо схватила искалеченную руку Кая и принялась разрезать ножом его рукав. Обнажив предплечье, она тупо уставилась на него не в силах поверить в увиденное. Снаружи ей не показалась. На коже этого человека был вытатуирован тот же самый символ, который сегодня ночью послала ей божественная сила.

— Перт судьбы, — еле вымолвила Тегуаньини.

Поражённая данным открытием она в растерянности посмотрела по сторонам и словно только сейчас заметила людей вокруг себя. Они озадаченно на неё смотрели. Её взгляд моментально стал суровым и недобро улыбнувшись им она сказала всего одну фразу:

— Я спасу этого человека.

Стоит ли говорить о том, как семейство Сато и Луна были удивлены её заявлением, но в большей степени они конечно же были рады её доброй перемене. До определённого момента. Хагай вытащил из повозки ронина и уже хотел понести его к шатру ведьмы, но та резко остановила его.

— Не так быстро здоровяк, — она вновь оглядела всех присутствующих — вам придётся уехать. Его я ещё готова оставить у себя и вылечить. Ну и, пожалуй, эту девицу с голубыми глазами — кое-кая помощь мне всё же пригодиться. Остальным здесь не место.

— Ты что несёшь? Грибов своих объелась? — Разозлился дровосек. — Он наш друг тупая ты ведьма. Кай жизнью своей рисковал чтобы спасти нас всех, потому-то он и стоит уже одной ногой в могиле. Чёрта с два мы его оставим!

— В таком случае я не стану его спасать, и он умрёт прямо у вас на глазах!

— А вдруг ты не захочешь его лечить? Откуда нам знать, что ты станешь с ним делать?

Но чья-то рука по-дружески легла ему на плечо.

— Всё в порядке, Хагай, — успокаивающе сказала Луна. — Я прослежу за тем, чтобы с ним всё было в порядке.

Он тяжело вздохнул и угрюмо кивнул ей. Хагай положил ронина на траву, они вновь оказались в безвыходном положении и им пришлось проститься со своим другом. Тяжелей всего это расставание давалось Кире. По веснушчатым щёчкам маленькой девочке бежали слёзы, она сидела рядом с ним и опять не отпускала его руку.

— Вы говорили, что когда мы выберемся из того ущелья то сразу за этим уйдёте от нас. Уйдёте не прощаясь, когда я буду спать. Чтоб не было так тяжело. Но всё получилось со всем по-другому — это я ухожу, когда вы спите.

Кира наклонилась к лицу чёрного ронина и нежно поцеловала его сквозь повязку.

— Поправляйтесь дядя Кай, — она подняла голову и посмотрела на голубоглазую девушку что утешительно потрепала её волосы — и берегите свою Луну.

Луна ещё долго стояла и смотрела вслед уезжающей повозке. К горлу подступил ком, а глаза были на мокром месте. Хоть и при прощанье они пообещали друг другу о том, что ещё обязательно встретятся. Но какое-то отвратительное чувство внутри подсказывало ей, что на самом деле этого никогда не случиться. И сейчас их пути навсегда разошлись.

— Ну чего ты стоишь, — раздался неприятный, словно старческий голос. — Твой дружок сейчас окочуриться с минуты на минуту.

Моментально опомнившись, Луна помогла Тегуаньини поднять почти бездыханное тело. Взяв ронина с обеих сторон, каждая закинула его руку себе на шею. Ноги безвольно волочились по земле, когда они словно мешок несли его в логово ведьмы.

Они зашли в её шатёр, обтянутый шкурами диких животных. Луна осмотрела это место и удивлённо произнесла:

— А изнутри он больше, чем снаружи.

— Да, мне уже так говорили. Вот, клади его сюда.

В центре находился небольшой деревянный стол. Одним взмахом руки Тегуаньини скинула всю валявшуюся на нём посуду, а затем уложила тело ронина.

— Раздень его, а я пока займусь приготовлением одного снадобья.

Ведьма отошла в сторону и принялась смешивать какие-то травы, а Луна вне решительности посмотрела на Кая. Она ещё никогда не видела голых мужчин и уж тем более не раздевала их, но на жеманство не было времени и собравшись с духом ей пришлось приступить.

Она сама снимала с него доспехи. Они так ярко сверкали при их первой встрече, сейчас же представляли из себя лишь жалкое зрелище из рванного металла. Его нагрудник был настолько смят, что болезненно давил на солнечное сплетение и сжимал рёбра. Отстегнув кожаные лямки, девушка услышала, как ронин глубоко вздохнул от облегчения. Остальную броню она расстёгивала, не спеша пытаясь оттянуть последующий за этим момент, но закончив и с этим ей всё же пришлось приступить к одежде.

Снимать её не было смысла, чёрные штаны и кафтан превратились в изодранные лохмотья и взяв нож, она просто срезала с него остатки этого наряда. Увидев Кая полностью обнажённым, она обомлела и выронила из руки клинок. На первый взгляд он мог показаться худощавым, но приглядевшись можно было заметить: широкие плечи, крепкую грудь и жилистые, точно выточенные из дерева руки — всё это говорили о его тренированности. В своих вечных скитаниях и сражениях, этот воин часто не доедал и уж тем более не досыпал — из-за подобного образа жизни в его теле просто не было ни капли жира, что объясняло выпирающие из-под кожи сухие мускулы с торчащими венами.

Но Луна больше удивилась не его телу, а тому, что она увидела на нём. Начиная с ног и доходя до плеч, почти всю его кожу покрывали бесчисленные татуировки. Это были причудливые узоры и знаки различной символики, сплошь чёрные и несущие в себе скрытое значение, непонятное для девушки. Ей просто не хватало глаз чтобы разглядеть каждую его татуировку.

— Чёрт, этого ещё не хватало! — Тегуаньини подошла к ронина и среди его множества ран пристально глядела на один единственный укус на руке. Вытерев скопившийся гной, она надавила на рану и оттуда мгновенно побежали струйки тягучей, чёрной жижи. Взяв одну каплю на палец, она положила её себе на язык, чуток распробовала и сразу сплюнула.

— Почему же вы раньше не сказали, что приехали из Долины теней?

— Как ты это поняла? — Удивилась Луна.

— На вас напали те чудовища, — продолжала Тегуаньини, — и яд одного из них проник ему в кровь. Сама взгляни.

И Луна увидела, как вены вокруг этого укуса уже почернели и пульсируя расползались по всему телу.

— Сердце твоего друга ещё бьётся хоть и слабо, но когда яд дойдёт и до него, то…

— И что же делать? — Ужаснулась Луна.

— Боюсь, что ничего, — печально ответила ведьма. — Жаль. Я-то думала, что этот воин послан мне великой силой, но видимо я ошиблась.

— Нет, всё не может так закончиться! Ведь должен быть выход. Неужели среди всех твоих зелий и заклинаний у тебя не найдётся лекарства от этого яда? — Взмолилась Луна — ну хоть какого-нибудь?

И тут ведьма задумалась:

— Ну вообще-то есть одно, но…

— Отлично! Тогда сейчас же приступай.

— Да нет же, всё не так просто, — осадила её ведьма. Она снова задумалась и принялась нервно расхаживать по шатру. — Понимаешь, это не совсем лекарство. То, что я ему дам может не просто усугубить его состояние и убить, а даже больше… Смекаешь? Та боль, которую он сейчас чувствует — ничто, по сравнение с тем, что ему придётся испытать. Его телу и сознанию пройдёт через ужасные, неописуемые страдания. Ещё никому и никогда не удавалось выжит после этой процедуры. Все умирали в страшных мучениях. А оставаясь в сознании, молили о быстрой смерти.

— Кай крепче многих, в том числе и твоих дохляков. Делай что надо, он выдержит, — Луна проникновенно посмотрела на Кая. — Он и не из такой передряги выбирался.

— Ну что ж, посмотрим.

Тегуаньини принялась собирать из всех шкатулок в своём шатре различные пахучие травы, на ходу смешивая и протирая их все в миске. А в конце добавила несколько кореньев из своей сумки.

— Уже всё?

— О-да, это всё.

— Давай скорее, а то он вот-вот умрёт, — Луна уже потянулась к её миске, но Тегуаньини резко ударила её по рукам.

— В чём дело? Ты же сказали готово?

— Конечно готово, но это не для него, — Луна в недоумении уставилась на ведьму, но та лишь не спеша достала из своей сумку курительную трубку и забила её получившимся зелёным комком. Щёлкнув пальцами, она вызвала небольшой огонёк на указательном персте и подкурила.

Луна закатила глаза и раздражённо произнесла:

— Ты что издеваешься?

— Ни капли, — с этими словами она выпустила ей в лицо клуб густого табачного дыма. — А вот теперь, можно готовить и снадобье.

Это заняло у неё какое-то время. Луна уже не наблюдала за этим процессом, присев на медвежью шкуру в центре её шатра она ненадолго позволила себе отдохнуть. Она уже почти заснула, облокотившись на морду огромного зверя, когда вновь услышала голос Тегуаньини.

— Почти закончила, не хватает только главного ингредиента, — она озадаченно посмотрела по сторонам, как вдруг под её ногой проползала змея. — Так вот где ты прячешься, а то мамочка тебя уже обыскалась.

Ведьма подобрала своего питомца и открыв ему пасть нацедила в получившиеся зелья немного яда чёрной мамбы.

— Готово, теперь ему осталось это выпить.

Тегуаньини уже подошла к ронину и потянулась рукой чтобы сорвать с его лица повязку.

— Нет, стой! — Её ладонь резко перехватила Луна и встав перед ней остановила ведьму. — Ты не должны знать, как он выглядит.

— Это ещё почему?

— Нуу… — замялась Луна — поверь, тебе не стоит это видеть. Лучше позволь мне самой это сделать.

— Хорошо, — Тегуаньини вытащил трубку из рта — но помни: его ждут ужасные муки.

Взяв у неё миску со снадобьем, Луна села на колени перед столом, на котором в без-сознание лежал чёрный ронин. В этот момент ей сильней всего хотелось вновь заглянуть в его тёмно-карие глаза. Убрав чёлку спутанных волос, она бережно погладила его лоб.

— Я знаю ты меня слышишь, Кай. Прошу тебя, вернись ко мне. Ты мне очень нужен приятель.

Она аккуратно сняла чёрную повязку с его лица. На этот раз она не испугалась его внешности и открыв ему рот залила лекарство. Струйки коричневой жидкости побежали из того места, где у него отсутствовала щека. Закончив, она одела его повязку обратно. В этот момент она поймала себя на мысли, что когда-то у него было весьма привлекательное лицо. Но сейчас…

Практически сразу за этим пошла реакция: чёрные вены на его теле стали тускнеть, но вместе с тем ронин застонал и начал дёргаться от судорог.

— Отлично, снадобье уже начало действовать. А пока что мы можем заняться другими его ранами. Если даже он и выживет, то его погубят обширные кровотечения и переломы. Так что будешь помогать мне.

Тегуаньини стала подготавливать другой стол с пинцетами и бинтами. Луна не отходила от Кая и крепко держала его за руку, когда тот продолжал корчиться в конвульсиях и рычать сквозь зубы словно бешеный зверь.

— Если он в без-сознании, то как он может испытывать боль?

— Ох, ну я же объясняла, — Тегуаньини поставила на стол ведро воды чтобы омыть ронина. — Это снадобье терзает как его тело, так и душу. То, что сейчас он видит в своём бреду и есть источник таких мучений.

«Интересно, — Луна заметила, как под крепко зажмуренными веками у него быстро бегали глаза. — Что же такого он может сейчас видеть?».

***

— Нет ни боли, ни страха, ни упрёка. Есть только ты и твоя работа — убивать врагов.

В зале стояла гробовая тишина, так было всегда, когда начинал вещать Ханзо Гайдо. Это был статный мужчина, одетый в строгое кимоно чёрного цвета. Он расхаживал перед своими учениками опираясь на длинную палку в руке. Несколько десятков детей сидела на дощатом полу внимательно слушая своего господина.

— Хм, всем вам здесь уже по шестнадцать лет, — продолжал Ханзо. — И совсем скоро наступит финальный этап вашего обучение — посвящение в самураев. Но вы когда-нибудь задумывались какими чертами должен обладать идеальный воин?

— Сила! — тут же выкрикнул один из мальчиков.

— Нет, ловкость! — сказал другой.

— Да что вы мелите? — самый высокий подросток среди них грубо прервал всех и самодовольно произнёс. — Это выносливость, бесполезные вы увальни.

— Не плохо Ясадэо. Вы все безусловно правы, но не совсем, — продолжая всё так же не спеша расхаживать, Ханзо задумчиво погладил свою бороду — сила? Ловкость? Выносливость? Непременно. А что ещё? Он явно должен подчиняться правилам и быть просто орудием для убийства людей — готовый пойти на заранее проигранный бой, но делающий всё чтобы этот бой был выигран.

Тут нужна рассудительность и не должно быть эмоций, ведь эмоции: любовь, страх, ненависть лишь мешают —затуманивают мозг, не дают мыслить рационально. Когда наёмник в страхе бежит — он умирает от удара в спину. Самурай — стоит до последнего. Когда благородный герой слепо бросается в бой за честь и отвагу, самурай готовиться и выжидает. Не плевок в лицо, не смерть друга, не оскорбления, не унижения, не обзывание, не угрозы, не должны влиять на самурая и его работу. Есть работа и есть его господин. Всё.

Ханзо остановился и посмотрел на своих учеников. Те молча сидели, глубоко задумавшись над его словами. Улыбнувшись, он произнёс:

— Что ж, посмотрим, что мне удалось донести до вас. Ясадэо Итачи и Макото Сенкай возьмите своё оружие и выйдите на ковёр. Устройте показательную дуэль.

Ученики вышли в центр зала, и встали друг напротив друга. Предварительно, в знак уважения они поклонились и лишь затем вытащили из-за пояса деревянные мечи для тренировок. Раздались звуки боя, но после нескольких ударов Ясадэо провернул свою коронную «мельницу» — резко вошёл в клин, провернул деревянный клинок и ускоренно закрутив выбил оружие из рук своего оппонента.

— Закончили, — огласил Ханзо. — Хм, Макото ещё не готов к тренировкам с тобой Ясадэо. Нужен кто-то по опытней.

Он внимательно посмотрел на своих учеников. Они все тянули руки. Каждый хотел выйти на ковёр и испытать свои силы против самого старшего. Все, кроме одного единственного юноши что укромно сидел в стороне. Как и остальные он был одет в белое хлопчатое кимоно, но даже с годами он не смог привыкнуть к нему и чувствовал себя в этой одежде неуютно. Как и в этом месте, среди своих сверстников.

Тыкнув пальцем именно на него, Ханзо сказал:

— Кай. Вставай, пришла твоя очередь.

— Что-о? — удивился Ясадэо. — Вы выставляете на бой против меня этого заморыша? Да он же уличное отребья, сражаться против него порочит мою честь. Ему вообще не место в нашем клане.

— Ты что удумал перечить моему слову? — сурова спросил Ханзо.

Мальчишка понуро склонил голову и покорно произнёс:

— Нет господин.

И Кай вышел на ковёр. На что Ясадэо лишь поморщился и сказал ему:

— Смотри не испачкай моё кимоно грязью, оборванец.

Не смотря на такой плевок в лицо, Кай всё равно, как того требовал обычай, поклонился своему сопернику. Однако Ясадэо не стал церемониться и сразу напал. Молниеносным движением рук Кай вытащил из-за пояса меч. Послышался глухой удар дерева об дерево — юноша успел отбить атаку.

Быстро взглянув на Ханзо, он увидел, как тот лишь поглаживает бороду и невозмутимо смотрит на их поединок. Казалась его совершенно не интересует что кто-то нарушает правила.

Жулик не остановился и сделал ещё несколько выпадов, на что Кай также ловко отбил удары. Он продолжал стоять в своей закрытой стойке и как наставлял Ханзо выжидал. Подловив нужный момент, Кай контратаковал своего соперника. Порывистый Ясадэо чуть не свалился на пол от резкого удара в живот. Мальчишка удивился столь опытной техники от «заморыша». Всё также продолжая атаковать, он лишь вновь получал техничные контратакующие удары. Все ученики оживились. Неужели самый взрослый и сильный среди них проиграет дуэль этому уличному оборванцу?

Но у Ясадэо Итачи оставался ещё один грязный козырь в рукаве.

— Почему же ты так не защищал своих родителей, когда их убивали?

— Что ты сказал?

Ясадэо быстро сократил дистанцию для удара в корпус. Их мечи скрестились.

— Говорю ты стоял и смотрел как твоей родне словно свиньям перерезали горла. А в прочем… поделом им, ха-ха.

Кай зарычал и размахнулся для сильного удара.

Ясадэо отпрянул и древко со свистом пролетел в считанных сантиметрах от его лица. Держась на большом расстояние, он начал расхаживать вокруг Кая с опущенным мечом. Высокомерная улыбка на его лице говорила — мол, нечего бояться его.

— Жалкое отребья, что ты вообще забыл в этом священном храме боевых искусств? Мы все из знатного рода, нам по крови положено стать самураями, а ты должен был сгинуть со своим вонючим семейство свинопасов.

— Не смей говорить про мою семью, — проскрежетал Кай.

— Что правда глаза колит, заморишь? Я слышал крестьяне не хоронят своих родных, а закапывают в поле чтобы лучше рос урожай. Скажи, из твоей семьи получилось хорошие удобрение? Ха-ха, да, хотел бы я увидеть, как черви обгладывают их кости — он направил на него острие своего меча. — По вине твоей же беспомощности.

— Закрой свою пасть!

Провокация Ясадэо сработала, и юноша в ярости ринулся на него. Их тренировочный бой перерос в самое настоящие сражение. Кай грубо и топорно размахивал мечом прикладывая в каждый удар всю свою силу и гнев. Ясадэо воспользовался этим и подловив своего оппонента вновь провернул «мельницу» и выбил оружие из его рук.

— Ха-ха, не такой уж ты и опытный. Говорил же я…

Кай резко схватил его меч и вырвав сломал себе об колено. Ясадэо опешил от такой выходки и в страхе попятился от него, но Кай поймал его за шиворот и с размаху ударил промеж глаз.

— Хватит! — повысил голос Ханзо.

Но он не остановился и продолжал дальше яростно избивать Ясадэо.

— Я сказал хватит! — мастер оттащил отчаянно сопротивляющегося юношу. — Как ты смеешь так грязно сражаться? Ты прекрасно знаешь, что нельзя трогать руками чужое оружие и уж тем более так по-варварски бить кого-то.

— То есть, когда он нечестно поступает вам плевать, а когда я поступаю также вы сразу меня отчитываете?!

— Я говорю не с ним, а с тобой! — вновь закричал Ханзо. — Только трусы перекладывают вину, учись отвечать за свои поступки, щенок!

Кай весь дрожал от обуревающих его чувств. Он тяжело дышал сквозь сжатые зубы от распирающего гнева к мастеру, но в то же время его глаза стояли на мокром месте. Юноша готов был расплакаться от горькой обиды и несправедливости.

— Останешься после тренировки, — отчеканил Ханзо, уже своим спокойным, но строгим голосом.

Ясадэо, как и много раз до этого, всё сошло с рук. А вот Кай… Оставшись в зале один, он в поте лица отрабатывал удары и приёмы рукопашного боя на деревянной кукле. Его уже столько раз наказывали, оставляя здесь после занятий, что этот зал стал для него вторым домом. Обучение воина начиналось с раннего детства. В восемь лет Ханзо дал ребёнку деревянный меч, за которым он должен был следить и всегда носить с собой. Таким образом воспитывалось уважение к оружию.

Но самурай должен был уметь владеть не только мечом. Его также обучали владению копьём, стрельбой из лука и верховой езде. Огромные усилия учителя были направлены на воспитание духа будущего воина. Ему приходилось голодать, ходить босиком в любое время года и часто водили на казни, чтобы приучить спокойно относиться к смерти. Эти тренировки могут показаться жестокими, но они полностью себя оправдывали.

Манекен трещал и всякий раз шатался на своей опоре будто пьяный. Кай как яростный хищник наносил удар за ударом. Он ощущал тяжёлое напряжение в мышцах и чувствовал тупую боль от каждого нокаутирующего удара по дереву. И всякий раз на дубовой физиономии куклы оставались трещины и размытые капли крови.

Тяжело дыша, он посмотрел на окровавленные костяшки своих рук.

—Разве я сказал прекратить? —Ханзо сурово наблюдал за ним, попивая одной рукой чашку чая, а другой держа наготове длинную палку.

— Я больше не могу тренироваться, —устало произнёс юноша. — Мои руки, они…

—Сломаны?

— …Нет.

—Тогда продолжай.

Кай вытер пот с лица и продолжил тренировку, но сразу за этим последовал жёсткий удар палки по руке.

—Локти должны быть выше.

Юноша тяжело вздохнул и сосредоточился, но стоило ему вновь начать как его колени подогнули от очередного удара мастера. На сей раз по ноге.

— И стойку держи!

Он вышел из зала лишь под конец дня, безумно уставший и совершенно разбитый. Именно поэтому толпа подростков, что подкарауливала после тренировки, смогли без труда скрутить его и заведя в тёмный переулок прижали к стене. Это были всё те же ученики, а возглавлял их Ясадэо. Встав напротив него, он со всей дури врезал Каю по лицу.

—Один-один заморыш. А в прочем, как-то маловато…

Очередной удар прямо грудь выбил из Кая весь дух, и он согнулся жадно, хватая ртом воздух.

— Позволь мне кое-что разъяснить тебе заморыш. — С усмешкой продолжал Ясадэо. — Ты здесь никто! Безродное, жалкое существо, вылезшее из сточной канавы — вот что ты такое. Для полного понимая, что я имею виду, Итачи, не просто моя фамилия — это древний род, которому я принадлежу. И древо моей семьи тянется уже несколько сотен поколений начиная ещё с династии Цинь. А у тебя даже фамилии нет, лишь жалкий огрызок имени, что дал наш господин. Кай, — мальчишка словно выплюнул это слово, — звучит-то прям как кличка побитого пса. Ха-ха.

Кай еле стоял на своих двоих, уже не было никаких сил даже на попытку вырваться, и возможно побои закончились бы на этом глумлении… но он сплюнул застоявшийся во рту сгусток крови и ответил:

— А ведь лихо я тебя там отделал. Что такое Ясадэо, уличный оборванец оказался тебе не по зубам? Видать то что ты из знатного рода ничего не значит, раз обычный крестьянин смог тебе так навалять.

Мальчишка перед ним оскалился и вновь ударил его с размаху. Кай свалился на землю. И толпа сверстников принялась беспощадно бить и пинать его ногами.

После полуночи покидать храм, где они тренировались и жили строго запрещалось, но разве это когда-нибудь останавливала юного сорванца?

Словно неприкаянный, Кай одиноко плёлся по старым и обшарпанным улочкам Тень-луна — города, что был для него совершенно чуждым. Измятое кимоно юноши насквозь промокло от моросящего дождя и неприятно прилипало к телу, а порывистый ветер вгонял его в холодную дрожь. Вечерние сумерки сгущались и все лавки с тавернами перед ним закрывались, но ещё оставалось одно место, где в любое время ему могли открыть дверь и всегда были рады. Устало облокотившись на косяк кузнечной мастерской, он с начала услышал доносящиеся оттуда звонкие удары по наковальне и лишь затем постучался.

Дверь отварилась и перед ним предстала невысокая, рыжеволосая девчушка в кожаном фартуке и в явно не по размеру больших для неё рукавицах. Её яркие, изумрудные глаза округлились от удивления.

—Кай? Что ты здесь делаешь?

— Да вот решил заскочить к тебе в гости, — заглянув ей за плечо он увидел, что в её кузне стоял густой пар, а в раскалённой печи плавился металл. — А ты, как всегда, трудишься Мира.

—Ничего, — улыбнулся молодой кузнец — на тебя-то у меня найдётся время. Эй, что это с тобой? — Она едва успела поймать Кая, когда тот начал падать.

— Да так, притомился маленько. Ханзо как обычно погонял меня после тренировки.

—Ага, а синяки на лице у тебя откуда?

Он лишь криво улыбнулся на этот вопрос и пожал плечами не зная, что ответить.

— Ох, ну понятно, — она вытерла с лица налипшую сажу и на чумазых щёчках девочки проступили веснушку. — Идём горе-самурай.

Они взобрались на крышу дома. Дождь уже прошёл и сидя рядом друг с другом им открывался вид сверху на город чьи уличные фонари ярко горели, освещая эту мрачную ночь.

—Когда же эти мальчишки от тебя отстанут? Дай сюда руку.

— Ну я ш-е-е ем, — сказал Кай с набитым ртом. Мира прекрасно знала, что он как обычно ничего не ел целый день и заботливо прихватила с собой корзинку с рисовыми лепёшками.

— Я сказала дай её сюда!

Он жадно запихнул остатки лепёшки себе в рот и протянул ей руку. Она достала из корзинки бинты и принялась накладывать их на его окровавленные костяшки.

—Иногда я просто не понимаю твоего Ханзо, почему он так строго относиться к тебе? Других учеников он словно не замечает, отчитывая лишь тебя за самые малейшие проступки. И при этом ещё позволяет тем негодяям донимать тебя. Не пойми меня неправильно, я конечно же рада что он решил приютить тебя. — Она взяла ватку и фляжку со спиртным напитком своего мастера. — В конце концом благодаря этому ты оказался в Тень-луне и помог мне перебраться сюда, устроив работать подмастерьем в кузню. Ну-ка, поверни голову.

— Не хочу.

—Опять ты за своё?!

Кай устало выдохнул и повернул к ней своё разбитое лицо. Мира смочила ватку и аккуратно начала обрабатывать его ссадины и синяки.

— Эх, не смотря на побои у тебя такая смазливая внешность. Ну-как только можно портить столь чудное личико?

Он не ответил. В этот момент его тёмно-карие глаза как-то печально потускнели. Она ещё не закончила, но он отвернулся от неё и понуро повесив нос обратил свой взгляд куда-то в пустоту.

— Эй, ну ты чего? — Тихо, со всей нежностью спросила Мира.

Уже долгие годы Кай был замкнутым для всего мира. Он огрызался и отворачивался от всех, кто хоть как-то пытался с ним взаимодействовать. Но его вспыльчивый нрав и показная агрессия были лишь маской, за которой он прятал свою истинную натуру — ребёнка, что так отчаянно нуждался в тепле и ласке. Он никому не говорил, что скучает по своим родным и вспоминает о них каждую ночь. Никому, кроме Миры. Лишь только ей он мог обнажить свои подлинные чувства не испугавшись показаться слабым.

— Те ученики правы, Мира. Мне не место среди них. Знала бы ты как они выглядят — всегда в новых и красивых нарядах, а я… — он оттянул ворот своего замусоленного кимоно — уже который год хожу в этих тряпках. Понимаешь, я не такой как они, не из знатного рода, и не богатой семьи. Порой я думаю, что Ханзо подобрал меня лишь ради шутки, — юноша вымученно улыбнулся — мол сморите, вот какое грязное отребья шастает по вашим улицам.

Его взгляд стал пустым и безжизненным, тоска вперемешку с чувством мрачного одиночества накрыло его волной. Мира сжала Кая в крепких объятиях, пытаясь согреть не сколько его продрогшее тело, а сколько усталую душу.

— Послушай меня Кай. Ты действительно не такой как они, — Мира ласкова прикоснулась к исцарапанному подбородку и подняла его голову. Он заглянул ей в глаза, в эти два зелёных омута, и на чумазом личике девочки появилась улыбка и ямочки на щёчках, — ты намного лучше их.

—Вспомни, — продолжала она ободряющем голосом. — Когда мы жили на улице ты уходил рано утром, чтобы у нас были не только мечты и пустота на завтрак. А я говорила тебе лишь: постарайся не умереть.

Воспоминания через тяжёлый вдох: «Правда-ли что на гиблых землях есть чем поживиться?» Не со зла в голос смеялся (ха-ха) пьяный разбойник (Ха-ха). Он отвечал мальчишке: «Если хочешь рискни, ты можешь с нами пойти, но учти. Там давно не было не чьей ноги, после взрыва и войны». В деле одни мужики — тем, кому приходилось ни раз обнажать свои мечи. Тот говорил, а Кай сжимал кулаки. Среди обломков здания, в одной из комнат он находил в сундуке золото, меха и самоцветы, чтобы потом обменять это на две буханки хлеба.

— Эти придурки родились с серебренными ложками в жопах, но хоть кто-нибудь из них способен на такое, а? — юноша лишь по-доброму улыбнулся ей. —Я знаю ты постоянно думаешь о том, чтобы сбежать оттуда, но я хочу, чтобы ты остался. Кай, пообещай мне что завершись обучение! Ты должен доказать всем, что достойным самураем способен стать каждый… Даже ребёнок из трущоб.

—Обещаю. Я завершу обучение чего бы мне это не стоило, хотя бы ради тебя, Мира.

Они вновь обнялись и продолжили смотреть на огни ночного города.

— Ещё раз, что ты сказал? — удивился Ханзо.

Кай успел вернуться в храм ещё до рассвета и его отсутствие чудом никто не заметил. Так что его не за что было наказывать, оставляя в зале после тренировок. На сей раз он сам решил остаться. Стоя перед своим учителем, юноша неуверенно повторил:

— Я прошу вас подготовить меня к посвящению в самураи. Того что я умею недостаточно, мне нужная большая сила. Сила — что поможет справиться с финальным испытанием.

—Нет, — резко ответил учитель, — я не сделаю тебя сильней. — Однако уголки его губ исказились в еле заметной улыбке, — но я дам тебе то, в чём ты нуждаешься по-настоящему.

В зале стояла мёртвая тишина, нарушаемая лишь звуками боя. Ханзо замахнулся своей палкой и жёстко ударил Кая в плечо.

—Защищайся!

— Да как я это сделаю если ни черта не вижу? — вспылил юноша.

Прежде чем начать с ним поединок, мастер плотно завязал его глаза чёрной повязкой. Кай в растерянности махнул мечом куда-то в сторону, на что Ханзо вновь беспощадно ударил юношу в другое плечо.

—Зачем тебе нужны глаза если ты и так не способен разглядеть своего врага?

— Ах-х, — болезненно потирая синяк Кай в недоумении спросил: — О чём это вы?

—Твои эмоции, ты постоянно поддаёшься им, и они ослепляют тебя. — Медленными, размеренными шагами, Ханзо стал обходить его со спины, — лишь совладав с ними ты откроешь так необходимые для тебя силы. Инстинкты, — он коротко постучал палкой по полу и встрепенувшись, юноша развернулся в его сторону — прислушайся к ним. Слух, используй его чтобы увидеть моё дыхание, сердцебиение и меч — что разрезает воздух прежде, чем нанести удар…

— Ай! — Кай схватился за живот. Слух не помог.

—Почувствуй ногами пол, по которому я подкрадываюсь к тебе со спины… — Ханзо вновь ударил его, на сей раз по хребту. Юноша упал на колене взвыл словно раненый волк.

—Что, будешь также беспомощно сидеть как когда убивали твоих родителей или наконец дашь мне отпор?

Кай оскалился и зашипев от злобы напал на мастера. Послышался звучный удар и их мечи скрестились.

— Ах, тебя так легко вывести из себя! —ударом ноги Ханзо отбросил его. —Да, гнев источник силы, но, если дать ему волю… он тебя уничтожит.

—А-а-а! — дерево хрустело и трещало, когда Кай неистово наносил удар за ударом. Сейчас ему было уже плевать на его нравоучения, поддавшись ярости он желал лишь сокрушить своего мастера. Ханзо отбил все его атаки и в широком замахе выбил пол у того из-под ног. Свалившись пластом, юноша выронил свой меч и тот укатился в сторону.

— Что слепой что зрячий ты сражаешься словно дикарь, — учитель тяжело выдохнул и отвернулся — нет, ты ещё не готов к таким тренировкам.

Сняв наконец повязку с глаз, первое что увидел Кай — это то, как его учитель уходил от него.

В спальном помещении учеников уже давно прогремел отбой и утомившись после изнурительного дня все уже валялись в беспробудном сне. Все, кроме одного сорванца. Взошла полная луна и небо было усыпано мириадами сверкающих звёзд, когда Кай пролез через окно и забрался на крышу. В этот момент ему больше всего хотелось побыть одному. Он часто сюда забирался, когда ему становилось паршиво, а сейчас так подавно.

Просидев так до глубокой ночи, его всё же начало клонить в сон. Он уже хотел пойти обратно в постель, но напоследок, решил обратить свой взор на ночной небосвод… Кай увидел, как одна из звёзд ярко засияла. Она становилась всё ярче и ярче пока не превратилась в ослепляющею вспышку. Юноша непроизвольно зажмурился. Когда он открыл глаза то уже наблюдал за тем, как эта звезда, покрытая пламенем, полетела с неба и оглушительно грохнулась где-то лесу за пределами города. Недолго думая Кай сорвался с места, ловко спрыгнул с крыши и вновь покинув храм отправился на её поиски.

— Это невозможно, Кай! — заявила Мира.

Он пришёл к ней с первыми лучами рассвета и швырнул на рабочий стол кузнеца огромный кусок бесформенного металла. Видок у него был тот ещё: весь грязный с порванными рукавами, а на полу мастерской после него оставались следы из болотной тины. Отряхнув руки от какой-то глины, Кай ответил:

—Послушай, для финального испытания в обучении, Господин Ханзо сказал всем выковать себе мечи. Они уже есть у каждого, кроме меня, а осталось чуть больше месяца. Мира Миядзаки, — вдруг обратился он с серьёзным тоном. — Помоги. Выкуй из сердца этой звезды мне оружие.

— Да как же ты не понимаешь? — раздражённо произнесла девчонка. — Самурайская катана — это самое сложные что может быть в техническом изготовление и сделать её, на секундочку, из метеорита — чья структура металла, вот так сюрприз, не похожа ни на что из имеющегося у нас на земле, просто невозможно!

— Вот как? — юноша ехидно улыбнулся ей. — Ну что ж, действительно. Лучше я обращусь к настоящему мастеру, для которого это не составит труда.

Он уже хотел забрать свой булыжник, но Мира прижала его к столу и с огнём в глазах спросила:

— Что ты сказал?

—Говорю не такая уж ты и талантливая раз не можешь справиться с таким пустяковым делом. Видать прозябать тебе до конца дней в подмастерье.

—Засранец! Да чтоб ты понимал я как-то раз смогла переплавить тридцать килограмм металла, подковала семнадцать лошадей и сделала восемь стальных кирас. И всё это за одни только сутки!

Кай перевалился через весь стол и наклонившись к ней отчеканил:

— И при этом не способна справиться с делом настоящего мастера.

— Ах ты… — Мира еле сдерживала злость к этому сорванцу. Однако в чём-то он был прав, лишь только опытный и по-настоящему умелый мастер способен создать оружие для самурая. И на вряд ли вообще нашёлся бы такой, что сумел бы сделать его из упавшей звезды. Задумавшись над этим, она ответила ему:

— Хорошо Кай, я сделаю из твоего метеорита меч! — девочка опустила глаза и внимательно осмотрела бесформенную глыбу, проведя рукой по его барельефу она задумчиво закусила нижнею губу. — Но мне понадобиться месяц чтобы изготовить его.

Весь этот месяц юный Кай провёл в тренировках.

Он не покидал зал до глубокой ночи, усердно отшлифовывая удары и терпеливо оттачивая несовершенства своей техники. Ханзо всё это время наблюдал за ним с довольной ухмылкой поглаживая бороду. И в это же время, Мира разожгла свою кузню и закинула в пламя печи внеземной металл. Было тяжело, он туго поддавался плавки, как и Кай с чьим порывистым нравом было не просто сладить. Он изнывал от разрывающей боли в связках и сухожилиях — мастер не жалел ученика. Растягивая верёвками его связанные ноги в стороны, он жёстко садил Кая на шпагат. Пытался сделать его более гибким… От высокого накала, металл становился более податливым и разливался по форме. Затем по наковальне зазвенели удары… Удары, Кай отбивал и ловко уворачивался от их один за другим — Ханзо вновь продолжил его тренировки с закрытыми глазами. И у того начало получаться. Однако подловив своего ученика, мастер со всей силы врезал ему по голове, да так что у того из глаз посыпались искры… Красные искры разлетались по всей мастерской после очередного удара молота, далее кузнец опустил раскалённый металл в холодную воду и тот зашипел… Кай жалобно застонал, выныривая из леденёного проруба, но мастер схватил его за волосы и запихнул обратно.

Так закалялась сталь и дух юного воина.

Прошло уже много дней и близилось финальное испытание юного Кая. Он наконец-то пришёл в мастерскую. Держа в обеих руках, с неким благоговение, Мира протянула ему самурайскую катану.

— Я закончила меч. Говорю тебе без хвастовства, это моя лучшая работа. Даже если на твоём пути окажется сам Будда —он будет разрублен.

Сжимая прямую и длинную рукоятку изогнутого меча с односторонним клинком — он держал оружие, с которым ему суждено было пройти через всю жизнь. И увидев своё отражение в его блестящем лезвии, Кай произнёс:

—Теперь я готов.

***

— А-а-а! — чёрный ронин неистово кричал и корчился.

Луна обеими руками прижимала Кая к столу. От него исходил сильный жар, кожа была бледная как мел, а лоб покрылся испариной. В это время Тегуаньини засовывала зубья пинцета в его рану на плече.

— Ну вот, — спустя долгого часа ковыряний, она вытащила оттуда сломанный коготь, — глубоко же засел. Артерия чудом не задета, но ранение глубокое. Скорей, держи вот здесь…

Ведьма грубо схватила её руку и прижала к ране. Сквозь пальцы у девушки заструилась алая кровь.

— Чёрт, крепче держи! Второй рукой возьми вот это… будешь зашивать.

Она протянула Луне иголку с продетой нитью, но неуверенно взяв её, принцесса сказала:

— Я же не умею.

— Учись, — невозмутимо ответила ведьма. — У твоего живчика помимо этого ещё два ребра переломаны. Они могут проткнуть его лёгкое, а я не могу успеть везде и всюду. Ну чего ты так уставилась? Работай!

Трясущейся от волнения рукой она принялась вновь и вновь протыкать бледную кожу Кая и туго затягивала сочащиеся кровью края. Сказав, что у неё получается криво и косо Тегуаньини махнула рукой ответив:

— Ему и так сойдёт.

Остальные его глубокие раны от когтей, Луна зашивала уже чуть более уверенно. Параллельно с этим, Тегуаньини накладывала на торс ронина тугой корсет из волчьей кожи. Закончив со всем, девушки вновь омыли его тело от крови и обработали спиртом. Тегуаньини опять забила свою трубку травами и принялась раскуривать её. А Луна устало прислонилась спиной к стене и тяжко сползла на пол. Оно сидел с полузакрытыми глазами и тяжело дыша спросила:

— И что же дальше?

— А дальше, — ведьма вытащила из рта трубку и выдохнула густой дым — остаётся только ждать и надеяться, что снадобье всё же не убьёт его. Но даже если он выживет, яд никогда полностью не выйдет. Частицы этого токсина теперь всегда будут течь в его жилах. Я не знаю какими от этого будут последствия, но совершенно точно можно сказать, что прежним его организм уже никогда не будет.

Посмотрим, справиться ли твой Кай с этим испытанием…

***

Испытание началось на рассвете. Все ученики ждали у окраины леса, юный Кай стоял в стороне от них. Он пришёл самым первым чтобы подготовиться и размяться. В то время как они не упускали возможности поиздеваться над ним.

— Вы только посмотрите на этого дуболома, — язвил Ясадэо. — Ну кто носит меч на спине? Ведь все знают, что у самурая он должен висеть на поясе.

— Что здесь происходит? — голос их мастера прозвучал как гром среди ясного дня. Ханзо подъехал к ним верхом на серой кобыле. Посмотрев на них сверху вниз, он быстро сообразил, что они глумились над юношей, но не придал этому значению. Как всегда. Спрыгнув с седла, он снял с перемётных сумок мешок и обратился к своим ученикам.

— И так, ваше обучение подошло к концу, осталось лишь финальное испытание. — Ханзо вытащил и раздал всем по одному перепелиному яйцу — только те, кто, оббежав вокруг холмов, и не разбив яйца вернуться обратно — станут самураями. На пути вас будут ждать ловушки и хищники, а помогут лишь ваши мечи и знания, которые я вкладывал в вас. И да, чуть не забыл сказать. Последнего кто придёт — я изгоню из клана. Чего же вы ждёте? Вперёд!

И в ту же секунду начался забег. Толпа детей ринулась в лес, среди густых рощ бамбука они мчались сломя голову как угорелые. В этот момент их мечи на поясах всякий раз болтались и мешали им. Сейчас они осознали смекалку Кая, который спокойно бежал, неся его на спине. Долгим был их путь, они преодолели склоны крутых холмов, кто-то несколько раз увязал в болотах и чуть не потерялся в дремучем лесу, но в конце концов их забег уже близился к завершению. Выбегая из бамбуковой рощи, они наткнулись на гигантскую пропасть с протекающей внизу рекой. Своеобразным мостом здесь служил лишь сваленный ствол огромного дерева. Кай тем временим вырвался в лидеры и на бегу запрыгнув на это дерево, первым побежал по нему.

Он уже оказался на той стороне, когда услышал позади себя отчаянный крик:

— А-а-а!

Кай обернулся. Кто-то из учеников идя по дереву под конец споткнулся и сейчас повис над пропастью. Недолго думая, юноша решил вернуться и помочь ему, но подбежав он увидел, что это был Ясадэо. Мальчишка, держался одной рукой за выступ, а второй сжимал яйцо.

— Прошу, помоги мне! — В его глазах читалась мольба, а лицо исказилось от страха.

Кай засунул яйцо в рот и опустившись к Ясадэо обеими руками вытащил его оттуда.

— Спасибо… спасибо… — тяжело дыша сказал тот, но затем, на лице мальчишки появилась зловещая улыбка. — Зря ты это сделал заморыш!

Резко схватив Кая, он столкнул его в пропасть.

Время словно остановилось, это падение казалось для него вечностью. Воздух огромным потоком проносился мимо ушей. Затем, последовал оглушительный всплеск. Упав в воду, он достиг самого дна. Кай задыхался, он пробивался сквозь толщу воды и пытался выплыть на поверхность. Он плыл и плыл, перед глазами всё начало темнеть — он терял сознание. Кай высунул голову из воды, качаясь на волнах жадно глотал воздух сквозь яйцо во рту. В бурлящем потоке, из последних сил он стремился отплыть к берегу. Наконец выбравшись из реки, юноша рухнул коленями на песок, не от усталости, а скорее от отчаяния. Проведя языком по скорлупе, Кай убедился, что яйцо чудом не треснуло, но что толку? Он вернётся обратно уже последним и тогда…

Кай устало выдохнул и поднявшись на ноги не спеша поплёлся вдоль холмов.

В голове невольно всплывало видение грядущего: как Ханзо изгонит его из клана, как все остальные ученики безудержно заликуют от этого. И то как она будет смотрит на него, девочка с изумрудными глазами, из которых неизбежно польются слёзы — та ради которой он и решился на всё это.

«Прости Мира, я подвёл тебя. Я не…»

Его размышления резко прервал чей-то женский плач. Кай уже давно вышел на утрамбованную дорогу идя по которой он заметил неподалёку запряжённую карету. Дверцы были выломаны, а вокруг валялись разбросанные вещи. Рядом стояло пятеро здоровых мужчин, они прижимали к борту кареты какую-то девушку и похотливо издеваясь срывали с неё одежду.

— Нет, не надо, забирайте все вещи, но отпустите мою дочь! — Взмолился старик возле них.

— Ха-ха, папаша, мы уже забрали всё ценное что у тебя было, — гоготал один из них. — Ну что вы мешкаете? Стягивайте с неё уже трусы!

— Нет! Нет! — Отчаянно вскричала заплаканная девушка.

Старик лишь вытер кровь со своего разбитого лица и беспомощно наблюдал за этим.

— Эй, а это ещё что за юнец? Держите его!

Кай уже развернулся и хотел убежать от них, но разве этому его учил Ханзо Гайдо? Оставить тех не винных людей на растерзание этим подонкам? Он остался стоять и лишь завёл руку за спину потянувшись к… Один из разбойников подбежав уже хотел схватить его, но этот юнец, развернулся на месте. Его меч свистнул в ножнах и коротко блеснул в лучах рассвета. Раздался истошный крик. Остальные удивлённо посмотрели на то, как их друг свалился на землю с перерезанным горлом. Кай обеими руками держал перед собой окровавленную катану и широким шагом пошёл на них. Те едва успели вытащить из-за поясов своё оружие, но это их не спасло. Второму, он резким взмахом меча вспорол живот, мужчина рухнул на колени обеими руками хватаясь за вываливающиеся кишки. Самый здоровый среди разбойников занёс над Каем огромный топор. Одним ударом он мог разрубить щуплого юношу на две части, но враг оказался быстрее.

Словно копьё — остриё катаны, пронзило его грудь. Топор выпал из рук и глухо шмякнулся на землю. Бессознательно хватаясь за меч, что торчал из него, верзила порезал свои ладони до кости. Кай резким движением вытащил оружие. Побеждённый ещё несколько секунд смог устоять на ногах, но затем из его раны словно фонтан вырвался поток крови. Он рухнул на землю уже мёртвым.

Оставшихся, Кай как его и учили в храме, крайне кроваво, отвратительно и стремительно убил. Но последний разбойник, к которому он приблизился, выкинул грязный приём. Взмахом меча, он словно лопатой, подчерпнул землю и бросил её в лицо юноши. Кай тут же потерялся и ударом ноги, разбойник оттолкнул его от себя. Он упал, выронив меч.

Кай силился открыть глаза, но их сплошь засыпало землёй. Он ослеп.

— Ха-ха, теперь ты не такой крутой, а сопляк?

Однако Кай вспомнил всё чему его учил Ханзо и подобрав свой меч встал перед разбойником ничего не видя. «Нет ни боли, ни страха, ни упрёка. Есть только я и моя работа — убивать врагов». С кривой усмешкой на лице разбойник замахнулся на него мечом, но Кай прислушался к своим инстинктам. Прозвучал звон стали — он отбил удар. Юноша наконец-то смог подавить все свои эмоции, и тогда он услышал тревожное дыхание своего врага и участившиеся сердцебиение. Тот подкрался к нему, с другой стороны, но почувствовав и эти шаги и ощутил то, как его меч со свистом прорезает воздух перед ударом, он отбил и все последующие атаки от разбойника. Затем Кай провернул коронную «мельницу» Ясадэо и выбил оружие из рук разбойника.

— Да кто же ты такой чёрт возьми?

Он бы ответил ему, но мешало яйцо во рту.

— Нет! Стой…

Одним быстрым взмахом меча Кай перечеркнул его жизнь.

— Ну где же носит этого сорванца?

— Сдаётся мне сейчас он кормит рыб, — ухмыльнулся Ясадэо своему мастеру.

Ханзо хмуро посмотрел на него. Все ученики уже давно вернулись, и никто из них даже не разбил яйца. Первым же пришёл Ясадэо и среди этих подростков уже ходили слухи о том, что мастер сделает его их Командиром. Однако их ропот стих, когда на горизонте показалась карета. Подъехав к ним из неё, выпрыгнул Кай. Он встал перед Ханзо и сплюнул перепелиное яйцо, то разбилось об землю и яркий желток расплылся перед его ногами.

— Думаю им, — юноша качнул головой в сторону старика и девушки что сидели за вожжами — есть что вам рассказать.

Спустя неделю…

С лязгом застегнулись пряжки на сапогах, заскрипела шнуровка натягиваемый доспехов и в завершении — скрежет меча, вложенный в ножны за пояс. Полностью облачившись в самурайское снаряжение, Кай встал перед зеркалом. Собрав свои длинные волосы в пучок, он обвязал их лентой на затылке и заглянул в своё отражение. Однако смотрел на него уже давно не тот уличный оборванец, которого он когда-то знал. Лицо всё тоже, как не раз замечала Мира — «смазливое». Острые скулы, античный точно у статуи нос и мягкие, слегка пухлые губы. Губы что сейчас изогнулись в явной улыбке.

За эти долгие шесть лет тренировок, он возмужал. Прошёл через боль и унижения, пролил не мало крови, пота и слёз. Познал горечь поражений и наконец цену победы. Да, он действительно победил их всех. И от этой мысли улыбка на лице юного самурая стала ещё шире.

Выйдя из храма его встретили все бывшие ученики. Их всё также возглавлял Ясадэо. Кай уже подумал, что они вновь хотят на него напасть, но вместо этого те склонили головы и стали перед ним на колено.

— Прости меня Кай. Всё это время, я — как и все остальные, был не прав по отношению к тебе. — Смиренно произнёс Ясадэо, — ты, более чем кто-либо, был достоин находиться в нашем клане. А я глупец не мог этого понять.

Кай сурово посмотрел на него и сказал:

— Ты постоянно меня избивал, обзывался, оскорблял память о моей семье и даже пытался убить…

Он нахмурился, сжал зубы от распирающей изнутри злости и безумной жажды мести, но в этот момент вспомнились слова мастера: «гнев источник силы, но, если дать ему волю… он тебя уничтожит». Кай протянул своему давнему обидчику руку и поднял его с колен.

— Надо же, а я думал, что ты попытаешься меня…

Как вдруг Кай резко развернулся на месте и с размаху врезал ему прямо в лицо. Мальчишка тут же завопил, хватаясь за сломанный нос.

— Холера! — потряхивая ладонью, Кай с досадой произнёс: — Всё-таки не сдержался… Хотя знаешь, можешь сказать спасибо. Прежде, я бы вообще тебя убил, однако сейчас я совсем другой. Почти.

— Запомню на будущие, мой командир, ох-х… — Ясадэо вытер подступающею кровь.

— Что? Командир?

— Как, а тебе не сказали? — удивился мальчишка. — Господин Ханзо назначил тебя нашим командиром.

— Мне… мне нужно срочно его найти… — еле вымолвил от шока Кай и побежал по ступенькам крыльца.

— Ты найдёшь его на кладбище! — крикнул вдогонку Ясадэо, и снова болезненно схватился за кривой нос. — Чёрт, дайте мне что-нибудь холодное.

Ханзо Гайдо стоял посреди надгробий, держа руки в широких рукавах своего кимоно. С печальным видом он наблюдал за их бесчисленным множеством. Погода была порывистой и на бегу, лента держащее длинные волосы Кая, развевалась по ветру.

— Мой господин… — запыхавшись произнёс подошедший юноша — я не хотел вас отвлекать, но я должен узнать у вас кое-что.

Ханзо перевёл на него свой взор и от этого тяжёлого взгляда юному Каю стало не по себе. Но он продолжил:

— Почему вы сделали меня их Командиром? Я думал вы назначите на это своего лучшего ученика — Ясадэо.

От этих слов, суровый вид его господина вмиг улетучился и с улыбкой на лице он ответил ему:

— Я и назначил своего лучшего ученика, — удивлению Кая не было предела, но Ханзо добавил: — В той войне, которая нам скоро предстоит, мне потребуется настоящий лидер. Сильный, талантливый и умный, тот, что сможет сплотить воинов и поведёт за собой легионы в неравные сражения. И более достойного чем ты я не знаю, Кай.

Юноша конечно же был приятно поражён подобным откровением от своего мастера, но в то же время он впервые задумался…

— А ради чего мы должны будем воевать? Какова цель всех предстоящих нам сражений?

— Идём со мной. Я покажу тебе кое-что.

Долгой походкой они пошли по огромному кладбищу и в какой-то момент Ханзо спросил:

— Скажи мне, сколько ты видишь здесь могил?

Кай пытался оглядеть все находящиеся здесь надгробия и кресты, но у него просто не хватало глаз, ибо их бесчисленное множество уходило далеко за горизонт.

— Их… много, — только и смог ответить юноша.

— Да, много, — задумчиво согласился его господин, — а ведь все эти люди были обычными крестьянами. Как ты сам знаешь, наша страна разрозненна и поделена на тысячи территорий, за каждый кусок которой ожесточённо воюют жадные феодалы. А страна, в которой нет единства суждена пасть в небытие, утонув в хаосе и безумии. Но больше всего в этих ожесточённых воинах страдают именно те, кто не виноват в них…

Он развёл рукой показывая на всё кладбище.

— …простой народ. Это были семей мирных фермеров, выращивающих рис на полях, что гибли из-за прихоти военачальников тех или иных сюзеренов. Они сжигали целые деревни, чтобы запугать и показать свой авторитет всем остальным, убивали и грабили простых ремесленников, дабы было на что кормить солдат.

В этот момент Кай вспомнил своих родных. В своё время, точно также погибли и они.

— Мы должны сделать всё, чтобы наконец прекратить этот ужас. Наш путь будет вымощен кровью и болью, но мы положим конец войнам и больше не позволим свершаться смертям невинных.

Ханзо резко остановился, встав напротив одной из случайных могил.

— Но я не всегда был таким. Когда-то, я, как и все остальные сюзерены думал лишь о процветании своего клана. Был высокомерным, гордым. Пока это не коснулось меня лично…

Он наклонился к могиле и вытащив из-за рукава цветок, положил на неё белую омелу.

— Мой сын, умер во время одной из таких междоусобных войн… — он печально вздохнул и отойдя от этой могилы договорил над-треснувшимся голосом — потому-то я и поставил себе такую цель. Чтобы впредь, ничей родитель не познал подобного горя.

Юный самурай удивлённо, но в то же время с грустью в глазах, посмотрел на своего господина, а затем перевёл взгляд на надгробие его ребёнка. Но то, что он увидел ошеломило его ещё больше. Аккуратными и красивыми буквами на монолитной плите было выгравировано имя — «Кай».

У юноши спёрло дыхание от шока. При самой первой их встречи, Ханзо дал ему такое имя и лишь только сейчас он всё осознал… Все его придирки, жестокие удары, непосильные тренировки, боль, и даже то, что он позволял остальным ученикам донимать его — он делал намеренно. Чтобы сделать его сильней, закалить — ибо на самом деле он любил его как собственного сына. Потому-то он и назвал юношу в его честь.

— Ханзо…

Каю было тяжело говорить — слёзы душили его. Он с трудом сдерживал их, но увидев то, как чувства переполняют мальчика, Ханзо подскочил к нему и крепко обнял словно отец. Кай разрыдался у него на плече. Всхлипывая, он пытался ему сказать:

— Прости меня Ханзо… я ненавидел тебя… я…

— Всё нормально, всё в порядке… Ты тоже прости меня. Я всегда был жесток к тебе, но теперь всё будет по-другому! Теперь всё будет хорошо.

Не было. Ибо спустя годы Каю суждено было стать ронином…

***

Чёрный ронин вскочил со стола словно ошпаренный. Из его груди вырывался безудержный крик боли. В страхе, он напряжённо рыскал глазами по тёмному помещению пытаясь найти Ханзо и предупредить его… но он находился здесь совершенно один. Отдышавшись, к нему постепенно пришло осознание, что всё это было лишь его воспоминание в тяжёлом бреду.

Кай ошарашенно посмотрел на своё тело, оно было сплошь перемотано бинтами. Заметив в углу свой меч, он схватил его и сразу направился к выходу. Он так долго лежал в темноте, что, оказавшись снаружи сразу же прикрылся рукой от дневного света что щурил веки.

— Уже поправился?

Молниеносным движением руки он обнажил меч и приставил его к горлу девушки что стояла у шатра. Её иссиня-черные волосы с плетёнными орлиными перьями колыхнулись и плавно легли на лезвие.

— Что ж, видимо да, — беспечно произнесла та.

Покуривая трубку, она выпустила ему в лицо густой дым, на что Кай нахмурился и спросил:

— Кто ты такая?

— Та, кому суждено было спасти тебя от верной смерти, но сейчас это не так уж и важно. Ищешь Луну? — вместо ответа лишь молчаливый взор тёмно-карих глаз. — Ну конечно, не доверяешь мне. Я дала ей свою старую лютню, чтобы она смогла отдохнуть и попеть в одиночестве. Ты найдёшь её у окраины того леса.

Кай не спеша перевёл взгляд в то направление куда она указала.

— Смелее юный воин, она уже давно ждёт твоего возвращения.

И убрав катану обратно в ножны, ронин, хромая на одну ногу, направился туда. Тугой корсет мешал нормально идти и невыносимо сдавливал бока. А рана в плече отзывалась пульсирующей болью. На полпути Кай рухнул на колени. Нет, он всё же не успел поправиться. Но услышав доносящийся за деревьями женский голос, он резко выставил перед собой меч и упираясь на него как на костыль вновь поплёлся вперёд.

Она безмятежно сидела на цветущей полянке. Перебирая струны лютни, Луна с закрытыми глазами напевала своим бархатным голосом тихую и мелодичную песню.

— А повеселей что-нибудь можешь сыграть?

Открыв от испуга глаза, она увидела сидящего рядом с собой старого знакомого.

— Кай! — Луна повалила его на землю набросившись с крепкими объятиями. — Ты жив!

— Да, но… ты рискуешь меня снова вогнать в могилу… Полегче у меня же рёбра сломаны.

— Ой! Прости-прости! — расцепив руки с его шеи, Луна неловко спросила: — Как ты себя чувствуешь?

— Уже лучше крестьяночка. — В этот момент, рядом с ней, ронин ощутил, что боль от воспоминаний его юности немного отступила. — Да, сейчас намного лучше.

***

Им пришлось остаться у Тегуаньини ещё на пару дней, чтобы дождаться, когда Кай окончательно поправиться. Всё это время Луна ухаживала за ним как могла. И сейчас, поздним вечером, готовила ему ужин. Ронин сидел напротив костра и наблюдал за тем, как она ловко нарезала овощи. Котёл с супом, над которым она ворковала забурлил, закинув в него кубики моркови и лука Луна помешала его и попробовала на вкус. Озорная улыбка на её лице говорила о том, что получается недурно.

Ронин тем временем размышлял о ней, о том, через что им вместе пришлось пройти и как все эти невзгоды их сблизили. И это тревожила мечника. «Слишком я к ней привязался, — продолжал размышлять он. — А ведь скоро наши пути разойдутся, и я больше её не увижу. Не стоило мне соглашаться на эту авантюру».

Его лицо было неподвижно, брови больше походили на свинцово-серые тучи, а задумчивые тёмно-карие глаза немигающим взглядом уставились на пламя костра.

«Я всё ещё здесь, Кай…».

Внезапно взор ронина окутала тёмная пелена и какая-то неведомая сила схватила его и резко утянула точно в глубокую пропасть.

Ронин находился в беспросветной всепоглощающей темноте, на секунду даже показалось будто он вновь оказался в той злополучной Долине теней. Однако это место было совсем иным. Мрак начал сгущаться, воздух стал плотным и отяжелел точно свинец, что-то похожие на вихрь ветра резко пронеслось мимо него. Кай озирался по сторонам, он не видел, но ощущал необъяснимую пульсацию — это был поток. Поток схожий с течением реки заструился вокруг него, то было не вода и не воздух, а нечто эфемерное, пульсирующие как биение сердца. Энергия. Она принялась скапливаться в единую точку вблизи от ронина. Затем образовавшийся сгусток начал приобретать очертания человека. Кай смог разглядеть лишь тёмный силуэт и… глаза. Жгучи красные, словно раскаляемые пламенем, эти два адских ока смотрели на него в упор.

— Я всё ещё здесь, Кай — повторила его тёмная сторона. — В твоей голове.

­— Это место, — начал понимать ронин. — Я сейчас нахожусь…

— Всё верно, — перебил силуэт. — Это чертоги твоего разума. Ну как твоего, скорее уж нашего. Ха-ха. Было не просто и всё же нам удалось пережить ту заварушку в ущелье, но ты ведь не думал, что для тебя всё так просто закончиться?

— Что тебе надо?

Сущность слегка задрожала и всё пространство мрака окатил его смех.

— Как же, неужели ты забыл? — силуэт не двигался, а перетекал в этом пространстве как чёрный дым от обгоревшей спички. Он кружил вокруг Кая, не спуская с него раскалённого взгляда. — Наша сделка, Кай. Тогда я помог тебе и вместе мы спасли тех паскудных людишек.

— Следи за языком, — проскрежетал ронин. — Они мои друзья.

— Да-да, и где они сейчас, твои друзья? Бросили тебя еле живого у какой-то вшивой ведьмы и укатили куда подальше.

— Пока такой ублюдок как ты сидит в моей башке, лучше всем держаться от меня подальше.

— Ты чертовски прав. Однако мы отвлеклись от сути, — его глаза заискрились точно потрескивающие полено в костре. — Ты мне кое-что должен, Кай!

И тут ронин не выдержал этого взгляда. Мрачно опустил голову, старался не думать об этом, однако тёмная сторона напомнила ему:

— Ты отдашь мне своё тело, — глухой мёртвый голос отчеканил это будто гвоздь, вбиваемый в крышку гроба. — Всего лишь на сутки, не больше. Не такая уж это и большая цена, верно?

— Сутки, — медленно повторил ронин. — Вот только ты не сказал, что ты будешь делать за это отведённое время.

— Слишком поздно задавать вопросы, — пригрозил силуэт. — Надо было думать раньше прежде чем соглашаться на мои условия.

Кай тяжело выдохнул.

— Когда?

— Через пятнадцать дней.

Ронин принялся быстро думать, что же должно было произойти через-полмесяца? Калейдоскопом в его голове закрутилось множество воспоминаний, дурные предзнаменования, даты календаря, возможные события грядущего и наконец в этом водовороте мыслей проскочило…

— Затмение, — резко сказал ронин. Он не был силён в астрономии, однако про это явление был наслышан с самого детства. Помнил и то что оно происходит раз в двенадцать лет и следующие должно было произойти как раз-таки через пятнадцать дней.

— Солнечное затмение, — Кай поднял взгляд на силуэт и продолжил. — Ты хочешь овладеть моим телом именно в этот день. Зачем? Что же ты задумал чёрт побери?

— Опять задаёшь слишком много вопросов. Тебя это уже не касается. Можешь веселиться, гулять, пить или снова резать людей направо и налево, занимайся чем захочешь, но главное помни: через пятнадцать дней я возьму то, что мне причитается.

Казалось бы, в этих глазах не было ничего кроме адского пламени, однако ронин поёжился, ощутив на себе насмешливый взгляд.

— А до тех пор, я буду рядом, Кай. Буду приглядывать за тобой чтобы ты не сдох раньше времени. Ха-ха…

Сатирический смех внезапно перебил чей-то женский голос:

— Кай, тебе добавить душистого перца?

Кай резко заморгал. Ощущения были как у оглушённой рыба, выброшенная на берег. И бешеным взглядом он принялся озираться по сторонам от чего не на шутку напугал Луну.

— Прости, — смущённо сказала девушка перед ним. — Я не думала, что ты уснул. С тобой всё в порядке?

— В порядке? — гаркнул ронин. — Меня несколько дней по кускам сшивали, а как ты сама думаешь в порядке я или нет?

Он осёкся увидев, с каким испугом и обидой на него посмотрела Луна.

— Чёрт… Извини я не хотел. Слегка вспылил, всё из-за этого… — он устало помассировал пульсирующие веки. — Впрочем неважно. Просто в последнее время проблемы с головой начались. Мигрень мучает.

— Ничего, — снисходительно улыбнулась принцесса. — Я уже давно привыкла к твоим проблемам с головой.

Кай вяло усмехнулся.

— Не плохо. У кого научилась острить?

— Да вот, угораздило меня связаться с одним горе-воителем, что не умеет культурно общаться с дамами. Ах да, я ведь спросить хотела. Тебе добавить душистого перца?

Суп, над который она всё это варила наконец-то был готов, и юная принцесса присела к нему с двумя мисками этого ароматного варева. Протянув руку Кай взял одну из них. В этот момент на его предплечье размоталась повязка, обнажив одну из его татуировок.

Они просидели у костра ещё долгое время, прежде чем Луна наконец решилась спросить:

— Так что же они означают, эти твои символы на теле?

Кай испытующе на неё посмотрел.

— Ты действительно хочешь это узнать? — она кивнула, но очень неуверенно. — Тогда подойди ко мне ближе…

Ронин снял окровавленные бинты и взяв Луну за руку прижал её ладонь к одной из татуировок на своей груди.

— Что ты чувствуешь?

Она почувствовала ровное биение его сильного сердца. Ей это ощущение показалось приятным и словно маняще сладостным. Как и то, что она держалась сейчас за обнажённую часть его тела… её бросило в краску. Собственное сердце готово было выпрыгнуть из груди.

Закусив губу, она отвела взгляд в сторону и неловко произнесла:

— Твой пульс.

— Нет, — он покачал головой. — Ещё раз, что ты чувствуешь?

— Говорю же, я… — внезапно она что-то нащупала.

Под чёрной краской этого узора скрывался рванный рубец. Тонкие пальчики не спеша прошлись по его коже и поднялись чуть выше, к следующему символу на крепком плече. Луна и под ним почувствовала след от давно затянувшейся раны.

Заметив в нежно-голубых глазах удивление, Кай ответил ей:

— Я получил эти отметины давным-давно. Когда лишился своего клана и господина. Сами татуировки ничего не значат для меня. Я набил их лишь для того, чтобы больше не видеть свои шрамы. Ведь они как бельмо на глазу — всякий раз напоминали мне о том, что я потерял всех. Всех, кем я когда-то дорожил и любил.

— Боже мой, Кай…

— Всё в порядке, — бесстрастным голосом он прервал её речь на полуслове. — Я уже давно смирился с этим. Ни к чему эти сочувствия и утешения… но всё равно спасибо, Луна. За всё.

Она улыбнулась ему. Впервые, с того момента как они начали совместное путешествие, он назвал её по имени, а не раздражающей кличкой «крестьяночка». За это, она вновь решила сделать ему подарок.

— Как на счёт песни?

— Хм, а что ты поёшь?

— Ну-у. Сегодня мой ансамбль готов исполнить для вас любые музыкальные произведения. И совершенно бесплатно прошу заметить.

— Ладно, — под чёрной повязкой на лице Кая появилась улыбка. Вымученная и страшная, но всё же улыбка, — доставай свою лютню.

— Весёлую или грустную?

— Грустную.

— Хорошо, но предупреждаю — я разобью тебе сердце.

Посмотрев на ночное небо, усыпанное звёздами, он ответил:

— Оно уже разбито…

***

Следующим утром Кай отправился в лес чтобы потренироваться. Ему нельзя было терять навык. Он хотел размяться, изгнать из мускулов, мерзкое, вредное онемение, которое на него нападёт, текущий по его жилом холод. Упражняясь в фехтовании, он резко замахнулся мечом, но тут же скорчился от резкой боли в сломанных рёбрах.

— Выпей вот это, — подняв голову он увидел перед собой внезапно появившеюся Тегуаньини. Она протянула ему чашку с непонятной жижей — поможет быстрей затянуться твоим ранам и срастит кости.

— Ага, как же. Последние твоё снадобье, которое я выпил — вогнало меня в кому.

— Хочешь держать свой меч крепче? Тогда пей, юный воин! — Приказала ведьма.

— Хорошо, только прекрати называть меня юным воином чёрт побери! Девка, я явно постарше тебя буду.

— Ошибаешься, — ведьма загадочно улыбнулась ему, — внешность бывает обмачивай, юный воин.

Он отвернулся от неё так чтобы она не видела его лица и ненадолго оттянул чёрную повязку. Запрокинув чашку, Кай одним махом осушил содержимое. Но тут же закашлялся от отвратительного-горького вкуса, напоминающий болотную плесень.

Тегуаньини вновь привлекла татуировку на его предплечье. Не сводя глаз, она с каким-то завороженным видом смотрела на рисунок противостояния чёрного и белого зверя.

— Этот загадочный символ на твоём теле, я ощущаю в нём глубокую силу. Откуда он у тебя?

— Это… — Кай уже натянул чёрную повязку обратно и медленно повернувшись к ней договорил: — всего лишь ширма. Татуировка коих на моём теле и без того много.

Ведьма задумчиво покачала головой.

— Нет. Боюсь, что всё не так просто. Может ты сам этого не осознаёшь, но этот символ очень точно передаёт состояние, в котором ты пребываешь уже долгие годы. Когда я пыталась спасти тебя от смерти, на краткий миг мне открылась истина о тебе.

Кай нахмурился и молча смотрел на ведьму перед собой. Он уже подумал, что она увидела его лицо, и от этой мысли нервно сжал рукоятку своего меча.

— Твоя душа горит, в ней идёт борьба и рано или поздно она разорвёт тебя.

— Холера, — устало вздохнул Кай. — А понятней не можешь выражаться?

— Тёмная сторона, — не спеша ответила Тегуаньини. — Я увидела, что она поглощает тебя, проявляется в ходе твоих ужасных сражений. А заглянув глубже, увидела мощь какую не могла представить. Злоба и жажда мести успела захватить твоё сердце. Превратили в того, кто однажды обречёт на страдания и гибель всё что тебе осталось дорого на этом свете.

— Осталось? — зловеще усмехается ронин. — Ничего у меня уже не осталось. И если эта, как ты говоришь — злая сущность в глубине меня, поможет на моём пути к свершению мести, то я приму её. Отдамся ей всецело, без остатка. Ибо мне давно нечего терять.

— Но у тебя есть она. — Возразила ведьма.

От этих слов Кай снова умолк.

— Быть может именно с её помощью тебе и удастся одолеть своего монстра внутри. Да, признаться я наблюдала вчера за тобой и Луной. Ты и эта девушка — вы связаны узами судьбы.

Ронин вопросительно поднял одну бровь. Тегуаньини не видела, но точно ощутила то, как он насмешливо улыбнулся под повязкой.

— Узами судьбы говоришь? Да ты хотя бы знаешь, как я с ней встретился? Я убил бандитов что хотели её ограбить и изнасиловать. После чего она окрестила меня чудовищем и в ужасе умчалась, оставив меня одного посреди пустыни. И, по-твоему, это божественное проведение?

— Но ведь сейчас она не считает тебя чудовищем?

— Не знаю кем она меня считает. Может всё тем же чудовищем, а может… всё стало слишком сложно. Хотя с этой девицей никогда не было просто. — Он медленно помотал головой словно отгоняя от себя некую мысль, — Нет. Наша встреча была чистой воды совпадением, и не пахло там никакой судьбой.

— Ты не веришь не в бога, не в судьбу. Во что же ты веришь?

— В это! — Он поднял свой меч в руке.

— И в этом вся твоя жизнь? Наёмные убийства и монеты?

— Мне этого хватает.

Ведьма звонко рассмеялась от этих слов и покачав головой сказала ему:

— Ты утверждаешь, что это и есть твоя жизнь, но всех нас окружает сплетение судьбы. Оно растёт от каждого принятого нами решения. Сближает наши дороги с другими… Вижу, ты понимаешь о чём я толкую. Ты ведь чувствуешь это? Некую пустоту внутри. Зуд, который не расчесать. Что-то что сжигает твой мозг, не даёт спокойно спать. Связь, которая возникла между тобой и этой девушкой — огромная сила. Именно благодаря её проведению я и спасла тебя. Только не надейся, что убежишь от своей судьбы. Она догонит. Неверие не спасёт!

Тегуаньини в очередной раз закурила свою трубку, выпустила пучок едкого смога и не спеша удалилась. Оставшись в лесу один, он дотронулся до кулона, висевшего на шее. С минуту смотрел на этот серебренный полумесяц, а затем медленно перевёл взгляд на свой меч. Впервые, за долгие десять лет, Кай задумался о правильности своего пути. В кой-то веке перед ним появился выбор. Взять меч и продолжить свой крестовый поход дальше или же…

Ронин сжал кулон, засунул его подальше под бинты и подняв клинок продолжил тренировку.

***

Погода предвещала нечто не доброе. Гонимые сильным ветром, всё небо затянули чёрные тучи.

Новый отвар ведьмы действительно крайне быстро затянул раны и срастил кости ронина. А покопавшись в старых вещах Тегуаньини дала ему пару штанов и потёртый камзол. Предварительно она попросила не спрашивать откуда у неё взялась мужская одежда, но одевая этот наряд Кай заметил следы запёкшейся крови. Будучи сам опытным убийцей он с усмешкой обо всём догадался… Он также одел и свои доспехи, часть из них пришлось выкинул ввиду негодности. Попрощавшись с ведьмой, Луна поблагодарила её за всю оказанную помощь. После чего, они вновь отправились в путь. На сей раз в провинцию Дайго, где уже там, им предстояло разойтись каждый своей дорогой.

Однако Тегуаньини наблюдала за тем, как два силуэта вместе удалялись за горизонт. Потягивая трубку, она ласкова гладила свою змею и прошептала:

— Это лишь начало.

Внезапно, заглянув ей за плечо, змея злостно зашипела. Тегуаньини ещё не обернулась, но почувствовав в воздухе запах пепла и сажи, она уже догадалась кто сейчас стоит за ней. Обернувшись, трубка выпала из её руки, когда она увидела перед собой высокого мужчину с огненно-рыжими волосами. Вокруг него, словно тёмная аура, ещё витали клубы ядовито-зелёного дыма. Змея продолжала шипеть и отчаянно вырывалась из рук ведьмы чтобы наброситься на него. Он опустил взгляд на этого питомца, в нависшем сумраке его разноцветные глаза хищно блеснули. В тот же миг, чёрная мамба — самая опасная и смертоносная змея в мире, сползла со своей хозяйки и в животном страхе уползла обратно в шатёр.

— Здра-а-асьте… — на его мертвенно-бледном лице расплылась широкая улыбка от уха до уха. — Давно не виделись мой чайный друг. Сколько прошло? Век? Два? Когда существуешь одновременно в нескольких измерениях как-то теряешься во времени.

— Трикстер… что ты… что ты здесь делаешь?

Вдалеке, чёрное небо за ним разразилось громом.

— Грядёт буря. И я пришёл потолковать с тобой ведьма.

Сердце Тегуаньини готово было выпрыгнуть из груди, ей безумно хотелось последовать примеру своего питомца, но ноги стали ватными.

— Признаться ты не плохо подлатала ронина оперируя его без анестезии и смазки. И даже не дала умереть, дав ему зелье, от которого он не хило так ловил свои бэд-трипы. За такие старания я бы даже мог бы тебя поблагодарить… но ты рассказала, что его судьба связана с той девушкой.

Он выставил перед ней указательный палец и по-детски покачал им.

— Ай-яй-яй! Ты ведь знаешь, как я не люблю, когда кто-то кроме меня вмешивается в ход истории. Эта шахматная партия лишь для двоих, и я играю далеко не с тобой, маленькая ведьмочка.

— Я должна была ему сказать, —оправдывалась Тегуаньини, — проведение послало его ко мне чтобы спасти от смерти. Он воин, избранный богом. И на сей раз ты ничего не сможешь с этим поделать!

— Так долго живёшь на этом свете и всё такая же наивная. Думаешь там кто-то тебя услышал? – трикстер указал на небо. – Думаешь это он послала тебе знак?

Она озадаченно на него посмотрела.

— Ты так сильно нуждалась в цели. Так отчаянно желала своего личного предназначения, в мире, где тебе совсем нет места. Наблюдая за этим мне стало тебя жаль. Подумаешь, чего мне стоило отправить тот рисунок? Я, конечно, не художник, но, по-моему, это был настоящий шедевр абстракционизма.

— Что?.. — страх перед ним сменился удивлением — нет… не может быть. Ты…

Он почувствовал извращённое удовольствие наблюдая за тем, как Тегуаньини в ужасе осознавала происходящие. Отвратительная улыбка на его лице стала ещё шире, хотя казалась бы, куда ещё шире?

— О-боже…

— Его нет, — трикстер высокопарно развёл руки в сторону, — есть только я!

— Ты… ты грязный демон! Лукавый! Губитель!

— О-у! Старые имена — они звучат как музыка. Ха-ха.

Холодное, мерзкое чувство, словно скользкое щупальце заползло в её душу при мысли что она стала очередным инструментом в его манипуляциях. Тегуаньини уже не боялась трикстера. Осталась лишь голая злоба.

— Как бы там не было, я видела, что судьбы Кая и Луны связаны. Тебе не разорвать их красную нить. Как тысячу лет тому назад, так и сейчас, она между ними крепка. И чтобы ты не делал она станет лишь прочней. Сплетется в тугой канат и рано или поздно затянется петлёй на твоей шее!

От этих слов его улыбка вмиг померкла. Резким движением трикстер схватил её за руку, вновь раздался раскат грома и в чёрном небе сверкнули молнии. Как и в его глазах.

— Не стоило тебе злить меня.

— Что ты удумал?..

— Хм, ну знаешь, ты прожила несколько сотен лет и не на день не постарела. Как-то это не справедливо, не находишь?

— О-нет, нет, только не это! — Она в ужасе попятилась от него. Хотела вырваться, но было уже поздно…

Его разноцветные зрачки вспыхнули ярко-зелёным светом. В тот же миг, рука что сжимала словно стальные тиски загорелась пламенем такого же зелёного цвета. Тегуаньини раскрыла рот и завопила от жгучей боли, одновременно с этим её румяные, девичьи щёчки сужались и становились впалыми. Трикстер будто вампир вытягивал из неё все жизненные соки и её гибкое и упругое тело иссушалось словно изюм. Некогда прекрасное лицо девушки превращалось в морщинистую маску, а иссини-чёрные волосы побелели от седины… Когда всё закончилось он отпустил её, и она тут же рухнула на колени от старческой немощности. Помутневшим зрением она взглянула на свои руки и содрогнулась. Её гладкая кожа сейчас стала дряблой, и вся обвисла от множества складок. Ведьма вновь закричала, но её душераздирающий вопль заглушал смех.

Воздух содрогался от этого звенящего как колокольный набат смеха. Трикстер стоял перед ней и хохотал словно умалишённый.

— Ты бала права старая ведьма. Это лишь начало…