Абдулзялиль Урускулов
Башкир Кыр-Таныпской волости Сибирской дороги. Полковник повстанческой армии. К восстанию примкнул в декабре 1773 года. Действовал в Северном Башкортостане. В приказе Абдулзялиля Урускулова, Адиля Бигашева и Бахтияра Канкаева, посланном в декабре 1773 года старшине Еланской волости Балтачу Саитову, требовалось: «Каждая из ваших команд пусть будет послушной его, старшины Качкина Самарова сына приказаниям».
Из данного документа видно, что уже в самом начале восстания Абдулзялиль Урускулов имел чин полковника и занимал высокое положение: в конце приказа его подпись стоит первой. За ним следует атаман Адиль Бигашев и последним подписался полковник Бахтияр Канкаев. Авторы приказа, полковники северных волостей Уфимского уезда, признавали над собой власть Чесноковского повстанческого центра, одним из командиров которого до приезда И.Н.Зарубина был походный старшина Тамьянской волости Ногайской дороги Каскын Самаров. Под документом имеется автограф: «К сему я, полковник Абдулжалил Урускулов сын, руку свою приложил» [1]. Следовательно, Абдулзялиль Урускулов владел тюрки.
Весной 1774 года Абдулзялиль Урускулов проводил активную повстанческую деятельность в районе пригорода Бирска и Ангасякского завода. По показаниям жителя деревни Балтачево повстанца-удмурта Москова Якимова на допросе в Казанской секретной комиссии, весной 1774 года в их деревню приехал «башкирец Абзелих [Абдулзялиль]Урускулов и выслал их в Бирск на сражение против идущих к ним воинских команд. Собравшись великою толпою, пришли к реке Бирску [Бирь] и, остановясь тут, ожидали на себя пришествия команды. А дабы не пропустить через сию реку команды, мост разобрали» [2]. 21 июня под Бирском произошло сражение с корпусом И.И.Михельсона, где одним из командиров сводного отряда повстанцев был Абдулзялиль Урускулов.
Когда Е.И.Пугачев продвигался через Северный Башкортостан к Казани, Абдулзялиль Урускулов принимал живое участие в наборе новых отрядов для пополнения Главного войска и подготовке региона для встречи «государя Петра Федоровича». В письме Бахтияру Канкаеву, отправленном из деревни Тимкино Осинской дороги в июне 1774 года, Абдулзялиль Урускулов писал: «крайне стараюсь денно и ночно набирать людей, и сколько их наберется, немедленно к вам приеду». В том же письме он сообщал, что «приехал человек с объявлением, что государское величество поехал в Кунгур и приговаривал, что он скоро сюда будет» [3]. Следовательно, Абдулзялиль Урускулов четко следил за действиями Е.И.Пугачева [4].
Одновременно Абдулзялиль Урускулов занимался вопросами укрепления дисциплины в повстанческих отрядах. В приказе Урускулова и Аладина Бектуганова Салимовой команде полковники требовали: «Повелевается вам, Салимовой команде: слышно, что вы Мираса Милбаева не слушаете, а ежели слушать не будете, то почтется за злодейство и будете штрафованы наижесточайше по законам». Сотник Абдул Байдашев докладывал Абдулзялилю Урускулову о поимке воров-мародеров и спрашивал, какое наказание дать нарушителям дисциплины. 10 июня в его совместном приказе с Бахтияром Канкаевым и Адилем Бигашевым полковнику-черемису Байкею Тойкиеву требовалось немедленно и без оговорок вернуть «пленных лошадей», захваченных на Ангасякском заводе [5].
Летом 1774 года Абдулзялиль Урускулов особенно тесно действовал с Бахтияром Канкаевым, ставшим к тому времени главным полковником и признанным лидером повстанческого движения в районе пригорода Бирска и бассейна реки Танып. 12 июня на требования Бахтияра Канкаева немедленно прибыть к нему с отрядом, чтобы противостоять корпусу полковника А.Я.Якубовича, вышедшего из Уфы и идущего к Бирску, Абдулзялиль Урускулов ответил, что ждет подхода отрядов Буляка Якупова и Араслана Рангулова, и обещал: «Как скоро они придут, то немедленно поедем» [6].
Бахтияр Канкаев и Абдулзялиль Урускулов важнейшей своей задачей считали охрану мостов и перевозов для успешного продвижения Главного войска Е.И.Пугачева. В приказе от 8 июня 1774 года они требовали от Байкея Тойкиева: «Отправить тебе из своей команды надлежащее число людей на состоящейся по Бадрашской дороге перевоз в самокрайней скорости безотговорочно. Да и самому тебе над обеими теми перевозами завсегдашний присмотр иметь с конвоями и велеть быть в крайней осторожности, дабы наехав внезапно, неприятели не перебрались» [7]. В рапорте атаману Адилю Бигашеву они сообщали, что «напротив деревни Курча поставили пикеты и приказали построить через реку рядом три моста» [8].
После ухода Е.И.Пугачева и его Главного войска под Казань и за Волгу Абдулзялиль Урускулов долго и упорно продолжал борьбу против карателей. В рапорте от 4 сентября 1774 года «верный» башкирский старшина Шарип Кииков сообщал в Уфимскую провинциальную канцелярию, что башкирские повстанческие полковники Абдулзялиль Урускулов, Араслан Рангулов, Абдусалям Рамзин, Буляк Якупов, Аладин Бектуганов собрались за рекой Танып и переехали в Уранскую волость. Шарип Кииков просил прислать воинскую команду «для разбития помянутых сборищ» [9]. Уфимские власти вняли его просьбе и прислали карательный корпус полковника А.Я.Якубовича. В рапорте в Уфимскую провинциальную канцелярию Якубович сообщал, что майор И.Штерич из его корпуса разбил «до основания появившихся около Ангасякского завода злодейских старшин с их сообщниками».
Однако рапорт полковника А.Я.Якубовича не отличался скромностью. В «подвиге» майора И.Штерича он видел свою заслугу. Да и точностью данной информации рапорт полковника А.Я.Якубовича не отличался. И.Штеричу удалось разбить лишь один из отрядов башкирских повстанцев.
Для окончательного усмирения башкир в район действия башкирских повстанческих полковников был откомандирован карательный корпус подполковника И.К.Рылеева. 22 сентября 1774 года под Елдякской крепостью произошло сражение корпуса с войском Салавата Юлаева. Абдулзялиль Урускулов со своим отрядом в составе войска Салавата Юлаева участвовал в этом сражении. На допросе в Уфимской провинциальной канцелярии 5 мая 1775 года Салават Юлаев показал, что сражался у «Елдяцкой крепости с деташаментом господина подполковника сообщась со злодейским полковником Абдулзелилем Урускуловым и ево собранною шайкою» [10].
Дальнейшая судьба Абдулзялиля Урускулова неизвестна.
Аладин Бектуганов
Башкир Кыр-Таныпской волости Сибирской дороги, активный участник Крестьянской войны 1773–1775 годов. Повстанческий полковник. Исследователи по-разному определяют, уроженцем какой деревни был Аладин Бектуганов. Составители сборника материалов «Воззвания и переписка вожаков Пугачевского движения в Поволжье и Приуралье» и С.У.Таймасов считают его уроженцем деревни Кайпаново Кыр-Таныпской волости. А.З.Асфандияров и И.М.Гвоздикова малой родиной Аладина считают современную деревню Старокайпаново Татышлинского района. В энциклопедии «Салават Юлаев» И.М.Гвоздикова Аладина Бектуганова определяет уроженцем деревни Новокайпаново [11].
Не однозначны авторы и в определении положения, занимаемого Аладином Бектугановым в своем обществе. И.М.Гвоздикова и А.З.Асфандияров пишут, что он был муллой. Р.В.Овчинников и С.У.Таймасов считают его старшиной Кыр-Таныпской волости. Все авторы признают его полковником повстанческой армии. Авторы едины в вопросе об активном участии Аладина Бектуганова в сражениях в районе пригорода Бирска. Ну и добавим еще один спорный момент. А.З.Асфандияров и И.М.Гвоздикова утверждают, что Аладин Бектуганов и повстанческий атаман Аладин Феляков – одно и то же лицо [12]. Есть разные информации и о месте смерти Аладина.
Все эти разночтения авторов объясняются тем, что Аладин Бектуганов как крупный башкирский предводитель Крестьянской войны не являлся объектом внимательного изучения исследователей. В данном очерке автор постарается уточнить все спорные моменты в биографии, расширить представление о повстанческой деятельности этого незаслуженно забытого потомками выдающегося сына башкирского народа. Для этого использованы как редкие публикации историков, так и опубликованные архивные источники.
На допросе в Казанской следственной комиссии Аладин Бектуганов сообщал, что он башкир деревни Новой Кайпановой Кайпанской волости Сибирской дороги. Подчеркиваем, «деревни Новой Кайпановой». Ныне это деревня Новокайпаново Татышлинского района. Он – не мулла и не старшина, а рядовой башкир. Аладин Бектуганов и Аладин Феляков – разные люди.
И.М.Гвоздикова в энциклопедии «Салават Юлаев» пишет: «Аладин Бектуганов в ноябре 1773 года сформировал отряд из жителей Сибирской и Осинской дорог и работных людей Шермяитского завода, принимал их в «казаки» [13]. При этом автор ссылается на показания удмурта из деревни Балтачевой Москова Якимова на допросе в Казанской секретной комиссии. Однако Москов Якимов говорил: «Весною же, не знает в котором месяце, приехал в их деревню башкирец Аладым с двадцатью человеками башкирцов и требовал на службу государю Петру Федоровичу в команду к их старшине Салавату Юлаеву» [14].
Во-первых, Москов Якимов говорит о приходе в их деревню «башкирца Аладыма» не в ноябре 1773, а весной 1774 года. Во-вторых, трудно определить, кого Москов Якимов называл «башкирцем Аладымом». В это время в северо-западном Башкортостане действовали два Аладина: Бектуганов и Феляков. Между тем в «Реестре», учиненном «ис татарских переводов о злодейских начальниках» зафиксированы отдельно «атаман Алладин Биктуганов» и «атаман Аладин Феляков» [15].
Следовательно, повстанческая деятельность Аладина Бектуганова началась на последнем этапе Крестьянской войны, но развивалась буйно и стремительно. Вовлечение в восстание Аладин Бектуганов объясняет так. Когда началось движение под Оренбургом осенью 1773 года, его в числе других односельчан отправили в Стерлитамакскую пристань, где формировался башкиро-мишарский карательный корпус под командованием товарища воеводы города Уфы, майора П.Н.Богданова, капитана И.Г.Уракова и главного башкирского старшины Ногайской дороги Алибая Мурзагулова. Видимо, их группа попала в пристань после того, как команды майора Н.Голова и капитана И.Уракова были уже отправлены в Берду. Об этом Аладин сообщал: «...а как из них, бывших на пристани башкирцов многие взбунтовались и разграбя тое пристань весь имевшийся провиант отправили и людей с собой в стан злодея Пугачева в Бердскую слободу» взяли [16]. А это событие произошло после взятия пристани отрядом Каскына Самарова в ночь с 18 на 19 ноября 1773 года. Со Стерлитамакской пристани Аладина Бектуганова, учитывая его преклонный возраст, отпустили домой, где он и прожил в тишине и покое до весны 1774 года.
Весной на северо-западе Башкортостана возобновилась и усилилась борьба, что было связано с приближением Главного войска Пугачева. Одним из наиболее активных организаторов мобилизации населения в повстанческие отряды были полковник Бахтияр Канкаев и главный атаман Адель Бигашев. Ими был мобилизован в повстанческое движение Аладин Бектуганов. Как он сам говорил на допросе, в их деревню «явились 2 человека из злодейской толпы, стоящей в 20 верстах от их селения и требовали людей». Из деревни Новой Кайпановой набрали 15 человек, в числе которых оказался Аладин Бектуганов. Их привели в отряд из 400 человек «под командою называвшегося атаманом отставного солдата Адыля Бигашева, и между тем собралось к ним из оной сволочи до 400, в числе коих один башкирец Бахтияр Канкаев, который называв себя полковником, объявлял данной ему от самозванца указ» [17].
Далее Аладин Бектуганов продолжает: «Потом они со всею толпою пошли к пригороду Бирску и близ оного остановились, где высланною из того пригорода воинскою командою были разбиты и разогнаны. Однако же вторично собравшись, сделали с тою командою сражение, на котором двух начальников, кто они таковы не знает, и несколько солдат побили, а остальные разбежались. Почему они город сожгли». После этого Аладин с 15 односельчанами вернулся домой и жил безвыездно до октября 1774 года.
В октябре, услышав, что в соседней башкирской деревне Ганви стоит команда подполковника А.В.Папава, 24 человека из деревни Новой Кайпановой поехали к нему с повинной, были приведены в верность Ее императорскому величеству и с билетами вернулись домой. Но через две недели«на реке Танып остановился какой-то поручик [Явороский] и прислал в их деревню увещевательное письмо к башкирцам». К нему явились несколько человек,«коих он отправил в Казань» [18].
Так лаконично изложил Аладин Бектуганов свою скромную роль в повстанческом движении. Однако нельзя забывать, что допросы участников восстания царские следователи вели «с пристрастием», а обвиняемые, закованные в ручные и ножные кандалы или колодки, стремились скрывать или умалять свое участие в повстанческом движении. Не исключением был изнуренный голодом и измученный пытками 69-летний старый бунтовщик Аладин Бектуганов. Изучение других сохранившихся источников позволяет осветить совершенно другую повстанческую деятельность Аладина Бектуганова в мае–сентябре 1774 года.
События осени 1773 и весны 1774 годов действительно совпадают с показаниями Аладина Бектуганова на допросе. В ноябре 1773 года он был отправлен в Стерлитамакскую пристань вместе с односельчанами и вернулся оттуда домой. Весной он был вербован Адилем Бигашевым в повстанческий отряд Бахтияра Канкаева. Но к пригороду Бирска он подошел не в качестве рядового повстанца, а в роли одного из признанных командиров. Бирский воевода капитан И.Суровцев 25 мая рапортовал в Уфимскую провинциальную канцелярию: «По известиям от иноверческих людей о собравшейся злодейской толпе, иноверцах волостей Кайпанской, Балыкчинской и Гарайской. Называя себя атаманами, башкирцы Аладин Бектуганов, Ирехтинский сотник Мрат, Кигазинский – Араслан Рангулов, кои де, собрав себе команды всякого звания людей сот до пяти и более... к пригороду Бирску приближались в верстах семидесяти» [19]. Следовательно, уже при первом походе на Бирск Аладин Бектуганов был в числе командиров сводного отряда повстанцев. Попутно отряд напал на дом «верного» башкирского старшины Кулыя Балтачева и разорил его.
Активный участник Крестьянской войны, есаул повстанческого отряда Шарып Шаркаев на допросе в Казанской комиссии говорил: «И потом пошли все в пригород Бирск. Тут главным были Араслан Рангулов, Буляк Якупов, Аладин Бектуганов». У них был свой сводный отряд в 1000 человек, который 27 мая был рассеян в результате вылазки гарнизона из города Бирска [20].
В дальнейшем Аладин Бектуганов вместе с Бахтияром Канкаевым и Адилем Бигашевым, башкирскими полковниками Арасланом Рангуловым и Буляком Якуповым принимал активное участие в мобилизации населения в восстание, в сопротивлении карательным командам, оказании поддержки Главному войску Е.И.Пугачева. Участник восстания, житель деревни Балтачевой Осинской дороги вотяк Москов Якимов на допросе в Казанской секретной комиссии показал: «Весной же, не знает в котором месяце, приехал в их деревню башкирец Аладым (Аладин) с двадцатью человеками башкирцев и требовали на службу якобы государю Петру Федоровичу в команду к их старшине Салавату Юлаеву». Боясь, якобы, наказаний со стороны Салавата Юлаева, они были «принуждены из своей деревни дать 15 человек». Далее в деревне Казанчи они «взяли из оной под таким же видом будто бы на службу государю 25 человек. Приехав же в деревню Тушкиру и соединившись тут с бывшим во оной башкирцем Арасланом [Рангуловым] с пятьдесят человеками ево шайки, поехали по реке Таныпу. И, пробираясь к пригороду Бирску, везде по жительствам забирали людей в свою толпу и набрали напоследок человек с тысячу» [21]. Таким образом, Аладин Бектуганов, как и Араслан Рангулов, выполнил установленную Ставкой норму набора людей в команду 500 человек, чтобы присвоить чин полковника повстанческой армии.
Летом 1774 года повстанческие отряды башкир и других нерусских народов северо-западного Башкортостана вели активную борьбу с карательными командами и «верными» башкирскими старшинами в районе между городом Бирском и бассейном реки Танып. Видную роль в этом движении играл Аладин Бектуганов как один из ведущих предводителей. Особенно бурную деятельность он вел в пору ожидания Главного войска Е.И.Пугачева. 1 июня 1774 года Араслан Рангулов, Буляк Якупов, Ярмухамет Кадырметов и Аладин Бектуганов написали письмо Бахтияру Канкаеву и Адилю Бигашеву с приглашением их на совещание. Письмо подписали и руку приложили все командиры. Подписался под документом и Аладин Бектуганов: «Я, старшина общины Аладин Бектуганов сын, руку свою приложил» [22]. С такой же формулировкой «Я старшина общины Аладин Бектуганов...» поставлена подпись под охранным билетом, выданным повстанцу Зайнутдину Ахмарову [23]. В этих документах отчётливо видно, что Аладин Бектуганов владел тюрки.
В последующих документах Аладин Бектуганов называет себя атаманом. Так, в «Приказе к полковнику Бахтияру да есаулу Сеитяферу Зайсанову» под подписью главного атамана Адиля Бигашева имеется автограф «Отаман Аладин Бектуганов». Документ весьма любопытен тем, что в нем Адиль Бигашев и Аладин Бектуганов выступают не как подчиненные полковника Бахтияра Канкаева, а стоящие рангом выше: «Вы несомненно поступайте по прежде посланному к вам от меня приказу без великого спору». Описывая суровые условия борьбы и жестокость карательных команд по отношению к населению, авторы письма осуждают Бахтияра: «Если вы возвращаетесь в свои дома, поезжайте, а мы с оставшею командою и с тем, у коих разорены дома, будем о таковых ваших поступках [доносить] государю» [24].
Высокое положение Аладина Бектуганова в повстанческой армии рассматривается и в других документах. 10 июня 1774 года полковник Бахтияр Канкаев и атаман Адиль Бигашев отправили черемисскому старшине Байкию Тойкиеву приказ с требованием отправить в их распоряжение трофейных лошадей, взятых на Ангасякском заводе, и вернуть черемисскую команду. Приказ подписали полковники Бахтияр Канкаев и Абдулзялиль Урускулов, главный атаман Адиль Бигашев и атаман Аладин Бектуганов [25]. В приказе повстанцам Салимовой команды Абдулзялиль Урускулов и Аладин Бектуганов требовали соблюдения дисциплины и беспрекословного подчинения командирам. «Вы все, – говорится в приказе, – оказывается, постоянно не слушаетесь этого Мираса Милбаева сына. Если [продолжая] дело так, не будете слушаться, то окажетесь злодейскими сообщниками – будете прокляты тягчайшим образом» [26].
В приказе Бахтияра Канкаева и Адиля Бигашева марийскому старшине Байкею Тойкиеву в июле 1774 года о необходимости мер предосторожности также имеется подпись «отамана Аладина Бектуганова» [27]. В пору обострения борьбы внутри башкирского общества между башкирскими повстанческими отрядами и карательными командами «верных» старшин группа башкирских предводителей Северного Башкортостана обратилась с письмом к Шарипу Киикову, Кулыю и Сагиту Балтачевым с призывом прекратить карательные операции. Среди авторов письма значится и Аладин Бектуганов [28].
Таким образом, в начале мая 1774 года Аладин Бектуганов вместе с Бахтияром Канкаевым, Адилем Бигашевым и Абдулзалилем Урускуловым действовал под пригородом Бирском и в бассейне реки Танып. Завершая описание этого этапа повстанческой деятельности Аладина Бектуганова, необходимо обратить внимание на один широко известный документ. 6 июня Салават Юлаев отправил письмо башкирским предводителям Осинской и Сибирской дорог, где сообщил о двух сражениях Главного войска на реке Ай. Документ интересен в другом аспекте. В своем письме Салават Юлаев перечисляет башкирских атаманов: Буляка Якупова, Араслана Рангулова и Аладина Фалянова. Исследователи растерялись в определении личности «Аладина Фалянова». Составители сборников «Документы Ставки Е.И.Пугачева, повстанческих властей и учреждений» и «Крестьянская война 1773–1775 гг. на территории Башкирии» под «Фаляновым» подразумевают атамана Аладина Фелякова [29]. Составители сборника «Воззвания и переписка вожаков Пугачевского движения в Поволжье и Приуралье» предполагают, что Салават Юлаев не знал или забыл фамилию Аладина и использовал широко распространенный среди башкир и татар имярек «фалян». Поэтому составители сборника под этой фамилией подразумевают Аладина Бектуганова [30]. А.З.Асфандияров и И.М.Гвоздикова Аладина Бектуганова и Аладина Фалякова считают одним человеком [31].
Однако целый ряд документов подтверждает, что Аладин Бектуганов и Аладин Феляков – два разных предводителя, которые самостоятельно, независимо друг от друга, действовали в северо-западном Башкортостане. В Казанской секретной комиссии их следственные дела велись отдельно. Уточнение этой дискуссии находится в самом документе. Салават Юлаев свое письмо начинает фразой: «Рапорт, посланный Вами милостиво служащим (государю) старшиной Буляком Якуповым сыном да атаманом Аладином Фаляковым сыном, да старшиной Арасланом Рангуловым сыном получил я, главный полковник Салават Юлаев сын». А рапорт Салавату из-под Бирска с просьбой прислать помощь послали Буляк Якупов, Араслан Рангулов и Аладин Бектуганов.
В своем письме Салават сообщал: «Не пришлось [нам] отсюда ехать туда [к вам] – направились мы в Кунгур. Вы также, с некоторыми командами прибыв [туда] встретите нас». В данном случае Салават Юлаев дает знать, что он не может пойти к ним на подкрепление, так как следует с Главным войском Е.И.Пугачева на Кунгур. Поэтому он требует атаманов «...с большой твердостью собирая команды, без каких-либо колебаний принимайте все меры для сопротивления наступающим врагам» [32]. 4 июня при помощи присланных Салаватом 200 башкирских всадников повстанцы штурмом взяли пригород Бирск и сожгли его. Затем заняли Ангасякский винокуренный завод [33]. После этого, исполняя приказ Салавата Юлаева, атаманы со своими командами направились на север, в бассейн реки Танып. Отдельные команды дошли до пригорода Осы и соединились с Главным войском Пугачева.
Вероятно, среди них был и Аладин Бектуганов. Из-под Осы он вернулся в родные края. К сожалению, сохранившиеся источники дают разноречивые сведения. В приказе Адиля Бигашева и Аладина Бектуганова Бахтияру Канкаеву от 18 июня и в приказе Бахтияра Канкаева Байкею Тойкиеву сообщается, что Аладин Бектуганов после событий под Бирском продолжал борьбу в бассейне реки Танып. С.У.Таймасов утверждает, что Аладин Бектуганов вместе с Рахмангулом Иртугановым и Адигутом Темясовым до августа действовал под Бирском.
Аладин Бектуганов продолжал борьбу до глубокой осени в северо-западном Башкортостане совместно с Бахтияром Канкаевым, Абдулзялилом Урускуловым, Адигутом Темясовым, Арасланом Рангуловым. В энциклопедии «Салават Юлаев» говорится о его участии в сражении 4 сентября. Однако в рапорте Шарипа Киикова от 4 сентября в Уфимскую провинциальную канцелярию говорится о мобилизации Аладином Бектугановым населения Кайпановой волости в повстанческий отряд и переходе его отряда «с тысячью человек» в Уранскую волость [34]. Но об участии Аладина Бектуганова вместе с Салаватом Юлаевым в сражении 4 сентября на реке Амзе с карательной командой майора Г.Штерича не упоминается. И вряд ли смог бы сообщить об этом Шарип Кииков в тот же день в провинциальную канцелярию.
Неоднозначно информируются и факты его пленения. Все авторы утверждают, что он в конце октября был взят в плен Шарипом Кииковым. Но сам Аладин Бектуганов на допросе в Казанской секретной комиссии показал, что он «в числе 24 своих односельчан в октябре явился к майору Папаву и с билетом вернулся домой. А через две недели на реке Танып остановился какой-то поручик и прислал в их деревню увещевательное письмо к башкирам. К нему явились 20 человек, коих он отправил в Казань» [35]. В данном случае вряд ли есть основание не верить самому Аладину Бектуганову.
Таким образом, в конце октября или в первых числах ноября 1774 года один из крупных башкирских предводителей Крестьянской войны 1773–1775 гг. в северо-западном Башкортостане Аладин Бектуганов сложил оружие борьбы и оказался в руках палачей. Он содержался в Казанской тюрьме по «первому списку», то есть в числе наиболее опасных преступников, закованных в ножные и ручные кандалы. В реестрах колодников, в допросных показаниях самого Аладина и его соратников по борьбе раскрываются основные этапы его повстанческой деятельности. В этих скупых архивных материалах Казанской секретной комиссии уточняются все спорные моменты его биографии. Они позволяют сделать краткое резюме о жизни и яркой повстанческой деятельности Аладина Бектуганова.
Аладин Бектуганов – рядовой башкир деревни Новый Кайпан Кайпановой волости Сибирской дороги. Он был грамотным человеком, во всех документах прикладывал свою руку, то есть подписывался на тюрки. Но в источниках нет никаких упоминаний о том, что он был старшиной волости или муллой. В источниках нет подтверждений и о его высоком звании «полковник». В них он фигурирует «атаманом», хотя временами в его отряде численность воинов превосходила тысячу человек. Что касается ошибки отдельных авторов, которые считают Аладина Бектуганова и Аладина Фелякова одним человеком, нужно отметить: в «Реестре о злодейских начальниках» дела №467 фонда РГАДА их имена называются отдельно. Следовательно, они разные люди, а не один человек с двумя фамилиями.
Основным районом действий Аладина Бектуганова был пригород Бирск, Ангасякский винокуренный завод, район к северу от Бирска и бассейн реки Танып. Традиционно он стремился держаться поближе к своим родным местам. Постоянными его сподвижниками были Араслан Рангулов, Буляк Якупов, Абдулзялиль Урускулов, Бахтияр Канкаев, Адиль Бигашев, Адигут Темясов.
Среди повстанческих предводителей башкир Аладин Бектуганов был самым старшим по возрасту. На допросе он говорил, что ему 69 лет. В этой связи возникает вопрос: как такого пожилого человека могли отправить в Стерлитамакскую пристань в башкиро-мишарский карательный корпус для подавления Пугачевского восстания, а весной 1774 года – в повстанческий отряд для похода на Бирск.
Ни стремление Аладина скрывать свои поступки на допросах, ни преклонный возраст не смогли спасти его от наказания. Его приговорили к смертной казни и положили на плаху, затем сыграли комедию: зачитали указ Ее императорского величества о помиловании, били плетьми и отрезали оба уха. Для этого собрали башкир близлежащих селений и наказали публично «для их устрашения». Лишь после этого решили его вместе с черемисом Киязем Токмурзиным отправить в Мензелинск для полного и официального освобождения. Однако оба престарелых «бунтовщика» не выдержали пыток и умерли в Казанской тюрьме. Их трупы погрузили и 1 декабря 1774 года отправили в Мензелинск.
2 декабря «траурное шествие» в сопровождении капрала Казанской штабной роты Ивана Клеменова достигло пригорода Мензелинск. Данная версия не вызывает особого доверия. Вряд ли начальник Казанской секретной комиссии генерал-майор П.С.Потёмкин стал бы отправлять в Мензелинскую провинциальную канцелярию трупы мёртвых «бунтовщиков» Аладина Бектуганова и Кияза Токмурзина для их полного официального освобождения. Не сходится с реальностью и тот факт, что «траурное шествие» на лошадях преодолело путь от Казани до Мензелинска за сутки. Более достоверные сведения имеются в других источниках. В одном из них сообщается о смерти Аладина в пути из Казани в Мензелинск, в другом документе – о его кончине в Мензелинской тюрьме [36].
Автор: Назир КУЛБАХТИН, доктор исторических наук
Литература
1. Воззвания и переписка вожаков Пугачевского движения в Поволжье и Приуралье / [Сост. М.А.Усманов и др.]. – Казань : Изд-во Казан. ун-та, 1988. – С.59.
2. Крестьянская война 1773–1775 гг. на территории Башкирии. – Уфа: Башкнигоиздат, 1975. – С.250.
3. Документы Ставки Е.И.Пугачева, повстанческих властей и учреждений. – М.: Наука, 1975. – С.317.
4. Там же. – С.320.
5. РГАДА. Ф.6. Д.416. Ч.1. Л.160 и об.; Документы Ставки Е.И.Пугачева. – С.349–350.
6. Документы Ставки Е.И.Пугачева. – С.323.
7. Там же.
8. Воззвания и переписка вожаков Пугачевского движения. – С.154.
9. Крестьянская война 1773–1775 гг. на территории Башкирии. – С.403.
10. Крестьянская война 1773–1775 гг. на территории Башкирии. – С.319.
11. Салават Юлаев. Энциклопедия. – Уфа: Башкирская энциклопедия, 2004. – С.35–36.
12. Военная история башкир. – Уфа: Башкирская энциклопедия, 2013. – С.26; Салават Юлаев. Энциклопедия. – С.35.
13.Там же.
14. Крестьянская война 1773–1775 гг. на территории Башкирии. – С.250.
15. РГАДА. Ф.6. Д.467. Ч.12. Л.397об. и 398.
16. РГАДА. Ф.6. Д.507.Ч. 4. Л.215 об.
17. РГАДА. Ф.6. Д.507.Ч. 4. Л.216.
18. Там же. Л.216 об.–217.
19. РГАДА. Ф.6. Д.562. Л.527 и об.
20. Там же. Д.507. Ч.3. Л.551.
21. Крестьянская война 1773–1775 гг. на территории Башкирии. – С.250.
22. Воззвания и переписка вожаков Пугачевского движения. – С.128–129.
23. Воззвания и переписка вожаков Пугачевского движения. – С.130–131.
24. Документы Ставки Е.И.Пугачева. – С.316; Пугачевщина. Т.I. – С.99–100.
25. Там же. – С.176; Воззвания и переписка вожаков Пугачевского движения. – С.136.
26. Там же. – С.159.
27. Документы Ставки Е.И.Пугачева. – С.349–350.
28. Там же. – С.124–125; Крестьянская война 1773–1775 гг. на территории Башкирии. – С.227–228.
29. Там же. – С.180, 387; Документы Ставки Е.И.Пугачева. – С.346, 431.
30. Воззвания и переписка вожаков Пугачевского движения. – С.132, 431.
31. Салават Юлаев. Энциклопедия. – С.35; Военная история башкир. – С.26.
32. Воззвания и переписка вожаков Пугачевского движения. – С.132.
33. Крестьянская война 1773–1775 гг. на территории Башкирии. – С.408.
34. РГАДА. Ф.6. Д. 593. Л.113–114.
35. Там же. Д.507, Ч.3. Л.215 об.
36. РГАДА. Ф.6. Д.507. Ч.4. Л.215 об.–217.
