Учителя очень часто шпыняют учеников. Заставляют их читать скучную советскую лит-ру. Говорят: Лев Толстой - обязательный к прочтению автор. Так им бы самим надо ознакомиться с Толстым и его методикой преподавания. Педагогики и психологии они, чаще всего, не знают.
Лев Толстой называл школу самым светлым периодом своей жизни. «Дело школа не то, что первой важности, а самое важное в мире, потому что все, что желаем, может осуществиться только в следующих поколениях», — утверждал писатель. Несмотря на такие лестные комменты о школьном образовании, Толстой хотел переделать систему школьного обучения, которая сложилась в России того времени. Педагогические исследования увлекли Толстого, когда он был признанным писателем.
В той школе, где я учился, процветала травля со стороны извергов одноклассников и тиранов учителей... Так что у меня она ассоциируется с мучениями Прометея или полями страданий в Тартаре. А кабинеты некоторых преподов, так и вовсе с Авгиевыми конюшнями, некоторые учителя - с чудовищами из мифов, как и некоторые одноклассники.
Поездив по европейским странам, Толстой нашел недостатки и в их системе образования. В частности, осмотрев немецкую школу — перед ней тогда преклонялись — и поговорив с учителями, в своём дневнике он сделал запись: «Был в школе. Ужасно. Молитва за короля, побои. Все наизусть. Напуганные, изуродованные дети». Писатель посещал разные учебные заведения практически во всех странах, в которых он побывал, однако ни одна модель работы с детьми не оправдала полностью его ожиданий. Вернувшись домой, Толстой решил сделать свою собственную школу в Ясной поляне.
«Когда я вхожу в школу и вижу эту толпу оборванных, грязных, худых детей с их светлыми глазами и так часто ангельскими выражениями, на меня находит тревога, ужас, вроде того, который испытывал бы при виде тонущих людей. Я хочу образования для народа только для того, чтобы спасти тонущих Пушкиных, Остроградских, Ломоносовых. И они есть в каждой школе», — писал Толстой, планируя менять не только жизнь детей Ясной поляны, но и свою собственную.
Писатель полностью отказался от модели жестокой школы: в своём учебном заведении он отменил чёткое расписание — дети могли приходить практически в любое время, а могли и безнаказанно прогуливать занятия. Конкретных предметов там тоже не преподавали, главной задачей учителя было заинтересовать детей и погрузить их в общий разговор. Преподавал, кстати, и сам Толстой, а также несколько учителей из его ближайших знакомых.
Я бы, учась в такой школе, с удовольствием прогулял некоторые предметы - математику, физкультуру, химию, биологию - те предметы, которые мне не интересны и не пригодятся в будущем.
Домашние задания, оценки, наказания отсутствовали в Яснополянской школе, что называется, как класс. Все занятия чередовались с прогулками, гимнастикой и играми, участие в которых нередко принимал и сам Толстой. В его школе учитель был не просто человеком, который даёт знания, но в то же время и примером для подражания.
«Не знаю ни одного действия воспитания детей, которое не включалось бы в воспитание себя. Как одевать, как кормить, как класть спать, как учить детей? Точно так же, как себя. Если отец, мать одеваются, едят, спят умеренно и работают, и учатся, то дети будут то же делать», — указывал в своих работах Толстой.
Дети, в свою очередь, несмотря на отсутствие любых обязательств, с удовольствием ходили в Яснополянскую школу. «В школе у нас было весело, занимались с охотой. Но еще с большей охотой, нежели мы, занимался с нами Лев Николаевич. Так усердно занимался, что нередко оставался без завтрака», — вспоминал один из учеников школы Василий Морозов.
Совсем не так было все в школе, в которой я учился: там учителя орали, гнобили детей, способствовали травле. Поощряли чрезмерную жёсткость со стороны технарей... На гуманитариев им было чихать, нас даже за людей не считали. Там все работало по быдляцкому принципу "кто сильнее, тот и прав". Измываются над тобой - сам виноват! Мы тебя защищать не будем. Ну и не удивительно, что в современных школах иногда случаются шутинги. Если бы учителя более ответственно относились к психологическому климату в школе, никаких шутингов не было бы в принципе.
В Яснополянской школе писатель разделил весь учебный день на две части: утром дети занимались с преподавателем, а время после полудня проводили в творческих занятиях — кто-то пел, кто-то рисовал, некоторые лепили или читали вслух. Дети сидели так, как хотели сами, никто им не указывал. Обучение в школе Толстого полностью соответствовало принципу, который он сам сформулировал: «Критерий педагогики только один — свобода».
«Спасибо, ребята, что ходите ко мне. Я рад, когда вы хорошо учитесь. Только, пожалуйста, не шалите. А то есть такие, что не слушают, а только сами шалят. А то, что я вам говорю, нужно для вас будет. Вы вспомните, когда уж меня не будет, что старик говорил вам добро», — с такими словами обратился в своё время к ученикам собственной школы Лев Толстой.
Впрочем, Яснополянская школа просуществовала недолго — всего полтора года. Её в отсутствии Толстого обыскали жандармы, которые не могли смириться с тем, что преподавание в ней ведётся не по государственной системе, и поэтому распорядились учреждение закрыть. Между тем, Толстой не забросил педагогику: после эксперимента со школой он с 1862 года начал выпускать педагогический журнал «Ясная поляна». Сам Толстой стал главным сотрудником своего издания. Часть страниц журнала занимали теоретические статьи писателя, часть — рассказы и небольшие произведения. Так, например, именно в «Ясной поляне» Толстой опубликовал большую работу под заголовком «Воспитание и образование».
В ней Толстой демонстрирует своё отвращение к принудительному воспитанию и говорит о том, что «бюрократически насаждаемый элемент сделал школу деспотичной». Толстой не щадит никого — ни народные школы, ни университеты. С его точки зрения, во всех этих заведениях занимаются именно «воспитанием», а не «образованием»: то есть стремятся оторвать детей от их естественной среды общения и воспитать их так, «чтобы они не были похожи на своих родителей». «Воспитание, как умышленное формирование людей по известным образцам, — неплодотворно, незаконно и невозможно. Права воспитания не существует», — пишет в своей статье Толстой.
Хотели бы вы учиться в Яснополянской школе? Или вам больше по душе школы старого образца? Учись я в почти идеальной школе, где учителя ставят своей задачей заинтересовать ученика, не давят и не наказывают его, детство было бы лучше и проще. И еще очень важно, чтобы не было школьной травли. Чтобы классный руководитель занимался такими вопросами на классном часу и в повседневной жизни, каждый день.